Николай Туканов - «Дневник эльфийского сутенера»
— Я первый ее заметил и желаю, чтобы ее продали мне, или здесь принято отдавать товар без очереди?
— Что вы, что вы! — засуетился хозяин. — Арфа ваша, господин, — обернувшись к эльфу, он виновато развел руками.
— Если господин тоже желает купить арфу, то у меня найдется, что ему показать, она, правда, не этого мастера, но тоже очень приличная, хотя стоит даже дешевле.
Родитель вытащил из плаща увесистый кошелек и высыпал на прилавок золотые монеты. Их оказалось на сотню меньше, чем надо.
— Мы готовы подождать три дня, если господин оставит половину стоимости, — любезно сказал продавец.
— Я принесу остальное завтра, — сказал мужчина, пряча пустой кошель в плащ. — Арфу вы мне отдадите сейчас или только завтра?
— Если господин оставит долговую расписку, то может забирать инструмент прямо сейчас.
Девчушка восторженно запищала. Папаша, довольный тем, что отстоял свое первенство в очереди на искусство, тут же с помощью хозяина оформил расписку. В это время паренек, который первым подошел к Кархи, принес из комнаты за прилавком футляр бордового цвета и аккуратно уложил покупку. Стоило покупателям уйти в сопровождении все того же паренька, эльф тут же расплылся в довольной улыбке, на что хозяин сердито зыркнул в сторону Кархи. Брезгливо посмотрев на гоблина, эльф вышел из магазина. Хозяин, осмотрев поношенные башмаки Кархи и дешевую рубаху, заправленную в такие же ярко-зеленые штаны, холодно поинтересовался:
— Что угодно господину?
— Мне бы мандолину работы Ситариэля, — вежливо сказал Кархи.
Владелец раритетов по дешевке еще раз недоверчиво провел оценку носимого гоблином имущества, потом подошел к одной из полок и взял в руки мандолину.
— Может, для начала стоит поучиться на более дешевом инструменте, например, вот этом? — продавец продемонстрировал Кархи инструмент, по форме совпадающий с описанием Урр-Баха. — Всего пятьдесят золотых, а звучит она ненамного хуже, чем более дорогие мандолины.
Кархи внимательно осмотрел инструмент, который осторожный хозяин не выпускал из рук и сказал:
— Мне сказали, что нашему шаману можно дарить только Ситариэля.
— Так вы берете мандолину для вашего уважаемого шамана? — расцвел в улыбке хозяин.
— Конечно, у меня самого таких денег нет и не предвидится. Община послала присмотреть подарок для Зеленого Дыма, слышали о таком?
Оказалось, про Дымка слышали даже здесь:
— О, да! Очень уважаемый чел…, э, гоблин.
— Так вот, оказывается, наш покровитель ценит хорошие инструменты и кто-то шепнул ему, что мандолина Ситариэля как его…, а, Второго, будет в самый раз, чтобы украсить стену в гостиной.
— Инструмент Ситариэля Второго я, к сожалению, предложить не могу, — с плохо скрываемой досадой произнес хозяин. — Подобные вещи в магазинах не продаются. И никто их вам не продаст, даже за большие деньги.
— Значит, опять придется дарить барабан из золотых пластин, — разочарованно протянул Кархи и тут же поспешил покинуть магазин.
— Каково, гоблы начали дарить ситариэли! — присвистнул эльф, выходя из комнаты за прилавком. — Скоро эти недоделки еще и детей своих начнут обучать игре на арфе, ха-ха.
— Тирсель, я тебе в который раз должен повторять, чтобы ты внимательнее смотрел вокруг себя, — сердито обратился к эльфу хозяин. — Не успел этот олух с девчонкой свалить из магазина, ты уже скалишь зубы, не замечая гобла под собственным носом.
— Ладно, ладно, я просто не выдержал — двести монет за арфу стоимостью десять золотых! Эти дураки готовы на все, лишь заметят, как кто-то еще захочет взять эту поделку.
— Кстати, насчет арф. Скажи этому придурку Гамиэлю, чтобы побольше наматывал золотой проволоки или я отрублю ему руки, чтобы он ее не воровал. И пусть поразмыслит над мандолинами для гоблов. Скажем, ранние ученические работы того же Ситариэля, ну и Ризлаэра с Номаиром до кучи. Кстати, на это клюнут не только гоблы. Так что пусть подумает хорошенько. И не забудь про проволоку, слышишь?
— Передам, — неохотно сказал эльф.
— Или это ты откусываешь проволоку? — хозяин подозрительно прищурил и так маленькие глазки.
— Да не нужна мне она! — возмутился эльф. — Мне хватает и пятой части от навара.
— Смотри у меня, я не потерплю крысятничества. Товар должен сиять золотом, чтобы клиент понимал, за что он платит и почему звук прозрачный, как роса в эльфийском лесу.
