Terry Pratchett - Добрые предзнаменования (пер. В.Филиппов)
Его глаза затянулись поволокой паранойи.
Он взглянул на собственное ружье. Сквозь туман ярости и отчаяния он увидел, что оно больше и чернее, чем то, которое ему дали сначала. И тяжелее к тому же.
Он прицелился в ближайший куст, нажал на спуск и увидел, как очередь стерла куст с лица земли.
Ага. Такие, значит, правила. Ладно, тогда кто-то будет победителем.
Он оглянулся на своих солдат.
– Отлично, ребята, – сказал он, – давайте покажем этим педикам!
* * *– Лично мне кажется, – сказал Кроули, – что здесь никого не заставляют стрелять.
И улыбнулся Азирафелю наивной и недружелюбной улыбкой.
– Пошли, – сказал он. – Оглядимся, пока у них есть чем заняться.
* * *Пули свистели в ночи.
Джонатан Паркер (отдел снабжения) по-пластунски полз через кусты, и вдруг один из них провел ловкий удушающий прием.
Найджел Томпкинс выплюнул маскировочную веточку рододендрона.
– Может, где-то там и есть законы о компаниях, – прошипел он из-под слоя грязевой раскраски, – а здесь я – закон…
* * *– Ты поступил просто низко, – сказал Азирафель, шагая по пустому коридору.
– А что я такого сделал? – удивился Кроули, открывая одну дверь за другой.
– Там люди стреляют друг в друга!
– Именно, и что с того? Их никто не заставлял. Они сами этого хотели. Я просто помог им. Рассматривай это, как мир в миниатюре. Свобода воли для всех. И полная непостижимость, разве не так?
Азирафель молча смотрел на него.
– Ну ладно. На самом деле никого не убьют, – сокрушенно признался Кроули. – Все чудесным образом спасутся. Иначе какое же тут веселье?
Азирафель успокоился.
– Знаешь, Кроули, – начал он, – я всегда говорил, что на самом деле, глубоко внутри, ты…
– Ладно, ладно! – оборвал его Кроули. – Может, растрезвонишь теперь на весь божий свет?
* * *Вскоре появилось некое подобие группировок. Большая часть отделов, имеющих отношение к финансам, обнаружила, что у них есть общие интересы, заключила перемирие и совместными силами обрушилась на перспективное планирование.
Когда в воротах появилась первая полицейская машина, шестнадцать пуль с разных сторон поразили ее радиатор прежде, чем она успела проехать половину пути до дома. Еще две пули срезали антенну на ее крыше, но было уже поздно, слишком поздно.
* * *Мэри Ходжес повесила трубку, и тут Кроули открыл дверь в ее офис.
– Это террористы, – заявила она. – Или браконьеры. – Она внимательно посмотрела на вошедших. – Вы из полиции? – спросила она.
Кроули увидел, как ее глаза полезли на лоб.
Как у всех демонов, у него была хорошая память на лица, несмотря даже на прошедшие десять лет, отсутствие платка и толстый слой косметики. Он щелкнул пальцами. Мэри откинулась в кресле, и на лице у нее появилось отсутствующее, но дружелюбное выражение.
– Не стоило этого делать, – заметил Азирафель.
– Ладно, – Кроули взглянул на часы. – Доброе утро, мэм, – затараторил он, повернувшись к Мэри. – Мы с другом – две сверхъестественных сущности и просто зашли узнать, не можете ли вы нам помочь найти печально известного Сына Сатаны. – Он холодно улыбнулся ангелу. – Так я ее бужу? И ты сможешь это сказать.
– Ну, если ты так ставишь вопрос… – проговорил ангел.
– Иногда проверенный способ самый лучший, – заметил Кроули, и повернулся к неподвижной Мэри.
– Вы были монашкой одиннадцать лет назад? – спросил он.
– Да, – отозвалась Мэри.
– Вот! – сказал Кроули Азирафелю. – Видишь? Я знал, что не ошибаюсь.
– Чертовское везение, – пробормотал ангел.
– Вас тогда звали сестра Разговорчива. Или что-то вроде этого.
– Говорлива, – глухо сказала Мэри.
– Помните случай с подменой новорожденных? – спросил Кроули.
Мэри Ходжес запнулась. Когда она заговорила, голос ее звучал так, словно давно зарубцевавшиеся воспоминания побеспокоили ее первый раз за долгие годы.
– Да, – сказала она.
– Может ли быть, что при подмене произошли какие-то ошибки?
– Не знаю.
Кроули подумал.
– У вас должны быть записи, – сказал он. – Записи остаются всегда. В наши дни – везде и у всех. – Он гордо посмотрел на Азирафеля. – Одна из моих лучших идей.
– Конечно, – сказала Мэри Ходжес.
– И где они? – вкрадчиво спросил Азирафель.
– Сразу после родов был пожар.
