Анна Одувалова - Ожерелье Лараны
Отвлек Каллариона от мыслей Дирон, неожиданно появившийся в гостиной. За ним бессловесной тенью летела Ларана, которую маг, по-видимому, не замечал. Захлопнувшаяся дверь вполне могла бы придавить девушку, имей она телесную оболочку. А так призрачная принцесса даже не заметила возникшего прямо перед носом препятствия, просочившись сквозь беленое дерево неясной голубоватой тенью. Калларион очень надеялся, что Ларана появилась в коридоре второго этажа, принадлежавшего им, а не где-нибудь в обеденном зале. Впрочем, воплей испуганной публики не слышалось, поэтому можно было надеяться, что обошлось без эксцессов. В этом смысле путешествовать с призраком, пожалуй, было еще рискованнее, чем с ксари-оборотнем. Лайтнинг хоть сам понимал, что лишний раз на людях светиться не стоит – это чревато неприятностями, причем, и лично для него, и для всех окружающих. Объяснить же это Ларане оказалось значительно труднее. Люди призрачной принцессе все равно ничего не могли сделать, а с их эмоциями и чувствами она не желала считаться еще и при жизни. Чего же ждать от нее после смерти, когда общее наплевательское отношение ко всем, кроме себя, усиливается. Поэтому появиться Ларана могла где угодно, когда угодно, причем в самый неподходящий момент. Пока подобных неприятностей удавалось избежать благодаря тому, что Ларана предпочитала уединение и не любила показываться на глаза чужакам.
– Ну, все вроде бы в сборе, – удовлетворенно отозвался эльф, отрываясь от своих философских размышлений. – Значит, я наконец-то могу рассказать о том, к каким выводам пришел сегодня ночью.
– Как все? – удивился Дирон. – А Дерри?
– Лайтнинг еще с утра пораньше смотался на разведку, которую вы активно с него требовали, так что его пока нет и не предвидится, – махнул на мага рукой Стикур, изнывающий от любопытства. – И вообще, Келл сказал, что сначала хочет обсудить этот вопрос с нами, чтобы не травмировать лишний раз ранимую душу Дерри. Судя по всему, речь сейчас пойдет об Анет.
– Да, – улыбнулся эльф, не очень удивленный догадливостью герцога. А о чем, собственно говоря, еще могла идти речь – не о ценах же на крупу? – Не буду тянуть и делать лирические отступления, постараюсь разъяснить ситуацию коротко и по существу. В общем и целом, я считаю, что Анет жива.
– Как? – изумленно выдохнул Дирон, от полноты чувств даже слегка подскочив на стуле. Стикур же только выпучил глаза и совсем неподобающе герцогу открыл рот.
– Ну, выводы я сделал на основе нескольких фактов. Во-первых, тела не нашли, пепла – тоже. Во-вторых, серьезным доказательством является сбежавший гхырх. Этот зверь может сбежать от халявной еды лишь в том случае, если учует своего истинного хозяина, и никогда больше. Зюзюка ведь не идиот, впрочем, если бы был идиотом, все равно бы никуда от миски не убежал. А в-третьих, это встреча Дерри с так называемым «призраком». Знаете, на что это больше всего похоже, если исключить белую горячку?
– Да, – прошептал Дирон, воскрешая в памяти годы, проведенные в Высшем арм-дамашском институте магии, предсказаний и целительства. – Это больше всего похоже на «сонное пришествие». Но, Келл, это заклинание доступно лишь единицам, постигшим вершину магического искусства!
– Или… вспомни-ка… «Сонное пришествие» возникает во время спонтанного выброса магической энергии во сне у потенциального, но пока не умеющего управлять своими силами мага. Чаще всего в период эмоциональных перегрузок.
– А ведь точно… – Дир хихикнул, – Помню, был у нас один случай. Студент-выпускник в течение недели перед защитой являлся во сне к председателю экзаменационной комиссии в призрачном обличии, и заунывно цитировал свою дипломную работу с требованиями оценить ее по достоинству и выставить надлежащую оценку за проделанный колоссальный труд.
– И что? – не удержался от вопроса Стикур.
– И ничего, – пожал плечами маг. – Отчислили его за неумение управлять своей магической энергией и за попытку давления на комиссию.
