Марианна Алферова - Гробницы Немертеи
— С какой гробницы начнем? — спросила Андро. — С той, что лучше всего сохранилась?
— Нет, с той, что больше всех пострадала. Если и сегодня неведомо откуда прилетит мегаснаряд, то потери немертейской археологии будут минимальными, — справедливо предположил Платон.
— А мы? — изумилась спутница его бесстрашию. — Ты готов пожертвовать нами…
— Нас реставрирует Кресс. Ведь у нее есть образцы наших тканей. Кстати, с тобой происходило что-нибудь подобное? Что-нибудь неожиданно взрывалось… Книга или…
Андро потупилась.
— Видишь ли, — сказала она, — это я устроила взрыв книги Брусковского. Решила, если найдется идиот, читающий труды профессора, — пусть он запомнит это чтение навсегда.
Он строго взглянул на нее, но тут же смягчился. Потому как глаза ее повлажнели — она чувствовала себя такой виноватой перед ним. Неужели в тридцатом веке существуют столь сентиментальные существа? Или это влияние прошлого? Кажется, прежде люди были много чувствительнее и не могли спокойно смотреть, как одним взрывом уничтожается целая планета с миллиардным населением. А ведь во время Второй Конкисты… Но кто теперь вспоминает, сколько цивилизаций погибло во время Второй Конкисты!
— Правда, одна из находок взорвалась, едва я извлекла ее из песка — прервала Андро размышления профессора — У меня тоже пострадали руки. Не так сильно, как у тебя, но и мне пришлось побывать в медицинском блоке.
— А! Так медицинский робот действовал по стандартной программе. А я-то думал, почему он так быстро меня заштопал. И что это была за находка?
— Честно говоря, даже не знаю. От артефакта ничего не осталось. Ящичек из какого-то желтоватого материала. Может быть — золото. Я обнаружила его в одном из шурфов в слое IX. Это время создания колодца.
— М-да… это кое-что проясняет, — глубокомысленно заметил Атлантида.
Хотя на самом деле сообщения Андро ничего не проясняли.
— Итак, прошу…
Он сделал приглашающий жест в сторону матового защитного купола.
— Ты посылаешь меня вперед, как древний человек отправлял женщину в пещеру, чтобы в случае чего именно ее сожрал пещерный медведь.
— Дорогая моя, это римляне пропускали вперед своих дам. После того как взяли их силой. Вот такая компенсация за понесенный моральный ущерб. Итак…
Андро улыбнулась достаточно игриво и первой вошла под купол. Платон последовал за ней. От гробницы мало что осталось. То есть в прямом смысле очень мало — пол и кусок одной стены, сложенный из идеально обработанных базальтовых плит.
Пол покрывали плитки немертейского камня, который иногда именуют «голубым мрамором». В некоторых местах мрамор был сильно изуродован, а кое-где почти не пострадал, Атлантида внимательно осмотрел погребальную камеру.
— И все? — спросил он. — А что находилось внутри?
— Здесь — ничего.
— А как же спеленатые и привязанные к столбам погребальной камеры мумии королей Немертеи?
— Привязанные к столбам мумии? — переспросила Андро. — Да, столбы были. Видишь эти черные круги на полу? Здесь в самом деле стояли колонны… Но вот мумий не обнаружилось.
— Ну не в этой гробнице, так в других…
— И в других не было.
— Гробницы без мумий? Ну, так скелеты. Отдельные кости…
Андро отрицательно покачала головой:
— Я же говорила: останков немертейцев не нашли. Только тех, троих, на вилле. И скелеты в сундуке.
— Так почему эти сооружения назвали гробницами?
— Условно. Они ниже уровня земли, предназначены явно не для жилья. И еще из-за росписей. Ни костей, ни саркофагов, ничего подобного нет. А вот изображения гуманоидов были. Но очень странные. Объемные изображения из бинтов, пропитанных ароматическим составом, по форме повторяли тела. Ноги… туловище… руки… лицо… Именно лицо, а не вся голова. Задняя часть черепной коробки как бы отсутствовала. И внутри ничего — пустота. И вот эти пелены были привязаны к столбам. Веревки, сплетенные из волокон местной пальмы и пропитанные ароматной смолой, охватывали бинты там, где когда-то находились запястья и щиколотки.
— А ты не думала, что тела когда-то находились внутри этих пелен, но с годами разложились?
— Исключено. Я сделала анализ. Никаких следов органических соединений, которые могли бы остаться от тел немертейцев. Только ткань пелен, очень хорошо сохранившаяся, пропитанная специальным составом. Правда, в двух или трех местах я нашла микроскопические следы органики. Но что это — кровь, пот или экскременты — определить спустя столько времени не удалось. Эти тряпичные куклы находились во всех главных гробницах. Более или менее сохранившиеся в зависимости от состояния самой гробницы. Вот здесь, к примеру, удалось отыскать лишь два обрывка.
