Влада Ольховская - Первая сказка на ночь (СИ)
Она пошла дальше по дороге. Девушка последовала за ней, подхватив лежавшее возле пенька лукошко. Сначала она преследовала их молча, и это всех устраивало. Но долго молчать она, видимо, не умела:
— Не спешай, красна девица, хоть слово молви!
— Слово, — буркнула Тесса. — Достаточно?
Девушка шла теперь рядом, разглядывая ее широко распахнутыми глазищами, неспособными понимать намеки.
— Ты, видно, издалека… Из какого славного царства ведешь ты свой путь?
— Из Хабаровска.
— Правда? — неожиданно заинтересовался Горе.
— Нет.
Последние две фразы девушка в сарафане либо не услышала, либо решила не принимать к сведению.
— Славный, должно быть, град Хабаровск! А как звать там тебя да какого ты роду-племени?
— И там, и здесь меня зовут одинаково — Тереза. Что касается роду-племени… млекопитающее.
— Стало быть, из тех крестьян, что молоко продают… Мой батюшка тоже крестьянин, только он овощи да фрукты продает. А звать меня Настынька. Моя семья далеко живет, за лесом дремучим, за горою могучей…
— Ты специально стихами говоришь?
— …А я сюда за цветами пришла. И заплутала, ох заплутала! Без тебя бы не выбралась.
— Собственно, ты и со мной еще не выбралась, — указала Тесса. — Почему ты сама не пошла по этой дороге?
— Боялась.
— То есть, брести сюда через лес не боялась, а по дороге идти боялась? Без комментариев.
Они шли по тропинке вдвоем, кот уже давно убежал вперед. Горе сердито молчал, не встревал даже с замечаниями и советами. Настынька большую часть времени не издавала ни звука, за исключением момента, когда в ее полураскрытый рот залетел лесной жук. Тогда она закашлялась и на какое-то время отстала, но потом быстро догнала Тессу, пробежав через лес.
Кот ожидал их за очередным поворотом, почти скрытый в молоденьких желтых елочках. Вид у него был даже более недовольный, чем обычно.
— Я все осмотрел. Поворачивай.
— Нет, — Тесса перешагнула через золотого зверя. — Но ты можешь поделиться своими опасениями. Выговорись, тебе станет легче.
— Это мрачное, темное место! Там нет ничего хорошего.
— То же самое можно сказать про мой университет, а ведь ничего, хожу.
— Вот попадешь в неприятности, больше спасать не буду!
— Не зарекайся.
Кот оказался прав — лес становился все темнее. Исчезли яркие краски, многие деревья казались засохшими. Дорогу едва можно было различить в пожухлой траве. Наконец они увидели полуразвалившийся забор, сделанный из связанных между собой бревен, и небольшой дом.
Отшельник жил в бревенчатом строении, напоминающем увеличенную версию скворечника. Судя по всему, хатка была построена давно: дерево успело потемнеть, крыша заросла мхом, окошки покрылись таким слоем грязи, что их сложно было различить на стене. Однако самым удивительным были две колонны, на которых держался весь дом, выполненные в форме птичьих ног.
От неожиданности Тесса застыла на месте:
— Ну надо же… Избушка на курьих ножках!
— Не совсем, скорее, дешевая имитация, — кот окинул строение критическим взглядом. — Настоящая избушка на курьих ножках принадлежит Бабе-Яге…
— Причем «избушка» — очень условное обозначение той здоровенной откормленной домины, — добавил Горе. — Но главное отличие в том, что то здание живое. А это всего лишь подражание… Среди отшельников мода такая — подражать Бабе-Яге. Самое смешное, что она-то как раз не отшельница. Так, чего стали? Идем дальше.
— Дух выгребной ямы знает Бабу-Ягу? — голос Настыньки был пропитан уважением.
— Так, все, хватит уже! Повторяю: я не Дух выгребной ямы!
— Не обращай на него внимания, сказала же, — напомнила Тесса. — Давай лучше заглянем на огонек.
— Там нет огонька…
— Ты может не воспринимать все так буквально?!
— Но там нет огонька…
Пробиваться к покосившимся дверям пришлось через болотистую, покрытую мелким кустарником землю. Никакой тропинки здесь и в помине не было, создавалось впечатление, что дом необитаем. Тесса знала, что это не так — кот бы не ошибся.
Уже на подходе к дому ее ноги проваливались в грязь по щиколотку. Настынька, покорно следующая за ней, сталкивалась с такими же трудностями, но придавала им меньшее значение, ее хорошенькое личико оставалось пустым. Кот выбрал самый легкий путь: по сухим черным веткам он перебрался на крышу избы, а оттуда спрыгнул на крыльцо. Впрочем, даже он приложил какие-то усилия; Горе продолжал ехать в сумке.
