Вадим Шефнер - Круглая тайна
"Старику легко сдавать деньги... Это будет гвоздевой материал. У него нет никаких культурных запросов... только подумать, как все удивятся... Старику ничего не стоило сдать деньги в банк... это будет сенсация: молодой журналист, только что взявший интервью на такую же тему... А мне эти деньги действительно нужны... тоже находит портфель с деньгами и честно относит... Они послужат мне материальной базой... в банк, нет, прежде в редакцию, и все поздра... Но о деньгах знаю только я... вляют с удачей и творческим успе... Я могу думать сам для себя: я эти деньги выиграл..."
Он запихал пачки обратно в конверт и положил его на колени тыльной стороной вверх, чтобы не прочесть случайно грифа с названием учреждения. («Если прочту – буду знать, чьи деньги, и, значит, это будет как бы кража; если не прочту – не буду знать, откуда деньги, и это будет просто безымянная находка».) Потом снова закурил, бросил недокуренную сигарету, опять вытащил деньги из конверта, поглядел на них. Потом встал и принялся рассовывать пачки по карманам. Пиджак сразу стал теснее, он теперь плотно, как резиновая надувная спасательная куртка, прилегал к телу. Анаконда сложил конверт и сунул его в задний карман брюк. Теперь надо избавиться от портфеля, забросить его куда-нибудь, где бы никто никогда его не увидел. На шоссе лучше не возвращаться, надо выйти лесом на другую дорогу.
– Но я не навсегда беру эти десять тысяч! – решительно сказал он сам себе. – Я беру их в долг у судьбы. Когда-нибудь я буду хорошо зарабатывать и тогда прочту то, что написано на конверте, узнаю, кому эти деньги принадлежат, и верну их. Я снесу их в Госбанк и скажу: «Примите сумму от неизвестного...»
Он стал углубляться в лес, стараясь идти по прямой. Но вскоре пришлось свернуть: помешала колючая проволока. Тёмная, словно разбухшая от ржавчины, она висела на полусгнивших кольях, спиралями вилась по земле. Юрий свернул направо и вышел к траншее. На бруствере её росли осинки. На дне, поросшем длинной травой, стояла холодная прозрачная вода. «Вот сюда и зашвырну этот портфель», – подумал Анаконда. Но не зашвырнул, передумал: «Другое место найду. Как-то нехорошо бросать его сюда...»
Он торопливо пошёл дальше, всё ускоряя шаг. Начались низина, кочки, хилые болотные берёзки. Показалось маленькое озерцо с рыжей торфянистой водой. Он пошёл вдоль топкого болота. «Портфель сразу потонет из-за этого тяжеленного шара, что в нём лежит, – размышлял он. – Хоть какая-то польза от этого дурацкого шара».
Он раскачал портфель и бросил его в озерко. Тот, описав параболу, тяжело ударился о воду и ушёл в глубину. По озерцу побежали круги, всплыли со дна пузыри и полопались, потом всё успокоилось. Теперь никто ничего никогда не узнает.
Явленье шара
Изрядно проплутав по топкой низине, Юрий наконец отыскал хорошо утоптанную лесную дорожку. Она, видно, вела к проезжей дороге. Юрий шагал торопливо.
Уже вечерело. Ему было холодно, на болоте он промочил ноги. Ботинки теперь никуда не годились. «Не беда, – размышлял он, – завтра же куплю новые и вообще приступлю к серьёзным покупкам. Обязательно – хороший костюм, потом – магнитофон, потом...» Тут он услыхал за своей спиной шорох и оглянулся на ходу.
По дорожке за ним катился шар. Тёмный шар, размером чуть побольше бильярдного.
Анаконда остановился. И шар тоже остановился шагах в трёх от него. Анаконде стало не по себе. «Тот я забросил в озерцо вместе с портфелем, тот утонул по всем законам физики», – сказал он и, подойдя к шару, нагнулся и взял в руку. Шар был тот же самый! Очень тяжёлый, очень холодный... Юрий вспомнил, как спортсмены толкают ядро, изо всех сил метнул его в мох и быстро зашагал дальше.
Впереди был овражек с мостиком через ручей. «Надо скорей перейти этот мостик», – сказал себе Юрий и оглянулся.
Шар двигался за ним по дорожке. «Какой упрямый! – мелькнуло у Юрия. – Прямо Константин!» (Константин – это был такой один мальчишка с их двора. Все ребята его дразнили: «Костя, Костя, Константин, играть с Костей не хотим!» – а он бегал за ними – бритый, круглоголовый, неотвязный, удивительно неутомимый. Теперь он боксёр в весе пера.)
Да, шар катился за Юрием по дорожке.
– Ну так дело не пойдёт! – крикнул Анаконда и бросился к шару. Схватив его, он добежал до мостика – двух брёвен, перекинутых через ручей, – и кинул в воду, в тёмный омуток. Шар скрылся в глубине. – Там тебе и место!
Юрий сделал два шага, оглянулся и увидел: шар всплыл и катится к нему по поверхности воды, против теченья.
