Евгения Гордеева - Закон притяжения
– Кошель давай!
Эта просьба заставила меня задуматься. Говрюшка, висевший за правым ухом явно изменил тембр голоса мужика. Кроме того, левым ухом я уловила звук говорящего человека позади себя. Да и арбалетчик рта не раскрывал.
Второй! А где-то рядом может быть и третий, и четвертый…
Я резко обернулась и во второй раз насладилась видом темечка в чепчике на очередной мужской голове.
– Да у вас тут банда! – восхитилась смелости низкорослых мужиков.
Блеклые рыжие глаза второго разбойника сверкнули злостью, и он изобразил стремительный выпад, пытаясь достать мою печень грязным кривым ножом. Я продемонстрировала им быстроту своей реакции, отскочив в сторону. Мужики с недоумением разглядывали друг друга, с трудом понимая, куда это я делась? Медленно повернули в мою сторону весьма недовольные лица и снова пошли в наступление.
– Мужики, вам что, здоровье жить мешает? Так я могу подлечить! – весело сообщила упорным грабителям. Убойная доза фенолфталеина была у меня уже наготове. – Только есть одна проблема, зимой лопухи в лесу не растут!
Моя словесная шутка до мужиков явно не дошла. Тогда я направила на них шутку алхимическую, свою любимую, но крайне редко используемую по причине глубокого человеколюбия. Но данные субъекты вызвали во мне приступ мизантропии. За что, собственно, и поплатились. Прошептав формулу, я стала наблюдать за их реакцией на поглощенное снадобье. Такое зрелище мне было доступно впервые. Видимо, радость ожидания слишком отчетливо отразилась на моем лице, что раздосадовало мужиков.
– Зря радуешься, – прошипел арбалетчик, целясь мне в глаз, – сейчас мы тебя за это зубов лишать будем! – Он душевно улыбнулся собственной шутке, явив мне щербатый гнилой рот.
– Ага, падеж зубов устроим! – поддержал его обладатель ножа, медленно двигаясь в мою сторону.
Я старалась сохранить безопасное расстояние между нами, пятясь в сторону тракта.
– О! Ребята, тогда я знаю, как вас зовут! – Лица мужиков вытянулись от удивления. В глазах промелькнул страх, опять сменившийся злобой. – Вот ты, – ткнула пальцем в сторону щербатого, – Цинга! А ты, – указала на лоб второго, – Кариес!
– Вот и нет! – радостно возопил тот, которого я нарекла Цингой. – Я – Пьетро, а он – Якобо!
– Ты придурок, – прошипел Якобо.
Категорически согласна с ним! Мало того что мой почти тезка вышел на опасное дело со сломанным арбалетом. Даже я сразу поняла, что последний раз этот агрегат стрелял во времена его дедушки, а то и еще раньше. Так теперь я имена своих обидчиков знала. Правда, это мы еще посмотрим, кто кого в итоге больше обидит. Моя микстура уже делает свое очистительное дело!
– А что здесь происходит? – подал голос мой хранитель, неизвестно где пропадавший все то время, что я тесно общалась с местным населением.
– Не лезь, Гораций! Я сама справлюсь!
Услышав мужской голос, разговаривающий на незнакомом языке, мои мужики затравленно заозирались, никого не обнаружили, скукожились и стали еще меньше ростом. Нож в руке Якобо задрожал, выписывая кренделя. Пьетро арбалет вообще опустил. Я расхохоталась от души, рассмотрев то, что он так тщательно скрывал, прикрывая рукой свое оружие. Тетива на дедушкином арбалете отсутствовала, а стрела была привязана к ложу бечевкой.
В довершение всего кто-то из разбойников разразился боевым залпом, возвестившим о начале газовой атаки со всеми вытекающими в прямом смысле этого слова последствиями. Мой смех перешел в ржание. Лицо Якобо перекосилось от злобы еще больше, но попыток потыкать в меня ножом он больше не предпринимал. Пьетро же, бросив бесполезный теперь арбалет, прытко скрылся в кустах, на ходу развязывая штаны.
– Ой-ей-ей… – были его последние слова.
– Даже не попрощался, – пожурила я его вслед, утирая слезы.
– Ведьма! – огрызнулся на меня оставшийся в одиночестве Якобо.
– Ведьма – это кто? – проявила я этнографический интерес. Ведь если в этом мире нет магии, кого тогда тут называют ведьмами?
– Это ты!
– Ошибаешься! Я – Мартина! – назвалась этим именем, повинуясь внутреннему чувству. – А тебе надо тоже кусты искать, – кивнула в сторону скрывшегося Пьетро. – Я вам поровну поделила.
– Встретимся еще, – буркнул мужик, пряча нож за пояс.
– Встретимся – будешь отзываться на имя Кариес! – заявила в тон ему.
