Роберт Асприн - Мифические личности
Коррешу вообще не приходилось беспокоиться о личине, так как тролли в этом измерении — дело обычное. Тананда тоже настаивала, что она достаточно похожа на вампиршу, чтобы сойти за таковую при самом минимуме модификации. Я не видел никаких вампирш с зелеными волосами, но ей они, по ее утверждению, попадались, и поэтому я как всегда уступил ее большому опыту в таких делах. Я тоже находился в списке «минимальной личины», все соглашались, что никто на Блуте не разглядел меня настолько, чтобы мой образ запечатлелся у них в памяти. Хоть я и не пришел в восторг от такой неприметности, но возражать не стал… особенно когда увидел переживания Гвидо и Маши. Трудности с этими знаменитостями уже упоминались, досадные, но преодолимые. А ведь был еще Ааз…
— Что-нибудь случилось? — невинно спросил я.
— Можешь биться об заклад на жизнь своего дракона, кое что случилось! — прорычал мой партнер. — И не пытайся разыгрывать передо мной невинность! Это не получалось, когда ты был учеником, и разумеется, не получится и сейчас.
Личина Ааза представляла для нас несколько сложных проблем. Он был не только самым разыскиваемым членом нашей группы, он был едва ли не самым приметным. После суда и пребывания в тюрьме сомнительно, чтобы хоть один гражданин Блута не узнал бы его с первого взгляда. Я имею в виду, что просто-напросто по любому измерению бродит не так уж много чешуйчатых зеленых демонов… за исключением, возможно, его родного измерения Извр. Поэтому мы решили… почти единогласно… что нам необходимо не только сменить с помощью грима цвет моего партнера, но также сменить ему пол.
— Это, наверное, имеет какое-то отношение к твоей личине? — спросил я, пытаясь сохранять бесстрастное выражение лица.
— Да, это имеет некоторое отношение к моей личине, — передразнил он, — и клянусь всеми богами, партнер ты или нет, если ты дашь этой улыбочке прорваться, я тебе живо отключу свет. Понятно?
Огромным усилием я втянул щеки и закусил нижнюю губу.
— Но серьезно, — почти умоляюще сказал он, — шутка шуткой, но не ожидаешь же ты в самом деле, будто я покажусь на публике в ПОДОБНОМ виде, так ведь?
Вдобавок к вышеупомянутому гриму личина Ааза требовала платья и парика. Из-за размеров его головы (проблему эту Вильгельм мудро подал как можно сдержанней) выбор имеющихся в наличии париков был, понятно, невелик. Фактически, в наличии имелся только один образец его размера, называвшийся «Леди Игого-Дива» и представлявший собой высокую белокурую прическу в виде улья с длинным конским хвостом, свисавшим ему до колен. На самом-то деле, этот конский хвост оказался удачей для личины, так как у избранного Вильгельмом для моего партнера синего платья оказалось исключительно большое декольте, и перекинутые через плечо волосы помогали скрыть проблему отсутствия у нас достаточного или пригодного материала для набивки груди.
— Как однажды сказал мне мой мудрый старый наставник, когда я столкнулся со схожей дилеммой, — философски заметил я, — какая разница, что о тебе подумают? Все равно им не полагается знать, что это ты. В этом-то и заключается вся идея личины.
— Но этот наряд унизителен!
— Именно так я и сказал, когда некто другой, кого я мог бы назвать, счел, что МНЕ необходимо переодеться девушкой, помнишь?
— Ты наслаждаешься этим, не так ли? — сердито глянул на меня Ааз, с подозрением присматриваясь ко мне.
— Ну, есть пара других вариантов, — признал я.
— Вот это другое дело! — усмехнулся он, протягивая руку к парику.
— Ты мог бы остаться здесь…
Его рука остановилась, чуть-чуть не дойдя до цели.
— … или мы могли бы забыть обо всем этом деле и уплатить штраф сами.
Рука отступила, а плечи обвисли, партнер признал свое поражение. Победа не вызвала у меня никакой радости. Если говорить откровенно, так я наполовину надеялся, что он достаточно застесняется, чтобы поймать меня на предложении бросить эту затею. Мне следовало знать, что на такое лучше не рассчитывать. Когда речь идет о деньгах, то для отвлечения Ааза требуется нечто большее, чем стеснительность… будь это его стеснительность или чья-нибудь еще.
— Отлично, все, — крикнул я, скрывая разочарование. — Мы готовы к выходу?
— Не забудьте про солнцезащитные очки! — добавила Тананда.
