Ольга Громыко - Ведьмины байки
– Пожалуйста-пожалуйста, – без тени обиды заверила я. – Вот только как вы объясните внезапно нагрянувшей супруге факт перемещения кольца с пальца на… хм… иной объект?
Кольцо и в самом деле намертво припаялось к бляхе, не собираясь покидать ее до завершения процедуры. Собственноручно удостоверившись в сем прискорбном факте, Ховел сдавленно застонал – видимо, представил удивленно вытянувшееся лицо любимой супруги.
– Так я, пожалуй, пойду? – невинно осведомилась я. – А вы тут пока подумайте, проконсультируйтесь…
– Госпожа ведьма, ну сделайте же хоть что-нибудь! – опомнился мужик, когда я уже подошла к двери и взялась за ручку.
Я обернулась и смерила его задумчивым взглядом.
– А что тут сделаешь? Либо открываем, либо спиливаем. Хотите, тролля позову – он его мечом, с одного удара… если не промахнется, конечно.
Воображение нарисовало Ховелу еще менее оптимистичную картину.
– Открывайте, – решился он, крепко зажмуриваясь.
В душе покатываясь со смеху, но заставляя себя сохранять серьезное, сосредоточенное выражение лица, я наклонилась и медленно, в напряженной тишине повернула кольцо.
Внутри бляхи что-то щелкнуло, и пояс разомкнулся. Кольцо осталось у меня в руке. Ховел поспешно подхватил спадающие трусы, криво улыбнулся и, меленько семеня в путах из штанов, на всей доступной скорости удалился в распахнутую дверь спальни. Вернулся он минут через десять, весьма довольный жизнью. Тут же отсчитал мне двенадцать кладней задатка и деловито сообщил:
– Остальное получите перед отъездом вне зависимости, когда жена вернется. Только учтите: покидать дом больше чем на час вы не имеете права, а уезжать нужно будет очень быстро и другой дорогой.
Я понятливо кивнула.
– Слуга проводит вас в комнату, я уже велел отнести туда ваши вещи, – продолжал Ховел. Прежде чем я успела возразить, что вещей у меня нет, он оказался рядом со мной и, словно нечаянно задев плечом, сменил тон на бархатисто-медовый, с придыханием: – А хотите… я сам вас туда… провожу?
– Нет, – ледяным тоном отрезала я.
– Ну как хотите. – Ничуть не огорчившись, господин Залесский предупредительно распахнул передо мной дверь, – Впрочем, если передумаете…
– Нет!
– В любое удобное для вас время, вторая дверь налево, – успел-таки шепнуть мне вслед Ховел.
Я гневно обернулась, но дверь уже захлопнулась.
* * *Каменным особняк Залесских был только до середины, выше начинались дубовые брусья. Издалека он выглядел довольно забавно, стилизованный под замок с четырьмя маленькими башенками по углам крыши. Мне досталась чердачная клетушка с единственным, выходящим на лес окном. Распахнув дверь, я с трудом удержалась от вскрика – на кровати стоял гроб, в котором я не сразу опознала привезенную на телеге «вещь». Вот леший, совсем про него забыла! За час я не успею доехать даже до Жабок, не то чтобы вернуться. Впрочем, судя по жилистой и крикливой старухе, тот свет ее пока не прельщал. Подождет, ничего с ней за недельку не сделается.
Краем глаза уловив за окном какое-то шевеление, я присмотрелась и заметила алый вымпел, быстро съезжающий вниз по шпилю одной из башенок. Спустя пару минут на его месте затрепетал зеленый.
Вскоре дом наводнили молодые красивые селянки, неумело притворяющиеся зеленщицами, молочницами и булочницами, для отвода глаз пыхтящие под тяжестью корзин с соответствующим товаром. Ховел лично беседовал с ними в кабинете, подвергая принесенную сельхозпродукцию долгому и тщательному осмотру. Сталкиваясь на лестнице, девушки краснели и хихикали, но назад не поворачивали.
Дворовая и домашняя прислуга радовалась отъезду хозяйки не меньше Ховела и, закрывшись на кухне, отмечала это радостное событие бочонком вина и немудреной закусью в виде сыра с хлебом. Меня радушно пригласили в компанию, но я отговорилась головной болью и продолжила осмотр дома.
На третьем этаже жили слуги, на втором находились господские комнаты и столовая, на первом – кухня и огромный зал для приема гостей. Подвальное помещение было отведено под кладовую, заставленную бочками, ларями и мешками. Вкусно пахло копченостями, свисающими с балок. На одной из бочек сидел Вал и, наклонившись, беззастенчиво колупался во второй, горстями извлекая из нее длинные лохмотья квашеной капусты, которые тут же со смаком поедал. Процесс хищения сопровождался чавканьем и причмокиванием.
– Цыпа, хошь яблочко? – Тролль как ни в чем не бывало по самый локоть засадил в бочку волосатую лапу с закатанным рукавом, пошарил в капустных недрах и выудил оттуда полупрозрачную, хорошо промаринованную артомовку.
