Вячеслав Шалыгин - Космос!!!
Пробежав несколько шагов, он остановился. Парализующие иглы были одинаково опасны и для зверя, и для человека. В душе капитана началось смятение. Бежать вперед, нарываясь грудью на пули, или думать – выбор был за ним. Думать было безопаснее, да и, наверное, рациональнее. Кто мог подкрасться к мурлышке незаметно? Тот, кого она не воспринимала как серьезного врага. «Гундос»? Он не смог бы преодолеть генетического страха. Охотник за вознаграждениями? Отчетливо о том, что происходит на Клоакии, знали немногие, а о том, что мурлышку следует искать, выслеживая Зигфрида, – только два гундешманских генерала и Аманда. Ну, еще Злюхин, пираты с Куйбы и, наверное, куча другого народа, но они были не в счет. По мановению волшебной палочки они в лесу под Меркантильей появиться не могли. Генералы? Нет, они «гундосы». Аманда? Могла она добраться от корабля до леса, пока Зигфрид брел сюда из города? Теоретически – да, но откуда она узнала, что он идет именно в лес? Это несколько подмывало версию, но с этим «минусом» вступал в борьбу условный «плюс» – уж кто-кто, а мадемуазель Борщ мурлышкой воспринималась действительно как пустое место. Это пренебрежение скорее всего и сыграло с ревнивым зверем злую шутку. Итак, Аманда. Куда она могла отправиться с тяжеленной суперкошкой на руках? Воровать «Поршень» или «Фурор»? Вряд ли. Скорее всего – как можно ближе. А ближе всего был военный космодром, на котором сиротливо стоял ДКР-06 «ЗУБ-2»... Зигфрид вздохнул. Первый «ЗУБ» был более потрепанным, да и ниже классом, но все-таки родным, а к этому он никак не мог привыкнуть.... И все же это был его корабль! А мурлышка была его другом! И он не собирался отдавать почти все, что имел, какой-то там конопатой авантюристке!
Капитан сориентировался по солнцу и бросился сквозь заросли к космодрому...
– Стой, кто идет! – запоздало крикнул часовой, когда Зигфрид уже ворвался на летное поле.
– Спишь, организм! – рявкнул на него сержант. – Догоняй его!
– Да это тот капитан, землянин... – неуверенно возразил рядовой. – Он же вроде с господином генералом...
– Догнать! – заорал унтер. – Не догонишь – стреляй!
– На поражение?! – ужаснулся солдат.
– Над головой, дурень!
Часовой сорвался с поста и бросился за Безногим.
– Господин капитан! Господин капитан! – сбивая дыхание, кричал он вслед Зигфриду. – Стойте, пожалуйста! Стойте... я же стрелять буду! Ой, что это?!
Последняя его фраза относилась к ДКР. Кораблик вздрогнул и поднялся над площадкой, окатив Зигфрида и его преследователя волной горячего выхлопа.
– Черт! – Безногий остановился и сжал кулаки. – Куда?! Назад, дура! Собьют!
– Безногий, уйди от баркаса, – презрительно бросила Аманда по радио. – Ты мне больше не интересен...
– Не сможешь ты уйти, – обреченно сказал Зигфрид, рукой прикрывая лицо от выхлопа. – Пожалей свою молодую жизнь. Ни за грош ведь пропадешь!
– Не за грош, это точно! – Аманда хрипло рассмеялась. – Миллиард от «гундосов» получу, «лимон» от Злюхина, ну и «шестерка» твоя на закуску. Я ее золотом покрою и на постамент во дворе своей виллы поставлю. На память. Прощай, капитан. Ты хороший парень, только не мачо. Откровенно говоря, ты натуральный лох...
– Покойникам – либо хорошо, либо ничего, – парировал Зигфрид. – Ты, Аманда, тоже ничего так телка... была. В смысле – попка, талия, грудь, глазищи... Но с мозгами постоянный перекос. Никак они у тебя в фазу не попадали.
– Что это ты обо мне в прошедшем времени говоришь?! – возмутилась девица. – Как будто надгробную речь толкаешь!
– А так оно и есть, – Безногий вздохнул. – Ты посмотри на экран кругового обзора.
Даже с земли было хорошо видно, как пять громадных броненосцев берут маленький кораблик в клещи. ДКР был еще только в стратосфере, а гундешманские корабли уже поймали его в магнитный захват. Сколько бы ни надрывались сейчас двигатели «шестерки», лететь ей предстояло туда, куда развернется звено броненосцев. А оно красиво, как на показательных выступлениях, развернулось в сторону мусорного гиперпортала. Вопреки мнению Аманды, летать пресмыкающиеся все-таки умели, и весьма неплохо. Зигфрид ожидал от гундешманцев всякого, но то, что они собирались сделать с Амандой и мурлышкой, показалось ему чересчур уж диким.
– Маня, тебя собираются выкинуть на помойку! – заорал он не своим голосом. – Катапультируйся!