— На стенах были росписи?
— В тех гробницах, которые лучше сохранились, росписи есть. Думаю, они существовали и в этой погребальной камере.
— Тогда пойдем и посмотрим на росписи. Разумеется, я не буду тебя целовать.
— Что?..
— Разве ты забыла? В тот раз взрыв произошел сразу после того, как мы поцеловались. Сегодня я буду сдержан.
Она рассмеялась — явно через силу.
— Ладно, ладно. Мы заскочим туда и сразу выскочим. — Он тоже рассмеялся. В отличие от Андро — вполне естественно.
Она повела его в гробницу напротив. Тут погребальная камера почти не пострадала. Пол также был голубой, стены до половины сложены из полированного базальта. Потолок подпирали четыре колонны из немертейского камня с капителями из другого местного мрамора — бледно-розового, с красными прожилками. Все четыре стены были покрыты великолепными фресками. Да, именно фресками. С первого взгляда Атлантида определил, что использовалась техника живописи по сырой штукатурке. Только она дает такие удивительные краски, не меркнущие в течение веков.
Они будто стояли на террасе и смотрели на открывающийся перед ними пейзаж — бледно-голубое необыкновенно прозрачное небо, сквозь которое художник ясным днем увидел бледный свет ближних звезд (чего на Немертее на самом деле не бывало) и серебристую листву местных ив, усеянных розоватыми цветами. Темно-зеленые и бледно-зеленые хвойные леса, золотистые поля с гладкой, будто шерстка кустарниковых куниц, травой и синеватые холмы вдалеке. И посреди этого раздолья легкая, сложенная из полупрозрачного камня беседка с красной черепичной крышей. Дорога, выложенная красными и голубыми плитками, вела к беседке. Атлантида почему-то остановил свой взгляд на дороге, и она словно приблизилась, и появилось впечатление, что на нее можно ступить и отправиться в путь. Ветерок пробежал по траве, заколебал ветви ив, сорвал несколько цветов…
Атлантида моргнул. И наваждение пропало. Фреска вновь приобрела статичность.
Платон повернулся на пятках и принялся рассматривать стену напротив. Здесь тоже был пейзаж. Опять дорога, ясный день, холмы вдалеке. И по дороге движется процессия. На резных носилках шестнадцать носильщиков в красно-белых одеждах, чем-то похожие на самодовольных туристов со Старой Земли, несут королевскую чету. Король и королева в длинных златотканых одеяниях, в белых огромных тюрбанах, похожих на головки растущих вдоль дороги цветов. Вуали закрывают лица. Рядом с носилками толпятся сановники с огромными веерами на длинных гибких ручках. Над головами повелителей колышутся разноцветные опахала, то желто-зеленые, то белые с синим, то пестрые, где смешаны все возможные и невозможные оттенки разом. Но эта пестрота не вызывает отторжение, а лишь легкое обязательное чувство радости. За вельможами следует целая процессия детей, одетых в белые платьица, с венками на каштановых и черных волосах. Одна девочка отстала и принялась собирать цветы у обочины. «Поторопись!» — хотелось крикнуть ей.
— Девятый слой… — почти утвердительно произнес Платон, осматривая фрески.
И глядя на них, дочему-то пожалел, что сейчас он в рабочем комбинезоне, а не в белом костюме с алым цветком кактуса в петлице. А его спутница не в вечернем платье из черного струящегося натурального (или почти натурального) шелка…
Она взяла его под руку, и он понял, что Андромаха подумала о чем-то подобном. И он был уверен, что ее глаза вновь повлажнели. Милая Андро… Впервые за все время пребывания на Немертее Атлантида подумал о ней с нежностью, и, несомненно, в этом были виноваты фрески.
— А где то, что было в гробницах? — спросил профессор археологии задушевным голосом, будто на свидание приглашал.
— Я же сказала: на складе…
И тут пол у них под ногами качнулся. Дрогнули стены. Андро ахнула и вцепилась в плечо Атлантиды.
— Наверх! — закричал он, понимая, что они слишком задержались в гробнице, что надо немедленно, сейчас же…
Он не помнил, как они выскочили наружу. Кажется, Андро споткнулась, и он буквально волок ее по лестнице наверх. Вырвавшись из гробницы, Платон огляделся. Знакомый желто-серый пейзаж. Красноватая стена вдалеке. Где-то за стеной, над лесом, поднимался столб густого черного дыма.
