Сэнди Митчелл - Архив комиссара Каина
Сработало просто волшебно. Монстрю был успокоен замечанием, что его подразделение было признано достаточно благополучным, чтобы заслужить благосклонное отношение Комиссариата; теперь он если и не был сильно уж рад моему появлению, то и не испускал флюиды плохо скрытого подозрения и возмущения. Причем сказанное было почти правдой, одна из причин моего выбора 12-го полка Полевой Артиллерии заключалась именно в том, что здесь мне не светило перенапрягаться с обязанностями. Впрочем, главная причина заключалась в том, что артиллерия воюет за линией фронта. Причем далеко за ней. Никаких тебе блужданий по джунглям или городским улицам в ожидании лазерного заряда в спину, никаких стычек на баррикадах лицом к лицу с полчищами вопящих орков, только удовольствие от распыления врага на атомы с безопасного расстояния и попивания рекафа в коротких промежутках между залпами. Как раз для меня.
— Мы постараемся не загружать вас работой, — Монстрю слегка улыбнулся, легкая тень вежливого самодовольства промелькнула по его лицу. Я тоже улыбнулся. Достаточно позволить противнику ощутить свое превосходство — и манипулировать им становится проще, чем ребенком.
— Артиллерист Эрлсен. Стоя на посту, не соблюдал уставную форму одежды, — Торен Дивас, заместитель Монстрю, уставился на последнего неудачника, имевшего счастье нервно таращиться на меня с покрасневшим лицом. За время, прошедшее с моего прибытия, я смог наладить отношения, сколько-нибудь напоминающие дружбу, только с Дивасом. Дружелюбный человек, он был только счастлив передать обязанности по поддержанию дисциплины среди личного состава комиссару — раз тот уже появился в полку.
— А кто не разденется, на такой-то жаре? — я сделал вид, что прочел рапорт, и поднял взгляд от бумаг. — Однако, несмотря на явные смягчающие обстоятельства, следует соблюдать хоть какие-то приличия. Пять нарядов на кухне. И наденьте штаны.
Эрлсен отдал честь, заметно обрадованный возможностью избежать порки — стандартного наказания за свое нарушение — и удалился вместе с конвоем, отсвечивая содержимым криво заштопанных трусов.
— Должен сказать, Кай, ты — не совсем то, что я ожидал увидеть, — Эрлсен был последним из сегодняшних подсудимых, и Дивас начал собирать свои документы, — когда нам сказали, что прибывает комиссар…
— То народ ударился в панику. Сожгли все колоды карт, разобрали самогонные аппараты, а склады заполнились имуществом под завязку впервые на памяти человечества, — засмеялся я, легко надевая маску любезности, которую носил для удобства окружающих. — Не все из нас — помешанные на служении Императору маньяки-убийцы.
Барак затрещал, когда один из Сотрясателей снаружи подтвердил свое название делом. После месяца пребывания здесь я почти не обратил на это внимания.
— Конечно, тебе это ремесло знакомо больше, чем мне, — нерешительно сказал Дивас, — но ты не думаешь, что ты немного… э-э-э…
— Слишком терпим? — я пожал плечами, — возможно. Но ведь всем тяжело переносить жару, и они заслуживают немного снисхождения. Это помогает поддержать боевой дух.
Правда же состоит в том, что в жизни (в отличие от голографических постановок) харизматичные комиссары, которых любят и уважают солдаты, встречаются так же часто, как балерины у орков. И будет лучше прослыть мягкотелостью, если это делает тебя наилучшим выбором из всех возможных комиссаров и обеспечивает поддержкой и защитой твоих солдат в бою.
Мы вышли наружу, и от жары у меня, как обычно, перехватило дыхание. Мы прошли уже половину пути до офицерского клуба, пока тревожащее ощущение тишины не пробилось внезапно с задворок сознания вперед: пушки больше не стреляли.
— Я думал, что мы будем поддерживать заградительный огонь до конца дня, — сказал я.
— Так и есть, — Дивас повернулся в сторону Сотрясателей. Вспотевшие и полураздетые расчеты приводили орудия в походное состояние, явно довольные, что больше стрелять не придется. — Что-то…
— Сэр! Комиссар! — чтобы узнать говорившего, смотреть было необязательно. Уникальный телесный запах Юргена оповещал о его приближении, как свист снаряда — о скором взрыве. Солдат бежал к нам со стороны бараков командования. — Полковник хочет видеть вас немедленно!
— Что случилось? — спросил я.
— Ничего, сэр, — он небрежно изобразил отдание чести, более адресованное Дивасу, чем мне. Широкая усмешка разделяла лицо Юргена пополам. — Нас выводят.
