Алекс Орлов - Я напишу тебе, Крошка
Пока на земле происходила эвакуация, третий «торнадо» делал круг за кругом, прикрывая своих товарищей.
– Как вы думаете, он нас видит? – спрашивал Бен всякий раз и втягивал голову, когда круживший наверху вертолет, как ему казалось, наводил на него свои радарные стробосейверы.
– Конечно видит, только думает, что это кошки. Тупые трахающиеся кошки, – пояснил Ноэль.
Наконец катанцы погрузились в вертолет-спасатель и улетели.
Стало тихо, если не считать потрескивания горящей части сбитой «импалы».
– Ну что, пошли? – спросил Джо.
– Идем, – согласился Абрахаме, втайне надеясь найти еще выпивки.
50
Они подошли к уцелевшей части вертолета и остановились, прислушиваясь. В железном корпусе происходила какая-то лихорадочная деятельность. Смятая кабина подрагивала, сотрясалась, и время от времени из нее доносились отчаянные ругательства.
– Эй, парень, выходи – мы свои! – крикнул Джо.
– Сейчас! – отозвались изнутри, но кабина продолжала все так же вздрагивать и трястись.
Джо растерянно посмотрел на товарищей. Те лишь поочередно пожали плечами.
– Послушай, мы пришли тебя спасать, и мы солдаты лозианской армии, если тебя это интересует! Давай, выходи, а то сюда могу катаны нагрянуть.
– Не могут, а уже практически здесь! – отозвались из кабины. Затем раздался скрежет, и снизу вывалилась автоматическая пушка. За ней, словно золотистая гусеница, спустилась длинная, набитая снарядами лента. Потом, загремев, выпал патронный короб и последним по толстому пучку проводов спустился пилот.
Он был все еще в своем огромном, напичканном аппаратурой шлеме, и это придавало ему комичный вид, поскольку пилот был невысок ростом и тщедушен.
– Джеймс Кравиц, – представился он и подал руку сначала Джо, потом Бену и, наконец, Абрахамсу. У последнего он поинтересовался, что тот пьет.
– Да все подряд, – пожал плечами Ноэль. – Мне без разницы.
– Это плохо. Нужно различать всякую дрянь и… – на лице Кравица расцвела блаженная улыбка, – чудесную амброзию… Ну ладно, хватайте пушку, бойцы, и живо на трамвай – катаны ждать не будут.
– Эй, ты это о чем? – удивился Ноэль.
– Во-он там! – Кравиц приподнялся на носочки, чтобы показать в сторону площади, где стоял брошенный «торнадо». Теперь там были катанские солдаты. Они шли, вытянувшись в цепь, и было их довольно много.
– Человек сто, наверное… – произнес Джо. – У нас столько даже патронов нету.
– Пушку, говорю, хватайте! – закричал Кравиц, цепляясь за ствол.
Не задавая больше никаких вопросов, Ноэль взялся с казенной части, а Бену и Джо достался короб, который оказался неподъемным, когда в него уложили всю ленту с пушечными снарядами.
– Ох, до чего же они тяжелые! – прошипел Бен сквозь стиснутые зубы.
– Весь комплект сто пятьдесят килограмм! – пояснил Кравиц, тоже пыхтя как паровоз.
– Да куда же ты нас ведешь? – наконец спросил Ноэль, которому досталось нести самый тяжелый конец пушки.
– К трамвайчику! – настаивал Кравиц, поправляя одной рукой сползавший на глаза огромный шлем.
– Да к какому, на хрен, трамвайчику?! – изнемогая под тяжестью патронного короба и одновременно пытаясь оглянуться, чтобы посмотреть, далеко ли враги, простонал Бен.
– Да вот же! – кивнул головой пилот. – Я его еще сверху приметил.
И только теперь Джо, Бен и Ноэль поняли, что трамвайчиком спасенный пилот называл небольшой деревянный вагончик, разрисованный цветами и красноносыми клоунами.
У вагона были настоящие железнодорожные колесики, и он стоял на рельсах, едва заметных в высокой траве.
– Мы что, поедем на нем? – поинтересовался Джо.
– Запросто! – ответил Кравиц.
– А ты умеешь водить трамвай? – спросил Абрахаме.
– А чего там уметь? Там только одна ручка и два направления – вперед и назад.
Ноэль ничего не ответил, однако заявление пилота показалось ему слишком самонадеянным.
На дверях трамвайчика висели смешные замочки, хватило одного рывка за металлическую ручку, чтобы дверь открылась.
– Пушку к заднему окну! Один человек – в кабину!
– Есть! – ответил Джо и, оставив патронный короб на Бена, побежал по салону вперед.
То, что он там увидел, действительно выглядело странно, однако основную ручку управления он заметил сразу. Как и обещал Кравиц, у нее было только два направления движения, обозначенных стрелками и соответствующими надписями. И пока Джо устраивался на запыленном кресле водителя, Кравиц выбил заднее окно и с помощью Бена и Ноэля установил пушку.
