Андрей Чернецов - Чародей фараона
Горовой тем временем попытался растормошить Каи, но тот только и знал, что шептать молитвы всем богам, которых помнил.
Сгоряча археолог хотел дать ему подзатыльник, чтоб напарник пришел в себя, но передумал. Сплюнув, пошел в барханы — искать колесо.
Найдя его, он согнал с насеста малость очухавшегося Каи и, с натугой приподняв хрупкое сооружение за ось, с третьей попытки насадил на нее колесо. Помогая себе при этом теми старинными русскими выражениями, что обычно пишут на заборах и в местах общего пользования.
Затем пожертвовал бронзовым ножиком для очинки тростинок и кое-как загнал его в паз для чеки. По крайней мере, до дома хватит.
Спутник с недоумением наблюдал за действиями Даньки. Видно, подобных талантов прежде за его однокашником не водилось.
— Послушай, Джеди, — вдруг спросил он, — а ты правда говорил с собакой, или мне почудилось?
— Видишь ли, дружище, — про себя Даниил решил узнать у Упуата — не может ли он заставить кое-кого потерять память относительно некоторых событий. — Видишь ли, не забывай, что я чародей! Херихеб. И собака у меня тоже чародейская!
— Значит, она и в самом деле может говорить? — совсем по-детски удивился толстячок.
— Да, — важно кивнул студент. — Это очень умный пес. Не будь он собакой, то вполне даже мог бы стать… ну, скажем, младшим писцом… Но тебе об этом лучше не болтать. Так поехали, что ли?
Глава восьмая
СЛЕДСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Не успели члены опергруппы, возвратившиеся с задания на «базу» (ею временно стал дом Джеди), привести себя в порядок, как к ним нагрянули гости.
— Господин генерал собственной персоной! — пошутил Данька, приветствуя входящего на кухню Джедефхора. — Никак за рапортом о проделанной работе?
Голубоглазый вопросительно глянул на хозяина, не совсем понимая, о чем речь. Археолог лишь махнул рукой, не обращай, мол, внимания.
Каи по привычке хотел было уважить его высочество земным поклоном, но царевич не дал ему это сделать, дружески похлопав по плечу, отчего «эксперт-криминалист» безмерно возгордился. Потом Джедефхор так же по-приятельски обнял Горового и, немного помедлив, как бы соображая, стоит ли это делать, осторожно погладил по голове Упуата и легонько почесал у него за ухом. Волчок не противился, наоборот, сделал вид, что ласка ему пришлась по вкусу. Данька даже чуток удивился. За все время их знакомства четвероногий нетеру ни разу не давал ему повода для фамильярностей. Устал он за время битвы со скарабеями, что ли?
Окончательно сразила парня следующая сцена, разыгравшаяся у него на глазах. Закончив обмениваться приветствиями с «оперативниками», их начальник подошел к Анх, хлопотавшей у печи, пошарил в поясной сумке и, слегка покраснев, протянул девушке цветок. Красавица, приняв этот знак внимания, смутилась и тоже зарумянилась. Потом быстро выскочила в соседнюю комнату.
Горовой проводил ее взглядом и нахмурился. В принципе он не имел никаких прав на эту девушку, считающую его своим другом детства и испытывающую к Джеди некоторые чувства. Но ведь к Джеди же, а не к его двойнику Даниилу Горовому. Это, как издавна говорят в Одессе, две большие разницы. И все равно наблюдать за тем, как принц оказывает Анх явные знаки внимания, Даньке было не очень приятно. Не потому ль, что соседка так похожа на его Нюшку, оставшуюся за четыре тысячи лет вперед в Москве? И не оттого ли, что за эти несколько дней он успел привыкнуть к этой темноволосой хохотушке, привыкнуть и… привязаться?
Между тем Анх вернулась на кухню. Подарок Джедефхора алел в ее черных, воронова крыла волосах.
Принц улыбнулся. В его глазах промелькнуло торжество и одновременно восхищение.
Даниил вынужден был признать, что новое украшение чрезвычайно шло девушке. И как это он сам раньше не догадался подарить ей цветы. Вот же мужлан неотесанный. Это его практичная Нюшка отучила, как она выражалась, «бесполезно выбрасывать деньги», предпочитая богатому букету щедро накрытый стол или билет на престижную дискотеку. Так он по инерции и с Анх вел себя подобным образом. Не то, что этот… Ухажер! Весь в батюшку! Сказочный принц на белом коне!
«А ведь и впрямь принц…»
— Ну что, сразу докладывать или сперва перекусим? — спросил археолог у Джедефхора.
Царевич глянул на жалобно скривившегося Каи, на облизнувшегося при упоминании еды Упуата и развел руками:
— Докладывать можно и за столом.
