Никогда не было, но вот опять. Попал 2 (СИ) - Борков Алексей Николаевич

Я изумился логике и прозорливости старого кержака. Он на редкость чётко сформулировал то, что я собираюсь сделать. Я ведь хочу на весь город своеобразную сеть накинуть, чтобы как можно больше горожан полагали, что работают исключительно на себя, а на самом деле, и мне доля малая от их трудов перепадала. Буду потихоньку город под себя подминать. Пока он еще зажат в тиски кабинетских ограничений, но скоро их отменят и тогда надо успеть в мутной воде рыбку поймать.

Как говаривал один одиозный деятель: «Добрым словом и пистолетом ….». Нет, банальным рэкетом я заниматься не буду, но постараюсь влезть в любой сколь-нибудь прибыльный бизнес как здесь в городе, так и в окрестностях. А поскольку наверняка появятся всякие личности, которые захотят отжать у меня мою в будущем, а пока дедовскую собственность, то одних «мушкетеров» будет маловато. А значит, банду надо увеличивать. Кстати, чтоб меня не кинули с прибылью от добычи золота, надо с дедом договориться заранее.

— Тятя ты уже подумал, как вы будете золото добывать?

— А чего тут раздумывать. Артель сколотим, да мыть начнем.

— Артель? Кто инструменты и механизмы покупать будет? Кто вашу артель туда повезет? Где взять столько лошадей? Чем этих лошадей там кормить? Кто, наконец, жратву вам будет туда возить? Кто вас там охранять будет. Думаешь Рябой это последний бандит? Найдутся еще ухари. На все это деньги нужны, а денег то у артели пока нет. Когда вы еще золото добудете да сдадите. Получается, что прежде чем начать добычу, уйму денег надо будет потратить. Вы с Жабиным готовы к таким тратам?

Дед несколько растеряно посмотрел на меня и почесал затылок. По-видимому он несколько иначе представлял себе процесс добычи золота.

— Летна боль! Так то не артель будет, работников нанимать придется. Да следить за ними, чтоб от работы не отлынивали, золотишко не прятали. Времянки построить придется, не в шалашах же спать. Это ж сколь потратить надо будет. Пожалуй, Федька откажется. Он зерном хочет торговать, на прииск у него денег не хватит. И чё теперь делать будем? — Не на шутку озадачился дед.

— Думать будем. Соображать! Ты бумагу только на себя оформляешь или и Жабин там тоже упоминается?

— На себя. Федька не захотел ехать. Надо ж расписаться.

— Ну, значит, тебе и быть хозяином прииска.

Дед досадливо поморщился, как будто лимон разжевал. Быть хозяином над золотодобытчиками ему явно не хотелось.

— Ладно, не переживай. Откажется Жабин — без него обойдемся. Да и есть у меня деньги. Натрофеили с парнями. Есть и задумка как все организовать, не слишком тратясь. — Обнадежил я деда. — Рассказывать пока не буду, хорошо все продумать надо. Ты тоже подумай, как все сделать, а потом сравним.

— Задал ты, летна боль, задачу. Но деваться теперь некуда — плачь да делай.

Дед посидел еще, молча глядя в окно, поднялся и, не прощаясь, ушел. Похоже, не хило озадачился старик. Я завалился на лавку и, закрыв глаза, стал подбивать бабки сделанному за неделю пребывания в городе. Хорошо поработали с парнями. Банду Голована уничтожили — большой плюс. Денежек немного поимели. Кстати, сколько там у нас: две пачки от Голована в одной три тысячи, в другой почти шесть тысяч рублей, монеты пока не считал, но рублей пятьсот золотом и серебром пожалуй будет, да пять тысяч с ювелира слупил и того четырнадцать с половиной тысяч есть — тоже не хилый плюс. Еще песочка золотого чуть больше килограмма, а это еще рублей семьсот. Потратил уже больше тысячи, и еще не рассчитался с Абрамом Хайкиным.

Вообще-то маловато денежек у Голована в саквояже было. При его размахах он побольше накопить должен. Выходит у него еще где-то деньжата да ценности запрятаны. Жалко помер гад, теперь его ухоронки не разыскать.

Дальнейшие размышления были прерваны ввалившейся веселой и голодной толпой. Они, гомоня, сели за стол и стали уминать традиционную кашу. Когда насытились, Белый доложил результаты слежки за Голубцовым.

