Ольга Шевлягина - перекрёсток
Лили рассмеялась, тихо-тихо, как колокольчик.
— Мне еще целый год…
— Наслаждайся, — Джеймс потрепал сестру по плечу, откидывая журнал в стопку, что пылилась в углу. — Папа уже пришел?
— Нет, — покачала головой Лили, ковыряя корку на поджившей коленке. — Гермиона передала, что папа сегодня не придет, будет всю ночь работать…
— Великий Гарри Поттер на страже закона… — усмехнулся Джеймс. Для них не было непривычным то, что отец работает по ночам, иногда сутки напролет — он командовал отрядом мракоборцев особого реагирования и был часто загружен делами. Джеймс даже завидовал такой работе, но, глядя на маму, считал, что лучше бы папа, как дядя Рон, продавал что-нибудь в магазине. Хорьков, например… — Погоди, он ведь дежурил вчера?!
Лили грустно кивнула:
— Наверное, это из-за того, что написано в газете…
— В какой газете?
— Ну, что дядя Рон принес в обед, — пояснила девочка, но Джеймсу понятнее не стало. Он вообще предпочитал не читать газет: что там можно было найти интересного?
— И?
— Мракоборцы обезвредили банду очень-очень опасных оборотней, — пожала плечами Лили. — Мама еще испугалась, что папа там был…
— Наверняка был, — Джеймс тоже подтянул коленки и положил на них подбородок. — Гарри Поттер везде, где царит беззаконие… Тьфу, пообщался с Розой…
— Она обещала маме, что будет присматривать за тобой в Хогвартсе, — чуть улыбнулась сестра, подмигнув. — Так что теперь тебе нужно будет вести себя осторожнее…
— Пусть она лучше книжки читает, — буркнул Джеймс, потирая шею. — Кто за кем еще будет присматривать…
— Да, ты должен ее защищать, вдруг Малфой ее обидит? — тихо спросила Лили, глядя на брата доверчивыми глазами.
Джеймс хотел сказать, что Роза сама, кого хочешь, обидит, но не стал.
— Не волнуйся: пусть этот слизняк только попробует к ней подойти.
— Через год, когда я тоже поеду в Хогвартс, мы сможем вместе наказывать Малфоя за его подлости, — мечтательно заметила Лили, пальчиком обводя узор на рукаве своего платья. — Ты ведь потому так много раз был наказан, да? Потому что тебе приходилось все время защищать других от Малфоя?
Джеймс хотел кивнуть, но не стал — сестра многого не понимает. Да и говорить о Малфое сейчас особо не хотелось, потому что сразу вспоминалась платформа девять и три четверти и какой-то совсем не привычный Малфой, с чуть опущенными плечами и спокойным лицом. И сразу приходили мысли о бабушке, по которой Джеймс очень скучал, и о грустном, поникшем дедушке, и о заплаканной маме, и о слезе на кончике длинного носа дяди Рона…
— Лили! Джим! Вы где?! — Они вздрогнули, когда услышали мамин голос, а потом ее шаги на лестнице. Она резко открыла дверь и нагнулась, чтобы войти на пыльный, полутемный чердак. — Мерлин, когда вы научитесь предупреждать, куда прячитесь? Я весь дом обыскала…
— Мамочка, прости, — Лили вскочила и обняла маму, прижавшись. — Мы не хотели тебя беспокоить…
Джинни погладила дочь по голове:
— Пойдемте ужинать…
* * *— Ты чего здесь прячешься, Скорпиус?
Он оглянулся, отпуская занавеску и отходя от окна, за которым уже смеркалось, в саду зажглись фонари, отбрасывая странные тени на дорожки.
— Я читал, — он показал на раскрытую книгу, что лежала на столике у кресла, придвинутого к камину. Библиотека была слабо освещена, лишь несколько свечей горело там, где еще пять минут назад сидел Скорпиус. — Отца все еще нет?
Мальчик проследил, как мама прошла к окну и поправила занавески, потом с тонкой улыбкой кивнула:
— Ты же знаешь, что папа любит общество своих школьных друзей.
Скорпиус пожал плечами, слабо себе представляя, что для отца значит «любить», по крайней мере, мальчик никогда не слышал, чтобы отец хорошо отзывался о Гойлах или Забини.
— Ты не голоден? Как себя чувствуешь? — мама подошла и внимательно на него посмотрела. — Мне кажется, что тебя нужно показать целителю…
— Нет, мама, все в порядке, — Скорпиус отошел к камину, глядя на пламя. Он не любил огонь, ему были ближе снег и лед, он не обжигал и не бередил что-то глубоко внутри.
— Упрямый мальчишка, — почти ласково отозвалась мама и положила руку на плечо мальчика, отчего он вздрогнул.
Скорпиус повернулся и посмотрел на мать, как всегда красивую и безупречную. Странно, но когда отца не было дома, она становилась немного другой, более расслабленной, что ли. Это пугало…
— Дирк сказал, что ты вчера был в комнате деда.
