Девид Вонг - Эта книга полна пауков
Вместо этого все просто стояли плечом к плечу, перешептываясь. Черная женщина рядом со мной плакала, прикрывая рот ладонью.
Мой телефон зазвонил, и полдюжины людей вокруг едва не наделали в штаны. Надпись на экране гласила:
"ЭМИ".
— Эми, ты меня слышишь?
— Да!
— Слышала новости?
— Да, Дэвид…
— Послушай меня! У нас все в порядке. Мы с Джоном оба выбрались из города. Теперь мы можем приехать к тебе и остаться на некоторые время, потому не можем попасть в город из-за…
— Дэвид. Замолчи. Ты не слушал сообщения на автоответчике? Я села на автобус в Неназываемый сегодня утром…
— Черт! Поворачивай обратно, Эми, тут хаос. Сойди на следующей остановке и…
На её конце послышался шум статики, и я понял, что звонок оборвался.
Телефон потерял сигнал.
— Черт! Джон, она едет сюда!
— Ну, это же хорошо, чувак. Она поедет по шоссе. Мы вычислим, как далеко смог заехать автобус и встретим её там. Черт, да если мы просто пойдем на север, мы на неё где-нибудь наткнемся.
Телефон снова взвыл. На этот раз сообщение от Эми.
Оно было коротким: «ЧТО ПРОИСХОДИТ»
К нему прилагалось фото. Я открыл его.
Все тепло из моего тела вытекло через пятки, и моя жизненная сила разлилась луже по полу.
На фото был мой горящий дом. Снято не дальше чем с двадцати футов.
Я опустился на пол, не то чтобы полностью добровольно. Вокруг меня был лес ног. В голове все плыло.
— Дэйв? Дэйв. Что случилось? – спрашивал меня Джон.
— Она у моего… - я сглотнул, - Она у моего гребанного дома, Джон. Эми. Она села на автобус утром и пришла к моему дому, чтобы найти меня.
— Она… Уверен, с ней все будет в порядке. Она умнее нас обоих вместе взятых, она…
— Я должен вернуться за ней.
— Ты чертовски прав.
Он поднял меня на ноги. Я проложил путь через толпу, грубо расталкивая людей плечами и локтями.
— Все, что нам нужно – добраться до водонапорной башни, зайти в дверь, и мы окажемся у палатки с буррито. Если нам чуть повезет, Кадиллак все еще там…
— Мы не можем идти. Нужно, эм, одолжить транспорт. Что-нибудь, что сможет хреначить прямо по кукурузному полю.
— Смотри, - показал он, - Слева от автобуса.
Там стоял очень грязный пикап на задранных колеса. В кузове был столь же грязный мотоцикл.
Я молился, чтобы в пикапе оказались ключи. Их не было, и машина была закрыта.
Нервно озираясь по сторонам, мы выкатили мотоцикл из кузова. Я ездил на мотоцикле дважды в жизни, и ни разу не разбился. У Джона даже был свой пару лет назад, но он разбился дважды. Мы не стали это обсуждать, я залез на сиденье, а Джон уселся за мной. Я завел, и мы тронулись. Через парковку, по траве, жнивью и грязи кукурузного поля.
* * *Мы скакали по ухабам, и Джон с такой силой сжимал мои ребра, что я думал, переломает мне кости. Я сказал ему ослабить хватку, потому что не мог дышать. Я направил мотоцикл на вертикальные колонны башни, коричневые на швах, где пластины были приварены друг к другу. Точка у основания по мере приближения вырастала в голубую туалетную кабинку. Ноябрьский ветер обморозил мне уши и щеки. У меня было ощущение, будто я наблюдаю за всеми своими действиями со стороны.
Эми не могла им достаться. Им мог достаться, Джон, Неназываемый и весь Средний запад. Я уступлю им все, кем бы они не были. Но Эми они не получат. Это не обсуждается.
Эми и так уже потеряла семью в автокатастрофе несколько лет назад, той же, что стоила ей руки и навеки приковала её к пузырьку с болеутоляющим, который она никогда не могла выпустить из виду. Она потеряла брата, потеряла свой дом. Мир задолжал ей больше, чем когда-нибудь сможет заплатить, но, ей-богу, попытаться стоило.
Лицо репортера все всплывало перед моими глазами. Поедающий плоть паук, вгрызающийся в её глаз…
Хватит.
… А Эми была еще ближе. Ближе к зараженному дому, чем репортер. Как, черт подери, она подобралась так близко? Почему её не остановили? Может быть, сейчас она у Национальной Гвардии или в людей из Центра по борьбе с заболеваниями… Может быть, её просто задержали, пока не вернут контроль над ситуацией.
Они никогда его не вернут.
