Алекс Орлов - Тютюнин против ЦРУ
48
Тютюнин и Окуркин расстались возле Серегиного подъезда. Леха, прихрамывая, пошел к своему, а его друг постоял во дворе еще немного, чувствуя, как сильно он соскучился по своему обыкновенному панельному дому, по старушкам-сплетницам на лавочках и даже по помойке, сооруженной прямо посреди двора.
На одном из мусорных баков сидел кот Артур. Тютюнин вспомнил о своих обязанностях и, подобрав с обочины ком земли, швырнул в Артура.
В самого кота он не попал, поскольку был в плохой форме, однако ошметками Артура все же накрыло, и тот унесся куда-то кометой, после чего у Сергея на душе стало немного легче.
Находясь в состоянии приятной апатии, он поднялся на лифте на седьмой этаж и собственным ключом открыл дверь квартиры.
В нос ему пахнуло множеством аппетитных запахов, однако, посмотрев на пол, Тютюнин снова увидел туфли с широкими каблуками.
«Ну и ладно», – смирился Сергей и вошел в комнату.
– А, привет, Сереж! – улыбнулась ему жена. – Ой, а ты чего такой зеленый?
– Яблоков наелся и слив. С Лехой…
– Да где ж вы их в июне месяце нашли?
– Свинья грязь всегда найдет, – резюмировала теща, выходя из кухни с пустыми котомками. Она только что сгрузила свои подарки и считала себя вправе поучить зятя жизни.
Однако Тютюнину было все равно. Он так долго отсутствовал и столько пережил, что был рад даже Олимпиаде Петровне.
Не дождавшись обычной реакции Сергея, теща сделала паузу и начала новое наступление.
– Так и тянут в рот всякую гадость, как дети малые.
– Да ладно тебе, мама, ты же видишь, что человек устал – он Лешке помогал «запорожец» ремонтировать. Да, Сереж?
– Да, Люба, – согласно кивнул Тютюнин и опустился в кресло напротив телевизора. Там показывали какую-то ерунду, однако это был символ цивилизации, и по телевизору Сергей соскучился не меньше, чем по жене и двору с помойкой.
– Вот, у Лешки-то хоть «запорожец» есть. Хоть что-то человек с завода вынес, а твой мужик, Люба, никогда ничего толкового и не принес.
– Почему не принес? А вон самовар на столе – тебе даже понравился. Это Сережка недавно притащил. Ведь не подарили же ему – небось украл, как все люди.
– Люди… – Теща покачала головой. – Люди если тащат, так штук пять за раз, а то и весь десяток домой волокут, а этот чистюля – один самовар принес. Где остальные, господин зять?
В ответ Тютюнин только улыбался. Он был дома. Его брюхо понемногу отпускало, и жена даже не заметила, что они с Лешкой дернули по маленькой. Толку от такой пьянки было немного, но сам факт безнаказанности Серегу радовал.
Видя, что зятя не задевает практически ничего, Олимпиада Петровна уже и не знала, что еще предпринять.
– А! Вспомнила! – воскликнула она, и ее глаза загорелись торжеством. – Дружок-то ваш, дорогой зять, тот, что на меня, слабую женщину, покушение скалкой устроил, вот ведь как опустился!
– Это кто же? – очнулся Тютюнин.
– Па-а-алы-ыч, – с удовольствием пропела Олимпиада.
– Так он не отсюда. Он, наверно, давно улетел к себе.
– Улетел? Слышали мы это: он улетел, но обещал вернуться. Так вот он теперь на Речном вокзале за кило тухлой колбасы в верблюжий хрен превращается! Тьфу, глаза б мои не видели! Вот в такую штуку! – Олимпиада Петровна развела руки, как заправский рыбак, похваляющийся своими трофеями.
– Да неужто такие бывают, мама? – поразилась Люба и отложила свое многострадальное вязанье.
– Да уж бывают, дочка, в приличных семьях все бывает. Это тебе в жизни не слишком подфартило.
– Постойте-постойте. – Сергей поднялся с кресла и подошел к теще. – Это точно он, Олимпиада Петровна, вы не спутали?
– Не беспокойся, не спутала. Я специально в зоопарк ходила, к клетке верблюда, и сравнивала – один в один.
– Да я не про верблюда. Я про Палыча – неужели это он?
– Конечно он. Я пять раз на Речной вокзал ездила, проверяла, не забрала ли мерзавца милиция. Так нет, на том же месте находится, а народу вокруг все больше. Разве такая нам милиция нужна, я вас спрашиваю? Такая? Завтра опять поеду, а мне ведь не ближний свет с другого конца города. К тому же, говорят, завтра телевидение приедет, так я хочу в кадр попасть – мне интересно, чтобы на всю страну показали.
– На фоне верблюжьего хрена… – задумчиво произнес Тютюнин.
– М-м-м… – Олимпиада Петровна покачала головой. – Бессовестный. Другой бы тещу на руках носил, мамой называл за то, что я вам полсклада перетаскала, а этот…
– Да ладно тебе, мам, – вмешалась Люба, пытаясь вернуть на спицы соскочившую петлю. – Тебе ж все равно некому таскать, а так ты хоть при деле.
