Татьяна Андрианова - Выйти замуж за эльфа
— Неужели пяткой? — восхитился Тирандерель, закатывая глаза. — Так это же одна из лучших поз йоги.
— Да-а-а? — удивленно застыл Макс— И как же она называется?
— Это очень хорошая асана. Стимулирует сердечную мышцу, кровообращение, препятствует возникновению язвы двенадцатиперстной кишки… И носит гордое название «буква ЗЮ».
Ой! Я больше не могу! Нельзя же так бесчеловечно меня смешить. Так и помереть недолго, и останется гулять на свободе совершенно никем не востребованный волколак. Ужас! Он же, бедненький, зачахнет без охоты. Скучно ведь просто так по лесу ходить в гордом одиночестве. Смеялись долго, дружно и до икоты. Один только Макс насупился как еж, которому не досталось грибов на зиму.
— Скоро рассвет, — заметил Гарандарэль.
— Какая наблюдательность, — саркастически фыркнул Макс— А что, эльфы на рассвете исчезают, как призраки? Или укладываетесь в гробики, как вампиры?
— Нет. Мы закапываем трупики, как могильщики, — парировал Гарандарэль, поднимаясь на ноги.
Он попытался привести жалкие остатки некогда роскошной рубашки в порядок. Ничего не вышло. В тонких пальцах остался приличный лоскут ткани. Эльф мученически вздохнул, сорвал остатки и щедрым жестом выбросил их в камин. Туда же последовала и рубашка Тирандереля. Ух ты! Бесплатный стриптиз! А ребята ничего… Хорошо сложены. И вовсе не костлявые, как можно было бы подумать, глядя на кажущуюся хрупкость эльфийских фигур. Просто тонкокостные. Но мышцы имеются. Стоп. О чем это я? Опаньки, я еще и краснею. Ну надо же, какой конфуз.
— Ты прав. Скоро рассвет, а свидетели нам не нужны, — кивнул Тирандерель.
— Народ, это что? Шутка такая, да? — захлопал глазами Макс.
— Нет. Это суровая правда жизни, — отрезал Гарандарэль. — Пока ты осваивал сумку как новую среду обитания, Виктория изволила сбросить сельхозинвентарь на проходящего мимо парня. Чем и прибила бедолагу. Теперь придется тихонько прикопать труп в лесу, или мой род будет опозорен.
— Это еще почему? — нахмурился Макс— Я что-то не догоняю… Парня пришибла Виктория. Это неудивительно. Она и катастрофа практически синонимы. — Я запустила в целителя подушкой, он ловко увернулся и продолжал: — Все это ужасно, и я обязательно сообщу обо всем Третьякову. Но при чем здесь род эльфов? Почему он будет опозорен?
— Ну это даже я понял, — снисходительно фыркнул Васька. — Уважаемый Гарандарэль является женихом Виктории. Вряд ли ее судимость что-нибудь изменит. А эльфийская принцесса, жена наследника престола, судимая за убийство, — это по меньшей мере скандал.
— Минуточку, — вклинилась я. — Так ты, эльфийская твоя морда, решил помочь мне не по доброте душевной, а чтобы избежать скандала?
Гарандарэль слишком мало меня знал, поэтому грядущей бури не заметил. Васька же тихонько, не привлекая внимания, спрятался за камином. Авось пронесет.
— Виктория, не все ли равно, почему я это делаю. Главное, я готов тебе помочь. — Тоном уставшего отца семейства, вразумляющего свое неразумное чадо, молвил он.
Зря он так. Очень зря.
— То есть лично моя судьба тебе до фонаря. Лишь бы честь семьи сохранить? — возмутилась я, и вторая подушка встретилась с надменной физиономией принца.
Он пытался защищаться, но проснулся Ахурамариэль. Нет. Появляться в виде эльфийского клинка он не стал, благоразумно решив, что убивать мы никого не собираемся, а заставить с собой считаться можно и без применения холодного оружия. Поэтому драка плавно перетекла на другой уровень и в другой темп и стала походить скорее на нечто среднее между своеобразным танцем и спаррингом. Удар, блок, еще удар, опять блок, поворот на носках и снова удар…
— Нукто так ставит блок?.. Кто так ставит блок, спрашиваю? Ой, позорище… Кто так бьет?… Кто так бьет, я спрашиваю? О боги! Я учу идиотку! —стенал меч. —Ладно. К этому вопросу мы вернемся на следующей тренировке.
«Кажется, мне хана, — с тоской подумала я. Ахурамариэль довольно захихикал. — Значит, точно хана».
А вот Макс зря вмешался. Если я еще как-то держала темп, прекрасно сознавая, что эльфы просто щадят меня и их истинной целью является избежать травматизма как своего, так и моего, то Макс истинного положения дел не понял и рванул в бой с табуретом наперевес, вопя:
— Наших бьют!
Такого финта от спокойного в общем-то целителя никто не ожидал. Пострадали буквально все. Через пять минут я щеголяла роскошным фингалом под глазом и задумчиво размышляла, можно ли замазать синяк так, чтобы было незаметно, и почему надо было бить обязательно в глаз? Гарандарэль получил табуретом по ребрам и пять отчетливых царапин на предплечье от меня персонально. Тирандерель пострадал меньше всех, если не считать пары клоков волос (все выдрала я!).
