Олег Шелонин - Царский сплетник
— Обязательно достанется. От Янки. Ты знаешь, почем нынче на базаре соль?
— Нет.
— Она у нас привозная. Да-а-а… Попал ты, парень. Сочувствую.
— А чего ж раньше не сказал?
Жучок прислушался к воплям кота, доносящимся из спальни Вдовицы.
— Ну не одному ж Ваське страдать.
— Ах ты…
Оборотень увернулся от пинка и, радостно хихикая, умчался в глубь двора.
— А я посмотрю, ты крут! Надо же, с черным колдуном вчера сцепился, — Жучок хоть еще и хихикал, но в голосе чувствовалось уважение, — И как же ты выжил?
— Как, как! Дал в пятак! А ты откуда знаешь, что там драка была?
— Такие заклятия магические следы оставляют. Опять же нюх…
— Надеюсь, хозяйке меня не заложил?
— А как же! Конечно, заложил. Полный доклад. Я на месте Васьки оказаться не хочу.
— Хочешь сказать, что теперь моя очередь?
— Ага!
Виталий тяжко вздохнул, заглянул в бочку. Все-таки это были какие-то неправильные пираньи. Они пытались даже сквозь соль прогрызть себе путь к свободе.
— Ладно, пусть потомятся. К вечеру будем насаживать.
— Ас остальными что делать будешь? — кивнул издалека на бадейку оборотень, не рискуя подойти ближе.
— Пусть плавают. Могут пригодиться. Есть у меня одна идейка насчет них, — Виталик кинул взгляд на наручные часы, — Блин! Разорались, поросята! Подняли в такую рань! Небось петухи еще не пропели.
— Пропели, — успокоил его Жучок.
— А Ванька Левша еще не приходил?
— Никто не приходил.
— Как это не приходил? — послышался обиженный голос кузнеца из-за ворот, — Я уже давно тут сижу.
Жучок тут же превратился в маленькую собачку и старательно загавкал. Васька тоже прекратил вопить.
— А чего ж не постучался? — спросил Виталий.
— Боязно. Я, барин, нечисть поганую это… не уважаю. Меня мамка в детстве ею пугала.
Жучок прекратил гавкать, энергично сплюнул и, разобиженный на весь свет, поплелся в свою конуру.
— Так, Ваня, еще одно нехорошее слово о жильцах этого дома, и ты уволен, — строго сказал царский сплетник.
— Дык… я ж это… в смысле не в том… — всполошился кузнец.
— Жди, сейчас выйду. В дом не приглашаю, так как хозяев ты обидел. Да и трусов здесь не уважают.
Виталий проскочил через сени, прогромыхал по лестнице, залез в сумку, где хранилось все его добро, и начал потрошить кошель. В кармане у него уже лежало три червонца, четыре гривны и еще какая-то мелочь, но сегодня ему предстояли большие траты, и он решил пополнить запас. Еще трех золотых, пожалуй, будет достаточно.
Царский сплетник убрал кошель обратно в сумку и двинулся на выход. За воротами его ждал Левша с широкой доской под мышкой.
— Вот, барин. Эта вроде половчее других получилась.
— Посмотрим.
Первым делом юноша оценил качество плоскости, нацелив глаз вдоль доски. Качество отменное: ни одна вырезанная буковка не возвышалась над другими. Если припечатать на лист — бумагу не прорвет. Удовлетворенно хмыкнув, Виталий начал рассматривать сами буквы. Они были одна к одной. Левша действительно настоящий мастер, как говорится, глаз-алмаз. А когда царский сплетник присмотрелся к заглавным буквам, понял, что кузнец обладал к тому же и талантом художника. Буквы были украшены такими завитушками, что юноша восхищенно поцокал языком.
— Ну что, барин? — робко спросил кузнец.
— То, что надо! Вот теперь я не жалею, что тебя нанял.
— Фу-у-у, — с облегчением выдохнул Левша. — Барин, сегодня ко мне эти злыдни придут, землю отбирать… Они талдычат, что все у них по закону. Может, подсобишь, а?
— Я своих работников в обиду не даю. Обязательно подсоблю. Пошли до твоего подворья!
— Вот спасибочки, барин!
— Спасибо потом скажешь. Хорошая получилась дощечка. Подожди, в дом ее отнесу, и пойдем.
ГЛАВА 11
Видать, очень не терпелось купцу Николе заполучить такой выгодный кус земли неподалеку от палат царских, раз заявился на подворье кузнеца с утра пораньше. Царский сплетник с Левшой увидели стражников в красных стрелецких кафтанах еще издалека. Двое из них стояли у ворот, еще двое ходили за купцом по подворью, рассматривая строения. За столом под навесом сарая сидела худосочная личность и что-то быстро строчила гусиным пером на бумаге. Судя по всему, шла опись имущества.
