Татьяна Форш - Корона Всевластия
— Почти ничего. Только ответь, если сможешь, на мой последний вопрос: как твой подопечный одним ударом развоплотил рыцаря смерти?
— Ну это как раз неудивительно, — хмыкнула я, вспоминая эту сцену. — Мне кажется, если таким топориком в висок тюкнуть, любой развоплотится!
— Лайла, на нем была броня Ты знаешь, что такое броня? Этот рогатый даже не почувствовал бы удар, не будь он тысячекратно усилен древней демонической магией! Даже мне стало плохо! Как будто я сама была на грани развоплощения!
Я помолчала, пытаясь вникнуть в смысл ее слов. Какая магия? Я совершенно ничего не почувствовала, хотя была там возле него все это время!
Тейя сама избавила меня от необходимости отвечать.
— Впрочем, наверное, эту шутку с ним сыграло кольцо! Нужно узнать, что это за украшение. Я запомнила письмена, покрывающие черный камень. Если это действительно сильный артефакт, я найду упоминание о нем в Большой энциклопедии Лазури, хранящейся в Славдале.
— Было бы неплохо! — Я улыбнулась, чувствуя, что допрос закончен. — Кстати, я сказала о нем учителю, и он тоже пообещал что-нибудь узнать.
— Отлично! Тогда я прямо сейчас этим и займусь. — Тейя кивнула на въезжающую на территорию пожарной части машину и выпустила мою руку. — Ты за старшую.
Прощально махнув рукой, я не стала дожидаться, когда она исчезнет в переходе, и полетела к Тару. Надо бы устроить ему допрос с пристрастием!
Пещера глубинного дьявола
— Что значит — забрал? Вы видели, как это произошло? — По каменному полу пещеры нервно вышагивала призрачная фигура, словно сотканная из тысяч черных точек. — Вы готовы поклясться, что это — произошло?
— На тот момент нет. — Два рыцаря смерти не сговариваясь раболепно склонились перед глубинным дьяволом, опасаясь его гнева. — Но… мы считаем, что это произойдет.
— Если наследник пришел за кольцом рода — мы думаем, он его заберет!
— Я не прошу вас «считать» или «думать»! Я прошу всего лишь принести мне перстень! Я должен знать, что он у меня! Неужели это так сложно сделать?
— Прости, Многомудрый, но мы не стали вступать в спор с наследником Сапфиров. К тому же, когда благодаря хитрости ангела наша магия исчезла, Элекзил тоже вынужден был уйти вслед за нами в Красный мир, и я точно знаю, что он не получил кольцо.
— Кстати, мы забрали жизнь того, о ком ты нас просил. Это было легко, но… зачем тебе была нужна смерть этого мальчишки? Или это как-то связано с нашим князем? Ты ведь его вернешь?
— Забудь. Этот мальчишка запросто мог нарушить все мои планы! Я не мог этого допустить.
— Нарушить? Но как? — Удивление в голосе демона было неподдельным, но его вопросы так и остались без ответа.
— Ты всегда был воином, Ортехр! Воином, но не политиком — так делай то, что ты можешь делать! Украсть, убить, заманить в ловушку — это то, что сейчас требуется от тебя и от твоих воинов. Я уже сказал, что знаю, в чьем теле спрятан князь Рубин. И я выполню твою просьбу, вернув его в наш мир. Не беспокойся! Но только при условии, что и ты выполнишь все мои приказы.
— Вначале ты сказал, что вернешь его в обмен на перстень смертного!
— Сказал. Да. Но ведь ты до сих пор его мне не принес!
— Это будет нелегко! — вдруг вступил в разговор молчавший до сих пор спутник Ортехра. — Этот смертный не так прост! Каким-то невероятным образом он развоплотил Хегарка. Не помогла даже броня!
— Вот как? — Бесплотная фигура рассыпалась роем точек, которые в следующую секунду соткались в золотистую ящерку. — А я уже было хотел поинтересоваться, где вы потеряли вашего компаньона. Как это произошло? Вы уверены, что это сделал смертный, а не Сапфир?
— Как и то, что сейчас видим тебя, Многомудрый!
— Да, в его руках невероятная мощь, пробивающая броню, а нам даже нельзя в открытую использовать всю нашу силу!
— Теперь можно! Ваше время пришло. — Ящерка взлетела над облюбованным валуном. — Идите к вашему роду. Созывайте всех Рубинов, раскиданных по пустоши Красных песков. Вооружайтесь, готовьтесь к войне за корону Всевластия, ибо скоро, очень скоро придет ваш князь, чтобы собрать вас вместе и вновь сделать самым великим родом этого мира!
Прорези шлемов полыхнули пламенем.
— Мы сделаем все, Многомудрый! — Демоны поклонились и, не прощаясь, торопливо покинули пещеру.
