Ева Никольская - Мой огненный и снежный зверь
– Да! – ответил за нас Арацельс и погладил пушистого питомца, тут же взобравшегося к нему на плечо. – Женаты.
– И чем ты опять недоволен? План не сработал: Катя по-прежнему жена перевертыша? Ну, этого следовало ожидать. – Муж не ответил, а губы Камы скривились в слабом подобии улыбки, меня же слегка передернуло от упоминания Лу. Лучше о нем не говорить, а то вдруг принесет нелегкая? Вот тогда точно всем станет весело…
– Только время потеряли, – заявил Райс, поправив черную повязку на своем глазу. – Теперь-то, надеюсь, мы уже можем отправляться в гости к Эре? Или по программе всех ждет очередной заход в один из миров связки? Церквей много… разных… А, Арацельс? – обратился осенний эйри к моему зимнему мужчине. – Не желаешь обвенчаться сразу во всех?
– Прекрати, Р-р-райс, – рыкнул на него Смерть и осторожно опустил меня на вытоптанную площадку возле костра.
Мая, довольная его поступком, что-то промурлыкала на своем языке и подошла ближе. Она присела на корточки между мной и Четвертым Хранителем, а затем кивнула в сторону огня, предлагая погреться. Но я не замерзла. Заклинания, наложенные на тонкий плащ и обувь, сделали мои вещи достаточно теплыми для сибирской зимы.
– А что я такого сказал? – насмешливо отозвался темноволосый эйри. – Если наш малыш хочет…
– Заткнис-с-сь, – перестав гладить Ринго, прошипел Арацельс. Он окинул меня мрачным взглядом и заявил: – У тебя последний шанс отказаться от всего этого, Катенок. – В голосе его было столько холода, что я невольно поежилась, несмотря на согревающие чары.
– Я возвращаюсь с тобой. И точка! – проговорила уверенно, глядя в его прищуренные глаза.
Муж медленно кивнул и странно улыбнулся. На мгновение я увидела, как в ярком свете костра сверкнули острые клыки моего снежного чудовища.
– Ты сама это сказала, – произнес он как приговор, после чего отвернулся и бросил чернокрылому сослуживцу: – Затуши костер, Кама. Мы возвращаемся.
В яркое зарево, слепящим экраном вспыхнувшее посреди темного леса, мы вошли вшестером, не считая Ринго, вцепившегося всеми лапками в плечо своего хмурого хозяина. Но из Круга Перехода, выдавленного на полу, в полумрак каменного грота шагнули всего пятеро. Райс просто-напросто испарился в процессе перемещения. Был… и нет! Вот только, кроме белокрылого, никого факт его исчезновения не огорчил. Разве что у меня возникло смутное чувство разочарования, которое, впрочем, быстро исчезло, уступив место другим ощущениям.
…Карнаэл встретил нас тихим журчанием водопада и легким колыханием магических огней. Зал с колоннами, вершины которых утопали в темноте потолка, оказался пуст, но мне все равно никак не удавалось отделаться от странного ощущения, что за нами следят. Нервно передернув плечами, начала озираться по сторонам в поисках наблюдателей и вдруг услышала протяжный стон. Негромкий, но такой жалобный, что пробрало до самых костей. Я резко обернулась на звук и уставилась на Маю. Она висела где-то в метре от пола в окружении тонкого светового кокона и, казалось, была без сознания. Смерть стоял напротив и не предпринимал никаких попыток вытащить девушку из странного плена. Выгнувшись дугой, галура раскинула руки в стороны. Глаза ее были закрыты, хвосты и уши стояли торчком, а по открытым участкам тела скользили, сбивая друг друга, какие-то светящиеся нити. Я не сразу сообразила, что происходит. Первые секунды мое сознание, пребывавшее под впечатлением от зрелища, отказывалось сопоставлять имеющиеся в памяти данные. И только когда тонкие змейки сияющих полос начали прошивать девичью фигурку насквозь, не оставляя при этом следов на коже, я вспомнила, как попала сюда впервые и какими болезненными ощущениями сопровождался этот визит. То, что никто из присутствующих мужчин не бежал на помощь ушастой, лишь подтверждало мою догадку. Карнаэл налаживал связь с новой гостьей, передавал ей знания и способности, необходимые для пребывания на его территории и для общения на едином языке. Наверное, и меня в свое время так же «крючило».
М-да… жуткое зрелище. Аж мороз по коже и непривычная тяжесть в ногах. Или тут просто холодно?