— Куда? — преградили дорогу кузнецу и царскому сплетнику стражники.
— Ванька пусть заходит, — барственно махнул рукой Никола, — этому голодранцу еще бумагу подписывать, а этот… — Купец насторожился, разглядев странный наряд юноши.
— А этот сам зайдет, — спокойно сказал Виталик, двигаясь прямо на стражу. — Вы что тут беззаконие творите? — рявкнул он на стрельцов, — Подворье пока что Левше принадлежит, до полудня он здесь хозяин.
— А сам-то ты кто таков? — настороженно спросил Никола.
— Царский сплетник!
Стрельцы поспешили отойти в сторону, освобождая проход. Похоже, они уже слышали о новом государственном муже и лезть на рожон не хотели. Виталий с Левшой вошли во двор и направились прямиком к Николе.
— Кто такие? — начальственным тоном спросил Виталий, — По какому праву без ведома хозяина на чужое подворье без разрешения зашли? — Юноша умел ставить на место зарвавшихся холуев и их начальников. Здесь главное — с самого начала не дать слабины.
— Извиняюсь, уважаемый, — залебезил Никола, — но…
— Прошу представиться, как положено! — сверкнул глазами царский сплетник, — Я должен знать, на кого буду составлять акт о незаконном вторжении на частную территорию!
Стрельцы, отиравшиеся около купца, сразу спали с лица, переглянулись и, не сговариваясь, ломанулись к воротам, спеша покинуть подворье. В акт им попадать не хотелось. Никола чуть было не рванул за ними вслед.
— Стоять! Имя, звание, должность!
— Купец третьей гильдии Никола! — по-военному отрапортовал купец, вытянувшись перед царским сплетником в струнку.
— Вольно. А ты кто таков? — повернулся Виталик к худосочной личности.
— Подьячий Поместного приказа Пантелеймон, — пролепетал тот. — По земельным наделам мы, так сказать-с.
— Что тут делаешь?
— Вот-с, бумаги составляю на передачу земельной собственности. — На каком основании?
— Что значит «на каком основании»? — начал приходить в себя купец. — Ванька мне три золотых червонца задолжал. И еще рупь серебром.
— Да не было такого, — возмутился Левша, — врешь ты все! Две гривны на материал отвалил и рупь за работу ссудил.
— А у меня свидетели есть! — парировал купец.
— Где твои свидетели? — спросил Виталик.
— Тута мы, — откликнулись из-за ворот стрельцы, не рискуя заходить внутрь.
— И что, купец при вас деньги передавал? — спросил Царский сплетник.
— Нет. Он при нас об этом говорил.
— Да так и я могу сказать, что Никола мне свою лавку должен, — возмутился Виталий.
— Да, но Ванька, когда Никола о золотых говорил, ничего не отрицал, — возразили стрельцы.
— Это, конечно, осложняет дело, — укоризненно посмотрел на Левшу репортер. — Однако слова к делу не пришьешь.
— А у меня и бумага есть! — радостно сказал купец, извлекая из кармана свиток, — Здесь все свидетели расписались. Вот, тут черным по белому написано: три золотых и один рупь серебром за Ванькой числится. Так что подворье теперь мое!
— Ну это мы еще посмотрим. До полудня время есть. Что же, будем решать вопрос иначе. Иван, за пять золотых мне свое подворье продашь?
— Тебе? — расцвел Левша, — Да тебе я его даром отдам!
— Зачем даром? Такой участок и на двадцать золотых потянет. Даром не надо, а вот за пять куплю. Дьяк, доставай чистый лист бумаги.
— Достал.
— Пиши.
— Бумага у нас дорогая, — заволновался подьячий. — Один листик целый грош стоит.
— Будет тебе грош, не жмоться. И за работу откину.
— Что писать? — оживился Пантелеймон.
— А ты что, глухой? Акт купли-продажи составляй. Да смотри — по всей форме! Хоть одну запятую не там поставишь…
— Не извольте беспокоиться, господин царский сплетник! Все сделаю согласно циркуляру! Извиняюсь, вас как по батюшке кличут?
— Кличут собачек, а я царский сплетник! — строго сказал Виталий. — Пиши: Войко Виталий Алексеевич. И акт составляй в двух экземплярах, как положено.
— Понял-с. — Подьячий извлек чистый лист бумаги и начал строчить акт купли-продажи.
Как только он закончил писать, юноша поставил на документе свою размашистую подпись, дал расписаться Левше, после чего подьячий скрепил подписи печатью и уставился радостными глазами на царского сплетника. Виталий намек понял, кинул ему за труды алтын и на глазах расстроенного купца отсчитал кузнецу пять золотых.
— Ну что ж, Ваня, — усмехнулся он, — теперь тебе есть чем рассчитаться с почтенным купцом. — Эй, стрельцы! Давайте сюда!
