Татьяна Андрианова - Эльфы до добра не доводят
— Ладно, допустим, нас всех ограбят, лишат транспортного средства и оптом толкнут ближайшему перекупщику, как выставочных котят. А тебе-то что за беда?
— Дело в том, что я хотел бы предложить тебе работу. И если вдруг кто-то решит тебя продать на невольничьем рынке, просто скажи, что у тебя есть родня, которая выплатит выкуп. Обычно разбойники предпочитают не возиться с дальней транспортировкой: мало ли, что в пути произойдет. А тут деньги прямо на месте и с минимальным риском для себя.
Он хочет меня купить? Причем в буквальном смысле этого слова. Ну ничего себе начинается денек! Интересно, зачем я ему? И как полагается реагировать на такое предложение? Возмутиться и заявить, что он хам? Съездить по морде лица? Просто раньше никто не предлагал за меня деньги бандитским группировкам, так что опыта у меня не было. К тому же внезапный аттракцион неслыханной щедрости, мягко говоря, настораживал. Обычно подобные альтруистичные порывы окружающих имели нездоровую тенденцию выходить мне боком.
— Интересно… Стесняюсь спросить, а в чем именно заключается суть этой самой работы? Ты не очень похож на содержателя борделя, но я ведь могу и ошибаться.
Мекс мягко рассмеялся.
— Ты права. Я не содержу притонов. Оружейный магазин — это все, что у меня есть, но в оружии я действительно хорошо разбираюсь. Настолько, что иногда благородные семейства поручают мне подобрать пару для одиночного клинка.
Я удивленно моргнула. Интересно, что он имеет в виду?
— И это не то, о чем ты наверняка подумала.
О! Он еще и телепат?
— Помнишь, я показывал тебе клинки, еще до того как мне в голову пришла светлая мысль попробовать вино в моем погребе? — Я кивнула. — Это действительно дорогое оружие, но во многих родах хранится нечто особенное. Парные мечи, выкованные настоящими мастерами своего искусства совместно с магами. Поговаривают, что в них заключены души воинов, погибших в битве, но так и не смирившихся со своим поражением. Я, конечно, в это не верю, но что-то в этом есть. Клинки считаются живыми и стоят так дорого, что приобрести их может только очень зажиточный род. Обычно такое оружие передается из поколения в поколение по старшинству и считается чуть ли не талисманом, а его утрата — величайшей трагедией.
— Очень замечательная сказка, — кивнула я. — Можно сказать, легенда. Но я совсем не понимаю, каким образом она касается меня, и с удовольствием дослушаю до конца, когда буду чуть менее занята, а за дверью меня не будут с нетерпением ожидать две обозленные моей медлительностью девушки.
— Я как раз подбирался к сути дела, когда ты меня перебила. Будь добра дослушать до конца, если уж задала вопрос. На чем я остановился?
— На величайшей трагедии.
— Точно. Итак, клинки не вечны. Бывает, один ломается или теряется, или с ним случается еще что-нибудь в этом роде. В этом случае второй клинок утрачивает свою силу, перестает быть талисманом для семьи и представляет ценность просто как искусный образчик оружейного мастерства. В нем остается магия, но никто не может ею воспользоваться. Поэтому найти пару для такого клинка — высшее мастерство для хорошего оружейника. Правда, процесс длительный, но это на порядок дешевле, чем заказывать новую пару. Обычно на это уходит не меньше года… Но у тебя дар. Ты чувствуешь оружие, оно отвечает тебе.
— В смысле — отвечает? — удивилась я.
Все это слишком попахивало шизой. Разговаривать с неодушевленными предметами чересчур даже для меня. Так и до уединенной палаты с мягкими стенами, замечательной смирительной рубашкой и с нежными, обходительными санитарами в придачу можно договориться.
— В смысле ты вчера нашла пару для одного из таких клинков. Думаю, ты нашла бы ее и для другого, но ничего подходящего в лавке просто не было.
Я вытаращила на него глаза. Он это серьезно?
— Обалдеть.
— Согласен. Поэтому и предлагаю сотрудничество… А может, тебе вообще никуда не ездить?
Я почесала в затылке. Что-то здесь определенно не так. За последнее время мне столько раз предлагали хорошую и высокооплачиваемую работу, что впору задуматься: может, это действительно параллельный мир? Обычно в реальности я не пользуюсь такой популярностью. На всякий случай я согласилась обдумать лестное предложение после путешествия. Все-таки хорошие места на дороге не валяются, пусть это только игра. Ну и что? Вдруг я когда-нибудь решу вернуться сюда снова?
Мекс глубоко вздохнул, но настаивать не стал, хотя даже невооруженным взглядом был виден блеск разочарования в глазах.
— И все-таки будь осторожна. Дорога — не место для трех одиноких путниц.
