Михаил Высоцкий - А дело было так…
— А историю, как Тиналис-богатырь царевну спящую из лап лесной ведьмы вызволил, знаешь? Там вообще умора, а не подвиг…
Ну все! Это была последняя капля! Может, я и огрубел за годы странствий, но память Ванты позорить не позволю! Эта история не для твоих, Алендас, гнилых уст! Знал, чем задеть, но даже не надейся, на бой не буду тебя вызывать, не дело богатырю, как мальчишке, на дуэлях отношения выяснять. Но вот придется несколько корректировать планы — видят боги, я хотел пройти короткой дорогой, но ради Алендаса сделаю крюк! Натянув поводья, я повернул Цезаря с главного тракта на проселочную дорогу, идущую в сторону.
— Куда это ты собрался, богатырь? — усмехнулся за моей спиной Алендас. — Или склероз на старости лет стал доставать? Так я тебе напомню — Аму-Тамир, вольный град, в другой стороне будет, или у тебя уже планы поменялись?
— К вольному граду немало дорог, — пожал я плечами, даже не повернувшись. — Этот путь короче будет.
— Короче прямой? — не унимался Алендас. — Тиналис, может, ты запамятовал, так давай я тебе карту покажу — тракт сей ведет отсель и до Аму-Тамира, а вот куда ты сворачиваешь, мне неведомо, тут дорог проходимых отродясь не водилось.
— Умная у тебя карта, Алендас, — усмехнулся я, развернувшись и встретившись с ним глазами. — Может, на ней и праздник Первой Крови отмечен?
Алендас скривился.
— Первой крови? Какой еще первой крови? — переспросил принц.
— Первой жертвенной крови! — просветил я. — Есть в степи древний обычай — не первую сотню лет уже. Каждую осень, как созреет урожай, поднимаются племена и идут к Рангвийскому холму! На нем, по легенде степной, обитают боги, а их не умилостивишь — не будет трава колоситься, и превратится степь в мертвую пустыню, где человеку места нет. А как соберутся племена на Рангвийском холме, начинается священный праздник Первой Крови. Самый старый шаман будет богов о милости молить. Для степняков забава, для путников верная смерть — нет чужакам хода, только тот, кто в степи рожден, степью выкормлен, право там быть имеет. Или ты хочешь нас на смерть отправить, Алендас? Если хочешь, так сам прямо иди, а мне сподручнее будет Рангвийский холм стороной обойти, чем со степняками связываться…
Уел. Нечего ему возразить — ни словом ведь не солгал, как сказал, так и есть на самом деле. Какой дурак тракт прямо рядом с Рангвийским холмом проложил, уже и не скажешь, да осенью, как праздник Первой Крови приближается, пустеет тракт. Никому
не хочется со степняками дело иметь, их ведь тьма-тьмущая, а переждешь неделю-другую, пройдут празднества, и опять свободен тракт, езжай не хочу. Знал бы Алендас, что праздник Первой Крови на шестой день после новолуния начинается, а да той поры мы бы всю степь пересечь успели, нашел бы что возразить — да откуда ему, бедолаге. Только темные делишки совершать да мое доброе имя порочить и умеет, а про народные празднества иные и не слышал небось!
Настоящему богатырю надо больше иного ученого мужа знать! Тому же звездочету главное — пару сотен звезд помнить, алхимику — зелья не перепутать, астрологу — пути блуждающих звезд уметь рассчитать, а богатырю никакое знание лишним не бывает! Полжизни прожил в библиотеках; это после подвига можно и в кабаке посидеть, отметить от всей души, пока зеленые черти не начнут убаюкивать, а прежде чем подвиг совершить, подготовиться надо! Книжки почитать, с умными людьми посудачить — поди догадайся, что тех же мантикор сталью убить нельзя, а только деревом! Или что сфинкс, страшнее зверюгу не придумаешь, больше всего в жизни боится обычных тараканов. Никогда не знаешь, что в очередном подвиге может тебе жизнь спасти, — вот и приходится все помаленьку учить. Это пусть дураки на своих ошибках учатся, а я на чужих буду. Конечно, и книжки пару раз подводили, да, к счастью, обошлось.
Сейчас главное — за дорогой следить. Я хоть и представляю примерно, куда направляюсь, да уже лет десять в эти края не заглядывал. Приметы смутно вспоминаются, вроде вековой дуб должен быть, или ольха древняя, или бук… А может, его и вовсе срубили… Совсем из головы вылетело, да еще и Алендас бубнит не переставая — мои подвиги вспомнил, на других богатырей перешел. Его послушать — так мы все упыри, кровь пьем народную, один он белый и пушистый. И принцу льстить не забывает, да в меру — понимает, что парень не дурак, не перехваливает. И даже Тронгвальду с Лютиком добрые слова нашел, хотя эльф с гномом меньше всего в похвальбе нуждаются.