Кроули застонал и в отчаянии воздел руки.
– Наверно, Хастур, – сказал он. – Это в его стиле. Вот и доверяй им! Бьюсь об заклад, он еще считает, что это было очень умно с его стороны.
– Не могли бы вы вспомнить что-нибудь о другом ребенке? – спросил Азирафель.
– Конечно.
– Расскажите, будьте добры.
– У него были утютюсенькие пальчики.
– А?
– И он вообще был такой хорошенький, – мечтательно добавила Мэри Ходжес.
Со двора послышался звук полицейской сирены, тут же оборванный метким попаданием крупнокалиберной пули. Азирафель толкнул Кроули в бок.
– Давай быстрее, – сказал он. – Сейчас здесь будет полиция, и тогда мы завязнем надолго. Мой моральный долг – помочь в расследовании. – Он подумал, и добавил: – Может, она сможет вспомнить, не рожал ли здесь в ту ночь еще кто-нибудь…
Судя по звукам, в холл ворвался отряд полицейских.
– Останови их, – сказал Кроули. – Нам нужно еще немного времени!
Азирафель покачал головой.
– Еще одно чудо – и нас могут заметить Сверху. Если ты и правда хочешь, чтобы Гавриил или кто другой заинтересовался, с чего бы это вдруг заснул отряд из сорока полицейских…
– Ладно, – махнул рукой Кроули. – Или так. По крайней мере, попытались. Давай выбираться отсюда.
– Через тридцать секунд вы проснетесь, – Азирафель повернулся к бывшей монахине, все еще не вышедшей из транса. – И вспомните, что вам снился чудесный сон про то, что вам больше всего нравится, и…
– Хорошо, хорошо, – вздохнул Кроули. – Так мы идем?
* * *Никто не заметил, как они скрылись. Полиция была слишком занята, собирая сорок опьяненных адреналином и очень инициативных ветеранов с фронтов современного менеджмента.
Три полицейских фургона испортили газон глубокими рытвинами. Азирафель заставил Кроули пропустить первую из машин скорой помощи, но потом «бентли» сразу рванулся в ночь. Позади летний домик и бельведер уже полыхали в полную силу.
– Все-таки мы оставили бедняжку в ужасном положении, – сказал ангел.
– Ты думаешь? – рассеянно произнес Кроули. Он как раз пытался переехать ежа, и это ему не удалось. – Попомни мои слова, клиентов у нее будет в два раза больше. Если она разыграет расклад правильно, разберется с отказавшимися, уладит все юридические склоки… Курсы по развитию инициативы с настоящим оружием! Да к ней очереди стоять будут.
– Почему ты всегда такой циник?
– Я уже говорил. Это моя работа.
Они помолчали. Потом Азирафель сказал:
– Как считаешь, он объявится? Наверно, мы могли бы как-нибудь его обнаружить.
– Он не объявится. Во всяком случае, не нам. Защитная маскировка. Он даже не осознает этого, но может скрыться от любой оккультной силы, которая попытается вмешаться.
– Что значит – оккультные силы?
– Ты и я, – объяснил Кроули.
– Я не оккультный, – обиделся Азирафель. – Ангелы – не оккультные. Мы – эфирные.
– Да как хочешь, – отрезал Кроули, который слишком нервничал, чтобы спорить.
– Есть еще какой-нибудь способ найти его?
Кроули пожал плечами.
– Понятия не имею, – сказал он. – Как ты думаешь, много ли у меня опыта в таких делах? Армагеддон, понимаешь, бывает только раз. И тебе никто не даст пробовать, пока не получится.
Ангел уставился на пролетавшие мимо живые изгороди.
– Все так тихо и мирно, – заметил он. – По-твоему, как это произойдет?
– Ну, термоядерное побоище, к примеру, всегда было довольно популярным. Хотя в последнее время большие шишки вроде бы довольно вежливы друг с другом.
– Падение астероида? – предложил Азирафель. – Я так понимаю, сейчас очень модно. Прямо в Индийский океан, огромная туча пара и пыли – и прощайте, высшие формы жизни.
– Да уж, – пробормотал Кроули, стараясь превышать ограничение скорости. Сейчас каждая мелочь имела значение.
– Даже представлять не хочется, – угрюмо проворчал Азирафель.
– Все высшие формы жизни под нож. Под косу, то есть.
– Ужасно.
– И больше ничего, только пыль и ортодоксы.
– Опять грубо.
– Извини, не удержался.
Они уставились на дорогу.
– Может, начнут террористы?… – предположил Азирафель.
– Не из наших, – заявил Кроули.
– И не из наших, – сказал Азирафель. – Хотя наши, разумеется – борцы за свободу.
– Так вот что я тебе скажу, – сказал Кроули в тот момент, когда остатки шин задымились на объезде у Тэдфилда. – Время открыть карты. Я назову своих, если ты назовешь ваших.