Он резко развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Я смотрела ему вслед, и мерзкий холодок тревоги погладил меня вдоль спины ледяной липкой лапой. Я тряхнула головой, как собака, вылезшая из воды. Похоже, я становлюсь параноиком. Надо выбираться отсюда, пока окончательно не сбрендила.
ГЛАВА 8
Девчонки в дорожной одежде с серьезными лицами ждали меня перед таверной. Их лошади были оседланы, сумки приторочены. И если вид принцессы был просто сосредоточенным, как у человека, который принял важное решение и готовился сжечь за собой мосты, то Лисса отбивала нетерпеливую дробь в дорожной пыли носком походного сапога. Осмотрев дам с головы до ног, я заметила, что наши костюмы не блещут разнообразием. У всех троих один и тот же фасон штанов, курток, да и миленькая расцветка тон в тон. Ну прямо трое из ларца, одинаковых с лица… Хотя их, кажется, было двое. Но это неважно. Если останусь в игре, обязательно внесу предложение разнообразить гардероб игроков.
— А что, ничего приличнее в магазине не нашлось? Или это тонкий расчет на то, что на подобных уродин никто не позарится?
— Я рада, что у тебя хорошее настроение, — не без изрядной доли ехидства улыбнулась охотница. — Седлай коня. Пора в дорогу.
То, на чем я собиралась ехать, стояло рядом и смотрело на меня тоже очень ехидно. Хитрая зверюга всем своим видом выражала отрицательное отношение к седлу вообще и к сбруе в частности. Тем не менее я бодро подхватила узду и попыталась ее напялить на конскую морду. Лошадь шарахнулась в сторону как черт от ладана, и морда ее стала еще нахальнее.
— Ах так! — подбоченилась я и сдула упавшую на лицо прядь волос. — Мы еще посмотрим, кто кого.
Конь насмешливо фыркнул и ударил передней ногой по земле, взметнув небольшую тучку пыли. Вызов был принят.
Я атаковала первой. Но мой бросок изначально был обречен на провал. Разве может человек быть быстрее лошади? Конь увернулся играючи, взметнулась блестящая грива, сверкнули иронией темные глаза…
— Ах ты, зараза! Ну погоди у меня! — погрозила я кулаком удирающему коню.
В ответ тот фыркнул, притормозил в нескольких шагах от меня и уставился с нескрываемым ехидством существа высшего порядка. Ну подожди, вредина клыкастая. Я решила сменить тактику и сделать вид, будто коняга меня вовсе не интересует. Я даже отвернулась в другую сторону и принялась насвистывать навязчивый мотив типа «Арам зам зам», затем резко развернулась и кинулась в сторону животного. Конь весело взвизгнул и отпрыгнул в сторону. Я пребольно растянулась на животе, вызвав у зрителей неудержимый приступ хохота. Оказалось, посетители таверны не нашли лучшего развлечения, чем наблюдать за моими жалкими потугами приструнить зарвавшегося левбая. Даже организовали тотализатор, где ставки принимали один к ста в пользу коня.
Я окончательно озверела.
— Ладно, — прошипела я, поднимаясь на ноги и сплевывая песок, набившийся в рот. — Не хочешь по-хорошему, будет тебе по-плохому. Думаешь, ты единственная скотина в этом занюханном средневековом городишке, где о водопроводе и слыхом не слыхивали, а газовая плита — нечто за гранью фантастики? А вот и нет, пакость ты клыкастая. Лисса, как ты думаешь, лошадиный рынок уже открыт?
Брюнетка медленно усмехнулась, похоже, ее забавляло мое унижение.
— Думаю, да, — мягко промурлакала она. — И если поспешишь, то успеешь сторговать там клячу не хуже, чем у Норандириэль.
— Моя лошадь вовсе не кляча! — возмутилась принцесса, но ее проигнорировали, и девушка надулась.
Я выбила, насколько это вообще было возможно, пыль из одежды, перекинула узду через плечо и решительным шагом направилась к воротом. Через секунду путь мне преградило четвероногое ехидное недоразумение. Я попыталась пнуть его, но не преуспела. Конь ловко увернулся, но с дороги не ушел. Упорный, гад. Я попыталась обогнуть настырное животное по дуге. Вороной фыркнул и попятился.
— Вон с дороги! — потребовала я. — У тебя был шанс, и ты его упустил. Зачем мне нужна совершенно неконтролируемая лошадь, которая себе на уме? Я даже оседлать тебя не могу без показа увлекательного шоу местному населению. Отойди прочь!
Конь горестно вздохнул, как самое несчастное существо в мире, раскаявшееся в своих грехах, настоящих и будущих одновременно. Глаза его стали напоминать молящие глаза Кота из мультфильма о Шреке. Ну как тут устоять?