Это было последним штрихом в наших личинах. Чтобы скрыть наши некрасные глаза, все мы надели солнцезащитные очки. Наблюдая конечный результат, я вынужден был признать, что если не считать Тананды и Корреша, мы выглядели непохожими на себя. На ЧТО именно мы походили, я не рискну сказать, но определенно не на СЕБЯ!
— Ладно, — вмешался Ааз, явно оставив свое неудобство позади. — Все знают свой походный порядок? Вильгельм? Вы уверены, что сможете следить за нами с помощью этой штуки?
— Никаких проблем, — кивнул маленький вампир. — Когда здесь наступает спад в делах, я использую это оборудование для небольшого заглядывания в окна прямо здесь, в городе. А за улицами наблюдать и того легче.
— Помните, — сказал я ему, — следите за нашим сигналом. Когда мы настигнем этого Вика, нам понадобится, чтобы вы быстро-быстро достали для нас несколько ответственных местных свидетелей.
— Ну, вообще-то, — зло усмехнулся Ааз, — вам незачем СЛИШКОМ спешить с этим. Я не прочь побыть немного с ним наедине, прежде чем мы сдадим его властям.
Сердце у меня малость екнуло. Ааз, кажется, твердо решил выжать из этой охоты толику мести, и я не был уверен, что он ограничится Виком, когда придет время выразить свое раздражение.
Думаю, Тананда заметила мою озабоченность.
— Полегче, Ааз, — небрежно сказала она. — Я не прочь помочь тебе выкрутиться из передряги, но не рассчитывай на меня, когда дело доходит до излишней силы ради мести. В этом нет стиля.
— С каких это пор тебя стало беспокоить излишнее насилие? — проворчал Ааз, а затем пожал плечами, соглашаясь с ней. — Ладно. Но может, нам повезет. Может быть, он окажет сопротивление при аресте.
Я все еще тревожился, но понял, что большей сдержанности от моего партнера мне, вероятно, не добиться.
— А теперь, когда с этим решено, — сказал я, доставая шарфик Луанны, — Пепе, понюхай-ка вот это.
— Очаровательный запах, — улыбнулся он, понюхав кусок ткани. — Молодая дама, нет? Если тело ничуть не хуже аромата, то я последую за ней хоть на край света, независимо от того, будете ви сопровождать меня или нет.
Я удержался от порыва обмотать ему шарфом шею и затянуть потуже.
— Отлично, все. — Я забрал шарфик и засунул его обратно под тунику небрежным, как я надеялся, движением. — Идемте, поймаем себе вампира-ренегата.
ГЛАВА 17
След должен быть где-то здесь!
Д. БунКогда мы отправились на поиски, до заката оставалось всего несколько часов — саднящее напоминание о том, сколько именно времени заняли у нас усилия обрести физические личины. Мы договорились избегать следовать за Пепе всей группой, дабы не привлекать внимания. И двигались вместо этого поодиночке — по двое, идя по обеим сторонам улицы и намеренно с разной скоростью. Шагавшие быстрее усредняли пройденное расстояние под шагавших помедленнее, останавливаясь иной раз поглазеть на витрины лавок, держа таким образом нашу группу в целости, внешне никак этого не показывая. Тананда указывала, что такая процедура не только уменьшит наши шансы оказаться замеченными, но также и даст максимум шансов спастись хотя бы некоторым из группы, если одного из нас разоблачат… воистину, утешающая мысль.
Хотя по утверждениям Луанны она высматривала нас у Диспетчера, было это так давно, что я вполне ожидал, что запах ее с тех пор совершенно рассеялся или по крайней мере забит прохождением многочисленных прочих. И поэтому слегка удивился, когда вервольф почти сразу же просигналил о нападении на след и с решительным видом двинулся вперед. То ли запах оказался более стойким, чем я думал, то ли я сильно недооценил следопытских способностей Пепе.
След петлял туда-сюда по уличным мостовым, и мы шли по нему с максимальной быстротой, возможной при продолжении притворства лениво прогуливающимися и не знающими друг друга. Некоторое время наша группа представляла собой большинство видимых существ, вынуждая меня усомниться в эффективности нашего обмана, но вскоре начали появляться вампиры, спешащие вкусить ночной жизни, и мы стали немного менее приметными.
Я шел в паре с Коррешем, но когда мы пробирались по улицам, тролль держался странно тихо. Сперва я думал, что он просто сосредоточился на удержании в поле зрения вервольфа, но с течением времени это молчание стало меня почему-то угнетать. Я всегда уважал Корреша, как одного из более нормальных, уравновешенных членов нашей пестрой компании, и у меня начало складываться тревожащее впечатление, что он не всей душой стоит за это предприятие.