– Смотри! – объяснял он Бену. – Как только я начну стрелять, ты упрись руками мне в задницу, чтобы меня не снесло отдачей. А ты, алкаш…
– Я не алкаш – я мебельщик, – поправил его Ноэль…
– А ты, мебельщик, следи за его задницей, чтобы его не снесло отдачей моей задницы, когда в меня ударит отдача пушки. Понял?
– Чего же не понять – следить за задницей Бена…
– Отлично! Приготовились, ребята! Эти парни пленных не берут, это морские пехотинцы!
– А откуда они здесь взялись?
– На поддержку сбросили, а тут еще их местные подогрели – сказали, что лозианцы их солдатскую королеву изнасиловали и пристрелили как собаку… А ей всего шестнадцать лет было. Морпехи пообещали отрезать яйца каждому лозианцу, которого захватят…
– Да никакая она не королева была! – не выдержав взгляда Бена, закричал Ноэль. – Она наводчицей была! Огонь корректировала – наших парней в клочья разносила!
– Так это вы сделали?! – удивленно произнес пилот. – Ну вы звери! Ну трахнули бабу, такое на войне случается, но чтобы потом пристрелить…
– А это не я – это вон Аффризи! – доложил Ноэль.
– Ах ты урод! – возмутился Бен. – Ты же сам сказал – будь внимателен, она что-то задумала! Я ее, между прочим, вообще убивать не хотел – она мне нравилась, да и на Агату она была похожа…
– Они уже здесь! – заорал спереди Джо, и Кравиц, спохватившись, открыл огонь.
Он дал только короткую очередь, однако сразу весь вагон наполнился едким синеватым дымом, а в ста метрах перед трамвайчиком встала стена частых разрывов. Вертолетная пушка знала свое дело, нескольких попавших под снаряды катанцев разорвало в клочья.
– Подай назад! Мебельщик, подай назад задницу товарища!
– Подал!
– Хорошо, а ты, водитель, врубай полный ход!
– Есть, сэр! – бодро ответил Джо и перевел ручку в положение «вперед», однако ничего не произошло.
Он еще трижды повторил эту операцию, но трамвай не сдвинулся даже на сантиметр.
– Ну чего ты, водитель?! – выпустив еще одну очередь, крикнул Кравиц.
– Не едет, и все тут! – слезно пожаловался Джо. Тем временем морские пехотинцы пришли в себя после первого шока и обрушили на трамвай шквал огня из стрелкового оружия.
От крашеной фанеры полетели острые щепки, в воздухе запахло горелой краской.
– Водитель! – крикнул Кравиц из-под трамвайного сиденья. – Посмотри, над нашим трамваем должен быть силовой провод – чтобы электричество забирать!
– Ничего там нету! – доложил через секунду Джо.
– Нету?! – На лице Кравица отразилось крайняя степень удивления. – Тогда, граждане пассажиры, мы немедленно выходим!
Граната из подствольника ударила в крышу и, взорвавшись, образовала огромную пробоину.
Острый осколок впился Ноэлю в незащищенную часть руки, он вскрикнул. Бен и Джо бросились к выходу.
– Куда, сукины дети! – остановил их Кравиц. – А пушка?! Мы же без нее никто!
Пришлось хватать пушку, одновременно пытаясь отстреливаться из трофейной «палетты».
– Эй, там дрезина с кирпичами! – заметил раненый Ноэль, тыча пальцем здоровой руки в лобовое стекло.
– Вперед, к дрезине! – приказал Кравиц, и они потащили пушку к двери, сопровождаемые выстрелами и треском разлетавшейся фанеры.
51
То, что Ноэль назвал дрезиной, оказалось железно-Дорожной телегой с огромным двуручным рычагом, который требовалось дергать из стороны в сторону, чтобы заставить проржавевший механизм двигаться. Прежде на ней перевозили кирпичи, и часть их осталась на платформе, занимая половину площадки.
– Очень хорошо! Кладите пушку прямо на кирпичи-как для нас приготовили! – распоряжался Кравиц.
Несколько пуль пронеслось над головами беглецов, одна врезалась в кирпичи, брызнув по сторонам мелкими крошками.
Джо и Бен, запрыгнув на неудобные стальные лавки, принялись раскачивать приводной механизм, однако он поддавался слабо, и тяжелая дрезина разгонялась очень неохотно.
Ноэль попытался подтолкнуть ее, но скоро получил пулю в правый бок, по счастью отделавшись только порчей бронежилета.
– Да что же все в меня-то! – воскликнул он в отчаянии и запрыгнул на набиравшую ход платформу.
Тем временем Кравиц, разобравшись с пушкой, открыл огонь. Он дал короткую очередь, затем придвинул отскочившую пушку вперед и снова начал стрелять.
Морские пехотинцы, уже успевшие убедиться в мощи этого оружия, поотстали, укрылись за деревьями и постреливали гранатами из подствольников.