Я весь онемел от комбинации холода, вибрации, паники и изнеможения. Я уже не чувствовал мотоцикл, скачущий по рытвинам на поле, я не чувствовал рук Джона на себе, я не чувствовал полудюжины ран, ноющих по всему телу.
Я подкатил к туалетной кабинке, нащупал подножку и сказал:
— Похоже, у федералов все под контролем, мы просто найдем главного и…
Джона не было.
Я соскочил с мотоцикла и посмотрел назад. Крошечная фигурка вдалеке отчаянно махала руками на бегу. Он упал с мотоцикла где-то на первой трети пути.
Некогда его ждать. Я вытащил телефон и написал ему сообщение о том, чтобы он дал нам полчаса, а потом убирался как можно дальше, но не стал отправлять. Кто-то должен был остаться по эту сторону баррикад. Я оставил сообщение на экране и положил телефон на сиденье мотоцикла. В городе он все равно не работал.
Я подошел к средней туалетной кабинке и прошептал:
— Палатка с буррито.
Хочу уточнить, двери совершенно точно не работали таким образом. Это просто была попытка выдать желаемое за действительное или молитва.
Я открыл дверь и шагнул внутрь.
* * *Пластиковая дверь туалеткой кабинки захлопнулась за моей спиной. Я понял, что это была не палатка с буррито. Тут не пахло буррито. Тут был шум. Звуки паники снаружи. Я открыл дверь и через долю секунды понял, что это был туалет в ББ.
Выкрики команд, панические вопли. Выстрелы.
Я хотел было развернутся к двери, чтобы вернуться на кукурузное поле. Вместо этого я обнаружил ствол, смотревший мне в лицо. Я вскинул руки:
— Нет! Не надо…
Левит
Приблизившись к туалету, Джон услышал прозвучавшие поблизости приглушенные выстрелы. Звуковые волны – странная штука, но он мог поклясться, что звуки исходили из синего пластикового сортира.
Он схватил ручку и уже хотел было распахнуть дверь, но вдруг ему в голову пришла другая мысль. Минутку, если на другой стороне двери или портала и червоточины были чуваки с пушками, могли ли они стрелять сквозь неё? Это ли он слышал? Если он откроет дверь, не вылетит ли оттуда град пуль? Не выпрыгнет ли на него чувак с пулеметом? Или может какой-то солдат или коп присел посрать, когда Дэйв ввалился внутрь, и теперь они стреляли, прижатые друг к другу в крошечной кабинке?
Джон, у которого не было ни оружия, ни других планов на день, глубоко вдохнул и открыл дверь.
Грязный биотуалет. Смятый пакет чипсов на пластиковом полу. Пустой держатель для бумаги.
Джон забрался внутрь и закрыл дверь.
Ничего не произошло.
Когда дверь работает, это можно почувствовать, в воздухе появляется запах словно выходит газ из аэрозольного баллона со взбитыми сливками. Он открыл дверь и не удивился, снова увидев поле.
Он попробовал еще раз десять.
Наконец он сдался и вышел из кабинки, впервые заметив кое-что.
Кровь.
Пятно на двери изнутри. Крови и куски чего-то розового…
Мозги.
… Что он не сумел опознать.
В один миг все обрело смысл. Джон уселся на кукурузном поле и попытался обдумать дюжину способов разубедить себя. В голове у него вертелись те же соображения, что и у десятков других людей за армейскими кордонами. У семей тех пожарных, друзей и коллег того репортера, и всех остальных, кто погиб мгновенно, когда все полетело к черту: смерть – это то, что случается с другими. С незнакомцами. С массовкой на заднем плане. Мы не умираем. Они умирают.
Джон зажег сигарету и выкурил её. Он взобрался на мотоцикл и громко произнес:
— Все эти засранцы заплатят!
30 минут раньше ...
За полчаса до этого, когда Дэйв и Джон брели через кукурузное поле, выйдя из туалетной кабинки рядом с водонапорной башней…
Эми было тяжело дышать. Все в автобусе беспокоились и нервничали, запертые друг с другом и отрезанные от остального мира. Телефоны не работали. Движение остановилось – машины были сзади и спереди. Ей было плохо от беспокойства, и она хотела писать так сильно, что даже не знала, сможет ли она встать, пройти к туалету в задней части автобуса и сесть.
Водитель автобуса поднялся и объявил, что ему передали по радио о том, что шоссе перекрыто до конца дня, а может быть и на следующий тоже, из-за химической утечки. Двое парней через проход усмехнулись. Им действительно хотелось, чтобы там были зомби.
Водитель сказал, что впереди был торговый центр, и все машины направлялись туда, и там же пассажиры смогут подождать нового рейса или сесть на автобус, который двинется тем же маршрутом назад. Эми знала лишь то, что в торговом центре были магазины, а в магазинах были уборные.
