Пирс Энтони - Голем в оковах
– Я не уверен, что твои подарки стоят меньше того, что разложено здесь, – осторожно заметил Гранди.
– Но ведь это вещи из реального мира! – радостно воскликнула Рапунцель. – Самые настоящие. А в обмен на них я посылаю всего лишь использованные каламбуры, которые ничего не стоят. Взгляни, сколько их свалено там в углу.
Она сделала жест, и Гранди, проследив за ее рукой, увидел различные безделушки – бутылку с какой-то темной жидкостью, зеленую веточку, мяч, сформированный из ладоней и пальцев рук, а также собачку, шкура которой вздувалась и опадала пузыриками, издавая булькающие звуки.
– Что это такое? – поинтересовался голем.
– В бутылочке спотыкач. Вкуснятина, но я боюсь посылать ее Айви, – а то как бы ей не споткнуться. Веточка взята от вечнозеленого дерева, ежели что ею мазнуть, так оно позеленеет навечно. Кроме того, там лежит ручной мяч, а эта зверюшка…
– Бульдог, – догадался Гранди.
– Правильно. Так вот, все эти каламбуры практически не имеют отношения к действительности, тогда как каждая вещица, присланная мне Айви, – часть реального мира. О, как бы я хотела его увидеть!
– Так в чем же дело? – промолвил Гранди, не в состоянии поверить, что все может разрешиться так просто. – Я могу взять тебя с собой.
– Нет, мне нельзя уйти. – Девушка нахмурилась, и голему показалось, что в комнате сгустилась туча. – Я должна следить за фонарем.
– За фонарем?
– Ну конечно. Ведь башня – это маяк.
Луч должен вращаться, высвечивая берег, чтобы морское чудовище не налетело на скалы.
– Ax вот ты о чем! – воскликнул Гранди. – Но морское чудовище никогда не приближается к этой башне. Оно боится морской ведьмы.
– Кого?
– Морской ведьмы. Она…
– А что значит слово «ведьма»?
Смеется она над ним, что ли?
– Это как раз то, что я собирался тебе рассказать и что, возможно, тебе не понравится.
Может, нам лучше сначала присесть?
– Ладно, – с готовностью согласилась Рапунцель. – Держись за мою руку.
Гранди взял девушку за руку, и они встали на край стола. Затем она спрыгнула, увеличившись в воздухе до человеческого роста, и мягко приземлилась на пол. Голема, который так и держался за ее палец, девушка бережно усадила на кровать, уселась сама и снова стала маленькой.
Теперь они опять сидели рядом, но не на полу а на мягком, удобном матрасе.
Гранди испытывал чуть ли не благоговение по отношению к особе, которая с такой легкостью меняла размер без малейшего ущерба для своего очарования, однако голем заставил себя сосредоточиться на разговоре, тем более что он обещал быть нелегким.
– Речь пойдет о женщине, которую ты называешь матушка Сладость, – сказал он. – Возможно, она не совсем та, за кого ты ее принимаешь.
– Но я знаю ее всю жизнь! – воскликнула Рапунцель.
– А как ты вообще попала сюда, в Башню из Слоновой Кости? – спросил голем, надеясь выяснить что-нибудь, способное помочь ему разоблачить ведьму.
– Ну, сама-то я этого не помню, но, по рассказам, мои родители попали в затруднительное положение, и матушка Сладость вызвалась им помочь. Она согласилась взять на воспитание их младшую дочку – это как раз и была я. И мне не пристало жаловаться. Матушка Сладость всегда была добра и заботлива, хотя временами…
Гранди понял, что его маневр не удался, и решил действовать напрямик.
– Вне башни эта твоя матушка Сладость известна как морская ведьма, – заявил он. – Она захватывает женщин и.., использует их тела.
– Ничего не понимаю. – Рапунцель нахмурилась.
– Она… Ну как тебе объяснить? Занимает их тела. Делает их своими. Не знаю, что случается с душами.., первоначальных хозяек, но в их телах поселяется эта самая ведьма. И, вместо того чтобы стать старой каргой, она все время остается молодой и красивой. Когда очередное тело начинает стареть, ведьма готовит новое. Так она остается бессмертной, но не в своем теле.
Рапунцель поежилась:
– Не могу в это поверить.
– Чего я и боялся, – признался Гранди. – Но если ты не поверишь мне, то будешь обречена на участь, худшую, чем смерть.
– Но матушка Сладость всегда так заботилась обо мне.
– И никогда не позволяла тебе отлучаться из башни.
– Я же объяснила: свет.., чудовище…
– А я объяснил, что оно и бивня сюда не кажет. Ежели и появится в здешних краях, то только чтобы выручить тебя. Оно знает морскую ведьму уже не одно столетие.
Рапунцель покачала головой:
– Ты показался мне таким симпатичным.