А, вот он, одинокий ясень! Я же помню — на перекрестке должно быть какое-то дерево, от него свернуть в сторону реки, первые два моста разрушены будут, а третий как раз тот, что нам нужен! Недалеко осталось, десятка три верст, до вечера доберемся. А там уже поспокойнее станет…
— Алендас! — позвал парень. — А ты сам какие подвиги совершил?
Эх, спросил бы он меня — уж я бы рассказал, какие подвиги числятся за этой гнусной душонкой… Да теперь самому интересно стало, что этот антигерой про себя расскажет…
— Хвастать не люблю, но шарпийские вампиры — моя работа, парнакского гидронта я извел, нашествие темных сычей остановил, Пьяный Маг на мне числится… Да немало, принц, или тебя что-то конкретное интересует?
Ох какие мы знаменитые! Какие великие подвиги! Между прочим, Пьяный Маг только иллюзии и умел наводить, ни одного боевого заклинания не знал, если бы не страх — его любой мог завалить! Темные сычи теплолюбивые, зимой сами в руки летят, только лови, и вся его заслуга — оказался в нужное время в нужном месте! Парнакский гидронт — добрейшее создание, не виновато оно, что огнедышащим чудищем уродилось, а этот гад не только его, а и всех детенышей перебил! А шарпийские вампиры — и вовсе темная история, после похода Алендаса они действительно исчезли, да уже через полторы недели на другом конце материка верейские вампиры появились, с которыми уже мне пришлось немало повозиться! Для таких кровососов за десять дней полматерика перелететь — не проблема, так что не удивлюсь, если Алендас всего лишь их отступление прикрывал…
— Просто интересно… — задумался о чем-то своем парень и внезапно спросил: — Тиналис, Алендас, почему вы так не любите друг друга?
— Потому, что он гад и изувер!
— Потому, что он редкая сволочь!
И кто из нас что выкрикнул? Даже я сам не понял — как-то само получилось, но в любом случае я прав, а Алендас на честного богатыря клевещет!
— Все ясно… — вздохнул принц. — Давайте договоримся так: вы сейчас пожмете друг другу руки и извинитесь, мы пойдем и убьем дракона, я отнесу его голову отцу, и выясняйте свои отношения сколько душе угодно! Кстати, вам никто не говорил, что вы похожи как близнецы-братья?
Ну нахал! Чтоб я на этого был похож… Да никогда в жизни! Все его подвиги дутые, и сам он пустышка и гнилоуст, еще и руку пожимать? Не дождетесь! А ты, парень, ничего в людях не смыслишь, если мог меня, настоящего героя, с таким вот ничтожеством сравнить! А какой хам — будто не я еду за тебя подвиг совершать, а ты сам собираешься с драконом драться, да еще и приказываешь своим спутникам: мол, с этим дело иметь, а с этим не иметь! Мал еще, молоко на губах утри!
— Не хотите? — задумался парень. — А придется, потому что иначе я с места этого не сдвинусь!
Странная угроза, будто он мне очень нужен — пусть хоть сто лет тут стоит, но руку Алендасу я пожимать не буду! Эй, он что, действительно решил остановиться? Да его же Алендас с потрохами сожрет! Нет, я такого не могу позволить, придется переступить через себя и протянуть этому чудовищу руку… Ну вот, он, оказывается, меня опередил, а как скривился, как скривился! Будто не я руку скорпиону в человеческом обличье пожимаю, а он!
— Мир, — гнусаво выплюнул Алендас.
— Мир, — брезгливо согласился я, пожимая ему руку.
— Ну вот и отлично! — улыбнулся парень.
«До первой поры, пока этот тип не покажет свою гнилую сущность!» — мысленно добавил я. Слово богатырское, конечно, крепко, но истинный герой тем от жалкой подделки и отличается, что знает, когда его нарушить. Только последний тугодум и отморозок будет до последнего свято следовать единожды данному обещанию. Встречал я таких: на вид добрый, а по поступкам — давно силам тьмы продался! Ведь слова что, тьфу, дуновение воздуха, а попробуешь каждому данному слову следовать, так найдутся умельцы, что из тебя за милую душу с десяток таких клятв вытянут… Вот по совести поступать — другое дело, хочет принц, чтоб я с Алендасом помирился и руку пожал? Будет ему мир, пока эта пародия на богатыря не покажет себя во всей красе!
Ладно, совсем уже волю эмоциям дал. Пора с этим заканчивать — Алендас хоть и сволочь порядочная, но не дело себе по этому поводу нервы трепать. Тем более вот и мост долгожданный — стоит, уже десятый век стоит дугой-радугой, будто и не в глубинке, а в самой что ни есть столице! Камни как новые, не осыпались, не потрескались, грязью не занесен. Иные мосты по строительству сразу более ветхими кажутся, а этот десятки королевств пережил и еще столько же простоит! Сюда бы мастеров водить, чтоб поучились у древних уму-разуму, как на века строить положено, да вот одна беда…
