Ирина (Айрайенн) Аронова - Синяя кровь
— Извините, — буркнула я во всеуслышанье, отодвигая от себя хрустальный бокал, со стенок которого медленно стекала аппетитная пенка с земляничными зернышками. Эльфы тут же отвернулись, делая вид, что ничего не произошло. Хозяин, протиравший и без того сияющий прилавок (причем с таким торжественным видом, словно полировал парадный меч самого Правителя), сдунул в последний раз невидимую пылинку и принялся к очистке масляной лампы, стоявшей на прилавке у стены и посверкивающей идеально чистыми боками. Эман, наконец, решил явить свой свекольный лик.
— Допила?
— Угу, — пробормотала я неопределенно, с наслаждением вдыхая аромат чудесного букетика на столе.
— Может, пойдем?
Надежда в его голосе была настолько велика, что я решила даже не сопротивляться. Эман, кивнув тут же отвлекшемуся от увлекательной деятельности хозяину таверны (тот кивнул с любезной улыбкой в ответ), направился к выходу. Я вскочила за ним.
— А… платить? Или у вас можно трапезничать в долг?
Эман хмыкнул.
— Ты не поверишь, но у нас не платят.
— Что, вообще?! — поразилась я.
— Вообще. Ни за товары, ни за услуги. Радость от предоставленного удовольствия компенсирует всё.
Я шла за Эманом, разинув рот. Ничего себе!
— А зачем тогда тебе нужны были деньги от Охотников?
— Вообще-то они нужны для экономического сотрудничества с другими государствами. Те, сама знаешь, меряют всё другими ценами — звоном золота, а не хорошими эмоциями — частичкой душевной теплоты… Слишком дёшево они это ценят.
Я задрала голову к древесным кронам и задумалась.
— Ты прав, Эман, — произнесла я чуть позже.
— Спасибо, Инцея. Рад слышать это от тебя.
Дальше мы пошли молча, и первые слова были произнесены лишь тогда, когда тропинка неожиданно вильнула за дерево, а после показались заросли камыша.
— А вот и озеро, — улыбнулся чему-то эльф. — Волшебное местечко…
— В каком смысле? — прищурилась я.
— Да в любом, — Эман осторожно раздвинул руками сочную траву. Я глянула в просвет и ахнула. От восхищенных возгласов трудно было удержаться: гигантские деревья поредели, словно давая простор для меньших своих собратьев, таких как плакучая ива, серебристая древовидная ива, а также зарослей ежевики и смородины. Все это цвело, зеленело и склонялось к мерцающим золотыми блюдцами водам. По сверкающей глади меж белых и розовых водяных лилий неторопливо плыл косяк уток во главе с гордым упитанным селезнем с изумрудно-зеленой шеей. Увидев зрителей, тот надулся ещё больше и негромко крякнул. Я посмотрела на Эмана. Тот умилился, глядючи на птичек, и стал копошиться в плаще в поисках угощения. На свет вскоре явилась краюшка хлеба (я хмыкнула и с ехидной улыбочкой свернула руки на груди), которая была тщательно размельчена. Эльф стал горстями кидать хлеб в воду, а утки охотно подплыли поближе, чтобы поживиться на халяву. Я на миг перестала безмолвно ехидничать и с восторгом уставилась на глотающих угощение птиц. За границами Великого Леса птицы были более осмотрительны, памятуя о своих копчёных, жареных и печенных с яблоками родичах.
— На, кинь им, — протянул мне Эман ладонь с крошками. Я сделала руки ковшиком, куда посыпался крошеный хлеб. После этот же хлеб перекочевал на воду, а следом — и в желудки довольных такой щедростью уток.
— Какая прелесть! — вздохнула я. Эман согласно кивнул.
— Водичка, наверное, теплая…, - мечтательно протянул он, любуясь бликами на воде. Я кинула на него быстрый взгляд, хищно осклабилась…. и на весь лес тут же раздалось громкое "А-а-а-а!…". В воздух испуганно взмыли утки. Кувшинки поплавками закачались на волнах.
— Ну? Теплая водичка? — невинно поинтересовалась я у вынувшего с выпученными глазами эльфа. Тот насупился и сердито сдунул с носа очередную каплю. Зелёный плащик большими валунами пузырился вокруг своего обладателя.
Я не удержалась от того, чтобы рассмеяться. Эман, фыркнув с чувством оскорбленного достоинства, внезапно нырнул и без единого всплеска исчез в глубинах. Я на всякий случай отошла подальше от берега. Если эльф решил отомстить мне одним неоригинальным способом, то, думаю, он окажется очень разочарован, хе-хе-хе!
Я прошлась вдоль бережка, выбрала себе открытое место и села на мягкую густую травку в ожидании позорной сдачи Эмана.
