Илья Котов - Разум
— А что мы можем изменить? — удивлённо спросил Иван, — Вы хотите бросить вызов властелинам мира? Это наивно, безумно и опасно! Что мы сможем? Вынести в кишечнике пару ампул и раздать страждущим? Рассказать соседям, что вакцина есть?
— Нет, конечно. Но мы сможем с твоей помощью превратить заражение в вакцинацию, — Сергей пристально посмотрел в глаза Ивана. Это был момент истины. Ради него и был задуман весь этот ужин.
— Как? — спросил Иван.
— А ты к этому готов?
— Если план стоящий, я в теме!
Ййоху! — Алёна победно вскинула руки.
— Стоящий! — довольно сказал Сергей, — Ты можешь получить допуск к цеху № 2?
— Есть вариант, — спокойно ответил Иван.
Катя и Алёна заговорчески пододвинулись поближе к Сергею и Ивану.
Сергей тихо продолжил. Так чтобы слышно было только тем, кто был рядом:
— Мы знаем всю подноготную, как самого вируса, так и противоядия. Поверь, они отличаются друг от друга одной единственной процедурой. Причём вирус получается из противоядия. Если в цеху № 2 мы нарушим эту процедуру, вирус автоматически превратится в вакцину! И про это будем знать только мы. После того, как пройдёт вакцинация нужных людей, пойдёт инфицирование ненужных. А если это инфицирование превратится в вакцинацию, то мир вернётся на круги своя! Большая часть населения Земли снова станет свободной.
— Очень логично и просто, — согласился Иван, — я в теме однозначно. Что надо делать?
Сергей подробно объяснил Ивану, как может выглядеть процесс превращения вакцины в смертельный вирус. На каком оборудовании это можно произвести. И как этот процесс незаметно нарушить. План был простым и гениальным. Заполучив в своё распоряжение допуск в цех № 2, Иван должен был в течение следующего дня внимательно изучить процессы, происходящие внутри, и выбрать момент для внесения корректировки этих процедур, не нарушая весь цикл производства.
Глава 29
Следующее утро началось как обычно. Сергей и Иван склонились над монитором компьютера. Катя что-то изучала в микроскоп, время от времени отрываясь от него, чтобы сделать пометки в журнале. Даши ещё не было. А Алёна радостным шагом направилась к клетке с Ланцелотом.
В отличие от обычной их «игры» в этот раз Ланс не демонстрировал безразличие, а проявлял обеспокоенность и тревожность. Просунув пятак в решётку, он с нетерпением ждал Алёну. Он явно хотел сказать ей что-то очень важное, наплевав на все меры предосторожности.
Алёна открыла клетку и зашла внутрь. Ланселот стоял перед ней и раздражённо хрюкал, ожидая, когда Алёна склонится поближе к нему. Но Алёна этих изменений не замечала. Как всегда она наслаждалась своей «учёностью». Белый халат, журнал в руках, очень важное выражение лица. Видели бы её сейчас старые подруги из Новосиба!
— Что-то ваша свинья ругается! — обратил внимание коллег на Ланселота Иван, — Может, покормить вчера забыли? Или на случку пора?
Катя с Сергеем переглянулись.
— Алёна! Послушай его дыхание и температуру измерь! Может, заболел? — первой сообразила Катя.
Алёна поняла, что имела в виду Катя, и наклонилась к самому пятаку Ланса.
— Вас предали! — хриплым шёпотом забормотал Ланселот.
— Кто? — от неожиданности громко спросила Алёна.
Все присутствующие замолчали и посмотрели на клетку с Ланселотом. К тому же в этот самый момент в лабораторию вошли Яков и Даша.
Алёна спиной почувствовала их появление и тут же исправилась. Она схватила за уши Ланса и со всего размаху макнула его, неожидающего от неё такой подлянки, в лужу его же фекалий:
— Кто, я спрашиваю, это сделал? Срать нужно вон в том углу!
Ни Яков, ни Даша, ни Сергей с Катей не были удивлены таким поведением Алёны. И только Ланс, с обидой вытирая пятак об пол, думал:
«Тебе конец, Белоснежка! Я обязательно подкараулю тот момент, когда ты будешь рядом с этой лужей. И уж я тебя мокну! Я так тебя мокну!!!»
Даша прошла на своё рабочее место. А Яков сел на краешек ближайшего стола и многозначительно осмотрел всех. Через некоторое время он торжественно произнёс:
— Дорогие коллеги! Друзья! Рад Вам сообщить, что ваша работа закончена! Поздравляю! Ваш план по дестабилизации единственного предприятия, выпускающего так нужную всему миру вакцину, провалился. Завтра о вашей террористической группировке расскажут по всем новостям. И сообщат так, что всякий ещё разумный на Земле человек вынесет вам смертный приговор. А быстрый военно-полевой суд его подтвердит и исполнит.
