Оксана Стрельцова - Веселье в Тартаре
Он играл на струнах моего тела, как талантливый музыкант, на прекрасно хорошо настроенном инструменте. Я была его скрипкой, его песней, его дыханием. Растворялась в нем, как и он во мне. А потом, реальность вспыхнула ярким фейерверком бриллиантовой пыли, унося меня к ввысь. Я на миг воспарила в небе, сливаясь в этой вспышке в одно целое с моим мужчиной. И печати, вспыхнув, слились в одну, осыпали нас звездным дождем и подтверждая брачную церемонию.
- Когда это закончится?- едва слышно спросила я, не поднимая головы с его груди. Он заключил меня в кольцо своих рук, не желая выпускать ни на миг. То, что я чувствовала сейчас, было блаженством. Я была дома. С ним. И отчаянно желала ясности.
- ЭТО, только начинается, любовь моя,- прошептал он, касаясь губами моей макушки. У нас будет много времени. И, поцеловав меня еще раз, легким движением поднялся с кровати.
- Ты- моя жизнь. - Прошелестел, удаляясь его голос. Вспыхнули свечи, пропал полог тишины, и я поняла, что снова осталась одна.
Незнакомый пакет, перевязанный черной лентой лежал на краю кровати, с черной розой и клочком бумаги сверху. Я прочла записку, вдыхая нежный пряный аромат ночной красавицы, редкого вида роз, один цветок которой стоит на нелегальном рынке как килограмм золота, и усмехнулась.
"...Ты будешь выглядеть в этом божественно..."
Развязала ленту, и мои глаза удивленно расширились. Я едва не расхохоталась, когда поняла ЧТО он мне подарил, принимая его чувство юмора как данность.
А в воздухе кружил аромат ночной розы, напоминая мне о запахе его кожи...
Тер Арр Даэмонд аз Ромай
Признаться, после Бала Осеннего Равноденствия, я ждал от девчонки чего угодно. Искусной подлянки, на которые она мастер, одеяний, от созерцания которых краснеют даже блудницы, но ТАКОГО не мог предположить даже я.
Голубой шелк ее верхнего платья с плотным лифом, расшитый серебром, тесно облегал стройный стан девушки от воротника стойки, до середины бедер, расширяясь к низу. Наряд подчеркивал полную, высокую грудь и, изумительно оттенял глаза. Ряд мелких серебренных пуговиц начинался у горла, заканчиваясь внизу живота. Разрезы до бедер по обоим бокам очерчивал орнамент из защитных рун, а из самих разрезов, виднелись стройные ножки, обтянутые чуть свободными штанами такого же цвета. Голубые сапожки выше колена, на небольшом каблучке все с той же серебренной оторочкой, дополняли ансамбль.
В сочетании с небольшим количеством искусно наложенной косметики и подобранными в высокую прическу волосами с торчащими рукоятями кинжалов это смотрелось просто убойно.
Если бы не одно но. На Тиане был женский вариант костюма ассина. А это было больше чем просто непристойно, неприлично или непринято. Это был...вызов.
Вызов светился в синих, обрамленных неестественно длинными, темными ресницами глазах. Легкая ироническая улыбка, блуждала на ее губах, когда она, с гордо поднятой головой, пройдя сквозь строй изумленно ахающих придворных, приблизилась к трону императора, остановившись лишь у ассинов, традиционно стоявших по бокам императора на две ступени ниже трона, и отвесила безупречный, с точки зрения дворцового этикета, поклон. Я замер, ожидая реакции Аш’Тара, молясь всем богам, и уповая на его мудрость.
Чувственные губы императора, дрогнули, в едва скрываемой усмешке, яркой вспышкой восхищения отразившейся в зеленых глазах. Не обращая внимание на возмущение придворных, он едва заметно кивнул в ответ, давая понять, что принимает ее приветствие.
- Тиана, ты сошла с ума?? - прошипел я на ухо этой сумасшедшей, едва она оказалась рядом.
- Я что - то забыла? - с удивлением спросила магичка, краем глаза наблюдая за приветствиями других гостей.- Мне казалось, что я в точности следовала правилам этикета по представлению себя особам королевской крови. Кстати, это не брат ли императора и не его ли племянничек, сиротливо жмуться у трона? - кивнула она в сторону императорской семьи.
Я взглянул, и внутренне улыбнулся. Язва! Вот уж для которых слово "жмуться" подходило наименее всего, так это Дару Аш’Тару - брату императора, и Диррану Аш’Долу - его племяннику. Высоким, мускулистым, воинам. Но я не дал этой хитрюге себя отвлечь.
- Вы издеваетесь, Торрейская?? Я говорю про вашу неподобающую одежду! Как вам только в голову взбрело, скопировать костюм императорского ассина?? Это же скандал! Оскорбление старейшей расы!