Золотистый дракончик проводил их взглядом сияющих глаз и, заложив вираж, плавно приземлился на стоявший в центре огненного озерца валун.
— Н-да. Будет трудно совершить задуманное… но кто же знал, что… кое-кто включит в игру тех, кто давно на скамейке запасных?
Тар
Время сегодня словно сошло с ума. Происходящее сменяло сцену за сценой так быстро, словно старалось поскорее пережить эту ночь и отправить под грифом «Особо секретно» в самые дальние уголки памяти.
Казалось, не прошло и часа с того момента, как мы вернулись в часть, как «скорая» увезла Серегу, так и не желавшего просыпаться, а чернота ночи уже разбавилась сумерками зарождающегося утра.
— Тар, — прервал суету мыслей тихий голос начальника расчета.
Я нехотя оторвал взгляд от уже остывшей бурой жидкости в моей кружке и покосился на Саню. Он прошел и уселся за стол напротив меня.
— Спишь?
Сплю? Наверное, сплю. А как еще назвать происходящее со мной в эти несколько дней?
— Уже проснулся. — Я усмехнулся и огляделся.
Только сейчас заметил, что комната опустела. Наверное, парни решили не тратить остаток дежурства на никому не нужное бодрствование. Предутренние часы самые тяжелые, ведь именно в это время хочется поддаться искушению сна и попасть под багровое небо.
— Что сегодня произошло? Рассказывай.
Я пожал плечами и в который раз начал:
— Мы проверяли комнаты. Серега открыл дверь, а оттуда…
— Официальную версию я уже выучил наизусть. — Он чуть прищурился и, забрав у меня кружку с холодным кофе, в два глотка ее осушил. — Мне тоже не нужны лишние разборки, но я ведь не слепой. И не дурак. И ничем ты не сможешь оправдать свое внезапное появление там, где тобой еще секунду назад и не пахло!
— Знаешь, а нечего рассказывать. Сам не пойму, как я из комнаты почти в самом конце коридора оказался там, где нас нашли. — Угу. Так я ему и рассказал о преследующих меня чертях и сногсшибательном ангеле. Всю жизнь мечтал пожить в покое за мягкими стенами.
— Н-да-а, такое бывает. — Он бросил на меня быстрый взгляд. — Все мы привыкли скрывать то, чего не понимаем или боимся. Я тоже никому не рассказывал о том, что однажды со мной произошло. Лет десять тому назад. Горел старый музей. Знаешь, двухэтажка на проспекте? Мы почти справились, и вдруг — обрушение. Потолки — дерево, да еще гнилое. В общем, придавило меня. Парни завал разбирают, а я смотрю, снизу занялось. А дальше… — Саня улыбнулся, рисуя на кружке узоры. — Как ты говоришь, и сам не понял, откуда в горящем разрушенном здании взялась девушка. Вытащила она меня из-под балки, а вот дальше — провал. Очнулся на улице. На носилках. До сих пор гадаю — то ли была она, то ли нет…
Я помолчал, переваривая его откровение. Жесткий, уверенный в себе и в нас, он ни на секунду не дал усомниться, что может быть другим. А тут…
— Отравление угарным газом?
Он встретился со мной взглядом. Кивнул.
— Ты прав, Тар. Потому что любая другая версия грозила бы мне принудительным и долгим курсом реабилитации, а я, как и ты, не смогу прожить без этой стихии. А довольствоваться огненными снами — слишком мало для меня.
— Огненными снами? — От таких откровений я окончательно проснулся.
— Да. Мне часто снится красная пустыня и огненные небеса над ней. И мне кажется, что только в том огненном мире я бы нашел себя. — В глазах Сани мелькнула такая тоска, что мне вдруг стало неловко. Столько хотелось сказать, но рот словно залепили скотчем. Он махнул рукой. — Забудь. Сегодня был на редкость хреновый день, вот из меня и лезут… откровения. — Он поднялся, прошел к двери и остановился на пороге. — Короче, я что хотел сказать… Твое следующее дежурство, кажется, приходится на твой день рождения? Можешь не приходить.
Я поднялся следом.
— Ты меня что, увольняешь?
— Нет. — Он усмехнулся и, уже исчезая за дверью, бросил: — Это — подарок.
Подарок? Нужен мне такой подарок!
Да я бы отдал все, чтобы жить на работе!
Здесь привычно и просто. И парни с ума сойти не дадут.
А дома?
Ждать непонятно чего?
Вот если бы мой ангелочек согласилась скрасить своим присутствием эти дни…
Противная тоска сжала сердце.
Не согласится. Кто я для нее? Врун, болтун и… И ведь уже ничего не исправишь. И не докажешь. Я так и останусь для нее «проблемным заданием» на всю мою, надеюсь, долгую жизнь… Хотя… зачем такому неудачнику-одиночке долгая жизнь?
