Сергей Шведов - Возвращение оракула
— Петя, — ласково позвал Кудряшов и щелкнул перед лицом Хлестова пальцами, — смотри сюда. Не зарывайся. Каким императором? Мы с тобой о чем сейчас говорим?
— Так об оракуле, будь он неладен.
— Фу ты, черт, — вздохнул с облегчением мафиози, — а я уж думал, что ты свихнулся. Оракул — это не так страшно.
— То есть как это не страшно? — подхватился с кресла Хлестов. — Ты соображаешь, что говоришь, Миша? Ведь там Иванов, а Лебедякин ему все выложит как миленький, не говоря уже о мэре Гуслярове — этот всех сдаст. Бизнес летит коту под хвост, а ему, видите ли, не страшно!
— А мэр тоже взят в Тайную канцелярию?
— В НКВД, Миша! — сплюнул прямо на ковер расходившийся Петр Васильевич. — Тебе ли рассказывать, что это такое?
Кудряшов припомнил свои приключения в хитром домике и вынужден был согласиться со своим Расстроенным другом. Гусляров и Лебедякин — люди, конечно, не хлипкие, но против профессионалов из уважаемых ведомств прошлого им точно Не устоять.
— А зачем Иванову наши деньги, он же в золоте купается?
— Власти он хочет, Миша, тебе же Стеблов сказал! Власти над миром! А мы все будем на него шестерить.
— Григорий! — грозно рыкнул мафиози. — Подойди.
Обретший было дыхание Клюев едва вновь не ударился в панику, но на этот раз крестный отец был настроен, кажется, благодушно.
— Давно хотел тебя спросить, Гриня, как вы с Субботиным попали в храм этого самого Йо.
— Ну, как попали, — развел руками Гриня. — Сначала просто сидели, а потом упали. То есть провалились.
— Не серди меня, Григорий! Не хочется мне портить свои кулаки о твою морду лица.
— Мамой клянусь! Просто сидели. Ничего не трогали. Я, правда, компьютер включил.
— Зачем же чужую вещь трогать? — укоризненно покачал головой Кудряшов. — Компьютер, наверное, стоит недешево.
— Так ведь я только мышью пошевелил, и все.
— И после этого вы провалились?
— Да. Субботин на меня чуть с кулаками не набросился. Этих компьютеров сейчас развелось как грязи. Все шевелят мышками, и никто не проваливается.
— Гигант мысли, — похвалил Гриню крестный отец. — Логика у тебя прямо железная. Далеко ты пойдешь, Клюев, ну и нас, глупых, за собой поведешь.
— А куда вести-то? — попросил уточнить маршрут Гриня.
— На кудыкину гору, — назвал всем известный адрес Кудряшов. — В этот самый храм Йо.
Клюев не все понял в полученном от крутого мафиози маршрутном задании, но перечить ему в нынешних трагических обстоятельствах не рискнул.
— А с этим что делать будем? — кивнул Бульдог а пускающего слюни Веню.
— Отвезем к психам, — пожал плечами Кудряшов. — Пусть его подлечат.
— Ни-ни, — очнулся вдруг Веня. — Со мной уже се в порядке — отошел.
— Ну, орлы, — грозно глянул на вытянувшихся в струнку шестерок мафиози, — даю вам последний шанс для исправления. Не оправдаете доверия — пеняйте на себя.
Гриня собрался было ударить себя кулаком в грудь и уронить слезу признательности, но в его клятвах здесь никто не нуждался. Крестный отец готовился к походу, тщательно пересчитывая имеющиеся в наличии силы. Конечно, против Иванова хватило бы и трех человек, но против оракула, как говорят знающие люди, и целой армии будет мало.
— Возьми человек пятьдесят, — неуверенно посоветовал Кудряшову Хлестов. — С увесистыми кулаками.
— Будь по-твоему, — заверил мафиози. — По машинам.
Пока Кудряшов стягивал к квартире Иванова все имеющиеся под рукой силы, Петр Васильевич клестов прикидывал в уме имеющиеся шансы на Успех. Наступающий стремительно рассвет не то чтобы вселил в него уверенность, но бодрости придал. В конце концов, не боги горшки обжигают. Если хочешь и дальше пить шампанское, Петя, то надо рисковать. Иванов не более чем человек, а оракул всего лишь машина. Даже объединив усилия, они вряд ли дорастут до бога, пусть и языческого. И дьявола из них не получится — разве что мелкий бес.
Собрав полсотни быков, Кудряшов ударил этим кулаком в хлипкую дверь загадочной квартиры. Дверь, никогда в жизни не переживавшая такого мощного напора, подалась самым позорным образом, то есть распахнулась настежь, доставив при этом массу неудобств незваным гостям. Ражие молодцы влетели в квартиру распаленными ядрами и дружненько впечатались в кирпичные стены прихожей. Без травм и синяков, конечно, не обошлось, но серьезно никто не пострадал. Шедший в арьергарде полководец оценил наметанным оком диспозицию и приказал перегруппировать силы.