– А-а… – протянул герцог и задумался, пытаясь привести в порядок мысли, взбудораженные шокирующим предположением эльфа. Спустя долю секунды Стикур смог сформулировать более или менее внятный вопрос и моментально задал его Каллариону: – Но если, как ты говоришь, Анет жива, то почему все странные события начали происходить совсем недавно, буквально неделю назад? А девушку мы считаем погибшей вот уже полгода.
– Не знаю, – Келл замолчал. – Рискну предположить, что, спасая от чар Хакисы, «Низвергающий» выкинул Хранительницу с Арм-Дамаша в ее родной мир перед тем, как сам рассыпался в прах. Это вполне логично, в духе древнего артефакта: где взял, там и положил.
– То есть, – потрясенно пробормотал Дирон, – выполнил то, что мы с самого начала обещали Анет. Но, Келл, тогда бы история должна была закончиться в тот момент, полгода назад.
– Понимаешь, Дир, судя по рассказу Дерри, Анет, когда посетила его в одной из камер Андеранского замка, ничего не помнила. Она ведь не узнала вашего ксари. Зато после этого странного сна к девушке могли начать возвращаться воспоминания. Естественно, как и любой разумный человек на ее месте, Анет попыталась докопаться до истины и узнать, что же с ней произошло. Если предположить, что во время попыток выяснить свое прошлое ей удалось отыскать путь на Арм-Дамаш, то все встает на свои места…
– Ты хочешь сказать, что Анет где-то здесь и Зюзюка убежал к ней? – вскочил с дивана Стикур, разом забыв про всякую аристократическую выдержку. – Но как же она на Арм-Дамаше одна? А если Анет так ничего и не вспомнила? А если с ней что-то случилось? Как я помню, это не девица, а ходячая неприятность. Срочно на поиски!
– Сядь, – мягко произнес Калларион. – Я, честно сказать, не хотел, чтобы при этом разговоре присутствовал Дерри именно потому, что опасался от него подобной истерично-неадекватной реакции на эти ничем не подтвержденные домыслы. От тебя ничего подобного я не ожидал. Успокойся и возьми себя в руки. Мои слова ничем не доказаны. Это всего лишь догадки, которые могут быть или не быть правдой.
– Да, Стик, Келл прав, – мотнул головой разом погрустневший Дирон. – Эти сведения надо как-то проверить, но я не знаю как.
– Проверьте! – вспыхнул Стикур. Перестав себя контролировать, герцог долго не мог вернуться к своему обычному невозмутимому образу, а в данный момент еще и не хотел. – Как хотите, так и проверяйте.
– И еще одно, – Келл помолчал, – если Анет все же жива, ей придется исполнять данное Ларане обещание. Именно ей, а не кому-то другому. Мы может только помогать в меру сил.
– Почему? – герцог был не на шутку удивлен.
– Между призраком и человекам, пообещавшим ему что-либо, устанавливается связь. В данном случае, если Анет жива, имеет место связь между ней и Лараной. Тесный контакт с миром мертвых. Часть жизненной силы девушки уходит к призраку. Принцесса сейчас как гигантская пиявка, питающаяся энергией Хранительницы. И чем дольше обещание не будет выполнено, тем вероятнее, что Анет ослабеет и погибнет. Ларана злится и поэтому забирает больше силы, чем могла бы. Если девушка жива, нужно найти ее как можно быстрее и помочь выполнить обещание.
– Ее необходимо найти в любом случае, независимо от того, что и кому она обещала! – взорвался Стикур, которому не понравилась интонация эльфа.
– Да кто же спорит, – Келл размышлял о своем. Он, честно сказать, был не рад, что Хранительница, скорее всего, жива. Это все очень усложняло. Эльф боялся, что связь между Лараной и Анет за полгода чересчур окрепла, и чтобы ее оборвать мало будет просто вернуть украшения. Анет придется участвовать в ритуале передачи. А ритуал эльф планировал совместить с воскрешением. Чем это закончится для Хранительницы, он не знал, но мог предположить.