- Старейшей расы... - С легким презрением повторила мои слова магичка.
- Безгрешные и правильные... Надо же... А кто вам сказал, ваше клыкастое величество, что это моих рук дело?
- Именно СТАРЕЙШЕЙ, Торрейская! И уж постарайтесь создать хотя бы видимость уважения!
- А костюм надо полагать, нечаянно получился. Вы не хотели...- Я ухмыльнулся. - Назовите мне еще одно существо, которое может быть более сумасшедшим, чем вы, и я может быть, вам поверю.
- Мой муж,- наигранно беспечно подала плечами адептка, проигнорировав предупреждение, смотрела на помост, на который поднимался наследный принц Рилелиан Лиаррат Аш’Тар, заставив меня онеметь от изумления.- Это его подарок.
- Принц?? - я задохнулся от изумления. Тиана посмотрела на меня, как на идиота, и выразительно постучала себя по лбу.
- Я смотрю, вы слегка отупели от созерцания моих каталогов, ваше величество. Какой к чертям принц? Ассин!
- С тобой, Тиана, я не то что отупею, а с ума скоро сойду. - Вздохнув, признался я.- Потом продолжим наверстывать упущения вашего воспитания. Церемония начинается.
Тиана Торрейская
Я жадно всматривалась в лица императорской родни, надеясь отыскать того, единственного, который был моим мужем. Но не находила. Четыре пары зеленых глаз, у всех длинные волосы цвета луны. Статные и мускулистые. Прекрасны настолько, что перехватывает дыхание. Мечта во плоти любой женщины, и не важно, какой она расы. Четыре бога- император, принц, брат императора и племянник. Мужчины императорского Дома Лунного Света.
Молодой принц, с каменным выражением лица стоящий перед ликом императора, не был похож на счастливого жениха. Скорее на агнца, стойко идущего на заклание, или отважного мученика. Его эмоции, которые он даже не счел нужным прикрыть щитами, кричали об этом, беснуясь за показной стеной внешнего спокойствия. Тяжкое бремя правителей - политические свадьбы, и tana-ser в покоях фаворитки. Я горько улыбнулась, жалея его. Громкие голоса придворных и гостей стихли, когда белые, витражные двери открылись, что бы дать дорогу той, кто станет спутницей императорского наследника на многие века. Принцессе дома Осенних Листьев. Но принц, даже не счел нужным обернуться в ее сторону, с вызовом глядя в глаза своего отца. Аш"Тар ответил сыну ласковой улыбкой. Я заворожено наблюдала, как темноволосая красавица эльфийка, в белых одеждах поднимается на помост, и занимает свое место рядом с женихом, а ее свита, отстав на положенных десять шагов, рассеивается в толпе огромного зала.
В пол уха слушая церемониальные фразы, я наблюдала как вспыхивает над головами пары брачная печать, когда они произносят слова клятвы, и как звездный дождь осыпается на руки, с надеждой глядящей в сторону своего жениха, принцессы. Тщетно ожидающей, когда же он обратит на нее внимание. Он лишь скучающим тоном произносит необходимые слова, не утруждая себя, наигранными эмоциями, от чего хорошенькая принцесса в недоумении хмуриться. И жалость в моем сердце делиться уже пополам, между ним и нею. Такими бесконечно далекими, но вынужденными обстоятельствами делить жизнь, дом, постель, и произвести на свет наследников. Руководствуясь не любовью, а чувством долга.
Черти тебя задери, чем ты думаешь, император? Как может отец ТАК коверкать жизнь своего единственного сына? Неужели тебе неведомы человеческие эмоции, древнейший? Или ты забыл, каково это любить, а может, никогда и не знал, и именно поэтому, не ведаешь, что творишь со своим ребенком?
И, как наказание за несдержанность likata-se, луч серебристой энергии выскользнул из моего щита, неся отголоски этих эмоций и мыслей императору. Я испуганно ойкнула, но поздно. На краткий миг, его взгляд схлестнулся с моим, и я могла бы поклясться, что в его глазах был смех. Император Светлых эльфов откровенно потешался над моим праведным негодованием.
Рилелиан Датор Аш’Тар.
Я спиной ощущаю приближение той, которую через несколько минут назовут моей женой. Будущей императрицей. Я не считаю нужным обернуться, что бы поприветствовать ее. И что мне до того, что это говорит о недостатке моего воспитания? Я предаю свою любовь во благо своей страны, и только это имеет значение. Но может ли, благо народа стать оправданием предательству, по отношению к той, которая была моим сердцем и душой? Моей жизнью? Я пуст. Лишь оболочка принца стоит сейчас на тронном помосте. И чужой, лишенный эмоций голос, произносит слова древних обетов, клянясь в любви и верности той, что заняла место, предназначенное моей любимой.