Будет он еще меня запугивать! Недомерок в чепчике! И что у них тут за мода такая, что даже взрослые мужики носят эти идиотские шапочки? Любопытно, а знать тоже такие носит? Украшенные сапфирами и бриллиантами… и атласным бантиком под подбородком. Я же оборжусь при встрече…
– Мне кто-нибудь объяснит, что это было?
Ух, сколько обиды в голосе хранителя! Без него справилась, от помощи отказалась…
– Поинтересуйся… – заявила флегматично, – у кого-нибудь…
– Петра!
– Меня грабили.
– Тебя или ты? – уточнил Гораций, рассматривая брошенный арбалет. – Какая рухлядь.
– Сначала меня, в конечном счете я… Надо уничтожить этот антиквариат, чтобы они больше людей им не пугали.
– Лучше возьми с собой. В городе продашь.
– А тащить опять мне? Ну уж нет!
– Я бы тебе помог, но сама понимаешь…
– Выброшу где-нибудь, – пробубнила недовольно, поднимая разбойничий инвентарь. – Все самой, все самой…
Холодное зимнее солнце, изредка выглядывающее из-за туч, позволяло мне проверять направление движения, хотя ноги сами вели меня к Вольфу. По крайней мере, я так думала. Узы крови никогда еще меня не подводили, и я надеялась… нет, я была уверена, что уже сегодня найду мужа или хотя бы выйду на его след.
Третий день я шла по странному неприветливому миру, который был так похож на наш внешне и совершенно не соответствовал ему внутренне. Я никогда не задумывалась, как ощущаю тот мир, в котором живу. Но ощущения носили позитивный характер. А здесь я чувствовала сплошные отрицательные эмоции. В милой девушке Мартине преобладал страх и покорность судьбе. В грабителях была только злоба. Возможно, я просто мало еще общалась с местным населением, но что-то мне подсказывало, что и другие люди не сильно отличаются от уже встреченных мной. Такие выводы нагоняли на меня тоску и уныние. Я сама не заметила, когда в мою душу вползло и обосновалось отчаяние, обычно мне несвойственное.
– Иду третий день… Куда иду? – бормотала я себе под нос недовольно. – Конца и края не видно лесу, и дорога эта ведет в никуда.
Так бывает: когда выполняешь какую-нибудь монотонную работу, то в какой-то момент начинает казаться, что ею ты будешь заниматься до конца жизни, что круг замкнулся и никакая сила не вырвет тебя цепких лап зацикленного состояния. Вот и мне показалось, что я буду топать по лесу до конца периода полураспада урана, но так и не дойду до этого гафниевого городишки Пьянчо. В довершение всего я не получила ответа на свой Зов, который послала Вольфу автоматически, считая, что направление-то я выбрала правильно. Сначала я в это не поверила и даже засомневалась, а посылала ли я Зов? Может, только собиралась? Но, когда вторая попытка дозваться мужа окончилась с тем же результатом, я запаниковала. Третий, и четвертый, и пятый раз не принесли мне облегчения. Сердце замерло в груди на бесконечно долгие мгновения, а потом ударило в ребра с такой силой, что я охнула и повалилась на землю.
Я уже проходила это всего полтора месяца назад. Я не хотела повторения, но меня о желаниях никто не спрашивал… Чувство утраты, безвозвратной потери нахлынуло на меня с неумолимостью океанской волны, топя сознание в пучине. Это была не истерика, это был вселенский ужас, который скрючил мое тело, заставляя его корчиться от нервных судорог, с которыми не мог справиться разум. Дыхание сбилось, как от быстрого бега, и вырывалось из груди со стоном. Слезы заливали глаза. Мне хотелось умереть прямо здесь, на этой опавшей листве в чужом страшном лесу.
Холод, вспоровший тело, привел меня в чувство. Я подняла заплаканное лицо, встретившись с суровым взглядом Горация, делавшего вид, что сидит на пеньке.
– Прорыдалась? – спросил он с издевкой.
Лицо призрака выражало такое презрение, что мне стало до жути обидно за себя.
– Ты черствый, бездушный человек, – всхлипнула недовольно. – Зачем опять в меня полез?
– Ты больше ни на что не реагировала! – не меняя ни тона, ни выражения лица, сообщил мне хранитель. – И не лез я в тебя, больно надо! Так, по периферии прошелся.
– Спасибо, – буркнула обиженно, хотя правильнее надо бы было рассыпаться перед ним в благодарностях. Но женская натура соткана из противоречий. Моя – не исключение.
– Спасибом не отделаешься, – нагло заявил призрак. – Рассказывай, что с тобой произошло?
– Я не знаю, как это объяснить. Мне показалось, что я умерла. – Я посмотрела на него с такой надеждой! Мне хотелось, чтобы хранитель сказал мне что-то такое, что сразу бы развеяло все мои сомнения, вселило в душу оптимизм.