Скорпиус кивнул, смысла отпираться не было, да и зачем? Что плохого в том, что он зашел туда, где столько времени провел с тем, кого уже не было? Они даже не смогли попрощаться.
Конечно, дедушка все еще был в доме. Эта мысль вызывала на лице Скорпиусу злую усмешку, потому что засунуть Люциуса Малфоя в урну и выставить эту урну на каминной полке гостиной было самой настоящей издевкой со стороны отца. Но отцу так почему-то не казалось. А Скорпиус не мог без какого-то дискомфорта ходить мимо гостиной. Он вообще старался как можно меньше вспоминать о том, кого уже ничем не вернешь…
— Ты что-то искал?
Что он мог искать? Все вещи деда уже были убраны, когда Скорпиус приехал из школы. Видимо, домовики твердо знали свои обязанности в случае смерти хозяина. Мальчик просто хотел попрощаться, хотя бы с тем, что звалось его детством, наполненным чуть насмешливыми взглядами и одобрительными жестами Люциуса Малфоя. Он зашел, постоял, глядя на кресло, в котором в последний раз видел деда, и почти сразу вышел, затворив дверь, словно затворив в своей душе ту часть, где жил дед и его странные уроки выживания.
— Мам, — Скорпиус проследил, как Астерия села в его кресло, сложив на коленях руки, — правда, что отец вызывал на дуэль Гарри Поттера, а сам не пришел, а сдал его мистеру Филчу?
Мама изумленно на него посмотрела, откидываясь на спинку кресла:
— Странный вопрос. Не знаю, твой отец никогда не рассказывал о подобном. Откуда ты об этом узнал?
— А есть разница? — Скорпиус прислонился к подоконнику, засунув руки в карманы. Странно, что в семье Поттеров рассказывают обо всем, а он почти ничего не знает о школьных годах своих родителей. Может, это и к лучшему? — А про хорька тебе что-нибудь известно?
— Про какого хорька? — губы Астерии изогнулись в усмешке.
— Вот и я хочу узнать, какого, — тихо заметил Скорпиус, уверенный, что мать что-то знает. — Это тоже связано с отцом и с Гарри Поттером?
— Да, год в школе ты провел не зря, — сдержанно рассмеялась мама, положив руки на подлокотники. — Это было на четвертом или пятом курсе, когда в Хогвартсе проводили Турнир Трех Волшебников. Твой отец повздорил с Гарри Поттером и попытался атаковать его…
— Со спины… — Скорпиус скорее предполагал, чем был уверен, но уж ему-то не знать собственного отца.
— Не знаю, меня там не было, — дипломатично заметила мама, глаза ее хитро сверкали. — За это один из преподавателей превратил твоего отца в белого хорька…
Мальчик отвернулся, чтобы спрятать усмешку. Все-таки что-то прогнило в Датском королевстве, если Драко Малфоя еще в школьные годы вот так проучили за что-то, наверное, за… подлость? Скорпиус уже знал порядки Хогвартса, там вообще трансфигурацию к детям не применяли, а уж если отца таким образом наказали…
Кстати, о Датском королевстве…
— Скорпиус, а что это за книга?
Мальчик обернулся, чтобы увидеть, как мама берет в руки его книгу в черном переплете, которую он только два дня назад случайно обнаружил на дне школьного сундука. Астерия нахмурилась, листая страницы.
— Это Шекспир, мама, — Скорпиус подошел к ней и забрал книгу.
— Шекспир? — удивилась Астерия, поднимая взгляд. — Ты теперь читаешь маггловские книги?
— А что мне читать? — спокойно спросил Скорпиус, поигрывая сборником. — Здесь я уже прочел все, что мне было интересно, многие книги отец мне читать запретил или вообще их выкинул.
— Думаю, стоит сходить на Косую аллею и выбрать тебе новые книги, — заметила мама, но отбирать Шекспира не стала. Она поднялась и потрепала сына по плечу:- Не грусти. И не прячься: скоро придет отец, и будем ужинать.
— Хорошо, мама, — кивнул Скорпиус.
* * *— Джеймс! Ну, давай быстрее, Джеймс!!!
— Господи, укушенный Мерлин и стадо лукотрусов! — чертыхнулся мальчик, зашнуровывая кроссовки. Разве они не знают, что, когда спешишь, получается только хуже?!
— Джеймс, ты идешь?
— Да иду уже!
Джеймс засунул палочку в карман шорт, взъерошил и так торчащие во все стороны волосы и выбежал из комнаты, в которой преобладал беспорядок, но убираться в ней мальчик вообще не спешил, даже после того, как мама его отругала.
Отец и Лили нетерпеливо переминались в холле, мама успокаивала плачущего Альбуса, которого, кстати, утром стошнило, потому что он объелся овсянки. Вообще короткий меры не знает! Но мама почему-то решила, что у Ала болит животик и решила остаться с ним дома. Ну, и ладно, без этого чудовища на коротких ножках будет даже лучше!
