Олег Шелонин - Операция "У Лукоморья"
— Всех в котел! И чтоб огонь поддерживали грешники, которые раньше в этом котле варились.
— Шеф, не надо! — заверещала трубка. — Случай действительно уникальный! Мы уже во всем разобрались. У Кощея душа и есть, и в то же время нет.
— Это как? — опешил Люцифер.
— Душа у Кощея есть, но при нем ее нет.
— Что значит, при нем нет? Где она?
— Отдельно где-то хранится. Предположительно там же, где и его смерть.
— Вот это номер! — громко ахнул экс-ангел.
— Ой, — тихо охнул Кощей, схватился за живот и начал медленно оседать.
Заметно повеселевший Люцифер небрежно откинул в сторону мобильник, мгновенно растворившийся в воздухе, и подхватил тщедушное бессмертное тело.
— Что с вами, Ваше Бессмертие? — жизнерадостно поинтересовался он.
— Сердце, — простонал Кощей.
— Какое оно у тебя шустрое. Ишь куда забилось.
Кощей сердито вырвался из объятий нечистого.
— А признайтесь, Ваше Бессмертие, это для вас новость, — потирал руки Люцифер. — Не знали вы, что у вас душонка-то есть, не зна-а-али.
— Тебе-то что за радость?
— Ну так как же, договор-то у меня в личном кабинете. Как и обещал, в рамочке.
— Вот и любуйся на него. Ванька в посаде. Живой и здоровый. И цена твоему договору… можешь подтереться, одним словом. — Кощей обиженно насупился. — Договор не выполнил, картины спер…
— Договор — разговор особый. О сроках выполнения там ничего не сказано. Так что я еще имею шанс прикарманить твою бессмертную… Гм-м-м! А насчет картин… поверь: я тоже не чужд прекрасного… но не брал, клянусь рогами!
— А кто тогда? — настороженно спросил Кощей, привычно ожидая подвоха.
— Будем разбираться. — Люцифер огляделся. Похоже, он всерьез решил взяться за работу. — Преступник вышел из камина, — тоном опытного криминалиста заявил нечистый. — Скорее всего, через крышу проник… так-так…
В руках дьявола появилась огромная лупа. Он встал на колени и внимательно изучил отпечаток.
— Преступник мужчина. Крупный.
— Как догадался? — полюбопытствовал Кощей.
— Дедукция. Мы уже давно по старинке не работаем. Все передовое — в ад. — Люцифер пополз вдоль цепочки следов. Заинтересовавшийся Кощей вытащил из груды битого стекла выпуклое донышко бутылки и пополз следом. Дедуктивный метод привел их к трону.
— Ага! — торжествующе воскликнул Люцифер. — Науку не обманешь.
На сиденье лежал лист пергамента с торчащей из него стрелой.
— «Папа», — прочитал Люцифер.
Кощей, разгневанный тем обстоятельством, что какой-то неведомый «папа» свободно разгуливает по его личным апартаментам, рванул стрелу на себя.
Стрела упруго завибрировала, но из сиденья вылезать не захотела.
— Прибили ее, что ли? — Кощей рванул сильнее. С тихим треском сломался черенок. Люцифер сдернул пергамент. Глубоко вплавленный в черный мрамор наконечник стрелы остался торчать из сиденья.
— Забили, — задумчиво сказал Люцифер.
— Что забили?
— Стрелку.
— Кому?
— Тебе. Напрасно ты Ивана в тридевятое загнал, ох напрасно… а тут еще «папа» какой-то объявился. Черти, говоришь, на него работать стали?
Кощей энергично затряс головой:
— И Горыныч, и Саламандра скорее всего тоже…
Люцифер удивленно присвистнул:
— Пора вмешаться. Процесс зашел слишком далеко.
Лупа в его руке вновь уступила место мобильнику.
— Куда звонишь? — полюбопытствовал Кощей. Люцифер молча закатил глаза на потолок.
— Ой! — испуганно зажал себе рот Кощей.
— Не волнуйся, у нас все схвачено, — успокоил Бессмертного Люцифер, щелкая по кнопкам. — Пламенный привет.
— Чую запах серы, — раздался из трубки ласковый мягкий голос.
— У тебя дьявольски тонкий нюх.
— Сомнительный комплимент.
— Так мы ж с тобой одной крови, ты и я, — засмеялся дьявол.
— Лучезарный, и здесь от тебя покоя нет. Уж не покаяться ли решил? Если да, то погоди минуточку — я к Папе. За такую весть он меня сразу правой рукой сделает…
— Все гораздо прозаичней, — поспешил развеять иллюзии невидимого собеседника дьявол, — нужна информация.
— Жаль, белые крьшышки тебе были очень к лицу.
— Это какой «папа», этот? — Кощей ткнул пальцем в пергамент.
— Сравнил божий дар с яичницей, — фыркнул Люцифер.
— Это ты к чему? — удивилась трубка.