Анет проснулась от того, что слетела с мягкого бока гхырха в холодный и мокрый сугроб. Спать было и так не очень тепло и удобно, а уж тут… Девушка забарахталась, выбираясь из снега, и открыла глаза, чтобы взглядом найти наглую розовую рожу, посмевшую бесцеремонно испортить и без того не очень приятное утро. Ругательства застыли у Анет в горле. Рядом, безумно хлопая мутными сонными глазами, сидела Ольга, а впереди, напротив принявшего боевую стойку гхырха, стояли три светло-голубые, переливающиеся в лучах утреннего солнца ящерицы, величиной с хорошего волка. Гладкая, блестящая, покрытая чешуйчатыми пластинками шкура, под которой перекатывались валуны мышц, ярко-желтые немигающие глаза с вертикальными прорезями зрачков и внушительные клыки – не очень радостное утреннее зрелище. Ясно, что рептилии явились по их душу с не самыми добрыми намерениями. Скорее всего, тварям банально хотелось есть. Оскаленные морды злобно косились в сторону девушек, старательно обходя взглядом Зюзюку. Каждая ящерица в отдельности, безусловно, была слабее приготовившегося к драке гхырха, но втроем они могли представлять серьезную угрозу. «И откуда зимой взялись ящерицы? Они же, насколько я знаю, холоднокровные и при минусовой температуре должны спать», – отстраненно подумала Анет, а в это время одна из тварей зашипела и двинулась в обход розового зверя, стремясь достать более привлекательных в качестве завтрака девушек. Ольга взвизгнула и проворно отскочила назад, таща за собой застывшую в ступоре Анет. Зюзюка издал странный утробный звук и попытался схватить наступающую рептилию за длинный чешуйчатый хвост, но тут наперерез кинулась вторая тварь, с размаху ударив гхырха когтистой лапой. Зверь обиженно пискнул и шарахнулся в сторону, испуганно косясь на ставшего вдруг опасным противника. Зато от крика любимца опомнилась Анет. Увидев, что кто-то посмел обидеть гхырха, она, не вылезая из сугроба, выставила вперед руки, направив мощную струю бледно-желтого огня на ближайшую рептилию. Тварь обиженно взвыла, пытаясь сбежать из-под прицела, но Анет осторожно приподнялась сначала на колени, а потом встала на ноги и двинулась по направлению к верещавшей на снегу ящерице. В нос ударил запах горелое мяса, и девушка инстинктивно отшатнулась, сдерживая рвотный рефлекс. Она и забыла, как отвратительно воняет паленое. Видя, что хозяйка в безопасности, в бой кинулся ставший чуть осторожнее гхырх. Он медленно начал подходить к ящерице сбоку, делая обманные выпады, пока не изловчился и не вцепился рептилии в мягкое не защищенное пластинчатой чешуей горло. Брызнула желтая липкая кровь и где-то истошно заорала Ольга. Анет дернулась, понимая, что на какое-то время потеряла совершенно беззащитную подругу из вида, и развернулась на сто восемьдесят градусов. Сзади нее снег был красным, а третья, все еще живая, ящерица сидела рядом с Ольгой, оскалив окровавленную морду. Анет закричала и пальнула в тварь молнией, отгоняя от неподвижного тела подруги. Рептилия ощерилась, показывая клыки, но струя огня сбила ее в снег. Туда же кинулся гхырх, а девушка на негнущихся ногах подошла к безжизненно раскинувшейся на снегу подруге. Анет застыла, не решаясь сделать последний шаг. Лицо у Ольги было настолько белым, что сливалось бы с сугробом, если бы не алые пятна на снегу. Синяя разодранная на груди курточка набухла от крови. Анет всхлипнула, падая на колени, и зарыдала в голос, пытаясь нащупать у Оли пульс. Смысла в этом не было. Даже если Ольга осталась жива, ясно было: идти она не сможет. И Анет ее далеко не утащит, разве что привяжет к гхырху, но это тоже не выход. Значит, они так и замерзнут в лесу под елкой, и ни Дерри, ни Стик с Диром никогда не узнают, что ей удалось выжить в поединке с Хакисой. Девушка заревела еще громче и даже не заметила, как подошел погрустневший Зюзюка. Он оказался умнее своей причитающей в сугробе хозяйки и попытался устроиться так, чтобы лежащей на снегу Ольге передавалось хоть чуть-чуть тепла от его шкуры.