Забравшись на шаткие ступеньки, Тесса мстительно тряхнула синюю бутылку. Возмущенный вопль Горя не заставил себя ждать:
— Эй, за что?!
— Просто так. Тунеядец!
— Между прочим, без моей помощи кое-кто бы вообще свое путешествие закончил еще вчера! Кстати, будет лучше, если ты ничего не скажешь отшельнику про меня.
— Для кого лучше?
— Для нас обоих.
У девушки появилось желание поспорить с ним, но в данном случае это было лишним. Спор мог подождать до более подходящего момента.
По ступеням она поднималась осторожно, боялась, что древние доски провалятся под ней. Настынька шлепала по лестнице спокойно и уверенно, даже не глядя себе под ноги. Тессе хотелось бы вести себя так же, но она сдерживалась, зная свою удачу: она провалится при первом же прыжке.
Возле дверей сидели две жирные жабы. Тесса попыталась брезгливо столкнуть их сапогом, но они не поддавались. Помогло лишь вмешательство кота, с шипением свалившегося практически им на головы.
— Так, почетный караул отогнали, можно заходить, — усмехнулась Тесса.
Стучать она не стала: Настынька создавала столько шума, что хозяин дома должен был давно услышать их. А если не услышал, значит, глухой; в этом случае стук совсем бесполезен. Тесса открыла дверь и первой шагнула в темную комнату.
Как только открылась дверь, в лицо Тессе ударила сконцентрированная, состоящая из многих запахов вонь. Здесь чувствовалась и плесень, и сырость, и гниль, и пот и многие другие элементы, думать о которых ей не хотелось. Небольшая комната была завалена каким-то хламом, на полу блестела слизь, которую обычно оставляют за собой улитки; на стенах росли грибы.
Когда ее глаза немного привыкли к полумраку, она увидела отшельника. Он лежал на печи в дальнем углу комнаты, наполовину прикрытый собственной всклокоченной бородой. У старика была несуразно большая голова, которую длинные волосы делали похожей на колокол, и тщедушное тельце, закутанное в грязное лоскутное одеяло. Он, казалось, спал, но при появлении нежданных гостей его глаза открылись; правый был значительно больше левого.
— Фу, фу, фу! Что-то человеческим духом запахло!
— Вообще-то это свежий воздух, дедуля, — поморщилась Тесса. — Знаю, его здесь давно не было, но привыкайте.
Отшельник удивленно открыл рот, демонстрируя отсутствие многих зубов. Горе сердито пробурчал из сумки:
— Вот ты можешь сходу не хамить? Мы ведь не просто так явились!
— Он первый начал.
Пауза затягивалась и могла бы стать совсем уж неловкой, если бы не вмешалась Настынька. Она вышла вперед и бухнулась на колени прямо в слизь:
— Ой, не серча-а-айте! Мы по неволе к вам пришли, окаянные!
— Сейчас опять голосить начнет, — вздохнул кот. — У нее талант.
Взгляд отшельника стал значительно мягче:
— Вот это правильно ты себя ведешь, люблю таких! Красна девица сердечной должна быть и мягкой…
— В душе и на ощупь, — поморщилась Тесса. — Слушайте, мы тут действительно поневоле.
— Что же случилось с вами, сестринушки?
— Вы издеваетесь? Какие мы, к лешему, сестринушки?
— А, так злой леший, негодник, вас с дорожки сбил? Ну да ничего, помогу я вам!
— Держи язык за зубами, а то еще перед лешим оправдываться придется, — посоветовал Горе. — Не самое приятное…и гигиеничное… занятие.
— Вот как мы поступим, — старик окинул обеих девушек оценивающим взглядом. — Беду я ваше понимаю, однако прежде уяснить хочу, добры вы девицы али пустой сосуд, что плечи родительские тянет… Посмотрю, какие из вас хозяюшки, какие женушки будут добрым молодцам.
— Начало довольно зловещее, — пробубнила себе под нос Тесса.
Старик не услышал ее и продолжал вещать:
— Поначалу растопите-ка вы баньку, что за избушкой моею стоит. Дрова рядом с ней лежат, далеко не потащите! Потом наносите водицы из ручья, но только решетом наносите, чтобы видел я, что в любой ситуации вы мужу опорой будете. А уж как затопите баньку, так и не оставите старика, выкупаете, вымоете, чтобы порадовались мои старые косточки. Ну же, красавицы, давайте!
Настынька с нескрываемой радостью подскочила с пола и выбежала из избы. Тесса с мрачным видом поплелась за ней следом.
— Ну и что мне теперь делать?
— Что он сказал, то и делай, — отозвался кот. — Что тут сложного?