— Не обращай внимания. Так, мысли вслух. Дело вот в чем… Вы своих эмиссаров в тридевятое не засылали?
— Нет, до них очередь еще не дошла. Запарка. Кадров не хватает. Сам знаешь, как это бывает… Хотя погоди, посмотрю на всякий случай… извиняюсь. Пару веков назад небольшую подготовительную работу мы там провели. Крест им уже знаком, но в данный момент из нашей конторы там никого нет.
— Так. Из нашей, за исключением трех отступников, тоже никого.
— У тебя есть отступники? — промурлыкала трубка, — познакомь…
— Облизнешься, — хмыкнул Люцифер.
— Так в чем проблема?
— В том, что у нас и у вас под носом какая-то третья сила возникла. Гребет все под себя. И ваших и наших. Командует парадом какой-то папа. Чуешь, чем дело пахнет?
— Наших там нет, — ледяным тоном отчеканила трубка.
— Обращенные есть.
— Это да… Слушай, Лучезарный, что ты от нас хочешь? Чтобы мы поломали графики работ, утвержденные на много тысячелетий вперед, бросили все и очертя голову кинулись в тридевятое?
— От вашей конторы я уже давно ничего не жду. Вы всегда были бюрократами. Здесь я и сам разберусь. Тем более что у меня тут есть и личный интерес. Мерси за информацию.
— Удачи тебе, Лучезарный.
Люцифер аккуратно прикрыл крышку мобильника.
— Не разберешься, — мрачно сказал Кощей.
— Почему? — удивленно поднял брови дьявол.
— Нечего тебе здесь делать, — решительно заявил Кощей. — Это моя территория. Сам разбираться буду.
— Не в моих привычках навязывать свои услуги клиентам, — пожал плечами Люцифер, — обычно они это делают сами, но у нас договор…
— Ты ко мне с этой липой лучше не лезь! — взвизгнул Кощей, потрясая кулачками.
— Как скажешь, — вновь пожал плечами нечистый, — но есть у меня предчувствие, что это не последняя наша встреча. — Он щелкнул пальцами и исчез в блеске молнии под громовые раскаты.
Кощей тоскливо оглядел опустевшие стены замка.
Саламандру, вывалившуюся из огня с огромным мешком, встречали в посаде как героя. Обеспечили почетное место в сковородке, пододвинули свежее ведро, освободили от железной одежки и принялись расспрашивать.
— Кощея не видала?
Саламандра отрицательно тряхнула головой. Вид у нее при этом был какой-то странный, нездоровый.
— Картины все собрала?
На этот раз кивок был утвердительный. Затем, не дожидаясь дальнейших вопросов, Саламандра макнула морду в ведро, сделала длинный глоток, облегченно вздохнула и подала наконец-то голос.
— Старый козел!!!
— Это ты о ком? — подозрительно спросил Никита Авдеевич.
— Кощей, — зло буркнула ящерка, — ловушку устроил, гад.
— Рассказывай! — приказала Центральная.
Оказывается, пока Кощей прятал по подвалам свои магические свитки, Саламандра занималась дегустацией его коллекционных вин. Содрав со стены первое и единственное в малом зале полотно, ящерка обнаружила нишу, заставленную бутылочками всевозможных видов и размеров. Любопытная ящерка схватила первую попавшуюся и, недолго думая, выжгла из горлышка пробку. Понюхала. Запахом жидкость чем-то смахивала на «эликсир». Легкомысленная и не очень трезвая Саламандра, не заботясь о последствиях, направила рубиновую струю в пасть и взвыла от боли. «Эликсир» Кощея был не того качества, нежели «эликсир» «папы». Челюсти ящерки захлопнулись и прикипели друг к другу в таком положении. Разгневанная Саламандра устроила в баре погром, затем, вспомнив, зачем ее сюда прислали, покидала картины в мешок, влепила стрелу в сиденье трона, насадила на него послание Чебурашки и переместилась обратно в посад. К счастью, «эликсир» «папы» вернул ей способность говорить. Это преисполнило сердце маленькой ящерки великой благодарностью, о чем она и сообщила своим новым друзьям.
— У меня глаз наметанный, — довольно сказал Никита Авдеевич. — Берем ее в команду.
— Берем, — согласились головы, — папа, правда, ей и сам какое-нибудь испытание назначить может.
— Выдержит, — уверенно заявил петух.
— Лично перед папой ходатайствовать буду, — пообещал Чебурашка.
Из мешка вытряхнули картины и занялись изучением трофеев.
— Вы думаете, ему это понравится? — засомневался воевода, рассматривая полотна Кощея.
— Нет, — уверенно сказал домовой — А вот эту ему вообще показывать нельзя.. — Старый плешивый козел, — взорвался вдруг прораб, увидев хозяйку посада на коленях Его Бессмертия. — Нет, ты представляешь, папа на коленях на полу, а Василиса на коленях у Черепа!
