Галина Черная - Каникулы оборотней
Да еще какой-то жалкий скунс целый день преследовал его, нос у индейца очень чуткий, принюхавшись, он понял, что это знамение. И не ошибся… Потому что очень скоро перед ним явился призрак бледнолицего. Когда солнце закатилось за вершину Гонимого Облака, Оленьи Ноги нашел хорошую сухую пещеру, чтобы провести там ночь. Он развел костер, поужинал кроликом и лег спать. Но сон его был краток…
В отличие от слушателей, смею добавить, что многие уже откровенно зевали. Я тоже прикорнула на плече у Алекса, не обращая внимания на недовольные взгляды кота, – уж больно длинно и скучно рассказывал очевидец. Проснувшись, я поняла, что ничего интересного, в принципе, не пропустила, словоохотливый траппер еще и не собирался заканчивать.
– …А звезда на его груди горела даже ярче глаз, – вещал он трагичным полушепотом, хотя и пытался скрыть волнение, как это делает любой уважающий себя индеец. – «Именем закона, я должен задержать тебя, ирокез, за нелегальную охоту в здешних краях! Есть у тебя лицензия?» – замогильным голосом Злого Духа крикнул он мне в самое ухо. – С этого момента Оленьи Ноги стал плохо слышать, но он думает, что легко отделался. Он мог отправиться в Страну Вечной Охоты, не сходя с места, когда призрак попытался надеть ему на руки железные браслеты. Но Дух Великого Маниту помог благородному ирокезу избежать позорного плена. В сердце Оленьих Ног вернулась отвага, и он гневно крикнул: «Прочь, призрак бледнолицего койота! Именами духов предков заклинаю тебя, получай и отвяжись от честного индейца». Оленьи Ноги отдал ему золотой браслет, украшенный кусочками горного хрусталя, который выменял прошлой весной у сыновей племени наваха.
«Дача взятки должностному лицу при исполнении!» – страшным голосом, как весенняя гроза, загрохотало привидение, и огонь из его глаз полыхнул еще сильнее, так что Оленьи Ноги испугался, что он сожжет его одежду. А эту кожаную рубашку он шил себе ровно шесть лун и надел только вчера. И тут запахло чем-то очень знакомым – сзади стоял скунс…
«Дурной зверь!» – крикнул Оленьи Ноги и, зажимая нос, бросился бежать из пещеры, называя последними индейскими ругательствами «поганого скунса». Так он ловко обхитрил Злого Духа, призрака Человека Со Звездой и отвлек его внимание золотом. Больше он его не видел. Оленьи Ноги бежал сюда не останавливаясь, но свой браслет все-таки забрал. Теперь он сказал все. Хуг!
Индеец встал и сдержанно, с достоинством поклонился аудитории. Раздались редкие хлопки (честно признаться, это я дурачилась).
– Плохие вести, – глубокомысленно изрек вождь Зоркий Медведь. Щуря свои маленькие глазки, он обвел собравшихся взглядом, причем особо многозначительно глянул на моих агентов. – Брат Оленьи Ноги врет не чаще любого порядочного индейца. Но его речи внушают мало радости. Призрак Долговязого Шерифа вернулся после нескольких лет покоя, а это грозит бедами всему племени. Мы хорошо помним, как с его приходом коровы перестали давать молоко, женщины не могли рожать детей, а мужчины теряли мужскую силу (вообще, второе следует из третьего). Не все, а лишь те, кто встречался с духом бледнолицего…
Кот потеребил лапкой леггинсы Алекса, таинственно кося в сторону вигвама вождя. Меня, как всегда, в расчет не принимали. И, как всегда, напрасно… Никуда им от меня не деться, и ни с чем они без меня не справятся! Пока слушатели безрезультатно прятались от говорливого индейца, который вдруг вспомнил новые подробности, наш отряд собрался у главы племени.
– Брат Алекс, и ты, агент 013, и ты – юная скво, новый сотрудник Базы. Вождь ирокезов Зоркий Медведь обращается к вам в великом горе. Он не забыл их помощи, когда в прошлый раз они спасли северных сиу от оборотня – Горного Льва, убивавшего мирных индейцев. Зоркий Медведь и все ирокезы знают, что у них большой долг перед вами. Мы хотели отблагодарить вас гостеприимством, мы были рады принять вас.
– Откуда он знает ваши имена?! Мы же ехали на дикую природу, инкогнито, а тут получается… – Я вскочила на ноги и с пылающим взором обратилась к этим двум коварным обманщикам: – Так вы что, были тут раньше?! О-о-о, меня еще никто никогда так не унижал! А я-то, дура, наивно считала вас самыми близкими мне существами на свете. Кроме мамы с папой, разумеется…
Кот смущенно отвел глаза, делая вид, что уж он-то здесь абсолютно ни при чем.