49
Ровно в три ночи в дверь пенсионерки Живолуповой позвонили.
Достав из-под подушки разводной ключ, она потуже завязала ночной чепец и набросила на плечи старую железнодорожную шинель. Затем подошла к двери и, встав спиной к стене, глухо спросила:
– Кто?
– Это я, Джамаль, – ответили ей. – Из Мосэнерго…
– Какой Джамаль? – поинтересовалась подозрительная старуха.
– Я вам спедс-сред-ствуа привез… Только я забыль пароль…
«Забыл пароль. Кого же это они послали? А вдруг это провокация?»
Посмотреть в глазок Живолупова не могла, поскольку лично выворачивала на лестничной площадке лампочки и складывала их на кухне в ведро – про запас. Теперь вот сама страдала от собственной жадности.
«Придется завтра одну-то лампочку ввернуть», – со вздохом подумала Гадючиха. Лампочку было жалко.
Достав из кармана шинели валидол, Живолупова положила его под язык. Затем покрепче взялась за разводной ключ и отодвинула задвижку.
– Входи, мил человек… – прошипела Гадючиха, однако курьер засомневался. На неосвещенной лестничной клетке он чувствовал себя гораздо увереннее.
– Не надо мне входите, – пролепетал он. – Возьмите сумку, а я побежаль.
– Я тебе сейчас «побежаль», – приободрилась Гадючиха, поняв, что ночной гость и сам ее боится. Она включила в прихожей свет и, приоткрыв дверь, рванула гостя за рукав.
Он влетел внутрь вместе с сумкой, а бабушка Живолупова быстро захлопнула за ним дверь.
Затем повернулась и обмерла, увидев выпученные на нее в испуге глаза с голубоватыми белками.
– Батюшки мои, негр! – всплеснула она руками. – Ты откуда ж взялся?
– Вы агент Зи-Зи? – спросил тот.
– Ну я. А тебя кто послал?
– Мистер Смит, мэм.
– Это который заместитель Джонсона?
– Откуда вы знаете? – Глаза курьера стали еще больше.
– Поработай с мое, салажонок курчавый, сплавай пару раз на Колыму, еще не то узнаешь.
– Я не хочу на Колыму, – честно признался Джамаль. – Можно я бежать обратно?
– Не можно. Сначала покажи, чего в сумке.
– Ага, я сейчас, – засуетился курьер.
– Да не здесь – в комнату проходи.
– А вы… меня не убьете? – неожиданно спросил негр.
– Зачем? – искренне удивилась Живолупова. – Это тебя Смит так напугал?
– Да. Он сказал, что, если вы меня убьете, моим родным выплатят хорошую страховку.
– Не буду я тебя убивать. Проку с этого никакого. Угостить – не угощу, бананов у меня никогда не водилось, но и убивать не стану.
После этого заверения Зи-Зи курьер немного успокоился и стал раскладывать гостинцы прямо на ковре.
– Ух ты, это сотовый? Здоровый какой!
– Нет, это спутниковый телефон.
– Что-то кнопок на нем много, разобраться бы. – Живолупова поковыряла ногтем аппарат и справедливо решила, что если не разберется, то продаст такую штуковину с большой выгодой.
– Бесшумный пистолет, – продолжал Джамаль. – Стреляет отравленными иглами на расстояние пятидесяти шагов.
– Хорошая штука, – кивнула Живолупова. – У меня тоже был именной маузер – от самого товарища Ягоды. При Никитке все забрали…
– Вот это специальный портативный передатчик, скрытого ношения, – сказал Джамаль, показав Живолуповой прибор величиной с горошину. – Через него вы сможете связаться даже с Вашингтоном, если на то будет необходимость…
– Хорошая вещь. Только мелковат…
– А вот аудиопушка.
С этими словами курьер продемонстрировал тоненькую, как карандаш, металлическую трубочку, на конце которой была маленькая, не больше крышки для консервирования, тарелочная антенна.
– Вот это вещь нужная. Инструкции есть?
– Инструкции есть, но только на арабском…
– А на кой мне на арабском?
– Мистер Смит просил дать ему время, поскольку ваше появление оказалось для них полной неожиданностью. Это оборудование предназначалось агенту Бен-Али, но с ним случилось несчастье.
– Какое несчастье? – не удержалась Гудючиха. – У вас что же, агентура в расход идет, а меня не предупредили?
– Нет, – покачал головой Джамаль. – Просто Бен-Али не разобрался в местной специфике и женился на русской.
– А чего же здесь нового? Наши дурочки еще и не таких мужей находили.
– Дело в том, что через месяц он привел вторую жену. И тоже русскую. Первая жена ничего не знала, и второй он тоже ничего не сказал, и в этом была его ошибка. Он хотел сделать им обеим сюрприз, но не вышло. – Джамаль вздохнул. – Его опознали только по зубным протезам…