– Я не могу, – сдавленным голосом ответила Аманда. – А на чем я полечу деньги забирать? А тварь твоя парализованная как же?!
– Плюнь на все! Прыгай! С помойки тебе не выбраться никогда в жизни! Раз туда попадешь, и все, кранты!
– Я думала, ты только кошку свою любишь, – ревниво буркнула девица.
– При чем тут любишь – не любишь?! Спасайся, дура!
– У меня шлюз заблокирован!
– Выходи через аварийный люк! Разбей иллюминатор!
– Зигфрид! Они нас в контейнер грузят! Зи-и-игфрид! Зи-и...
Вопль Аманды оборвался. ДКР погрузили в непроницаемый для радиоволн контейнер. Броненосцы разошлись изысканным «цветком», вместо пестика у которого была труба мусорного портала. Заложив полупетлю, корабли легли на обратный курс, а контейнер с обреченным ДКР-06 продолжил свой путь. Сначала по трубе мусоропровода, затем по течению гиперпространственных энергопотоков, а потом по безвозвратной червоточине черной дыры в другую Вселенную... Это не было уничтожением в привычном смысле – ДКР оставался целым и невредимым, его экипаж живым, а совесть палачей чистой, – но это было самое надежное из пожизненных заключений. Еще никому не удавалось вернуться из черных дыр – провалов в иные миры. Те, кто отправлялся в эти природные тюрьмы, были обречены прожить оставшиеся годы в тесных стенах своих кораблей.
Зигфрида передернуло. Более страшной участи для Аманды и верной мурлышки он не мог себе и представить. Ходили слухи, что некоторые из мусоропроводов заканчиваются в исключительно странных мирах. Например, в Щекотурии. Тем, кто попадал в щекотурскую ссылку, предстояло вечно маяться от щекотки. Смеяться круглые сутки было наверняка утомительно, и вряд ли смех сильно продлевал ссыльным жизнь... А еще поговаривали о таких местах, как Зомбирь, Садомазия, Истрахия или Дрисландия... Названия этих миров говорили сами за себя. Оставалась одна надежда – если из уст в уста передавались такие подробности, значит, кто-то из этих миров все же вернулся. Не могли же так складно и одинаково врать совершенно разные люди в абсолютно противоположных концах Галактики...
Безногий удрученно повесил голову и вздохнул.
– Господин капитан, вы бы того... тут военный объект, – робко сказал часовой.
– Где тут ближайший кабак? – тихо спросил Безногий, не глядя на солдата.
– Ближайший? В офицерском городке есть один, – солдат растерянно взглянул на подошедшего сержанта.
– Я провожу, – сочувственно сказал унтер. – Тут недалеко...
11
Кабак назывался «Глория Мунди». Он был заплеванным, вонючим и шумным настолько, насколько это вообще возможно для портового кабака. Названию явно недоставало двух первых слов: «Сик транзит...»[1]
Зигфрид занял пуфик у барной стойки и уставился горестным взглядом на мутные стаканы, которые ленивый бармен протирал грязной тряпкой, возможно половой.
– Виски? (Водка?) – спросил бармен по-гундешмански.
– Я что, уже позеленел? – Зигфрид перевел взгляд на «гундоса». – Или ты прикидываешься, что русским не владеешь?
– Модный, да? – бармен насупился. – Думаешь, если сумел всю Куйбу застращать и Клоакию почти до дефолта довел, так все тебя бояться должны?
– Ничего я не думаю, – Безногий махнул рукой. – Наливай. Или тебе малахаи не нужны?
– От твоих денег воняет! – Строптивый бармен демонстративно поставил перед капитаном бутылку водки и стакан. – Сам себя обслужишь!
– Бутылочку, когда выпьешь, не выбрасывай, – пробубнил кто-то за плечом капитана.
– А-а, снова ты, – Зигфрид обернулся и смерил краснорожего оборванца снисходительным взглядом. – Ты за мной, часом, не следишь? Куда ни прилечу, всюду ты.
– Я? – собиратель бутылок искренне удивился. – Я тут уже десять лет живу. Вон там, в подвале под складом ядерных боеприпасов. Тут, рядом с военными, хорошо. Пьют много, бутылочек много отдают, даже наливают иногда... Только я их абсент не уважаю. Газы от него, и моча светится.
Зигфрид усмехнулся и взял из мутного каре стаканов еще один наименее грязный. Налив, он отсалютовал бродяге и выпил свою первую залпом. Оборванец пил не торопясь, отставив мизинец и смакуя, словно это была не водка, а как минимум амброзия.
– Чего же ты тут? Ты же человек? – Зигфрид захрустел водку бесплатным сухариком.
– А человеку какая разница, где век коротать? Он на то и гомосапиенс, чтобы в любых условиях выживать. Вот ты по космосу шлындаешь, а там ведь тоже не для человеков место. А тут какая-никакая твердь. Тоже божья вотчина. Не пустота бездуховная...