— Я передам, только перестань говорить эту чушь, — взмолился эльф.
— Эта чушь дает нам хорошую монету, — наставительно произнес хозяин. — Прозрачный, чистый звук, волшебные послезвучия. Инструмент, который не играет, а поет, как эльфийская девственница, приветствующая рассвет в лесном храме…
Эльф с отборной гномьей руганью исчез в комнате. Хозяин внимательно осмотрел товар, чуть поправил одну из арф и сел за прилавок в ожидании очередного ценителя эльфийского звука.
* * *Кархи, увидев наконец настоящую мандолину, решил, что стоит сделать небольшую передышку в поисках и пошел домой. Замок на двери был цел (соседи по улице приглядывали за пустующими домами), поэтому Кархи со спокойной душой пошел в ближайшую забегаловку, чтобы узнать последние новости. К вечеру, пошатываясь от избытка информации, городской следопыт дополз до дома и, с трудом отперев дверь, завалился спать, чтобы упорядочить в голове полученные сведения.
Утром Кархи со стоном сделал пару глотков из неприкосновенного запаса гномьей настойки, обвел мутным взглядом стены и побрел к умывальнику. Холодная вода прояснила голову и взбодрила тело. Гоблин хотел было обтереться мокрым полотенцем, но решил не рисковать здоровьем. Перекусив наскоро полузасохшим сыром и куском окорока, Кархи решил навестить заведение бывшего хозяина, Рузу Процента. Через час он оказался возле приличного одноэтажного дома с надписью «Ломбард. Даем в долг под низкий процент». У входа околачивались три типа, два орка и человек. Кархи поприветствовал старых знакомых, потом потрепался с ними минут десять и зашел внутрь.
Небольшое низкое помещение неприятно контрастировало с общей высотой дома. Лишь немногие знали, что над потолком устроен пост для пятерых охранников, всегда готовых встретить незваных гостей залпом из коротких арбалетов, а мощная дверь за длинным столом, который делил комнату пополам, вела в помещение для посетителей, предпочитавших не занимать деньги, а отнимать. Сам Кархи так и не смог завоевать доверия Рузы, достаточного, чтобы принимать ночную добычу во второй комнате.
За длинным столом сидело трое гоблинов. Они встретили появление Кархи одобрительными ругательствами.
— Кархи, бездельник, сто лет тебя не видел! — воскликнул старый гоблин с лупой в глазу и положил на столешницу колечко с крохотным рубином.
— Стекло, ты и через двести лет все также будешь выискивать пятна в камнях, — Кархи хлопнул старика по плечу.
— Я бы не отказался. Где сейчас валяешь дурака?
— Я пашу как вол, — оскорбился Кархи. — С утра до ночи бегаю. Теперь я младший оперативник в детективном агентстве. Ищу любовниц и разное барахло, которое сперли у богатеньких.
— Неужели кто-то в городе еще верит, что ты способен работать? — удивился развязный молодой гоблин с бритой головой и пиджаком в крупную клетку.
— Верит, Лысый, верит, хотя их и поменьше, чем у тебя вшей.
— Я тебе сейчас покажу, кто здесь вшивый! — Лысый угрожающе встал из-за стола и тут же хлопнулся назад на стул — в комнату вошел сам Руза, пожилой гоблин в очках в золотой оправе, небольшой синей шапочке и неизменном сером жилете поверх безупречной белой рубахи.
— Лысый, опять вшей считаешь, бездельник? — прокряхтел ростовщик. Позади него вырос эльф с двумя кинжалами на поясе, который служил Рузе телохранителем последние двадцать лет. По слухам эльф мог перерезать глотку быстрее, чем плевок достигнет земли. Так это или нет, очевидцев, желающих оспорить это утверждение, не было. В живых. Впрочем, Руза, чья осторожность и чутье зверя давно вошли в поговорку, давно не допускал, чтобы конкуренты подбирались к нему так близко. Ростовщик предпочитал, чтобы его головорезы сами навещали соперников подальше от его дома, которого он практически не покидал.
Жертва вшей уткнулась в список должников и принялась водить по нему пером, делая пометки.
— Кархи, решил навестить свой стол, где ты так сладко храпел, или пришел заложить какое-нибудь колечко?
Кархи почувствовал себя неудобно под ласковым взглядом Процента, который с одинаковым выражением смотрел на любимых внуков и на недоумков с перерезанным горлом, попытавшихся обмануть дядюшку Рузу.
— Да я просто заглянул по старой памяти перекинуться парой слов с остальными. Кстати, Руза, если кто-нибудь закладывал эльфийскую мандолину, то я готов ее выкупить. Моя девка млеет от эльфийской музыки и хочет научиться играть.