Тогда Юрий бросился со всех ног. Взбегая вверх по откосу овражка, он опять оглянулся. Константин (будем так иногда называть шар для разнообразия, чтобы не утомлять читателя частым повторением слова «шар») без усилий вкатывался за ним по наклонной плоскости. Анаконда кинулся в лес и стал петлять между стволами, чтобы сбить шар со следа. Но вскоре обнаружил, что тот теперь движется по воздуху, на уровне его головы. Константин перемещался в пространстве, выбирая в просветах между стволов кратчайшие прямые. Движения его не походили на полёт: это были как бы беззвучные броски по горизонтали. Порой он менял направление под прямым углом, действуя вне закона инерции. Он ни разу не задел ни одной ветки у живых деревьев, но когда на его пути встала сухостойная сосна, он, не замедляя ходу, беззвучно прошёл сквозь её ствол, и там осталось правильное круглое отверстие.
Анаконда выбежал на полянку, где догорал костёр. Очевидно, недавно, уже после ливня, здесь отдыхали городские охотники, эти отважные борцы со всеми живыми беззащитными тварями. Юрий сел на пенёк, чтобы отдышаться. Константин застыл в воздухе в трёх шагах от него: он висел над землёй неподвижно, будто покоясь на незримом хрустальном столбе.
У Анаконды возникла одна идея. Он пошёл в лес собирать валежник. Шар, не снижаясь, последовал за ним. Набрав большое беремя хвороста, Юрий бросил его в костёр, и тот разгорелся, взметнул высокое пламя. Тогда, подойдя к висящему в воздухе шару. Анаконда нажал на него рукой, чтобы подтолкнуть к огню. Но Константин не поддался. Анаконда жал на него изо всех сил, но шар висел, будто накрепко впаянный в пространство. Юрий в изнеможении сел на пенёк, огорчённо уставился в землю. И вдруг шар, будто угадав, чего от него хотят, снизился и добровольно вкатился в костёр, в самую сердцевину, под горящие сучья.
– Туда тебе и дорога! – с облегчением сказал Анаконда.
Закурив, он протянул ноги к огню. От сырых ботинок пошёл пар, ногам стало тепло. В мире стояла тишина, птицы уже улеглись спать. Вечерняя синева тянулась из лесу на поляну и смешивалась с дымом костра. Костёр горел ярко и дымно. «У шара, верно, все механизмы от жара уже полопались, скоро можно и идти, – размышлял Юрий. – Но до чего нынче у нас всякая техника дошла, такой шар сконструировать! Умные какие-то головы думали, да чего-то не додумали: сам, дурак, в огонь вкатился... Ну, теперь можно идти. Надо бы только костёр загасить. Сейчас наломаю веток и собью огонь».
Анаконда встал, сделал два шага. Вдруг горящие ветви в костре зашевелились, и Константин всплыл из огня, повис над красными лохмотьями пламени. Юрий, поплевав на пальцы, коснулся шара... Такой же холодный, как до костра! «Может, я с ума сошёл? – подумал Анаконда. – Но только какие к тому предпосылки? Ведь я ни о каких шарах никогда не задумывался. И вообще ничем круглым никогда не интересовался, даже за круглыми пятёрками не гнался. Когда глобус проходили – географ мне двойку влепил. И в футбол я не играю, и в баскетбол не играю. А что шариковой ручкой пользуюсь, такими все теперь пишут...»
Прервав его размышления, из шара, как струя воды из брандспойта – только совсем беззвучно – ударил круглый, лимонно-жёлтый луч света. Шар направил его на костёр – и тот сразу погас, почернел, ни единого красного уголька не осталось. В тот же миг погас и лимонно-жёлтый луч. И хоть стояла пора белых ночей, но здесь, в лесу, сразу стало темновато. Анаконда растерянно стоял среди поляны, не зная, в какую сторону ему идти.
Внезапно шар метнулся в воздухе туда-сюда, будто желая привлечь к себе внимание. Из него устремился вниз конус синеватого света. Потом он плавно двинулся вперёд, и Юрий пошёл за ним. Трава и мох, которых коснулся луч, не сразу исчезали в темноте; они продолжали светиться некоторое время после того, как пар уже миновал их. Анаконда шёл как бы по светящейся тропинке. Она неспешно гасла за его спиной. «Шар меня преследует, но он же и помогает мне, – размышлял Юрий на ходу. – Он вроде бы взял шефство надо мной... Но, может быть, в этом-то и есть самое плохое?»
Константин вывел его на шоссе и сразу погас. Справа за дюнами шумело море, впереди виднелась бетонная будочка – автобусная остановка. Возле неё стояло несколько человек.
«Раз от него никак нельзя избавиться, то надо обязательно спрятать его, чтобы люди не видели», – подумал Юрий. Сняв берет, он подошёл к шару, чтобы взять его. Тот спокойно улёгся в берет. Но нести было трудновато, это был очень тяжёлый шар.