Прошла минута. Пять минут. Я вскочила на ноги и стала с тревогой вглядываться в озерные серо-голубые воды. Но ни единой тени, только жирные рыбы неторопливо водили хвостами чуть ли не у самого берега, ища приключений на свою уху…
— Эма-а-ан! — решилась я. Эхо разнеслось над гладью и исчезло в лесу. Я смачно выругалась. Ещё бы! Меня же Последний Совет на ближайшем суку повесит, даже не разбираясь, по чьей воле сгинул эльф… А так хотя бы тело предъявлю.
Шутки шутками, а мне было действительно хреново. Аховая ситуация, ничего не скажешь! Пришлось срочно стягивать с себя сапоги и брюки. Рубашку я, подумав, оставила. После этого в озеро нырнуло ещё одно тело.
Вода на глубине в три локтя была зеленая. Подо мной неуютно разлеглась беспросветная тьма, наводя на холодящие душу мысли о возможной глубине сего водоема. Но, оказывается, насчет этого я зря беспокоилась — это был всего лишь ил, склизкий и неприятный. Озерная глубина вряд ли достигала четырех с половиной локтей. Я двинулась дальше, ловко проскальзывая меж зарослями разнообразных водорослей. Водичка в самом деле была теплая, но где-то справа от меня ноги холодила свежая струя — значит, озеро питает какой-нибудь ключ, и даже, наверное, не один.
Здесь у меня закончился воздух, и я вынырнула на поверхность за глотком кислорода. Поиски продолжались. В конце концов, не найдя ничего, я решила, что пора выходить на берег (и пусть этот Совет подавится!). Каково было моё изумление (а также ярость), когда я, истекающая водой, с живописно прилипшей к телу рубашкой, узрела Эмана на берегу, рядом с моими вещами — живого, здорового и уже успевшего подсохнуть на солнышке! Его плащ сушился на ближайшем кусте, расшнурованные сапоги, вывернутые голенищами, стояли рядышком, а эльф тем временем усердно встряхивал свой камзол, тем самым суша его.
— Ну, ополоснулась? — дружелюбно поинтересовался он у меня, когда я вышла на берег. Я проскрежетала зубами.
— Ты сволочь, Эман!
Эльф расплылся в ухмылке. Я угрюмо натянула штаны и занялась шнуровкой на своих сапогах.
— Инцея…
— Иди ты! — искренне, от всей души рыкнула я, резкими движениями завязывая небрежный бант.
— Ты что, испугалась? — ласково поинтересовался эльф, наклонясь ко мне.
— За тебя, что ли?
— Ну…
Я с возмущением втянула воздух:
— Что?!! А не пошёл бы ты в…?!
Я вскочила и яростно зашагала домой, на ходу лихорадочно заплетая мокрую косу. Эман вскоре меня нагнал, быстро застегивая камзол (сапоги были привязаны к плетеному ремню на брюках и стукались об бедро при каждом шаге).
— Инци-и-и…
— Иди в… И не смей больше меня так называть, подлюга ушастая!!
Группка эльфиек в пышных цветочных венках, невинно прогуливающаяся по лесу, при виде нас остановилась и стала с любопытством разглядывать, со звонким хихиканьем перешептываясь. Я со свистом воздуха пронеслась мимо, а Эман виновато семенил за мной, что, однако, не помешало ему поздороваться с каждой поочередно. Бабник…
— Инцея, да стой же ты!
— …!!
Эман рассерженно что-то пробормотал и схватил меня за руку.
— Ты чего?! — прошипел он, округлив серые глаза со зрачками-щелочками. — Я ж просто пошутил!
Я грязно выругалась. Шутить он, видите ли, изволил!
— Тише! — он приставил палец к моим губам. Мимо степенно прошествовал одинокий эльф с длиннющими, почти до колен, рыжими волосами и в светло-желтом одеянии. Поравнявшись с нами, эльф поклонился. Эман нацепил улыбку и склонил голову в ответ. Как только тот эльф скрылся из виду, я с чувством укусила Эмана за палец. Тот взвыл, и меня вдруг отпустило. Вместо того, чтобы ещё полчаса рвать и метать, я вместе с Эманом стала дуть на пострадавшую конечность.
— Всё, успокоилась? — спросил Эман, исследовав палец и придя к выводу, что тот будет жить.
— Да, — буркнула я.
— Неужели? Значит надо пожертвовать своей целостностью, чтобы твоя ярость была удовлетворена?
— Слушай, ты бы помолчал, пока я снова не разозлилась! — погрозила я. А потом добавила намного благодушнее:
— Если хочешь, могу отпоить тебя чаем. Но учти — ещё раз вытворишь такое, будешь ходить с накладным пальцем!
Эльф неопределенно хмыкнул.
— Знал бы, что ты так взбеленишься — не стал бы так делать…
Мы, примиренные, пошли по дорожке. Вот так вот закончилась эта прогулка…
Я вздохнула и прислонилась головой к теплой, ещё не успевшей остынуть (и, наверное, никогда не охладеющей) после солнечного дня коре своего дома. Всегда приятно посидеть в тиши, вдыхая аромат ночи, перед тем, как отправляться в постель…
