Светлана Жданова - Лисий хвост, или По наглой рыжей моське
— Это заметно. Никогда не видела, чтобы народ так веселился. Значит, твоих рук дело?
— Скорее моей дурной головы и хвоста, который вечно ищет для себя приключений.
Что-то горячее и странное появилась над верхней губой, и я приложила к лицу тыльную сторону ладони. Рука окрасилась кровью.
— Опять!
— Ты, главное, не бойся, — уговаривал меня Мики. Конечно, больше для себя.
— А я и не боюсь.
Чего тут бояться, когда в тебя летят десятки кинжалов?
Мы все утро думали, чем же меня занять, раз уж я попала к циркачам. Будь это другое место, то хвостатая девица со смазливой мордашкой, а именно так и сказал Мики, сошла бы за диковинку сама по себе. Это, уже не говоря о летающей лисице. Но сейчас мне лучше не светить ни крылья, ни хвост. Так что мне хором начали перечислять, чему такому интересно-профессиональному могут научить. Ну что сказать — петь и играть я не умею и отказываюсь категорически, ибо пацифистка! Да и жить хочется, а за такие песни меня вообще придушат. Жонглировать каждый дурак может… кроме такой рыжей дурочки, как я. Попытка пройти по натянутой веревке закончилась парой царапин на Фарте, в которого я вцепилась, словно кошка, которую держат над водой. После банального «мостика» еще полчаса растирала поясницу, с ужасом вспоминая, как меня пытались вернуть в нормальное положение. Ну а доверять огонь мне уже никто не отважился.
Осталось два пути — подлизаться к жутко благородному коню Нелли и уговорить его побыть моим дрессированным животным или таки уговорить Мики показать мне, как метать кинжалы.
Хвисы-то глазастые, тут даже мои родные минус два на оба глаза были не помехой. Да и с координацией у меня обстоит неплохо. На будущее задел, опять же — все не такой беспомощной буду, а то сейчас мое главное оружие — это челюсть в звериной ипостаси! Все задницы не перекусаешь, некоторые хотелось бы попросту надрать.
Правда, не стоило последнее говорить вслух. От любопытства глаза у народа загорелись. Еле удалось их отвлечь от болезненной темы.
Во время обучения ко мне и пришла идея попробовать один фокус. Поделившись своей затеей, я получила всеобщее одобрение — вроде бы такого здесь не делали. Для начала пришлось найти большой деревянный щит и нарисовать на нем фигуру человека. Бедные циркачи так и не поняли, почему я смеюсь, глядя на белые контуры тела — весьма похоже на рисунок на месте преступления. Когда четырехрукий приноровился, пришла моя очередь, и теперь стало не до смеха.
— Мики, будет лучше, если перед броском ты не будешь зажмуриваться!
— Вот честно — когда раньше кого убить надо было, так не волновался. А тут… вдруг тебя, глупышку, пораню.
Эх, все это выглядело бы куда интереснее, не будь я закутана в эти юбки и обряжена в дурацкий колпак. Можно было бы использовать хвост как дополнительный эффект. В общем, в моем воспаленном мозге начали раскладываться картины великого шоу. И дело дошло даже до того, что через полчаса тренировок на лисках я все же не выдержала и убежала переодеваться. Удобные узкие брючки и простая рубашка довольно плотно облегали тело, а выпущенный на свободу хвост не мог нарадоваться и весело махал из стороны в сторону.
— Лиса, прекращай это мельтешение, я сосредоточиться не могу, — ныл Мики. Угу, детина под два метра ростом с двумя парами рук и фигурой профессионального бодибилдера.
— Зато представь, как будут нервничать зрители. Тут главное — поймать ритм. Фарт, ты можешь нам подыграть?
Конечно же, он мог. Да еще как! Впервые за все время пребывания здесь я услышала такую великолепную музыку, что хотелось срочно записать ее и унести домой. Мой хвост пританцовывал вместе со всем телом, отчего Мики шипел еще больше — я же ни на минуту остановиться не могла.
— Мики, ну что ты нервничаешь? Успокойся! Или я сейчас еще придумаю колесо, которое будет крутиться вместе со мной. Как тебе идея попасть в движущуюся мишень?
Бедный гигант побледнел:
— Уберите от меня эту полоумную!
— Ну, нет уж! — возразила я, повиснув на одной из его четырех рук. — Вы в ответе за тех, кого приручили!
— И кто кого приручил, интересно? — подмигнул Фарт.
Я изобразила глубокую задумчивость с налетом стыда. Знать не знаю и нюхом не ведаю. И вообще, чисто мимо пробегала, хвостиком махнула… Хотя это уже другая сказка. Если бы в той истории мимо бежала лиса, то она бы не только яичко утащила, но и курочку. Потому что на таких бабку и дедку Гринписа не хватает — это как надо довести бедную птицу, чтобы она начала золотые яйца нести?! Нельзя же совсем без кальция.