Высокая фигура «ангела» вспыхнула, как свеча. От яркости этого белого зарева я невольно зажмурилась, покрепче вцепилась в локоть Камы. И вдруг почувствовала, что рука моего спутника охвачена странным туманом. Осязаемым, холодным… пугающим. Распахнув глаза, я шарахнулась в сторону и едва не упала: ноги будто налились свинцом, приковав меня к полу. Вокруг Третьего Хранителя клубился черный дым, а он невозмутимо стоял в его эпицентре и не двигался. Пока я искала взглядом отошедшего дальше всех Арацельса и убеждалась, что хоть с ним-то все в полном порядке, спецэффекты вокруг мужчин стали медленно сходить на нет. И до меня наконец дошло, что это всего лишь один из видов смены облика, а не кара небесная и не происки вездесущей Хозяйки Дома со звучным именем Эра. Хоть мои спутники и говорили что-то про временную блокировку зала Перехода, из-за которой она не должна была обнаружить нас раньше времени, я все равно опасалась. Эта экстравагантная особа, называющая себя Духом Карнаэла, а на деле являющаяся демоницей, могла появиться в любой момент. А мне с ней встречаться почему-то не хотелось.
Вскоре от ангельской внешности двух Хранителей не осталось и следа. Кама снова обрел свой человеческий вид, а на месте светловолосого красавца возник краснокожий черт с кожистыми крыльями за спиной и огромными рогами, венчающими его черноволосую голову. И, словно по команде, тонкая оболочка светящейся сферы вокруг Маи замигала всеми цветами радуги, после чего исчезла, выпустив девушку из своего плена. Она не упала на каменные плиты пола, Смерть вовремя успел подхватить галуру на руки. Сознание еще не вернулось к кровнице, и малышка доверчиво привалилась к широкой мужской груди, пребывая в крепких объятиях сна. Черты ее лица разгладились, а на губах появилась слабая улыбка облегчения. Боль прошла. Окончательно и бесповоротно, будто бы ее никогда и не было. Именно так когда-то чувствовала себя я. Наверное, похожие ощущения испытывала и кровница.
У меня же по-прежнему тяжелели ноги и к тому же начинала кружиться голова. С голодухи, что ли? Я хотела было поднять подол длинного плаща и посмотреть на свои конечности, но громкий визг отвлек от этого процесса. Голосовые связки, как выяснилось, опять тренировала Мая. Она одна среди нас то стонала, то верещала. Даже Ринго, спрятавшийся за плечом хозяина, помалкивал. Только рыжие глазищи мигали, большие и подозрительные. Неужто конкурентку в хвостатой девчонке заподозрил? Да-а-а… Будут теперь на пару своими звуковыми атаками Карнаэл на уши ставить. У них получится.
Моя ирония зачахла на корню, когда я поняла, чего испугалась Мая. А точнее, кого. В широко распахнутых серых глазах отражался панический ужас, кровница отбивалась и царапалась, будто пыталась вырваться из каменной ловушки, а не из мужских рук. И это та самая девушка, которая хвостиком бегала за Сэмироном и ревновала его к каждому столбу? Либо ей предыдущая процедура повредила мозги, либо наша ясновидящая опять чего-то недоглядела в своих видениях. Смерть выпустил галуру из объятий очень быстро, не решившись продлевать мучения бедняжки. Оказавшись на свободе, Мая попятилась. Она продолжала смотреть на четэри так, будто боялась, что тот кинется ее догонять. Удивительно, что это взъерошенное чудо в запале не наставило своему защитнику смертельных кровных меток. Видимо, слишком перепугалась, чтобы додуматься до такого кардинального метода. Крылатый тоже особо не тормозил: опустил девчонку на пол едва ли не по первому требованию. Ну да, сразу после приобретения глубоких борозд на своей физиономии и опустил. Еще прошипел что-то не очень вежливое и уставился на галуру темно-синими, почти черными глазами, во мраке которых сложно было что-то прочесть.
Мая споткнулась, упала, но продолжила отползать. Она смотрела только на четэри и что-то беззвучно шептала. Кама дернулся к девушке, но Смерть предупредительно поднял руку, и брюнет, стоявший в паре шагов от меня, застыл на месте. Арацельс наблюдал за происходящим и тоже не двигался. По лицу его было невозможно прочесть эмоции, а глаза на таком расстоянии я видела плохо.
Перекатившись, маленькая истеричка встала на четвереньки, потом, пробежав пару метров, поднялась на ноги. Она отпрыгнула в сторону, резко развернулась и, растопырив острые коготки в ожидании грядущей схватки, замерла. Тоже мне, боевой воробей! Смерть скептически хмыкнул и очень мягко поинтересовался:
– Кого бить собираемся?
– Т-ты… – выдохнула Мая и, растеряв свой агрессивный настрой, жалобно всхлипнула. – Ты должен был быть ангелом. Чистым и светлым, а не кошмаром из моих снов. Ты обещал мне помочь…
– Угу, – задумчиво потер подбородок крылатый. – Какой облом. Бывает иногда. – В его голосе сквозило ничем не прикрытое раздражение. – Мы оба кое-что утаили друг от друга. Так, вирта?