— Этот Ефим …

— Стоп! — Сказал я. — Давайте договоримся, что теперь тех за кем будем следить, по именам не называть. Будем звать такого — «объект». Поняли.

— А почему? — С недоумением спросил Тоха.

— «Чтобы никто не догадался». — Не отказал себе в удовольствие процитировать киноклассику. — Положено так.

Собственно я и сам толком не знал, почему так называли своих подопечных всякие спецслужбы и называли ли в реальности. Сужу об их работе только по фильмам да по художественной литературе. Хотя и подозреваю, что кроме некой конспирации, в таком приеме есть и психологический аспект. Обезличить жертву, лишить её индивидуальных черт, как бы расчеловечить что ли. Все- таки следить за «объектом» психологически легче, чем за конкретным «Иван Ивановичем Ивановым», который лично тебе не сделал ничего плохого. Может все мои «глубокомысленные» рассуждения по этому поводу — сущая ерунда, скорее всего, так оно и есть. Но если таким приемом пользовались, значит, есть в этом смысл.

— Ага! Этот «объект» Ефим выполз из дома только под вечер. С ним еще один здоровый бугай. В трактир пошли, здоровье поправлять, а потом бугай обратно пошел, а этот «объект» поперся на улицу Подгорную. Зашел в один дом и, пока мы там торчали, оттуда не вышел. Тоха спросил у местных пацанов, кто в этом доме живет. Ему сказали, что это дом Чулковой Аграфены. Она вдова и к ней часто мужики ходят. — Довольно четко доложил Белый.

— Все ясно! Завтра еще походите за «объектом», прикиньте, где и как его лучше прищучить. А сегодня ночью наведаемся к Дермидонту, попугаем его немножко, а то мужик оборзел вконец. А сейчас, кто хочет, может подремать, пойдем в полночь. — Заключил я, заканчивая «совещание».

Парням явно нравились эти приключения, так не похожие на их скучную деревенскую жизнь и они с неподдельным энтузиазмом готовы были продолжать и дальше шпионить и драться. Даже более взрослый и хмуро-степенный Митька-Тор с удовольствием включился в эту веселуху.

В двенадцать мы уже были у дома Дермидонта. Осенняя ночь была темной. Я снова приклеил бороду с усами, а парней заставил вымазать лица сажей и вместо фуражек повязать на головы свои шейные платки. Пока размазывали сажу по мордам, нахохотались на два дня вперед. Зато теперь при тусклом и колеблющемся свете пацаны выглядели жутковато. Мне даже стало немного жалко бедного Дермидонта, но дядя сам виноват. Не фиг было нарываться. Очень уж упорно напрашивался товарищ на показательный сеанс страхотерапии.

Белый ловко перемахнул через забор и открыл нам калитку изнутри. Потом подошел к входной двери и попробовал открыть Дверь не подалась.

— Закрылся сученок. — Прошептал Тор.

Парни притаились по обе стороны двери, а я постучал в окно. Никакого движения внутри дома. Постучал сильнее — с тем же результатом. Наконец еще после целой серии барабанной дроби по многострадальному окошку, в доме что-то булькнуло, и к стеклу подсунулась заспанная физиономия хозяина, который, вглядываясь в неясную тень за окном, проскрипел:

— Кто там? Кого это черти носят?

Стараясь как можно лучше подражать хриплому голосу Гири, я тихонько сказал:

— Дерька открой! Я это! Гиря!

Дерькина физиономия расплющилась на стекле.

— Гиря? Ты что сбежал? А Худой как?

— Вместе утекли. Открывай быстрей!

— Сейчас.

Дермидонт протопал к дверям, повозился с засовом и, открыв дверь, выглянул во двор. Тор не зевал. Получив не хилый удар в челюсть, Дерька завалился внутрь прихожей. Подхватив под руки, парни затащили его в комнату и бросили на пол. Опять нокаут! Еще пару раз и последний умишка выбьет из бедного Дермидонта, злопамятный Тор.

— Ты в следующий раз полегче лупи, а то зашибешь кого-нибудь ненароком. — Попенял я могучему Тору. — Челюсть бедняге не сломал?

— Не должен. Я ведь не сильно его ударил.

Темно в хате, нужно подсветить немного. Я полез в карман, вытащил заранее приготовленный огрызок свечи и зажег его дорогущей спичкой. Закрепив свечку на столе, оглядел довольно загаженную комнату и заваленный какими-то огрызками стол. Бухает Дермидонт и бухает конкретно.