– Я тебе сейчас покажу яблочко, – мрачно пообещала я, захлопывая за собой дверь и задвигая ее на засов. – И работенку плевую за десять кладней тоже покажу!
Вал и ухом не повел, продолжая невозмутимо лакомиться капустой.
– Ты чего, цыпа? Неужто меньше двадцатки выторговала? Я и то на пятнадцать уговорился, три кладня против прежнего накинул, типа за стаж.
Я так удивилась, что даже перестала сердиться, и мирно облокотилась на бочку рядом с троллем.
– Выходит, ты здесь не впервые?
– А то! – хохотнул Вал и, забывшись, целиком схрумкал предложенное было мне яблочко. – Его женушка, та еще стерва, ежегодно к тетушке на именины выбирается, а он тут гуляет в свое удовольствие. Я уже третий год подряд здесь харчуюсь. Прежде с Чародом Богорским на пару работали, да вот незадача – этой зимой его снежные зубари разодрали, так что очень удачно ты мне подвернулась, цыпа.
Я не разделяла его восторга:
– А наемник-то Ховелу зачем?
Тролль поковырялся в зубах, извлек измочаленный ошметок яблока и, подумав, бросил его обратно в капусту.
– Видала, скоко девок в дом набежало? Во, а через пару дней зарогатевшие мужики косяком попрут, морду Ховелу бить. Вот тут-то я и пригожусь! – Наемник небрежно прихлопал разворошенную капусту ладонями, закрыл крышку и вытер руки о штаны. – Я знаю, что тебя бесит, цыпа. Признайся – ты горько жалеешь, что не обзавелась ключиком от таких же портов!
– Ничего подобного, – возмутилась я, не покривив душой. С одной стороны, во мне вопияла женская солидарность… а с другой, мне бы и в голову не пришло запирать мужнины трусы на замок. – Верность за двадцать пять кладней, тьфу… да кому она такая нужна?
– Брось, цыпа, – усмехнулся тролль, спрыгивая с бочки. – Нашла из-за чего переживать! Ты свою работу сделала, а они уж пусть сами между собой разбираются. Пойдем-ка лучше пивка хлебнем да поболтаем – давненько я тебя не видел!
– Оно и к лучшему, – буркнула я, но отказываться не стала.
* * *Видимо, ночное бдение успело войти у меня в привычку. Заснула я практически мгновенно, но спустя три часа выпала в тягостное полудремотное состояние, когда по-прежнему хочется, но почему-то не можется спать. Поворочавшись с боку на бок и с досадой убедившись, что ни туда ни сюда, я встала, подошла к окну, распахнула ставни и облокотилась на подоконник. Свежий ветерок приятно лохматил волосы, вдалеке скорее угадывался, нежели виднелся лес. Ночка выдалась непроглядная, облачная и оттого безлунная. Впрочем, мрачной и зловещей она вовсе не казалась. Звонко трещали кузнечики, в кустах у забора заливисто распевали соловьи, в лесу задушевно выла нацыга. Мир и покой, благодать…
Что?!
Окончательно проснувшись, я отпрянула от окна, чуть было из него не вывалившись. Никаких сомнений, опять эта бестия! Кому, интересно, она дает концерт? Может, у нее брачный период? Да нет, у всех вурдалакоподобных он зимой, с середины вьюжня до конца выстудня. Что же тогда? Хорошее настроение после сытного обеда?
Связываться с нацыгой, тем более за бесплатно, мне совершенно не хотелось. Эта тварь очень проворная, сильная и хитрая, заклинанием ее не возьмешь, а мечом еще нужно попасть. Но и позволить ей безнаказанно рыскать по округе я тоже не могла. Впотьмах кое-как зашнуровав сапоги, я заправила длинную ночную рубашку в штаны, набросила куртку, и, стараясь не слишком раздражать скрипучие ступеньки, вышла во двор.
На улице оказалось довольно свежо, пришлось руки вдеть в рукава куртки и застегнуть ее под горло. Остановившись возле сеновала, я тихонько свистнула, потом вполголоса позвала:
– Вал!
Зашуршала солома. В чердачном окошке появился заспанный, сонно щурящийся тролль:
– Чего тебе, цыпа?
– Меч не одолжишь?
– Зачем?
– Пойду прогуляюсь.
– Лови, – хмыкнул наемник, и спустя пару секунд из окна вылетел меч, косо воткнувшись в землю у моих ног.
– Спасибо. – Я выдернула меч и покрутила в руке, примеряясь к рукояти. Толстоватая, не слишком удобная, но сойдет. – Через часок верну.
– Гхыр с ним, это запасной, короткий. Утром отдашь. – Тролль, широко зевнув, отошел от окна и, судя по звуку, как стоял, так и повалился на солому. И тут же захрапел, мне на зависть.