Пока я размышляла о тяжелой судьбе Курочки Рябы, меня опустили на землю.
— Давай еще потренируемся, — посмотрел на меня Мики. — Завтра вечером представление, а у меня до сих пор руки трясутся.
Я кивнула и уже собралась возвращаться к своему щиту, когда мои уши словно по собственной воле развернулись в сторону, напоминая локаторы. Правое еще и слегка дернулось. На отдаленно знакомый голос я среагировала очень быстро — спрятавшись за спину Мики.
— Эй, Лиска, что случилось?
— Да тихо ты, — прошипела я.
— Ты кого испугалась-то?
— Тихо, говорят. Давай, боком, боком, к кибитке ближе.
Файта и Фарт, недоуменно наблюдавшие за нашим передвижением, решили сходить и проверить, что же могло так меня напугать. И думаю, навряд ли нашли что интересное — просто пара полукровок, гуляющих между шатрами и лотками готовящейся ярмарки.
Как им объяснишь, что некоторые знают меня еще со времен забега по Каменному Грифону, а остальные — по переходу через Сломай-хребет? И, думаю, все вместе имеют ко мне пару вопросов и большие претензии! У одних со мной смертельная вражда, у других на меня смертельная обида.
— Тебя напугала пара полукровок? — удивленно поднял светлые брови Фарт. И как догадался? — А там, кроме них, ничего любопытного не было, — хмыкнул он.
— Они работают на того извращенца, которого я… того.
— Полукровки? — Глаза у Микеля стали чуть ли не квадратные. — Тогда ты здорово попала, девочка.
— Знаю, — всхлипнула я. Еще как попала! — Я же вас предупреждала, связываться со мной не очень безопасно.
— Лис, ты веришь в богов? — приобняла меня за плечи Файта.
Угу, верю. Несколько дней назад получила от одного из них милую головомойку. Во время которой мне сообщили, какая я дура и откуда у меня растут руки. Наверное, мне не стоило дурачиться и отвечать, что, мол, ноги у меня вообще от ушей растут!
— Помнишь, мы тебе рассказывали про деревню, из которой ехали? Так вот — из нее две дороги, но, как назло, неожиданно вышедшая из берегов река утащила мост и нам пришлось делать крюк. Если бы не это, мы бы не встретились. Я гадалка и верю в фортуну и рок.
— Тяжелый? — хихикнула я.
— Что?
Звук металла стынет в жилах,
Кровь играет в ритме «рок».
Мы на этот свет родились,
Чтоб послушать песнь дорог.[3]
Торжественное открытие ярмарки должно было пройти на главной площади. Там намечалось всеобщее веселье, народные гулянья и потехи — типа как у нас на Масленицу, только без медведей и снега. Я даже блины заметила. Правда, окружающие слегка растерялись, глядя, как я макаю их в сметану, тут так не принято.
Нас как потешников обязали присутствовать. Правда, не задарма — из казны выплатили деньги небольшие, но все же. Меня попросили постоять в сторонке и покамест не лезть. Я же только обрадовалась: набрала всяких вкусностей и сижу за столом, установленным как раз для особо оголодавших. Время от времени ко мне подбегает кто-то из наших со всякими вкусностями. Уж не знаю, кто и что им там сказал, но у цирковых вдруг стало считаться: дернуть меня за хвост — к удаче. А поскольку за просто так я это не позволю (хотя бы потому, что мне не очень-то хочется хвост из-под юбки светить), они откупаются.
Эх, скоро лопну!
— Ну, как ты, чудо в колпачке? — чмокнул меня в лоб Фарт. — Куда ты столько набрала?
— Меня угощают! А отказываться от еды — глупо, — надулась я, пододвигая к себе пирог с курицей. — Будешь половинку?
— Нельзя, еще по канату ходить.
— Боишься, тебя живот перевесит?
— А тебя твоя вредность не перевешивает?
— Наоборот! Не будь вредности, куда бы я сцеживала природный яд? У меня слюна ядовитая, я же хвиса.
— Ты давай потише, раз тебя ищут. Как бы не доложили.
— Ой, — опомнилась я, прижимая длинные ушки к голове.
Вроде никто особо не обращал на нас внимания, но мне здесь стало неуютно. И взгляды вроде как подозрительные, и голос чужой похож на злобный говор, и место неудачное — прямо на виду у всех.
Угу, и небо низкое, и ветер холодный, и мир… не тот!
Здравствуй, паранойя!
— Идем, — взял меня под локоток Фарт.
И тут, как назло, грянули фанфары. От неожиданности и порядком расстроенных нервов я подпрыгнула на месте и вцепилась в бедного парня мертвой хваткой.