Как же ты можешь говорить подобные гадости о матушке Сладость?
Девушка отказывалась верить голему, и он не мог ее в этом винить. Рапунцель следовало убедить, но как? Во всяком случае, нажим здесь не годился.
– Ладно, – сказал Гранди, – насколько я понимаю, она не может вселиться в чужое тело без разрешения настоящей хозяйки. Так что мне можешь не верить, но ее не пускай, и тогда будешь в безопасности. Ты ведь не хочешь, чтобы твое тело досталось кому-то другому?
Рапунцель обворожительно пожала плечами:
– Конечно же, нет. Но я просто не могу поверить, что матушка ведьма.., я хотела сказать, матушка Сладость способна на подобное злодейство. Она всегда была добра ко мне.
– Поскольку морская Сладость.., я хотел сказать, морская ведьма нуждается в подходящем теле. Она готовит тебя для своих надобностей, не допуская даже намека на правду. Она знает, что ты переписываешься с Айви?
– Конечно. Я боялась, что она рассердится, но, когда матушка Сладость узнала, что Айви еще дитя, она решила, что все в порядке. Правда, больше мне ни с кем переписываться не разрешали.
А дети не очень-то много знают.
– Вот именно! – воскликнул Гранди. – Ведьма хочет, чтобы ты ничего не знала о реальном мире. Пока не станет слишком поздно!
И тут снаружи послышался голос:
– Рапунцель, Рапунцель, распусти волосы!
– О, она вернулась! – вскричала девушка, испуганно прикрыв рот ладошкой. – Она не должна тебя видеть!
Гранди считал так же, но понимал, что угодил в западню. Пока ведьма внизу, ни ему, ни Храповику пути из башни нет.
Глава 8
МОРСКАЯ ВЕДЬМА
– Рапунцель! – снова позвала ведьма, на сей раз настойчивее.
– Я должна впустить ее! – воскликнула девушка, спрыгнув с кушетки и увеличившись.
– Ни в коем случае! – вскричал Гранди. – Мы с ней враги!
– Не знаю, что и делать… – Голос девушки звучал растерянно.
– Делай что хочешь, только не впускай сюда это злобное создание.
– Рапунцель! – снова позвала ведьма.
– Нет, я просто не могу поверить всему, что ты тут наговорил про матушку Сладость, – заявила девушка, направляясь к окну.
Гранди понял, что все его попытки разоблачить ведьму обречены на провал, – бездоказательным россказням девушка не поверит. Ему придется встретиться с колдуньей лицом к лицу.
Подобная перспектива внушала страх, но другого выхода он не видел.
– Ладно, впускай, – смирился с неизбежностью голем.
Рапунцель вытащила гребни из прически, и ее волосы волной выпали из окна. Девушка встала потверже, а ведьма ухватилась за волосы.
Они натянулись, но милая головка Рапунцель лишь слегка качнулась. Похоже, она не ощущала тяжести. Гранди понял, что такова особенность ее магии, – девушку не тяготили не только волосы, но и вес того, кто к ним прикасался. Рапунцель казалась существом, обладающим сразу двумя магическими талантами, но голем знал, что наследственные магические возможности талантами не считаются. С этой точки зрения способность менять рост нельзя было расценивать как талант. Касавшиеся магии правила иногда выглядели странными, но на поверку всегда оказывались разумными.
Впрочем, сейчас было важнее понять, не сколько талантов у девицы, а как выпутаться из создавшегося положения. Что сказать ужасной морской ведьме?
«Не трусь, – отчаянно твердил себе голем, – эта карга только и умеет, что вселяться в тела тех, кто ее впустит! Не трусь!»
Но он трусил. Больше всего на свете ему сейчас хотелось оказаться где-нибудь подальше. Если бы он только убрался из башни прежде, чем вернулась ведьма!
Между тем ведьма поднялась наверх и влезла в окошко. Выглядела она устрашающе – в черном плаще, в черной шляпе со здоровенной острой стальной булавкой, в черных сапогах с высокими каблуками и в черных перчатках. И зловещая физиономия под стать одеянию. По правде сказать, лицо ведьмы не было отмечено особым уродством, – на картинке она, наверное, выглядела бы обычной старухой, – но жестокая природа колдуньи словно высвечивалась изнутри, сказываясь во всем облике. Рот казался созданным для того, чтобы извергать проклятия, нос – чтобы совать его в чужие дела, а глаза и уши – чтобы высматривать и подслушивать всевозможные гадости. Голему хватило одного взгляда, чтобы возненавидеть ведьму всем сердцем, но ненависть ничуть не уменьшила его страха.
– Матушка Сладость! – воскликнула Рапунцель, обнимая ведьму. Гранди это возмутило, но протестовать он не осмелился.