— Сюда, пожалуйста, — предупредительно указал верный путь Гриня, препровождая высоких гостей в единственную комнату.
Кудряшов брезгливо поморщился, оглядывая скудную обстановку, но в принципе началом операции остался доволен:
— Компьютер на столе тот же самый?
— Вроде тот, — пожал плечами Стеблов.
— А вон мышь, — потянулся было к пластмассовой коробочке Гриня.
— Стоп! — осадил его Кудряшов. — Давай все по порядку. Значит, Гриня сидел у стола?
— Точно, — подтвердил Веня. — А я здесь на диване. Субботин вон в том кресле.
— А его ребята? — спросил Кудряшов, занимая место своего давнего недруга.
— Стерегли вход, — подсказал Гриня.
— Всем в коридор, — распорядился мафиози. — Давай, Клюев!
И Гриня не подвел крестного отца. Двойной щелчок в его исполнении получился прямо-таки классическим. После чего последовала яркая вспышка, ослепившая отважных исследователей, которые пришли в себя уже совершенно в незнакомой местности и далеко не в полном составе.
— А где остальные? — опомнился первым Кудряшов. — Ты куда моих парней отправил, придурок?
— Никуда не отправлял, — удивился Гриня. — Ты же их сам послал в коридор, сторожить вход.
Так или иначе, но ругань мафиози уже не могла изменить ситуацию.
Переход через пространство удалось благополучно завершить только шестерым. В числе удачливых путешественников оказались: сам раздосадованный мафиози; Петр Васильевич Хлестов, растерянно хлопавший глазами на окружающий пейзаж; Бульдог с Антохой, не успевшие покинуть комнату по приказу шефа; и два придурка, Стеблов и Клюев. Компания, что ни говори, подобралась пестрая и малоперспективная в смысле оглушительных побед.
— Не горячись, — посоветовал Бульдог Кудряшову. — Нам бы только до Иванова добраться, а там мы его в два счета заломаем.
— Я почему-то не узнаю местность, — дрогнувшим голосом проговорил Веня. — В прошлый раз тут была поляночка, а вон там лесок. И холм был виден с храмом на самой вершине.
Вообще-то окружающий пейзаж действительно оставлял желать много лучшего. Менее всего его Можно было назвать радующим глаз. Кругом сухостой, украшенный вместо зеленых листочков липкой белесой паутиной. Трава, правда, была, но какого-то неестественного буроватого оттенка. В довершение общего неприятного впечатления над головами путешественников закаркали вороны.
— А вон, кажется, тропинка, — ткнул пальцем в засохший куст Гриня, который чувствовал себя без вины виноватым.
— Придется идти, — вздохнул Кудряшов. — Не стоять же здесь посреди леса телеграфными столбами.
Тропинка была узенькой, а местами и вовсе непроходимой. Сушняк приходилось ломать голыми руками, что страшно не понравилось изнеженным цивилизацией горожанам. Разъяренный мафиози отрядил на каторжную работу Веню с Гриней, а сам уныло шагал сзади, не выпуская из руки пистолета. Шестерки, под присмотром Бульдога, старались вовсю и производили столько шума, что, пожалуй, и трелевочному трактору за ними было бы не угнаться. Словом, природные были лесорубы. Более всего путешественникам досаждала паутина, которая облепила их уже с ног до головы. Кудряшов ругался сквозь зубы и зло посматривал на финансиста Хлестова, втравившего людей в абсолютно бесперспективное предприятие. Петр Васильевич испуганно озирался по сторонам, и вид у него был как у пришибленного из-за угла мешком человека. Судя по всему, он совсем не так представлял себе охоту за миллиардами. Именно Хлестов первым увидел человеческие кости и указал на них Кудряшову.
— Подумаешь, — поморщился мафиози, — что ты, костей никогда не видел?
— Уж больно их здесь много, — отозвался за финансиста Антоха. — Хотелось бы мне знать, кто усеял костями это поле.
Антохин о поле упомянул не случайно, ибо путешественники стараниями Вени и Грини выбрались наконец из страшного леса на пространство, однако особой радости при этом не испытали. Ибо открытое пространство являло собой жутковатое зрелище. Похоже, что во времена оны здесь полегла целая армия, а захоронить останки погибших никому не пришло в голову.
— Это кто ж их так? — задал вполне резонный вопрос Антохин.
Однако этот вопрос так и повис в воздухе среди всеобщего молчания. Шагать по усыпанному костями полю было еще тоскливее, чем по мертвому лесу. Да и каркающих ворон над головами встревоженных горожан становилось все больше.