– Прости, Алина. Мы, наверное, очень виноваты перед тобой, – честно признался Алекс, нежно взяв меня за руку. – Но ты почти ничего не знаешь об индейцах, а очертя голову бросаться неизвестно куда… Поверь, весь отпуск пошел бы насмарку! Вот мы и попросили наших краснокожих братьев устроить тебе первую встречу с ними как можно более интригующе. Чтобы остались действительно незабываемые воспоминания об этом месте и этих людях – а это и вправду лучший уголок на земле. Кот даже хотел, чтобы нас «захватили» в плен, угрожали смертью и хотя бы на пару часов привязали к столбу смерти, причем ирокезы должны были изображать обезумевших от жажды крови дикарей.
– Полжизни мечтала… – с тихим ужасом выдохнула я. – И как вам такое в башку стукнуло?
– Это должно было стать настоящим приключением для тебя, – виновато продолжал мой герой. – Бой барабанов, ножи и томагавки, леденящие душу вопли, непередаваемый местный колорит… Перед казнью, например, для нас должен был сплясать шаман, весь раскрашенный и разодетый в перья. Но я отговорил агента 013, сказав, что это слишком…
– Да твой кот – садист! Я сейчас сама его оскальпирую, а потом еще и спляшу от всей души!
Я замахнулась на хвостатого добродея, но тот успел отпрыгнуть в дальний угол и глядел на меня круглыми глазами. Ни капли раскаяния в них не было… Я бросилась на него, но Алекс успел поймать меня в прыжке и, как я ни пыталась вывернуться, обзывая его и Профессора последними ругательствами, выученными у гномов на Базе, держал меня крепко.
– Алина, успокойся! Мы с агентом 013 всего лишь хотели, как лучше. Неужели тебе не греет душу, что только ради тебя эти люди несколько дней уже ходят в парадных перьях? Конечно, мы собирались рассказать тебе всю правду… Ну, пусть не сразу, пусть на следующий же день. Просто… потом как-то забылось.
– Ах, забылось! И вы, значит, не подумали, что я тоже право имею…
– Алина, пожалуйста, успокойтесь. Ваши друзья и коллеги сделали это исключительно из глубокого расположения к вам.
Я, раскрыв рот, пораженно уставилась на вождя, не веря своим ушам. В его разговорной манере вдруг не осталось ничего от традиционной речи индейца. Тому, что он знает мое имя, удивляться уже не приходилось…
– К тому же я очень много наслышан о вашем профессионализме и о ваших неоценимых рабочих качествах. Я знаю, например, что вы умеете вызвать доверие и расположить к себе любое самое закоренелое в злодействах чудовище.
– Глупости, – топнула я ногой, – мне надоело слушать этот бред!
– Неужели болотная лихорадка, деточка? Не может быть, чтобы ты вдруг стала настолько скромна, – серьезно обеспокоился агент 013.
– Мои профессиональные качества у меня сомнений не вызывают, а все остальное – ерунда! Индейцы так не разговаривают! – сердито крикнула я, прожигая взглядом невозмутимого вождя, который, оказывается, попросту надо мной издевался все это время.
– А мне надоело коверкать язык и говорить все время от третьего лица, хау!
– Вы что, меня совсем за идиотку принимаете? Я за свою жизнь достаточно начиталась книжек про индейцев, причем большинство из них было написано людьми, близко знавшимися с вашей братией. – Я обвиняюще ткнула пальцем в грудь Зоркому Медведю. Вождь хихикнул, как от щекотки… – А американский кинематограф? Ведь у них сами же индейцы и снимались, а уж они-то знают, как разговаривали их предки. И все они говорили размеренно и традиционно, как положено. А не так, как… тьфу!
– Именно поэтому, чтобы порадовать тебя «настоящим» индейским говором, мы и попросили наших друзей ирокезов подыграть в деталях. Хотелось надеяться, что ты умеешь ценить такие вещи. А Зоркий Медведь несколько лет учился в Европе, на «отлично», кстати.
– Реальная жизнь индейцев куда более серая, а где-то и более драматичная, начисто лишенная того романтического флера, что бывает в книгах, – вздохнул Зоркий Медведь. – Рано или поздно, а придется отправляться в резервацию, проклятые колонизаторы приперли нас к стенке. Великий бог бледнолицых заботится только о своих детях… А суровый Маниту оставляет нам пустоши и болота. Вонючие болота вместо вот этого благодатного края, где жили наши предки, рек и лесов, полных дичи, приносящей нам пропитание и неплохой доход.
Образованный вождь говорил медленно и прочувствованно, так что у меня поневоле защемило сердце и глаза увлажнились. Я бросилась к нему, крепко обняла и начала обливать слезами…
– Бедный, бедный Зоркий Медведь! Несчастные ирокезы, невинные жертвы наглых бледнолицых… У-а-у-у-а-у-у, – подвывала я на груди главы племени. Алекс с Мурзиком еле оттащили меня в сторону, потому что я человек увлекающийся. Но поверьте, мне было так больно и обидно за всю индейскую братию, что мои всхлипы быстро перешли в бурные рыдания с истерикой.