И, обратившись к Анх, поинтересовался:
— Как, красавица, найдется лишний кусок для проголодавшегося гостя?
— Конечно! — поспешно ответила девушка. На взгляд Даньки, слишком поспешно.
— Вот и славно! А пиво я с собой прихватил. Вдруг, думаю, у моих следопытов не было времени запастись свежим пивом?
«Нет, — был вынужден признать Горовой, — все-таки он славный парень».
Очевидно, эксперт-криминалист был полностью солидарен с этим мнением. Он с таким восторгом и обожанием смотрел на наследника престола, что, казалось, прикажи тот ему сейчас прыгнуть в Нил, кишащий злобными крокодилами и хурсарками, и Каи сиганет не раздумывая.
Один Упуат не разделял всеобщего оживления. Бедняга нетеру с неизбывной тоской созерцал, как янтарная пенящаяся жидкость разливается по глиняным кубкам. Данька ему сочувствовал всей душой, но, отведав Джедефхорова пива, не мог сдержать блаженно-удовлетворенной ухмылки. Не «Золотые рога» Хнума и не «Бочкарев», но пить вполне можно. По шкале Валентинова эликсир тянул на «питьевой» (низшая ступень — «технический», то есть предназначенный для протирки наглой морды продавца напитка, высшая— «марочный»). Умели же, вернее умеют древние египтяне пиво варить.
— Ну и что успели накопать? — с аппетитом уплетая простую ячневую кашу с подливкой, осведомился принц.
— Тут нас чуть не закопали! — огрызнулся Даниил.
— Как?!
— Просто…
Он начал неспешно, во всех подробностях излагать царевичу все события минувшего дня.
— И вот я думаю, — подытожил археолог, закончив рассказ. — Что же это за тайна, известная всем и каждому? Я имею в виду исчезновение Хемиуна, о котором запросто судачат в каждой столичной забегаловке. Любопытно было бы также выяснить, почему такая суета поднялась вокруг обычной, пусть и царской, гробницы? Что такого знал или хотел узнать главный архитектор, что кому-то пришлось успокоить его радикальными методами? И, главное, кто за всем этим стоит? Как видишь, вопросов больше, чем ответов.
— Да-а, — почесал нос Джедефхор. — Тут без пива не разберешься.
— И с ним тоже не разберешься! — встряла Анх, осуждающе глядя на две уже опорожненные парнями посудины. — Тоже мне нашли советчика!
— Думаешь? — с интересом глянул на нее принц, энергично стуча по спине поперхнувшегося хмельным напитком Каи.
Младший помощник писца чуть не подавился от удивления и возмущения, когда услышал, как женщина посмела высказать свое мнение в присутствии самого наследника престола.
— У меня мурашки по телу забегали, когда Джеди рассказывал о нападении на них скарабеев! — не унималась девушка. — Наверное, какой-нибудь злой бог наслал эту напасть. Возможно, сам красноглазый Сет-братоубийца!
Путеводитель протестующе зарычал.
— Сет здесь ни при чем, — заступился за владыку пустыни Данька. — Как, впрочем, и остальные нетеру.
Одобрительное ворчание ушастого сопроводило слова парня.
— А ты откуда знаешь?! — вскинулась красавица. — Можно подумать, что общался с кем-нибудь из Великой Девятки!
— Он знает! — веско молвил Каи, подняв в воздух указательный палец. — На то он и святой херихеб! Не видела ты, какое чудо сотворил позавчера Джеди в саду фараона, жизнь, здоровье, сила! А то бы молчала!
— Да уж! — подхватил Джедефхор. — При дворе лишь и толков, что о твоих чудесах! Не спрашиваю, каким образом тебе все это удалось, но я сам чуть не умер со страху! Государь же третий день никого не принимает. Заперся в своих личных покоях и пускает к себе только главного дворцового лекаря. Тот мне по секрету пожаловался, что отец уничтожил все его запасы успокоительного. Ну, хему-нечер, нельзя же так, право. Ты чуть не сделал меня сиротой! «И фараоном», — добавил про себя Горовой.
— Государь даже о своей эфиопской игрушке на время позабыл! — не без злорадства продолжил принц.
При упоминании Аиды сердце Даньки забилось быстрее.
— Вот бы кого допросить в первую очередь, — задумчиво протянула девушка.
— Кого, Аиду? — не понял царевич.
— Да нет, — затрясла головой Анх. — Его величество. Сказала и испуганно прикрыла рот рукой. Упала и с жалобным звоном разбилась тарелка, сметенная со стола неловким движением Каи. В комнате воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только громким и частым дыханием волчка. — Ты опять права, красавица! — первым пришел в себя наследник. — Кругом права. Но, боюсь, это будет сделать нелегко. А то и вовсе невозможно.