— Нашла чем гордиться!— фыркнул меч. —Превратить прекрасное боевое искусство в банальную уличную драку…
«Зато какие результаты!» — довольно ухмыльнулась я, любуясь Максом, которому засветила пяткой в нос.
Целитель смог остановить кровь и теперь прикладывал к пострадавшему органу обоняния пузырь со льдом.
— С кем приходится работать, —вздохнул меч.
7
У подножия башни под грудой сельхозинвентаря, раскинув руки-ноги, лежал бездыханный парень. Васька с видом знатока попытался нащупать пульс, приложил ухо к груди убиенного:
— Спекся, — констатировал он. — Ну ты, мать, даешь… Снайпер. Все снаряды нашли свою цель.
— С чего ты взял? — огрызнулась я.
Хотя с заявлением котика спорить было трудно. Вон какие шишки образовались на черепе убиенного. Одна другой краше и в аккурат по количеству инструментов. Все-таки жалко парнишку. Даже при минимуме освещения было видно, как он молод. И не пожил-то еще! Все. Муки совести меня накрыли с головой, и я пришла к неутешительному выводу, что жизнь моя кончена. Как я теперь жить буду с таким грузом на душе?
— Могу дать веревку, —предложил Ахурамариэль. —Добавь к этому мыло, а хороший дуб, так и быть, укажу.
«Ах ты… Да я тебя… Да я… Я вообще не знаю, что с тобой сделаю!» — возмутилась я.
— Не знаешь — не говори, —отрубил меч.
Просто нет слов. Цензурные одни предлоги. Убила бы. Вопрос только, как провернуть такое мероприятие без ущерба для собственного здоровья.
— За что ты его так? — потрясенно вопросил Макс— Вон какое чудо конопатое. Чего он тебе такого сделал?
Я устыдилась и опустила глаза долу.
— Он нам спать не давал. Под окном орал как оглашенный, — вклинился Васька.
О! Мой пушистый герой! Я не удержалась и ласково почесала заступника за ухом. Котик довольно заурчал.
— И за это ты его умертвила с особой изощренностью? — поинтересовался Тирандерель. — А говоришь, что это мы странные.
— Он сам меня попросил, — шмыгнула носом я.
— То есть как это сам?
— Так он орал: «Рапунцель! Рапунцель! Сбрось мне свои косы!» Вот я их ему и сбросила.
— Загнибеда!!! — возопил Макс какнеупокоенный призрак на потревоженной могиле. — Он просил сбросить волосы, а ты его косой и вилами. Это же классика! Ты что, вообще книг не читаешь?
— Отчего же. Читаю, — подбоченилась я. В конце концов, была задета моя гордость.
— И какую ты сейчас читаешь?
— Никакую.
— А! Что я говорил?
— Я ее только вчера закончила.
— И как она называется? Или ты скажешь, что уже не помнишь ни названия, ни автора?
— Отчего же. На память девичью не жалуюсь. Она называется «Трансформация нежити как способ вызова контролируемых мутаций, или Сам себе некромант в схемах и картинках», автор Трансмигириус Трансмутикус.
Зря это я сказала. Очень даже зря. Народ притих и уставился на меня с таким видом, словно у меня внезапно выросло штук пять лишних голов. Оно и понятно. Книжка-то из запрещенной библиотеки. Насколько мне известно, ее не просто запретили, а уничтожили практически весь тираж. В запрещенной библиотеке в Академии хранился единственный уникальный экземпляр, пока… пока я туда не наведалась. Теперь экземпляр хранится у меня. Они ведь все равно им не пользовались. Когда я на него наткнулась, на бедной книжке был та-а-акой слой пыли…
Напряжение разрядил Васька.
— Минуточку. Хотите сказать, что парень решил ночью обзавестись волосами на шиньон? Он что? Парикмахер?
— При чем здесь шиньон? — опешил Макс. Молодец, котик! Уловка удалась.
— Так парень орал, чтобы ему сбросили волосы. Зачем еще они могли ему понадобиться? Не порчу же наводить.
— Ну вы даете! Братьев Гримм читать надо. Там у девушки, заточенной в башне, были длинные волосы. Парень приходил к башне, кричал, чтобы Рапунцель сбросила ему свои косы, и преспокойно забирался наверх.
— Понятно, — кивнул Васька. — У-у-у, садист! Он погрозил убиенному пушистым кулачком.
— Почему садист? — не понял Тирандерель.
— А ты наклонись поближе, я шепну тебе на ухо.
Эльф купился. Ну прямо как маленький! Тирандерель доверчиво наклонился ниже к морде кота, и тот недолго думая вцепился в роскошную рыжую шевелюру эльфа всеми четырьмя лапами. Не ожидавший такого подвоха Тирандерель взвыл благим матом, и мы узнали много новых ругательств на эльфийском. Очень познавательно, надо сказать. Наконец эльфу удалось стряхнуть обнаглевшего кота, и последний отправился в полет, крепко стиснув в зубах рыжий локон. Я рванулась было за фамилиаром, но волнение оказалось напрасным. Васька сделал несколько классических сальто в воздухе и эффектно уцепился за крепкий дубовый сук.