В этот момент в помещение вошли трое вооружённых людей в знакомых, чёрных балахонах.
— Ну что? Скучали по мне? — послышались очень знакомые холодные нотки в голосе незнакомца. У Кати перехватило дыхание.
Незнакомец скинул балахон с головы.
— А я скучал. Я этой встречи ждал!
Перед всеми предстало его обезображенное до неузнаваемости лицо. Но те, кто с ним встречался раньше, когда у незнакомца ещё был нос, узнали его не только по голосу. Его глаза. Они были по-прежнему уверенно равнодушными и холодными. Наверное, именно с такими глазами к людям приходит Смерть. Она знает, зачем она пришла. И знает, с чем она уйдёт. Она знает, что это случится опять. Никто и ничто не сможет ей помешать. И от того ей немного скучно, но в то же время сладостно приятно от собственного могущества.
— Для тех, кто меня забыл, — продолжал незнакомец, — я могу напомнить!
Проходя мимо Кати, он неожиданно резко и сильно нанёс ей удар в живот. Катя, от неожиданности вскрикнув, обмякла и рухнула на пол.
Иван, пытаясь защитить Катю, сделал шаг навстречу незнакомцу. Но тут же получив удар прикладом от стоявшего рядом военного, тоже упал на пол.
Яков с наслаждением наблюдал за происходящим.
— Яков! Прекрати это! — закричала Даша, — Что происходит?
— Встреча старых друзей! — ответил Яков, — Майор Большаков был приставлен мною к твоим коллегам для их безопасности. Он негласно их везде сопровождал, охранял от недоразумений на КПП, спасал от разъярённых бандитов. А они ему в знак благодарности откусили нос и заразили вирусом. Мы его обнаружили в забытой Богом деревне, с большой потерей крови и с ещё большей потерей разума. Наверное, правильнее было бы его пристрелить? Но я не мог лишить себя такой интриги — организовать встречу старых друзей. Им, наверняка, есть, что вспомнить.
В это момент Ланселот выскочил из клетки и мощным ударом снёс с ног стоявшего рядом вооружённого солдата. Затем прямиком бросился в сторону Якова. Люди в балахонах вскинули оружие, но Яков уже оказывался на линии огня, и потому они опустили автоматы. Яков невозмутимо продолжал сидеть на краешке стола возле двери и с улыбкой наблюдал за тем, ка на него несётся огромный хряк. И только когда тот был уже рядом, Яков услужливо убрал ногу из прохода. Ланселот пулей пролетел мимо и выскочил из лаборатории.
— Ланс! — разочаровано крикнула ему вслед Алёна.
— Вуаля! — торжественно вскинув руки, произнёс Яков, — Вот и закончилась история о том, как свинья, мот, проститутка и латентная садистка пытались спасти мир!
— Ты о чём? — недоумённо спросила Даша.
— Когда я впервые вас всех увидел, я уже знал про вас всё. И то, что Сергей развёлся с первой женой потому, что проматывал все деньги на проституток и молодых аспиранток. И то, что Катя начинала свою научную работу в пятилетнем возрасте, вскрывая без наркоза живых котят. А потом до 17 лет состояла на учёте в психушке. И то, что Алёна начала свою трудовую карьеру на панели раньше, чем закончила школу.
Неудачники! Неужели вам решать, каким должен быть этот мир? Вы мне всегда были искренне симпатичны. Поэтому вы остались живы. Поэтому я забрал вас сюда и дал шанс стать элитой нового общества. Но человек — существо глупое и неблагодарное. Он скорее поверит в дружбу «до гроба» со свиньей, которая сбежала от него при первой опасности, чем оценит то, что для него сделано другими людьми.
— А кому решать? — тихо спросил Сергей, — Тебе? Наверное, ты не мучил в детстве котят, учился на одни пятёрки в самом престижном ВУЗе. С детства был примером для своих сверстников. И вот, тебе дано право решать, кому из них жить, а кому нет. Но кем дано тебе такое право, кто тебя уполномочил вершить судьбы людей?
— Ты меня совсем не знаешь. Я не родился с серебряной ложкой во рту. И по жизни меня вела не жажда денег, а стремление познавать. И эпидемиологом я стал не из-за тёплого места, а потому что хотел спасать людей. Так, собственно, я и делал. И в Анголе и в Либерии. Но не буду тебя разубеждать в твоей правоте, Серёга, — улыбнулся Яков, — так тебе будет легче пережить приговор и принять его исполнение. Очень горько, наверное, стоять на эшафоте с мыслями типа: «Вот я — дурак! И зачем я в это ввязался!» И намного легче гордо поднять голову навстречу неизбежному, думая, что твоё имя войдёт в историю, будучи абсолютно уверенным в своей правоте.