— Да, это правда, — Монстрю выглядел таким же довольным новостями, как и все вокруг. Он ткнул в голографический дисплей. — Шестой Бронетанковый полк подавил этим утром последний очаг сопротивления. Они завершат зачистку всей планеты к закату.
Я изучал изображение с интересом, впервые увидев полную картину расположения наших сил. Основная масса войск в данном полушарии располагалась далеко на востоке, между ними и шахтами на карте на экране имелась мелкая отдельная пометка. Это мы. Орки были отброшены назад дальше и быстрее, чем я ожидал, и я начал осознавать, насколько правдивой была репутация вальхалльцев, как элитных ударных подразделений. Даже сражаясь в настолько неблагоприятных для себя условиях, они смели с лица земли упорного и злобного врага всего за несколько недель.
— Ну, и куда теперь? — спросил я, мгновенно пожалев об этом. Монстрю обратил на меня свой холодный взгляд, в точности, как мой старый преподаватель в схоле, когда тот был уверен в моей виновности, но не мог ее доказать. Что по чистой случайности имело место практически всегда, но я отклонился в сторону…
— Сначала — на взлетное поле, — полковник повернулся к Дивасу. — Необходимо подготовить Сотрясатели к перевозке.
— Я займусь этим, — Дивас умчался.
— Затем, — продолжил полковник, переключая изображение на дисплее, — мы присоединимся к Кеффийской группе войск.
Армада из более тысячи космических кораблей направлялась в систему Дезолатии. Я был впечатлен. Новости о восстании на далекой сельскохозяйственной планете только начали поступать в Комиссариат, когда я отбывал к месту службы. Похоже, Флот в последние три месяца был сильно занят.
— Не слишком ли много войск для кучки повстанцев? — заметил один из офицеров.
— Хорошо, если это так, — заметил я, уловив неплохой шанс для перехвата инициативы. Монстрю снова посмотрел на меня с выражением явного удивления на лице — он был уверен, что смог поставить меня на место при предыдущей попытке нагло перебить его речь.
— Вам известно что-то, чего не знают остальные, комиссар? — он продолжал произносить мое звание, словно я был разновидностью грибкового заболевания; но, по крайней мере, он притворялся, что признает мою должность. Это было только началом…
— Ничего конкретного, — сказал я, — но я вижу признаки…
— Не относящиеся к размеру флота, надеюсь? — сарказм Монстрю вызвал приступ сдавленного смеха у некоторых офицеров, когда он отвернулся, уверенный в том, что раскрыл мой блеф.
— Ну, вообще-то, это только слух, — начал я, позволяя ему тешить себя призрачным триумфом еще пару секунд, — но мой друг в штате Мастера войны…
Внезапное молчание было воистину радующим. То, что этот “друг” — не более, чем мелкая сошка со слабостью к симпатичным молодым мужчинам в форме, а ее работа заключалась в сортировке файлов и заваривании рекафа, я оставил при себе. Я продолжил, сделав вид, что не замечаю внезапной всеобщей задержки дыхания:
— Кеффия может быть заражена генокрадами.
Молчание сохранялось, пока все переваривали полученные сведения. Все знали, что означали эти слова. Долгую и кровавую кампанию по очистке планеты метр за метром. Вирусная бомбардировка с орбиты оставалась последним средством по отношению к сельскохозяйственному миру, который перестал бы иметь ценность для Империума после разрушения его экосистемы.
Иными словами, годы во втором эшелоне войны, в умеренном климате, забрасывая врага взрывчаткой без малейшего намека на ответный удар. Я не мог дождаться подобной возможности.
— Если это так, — сказал Монстрю, с настолько потрясенным видом, какого я не видел у него прежде, — не следует терять времени, — и он начал раздавать приказы подчиненным.
— Я согласен, — заметил я. — Сколько осталось до прибытия флота?
— День, возможно, два, — пожал плечами полковник. — Астропаты штаба полка потеряли связь с ним вчера.
— С целым флотом? — я ощутил неприятное покалывание в ладонях. Это чувство возникало у меня впоследствии неоднократно — и никогда не было добрым предзнаменованием. Конечно, для офицера Имперской Гвардии нет причины считать потерю контакта зловещим признаком. Они считают варп и его содержимое вещами, о которых лучше не думать лишне, но комиссары обязаны знать об основных обитателях Хаоса больше, чем нам хотелось бы. Мало кто способен отбросить в варпе настолько мощную тень, чтобы прервать сообщение с целым боевым флотом — и от любого подобного существа я желал бы находиться на расстоянии дюжины субсекторов. — Полковник, я настоятельно рекомендую вам отменить только что отданные приказы.
