Андрей Лобанов - Лейтенант с линейного крейсера «Измаил»
— А плов с барашком где?! — заорали разбойники.
— Не заработали еще! Праздничный обед — когда Оленя и Большую Медведицу с Умкой сцапаете.
— Так что же ты резину тянешь?! — взвились разбойники. — Где эта Медведица с Оленем?
— Ишь какие прыткие, — ухмыльнулась Баба-Яга. — Посмотрим, как вы запоете, когда под удары ее лап попадете. Вот как мы сделаем. Подкараулим ее и первым делом схватим Умку. Медведица взъярится, на вас попрет, да сразу-то не сможет всех одолеть, а тут мы с сетью подоспеем. Я тут Лихо Одноглазое и Соловья-разбойника свистнула. Попадет Медведица в сеть и никуда не денется… и что это мы так, интересно, смотрим на меня?
— Бабуся-Ягуся, а что это ты там про лапы Медведицы говорила? — вкрадчиво спросил один из разбойников.
— Ничего! — отрезала Баба-Яга. — Много будете знать, хуже будете спать! О! Лихо с Соловьем пожаловали!
Баба-Яга выскочила на крыльцо навстречу дорогим гостям. Лихо Одноглазое было высокой высохшей теткой с повязкой на одном глазу, одетой в потертые джинсы, поношенную куртку с меховым воротником, на голове у него был потертый шерстяной платок, а на ногах — кирзовые сапоги. Соловей-разбойник, наоборот, был франтом. Низенький, округлый, толстощекий, весь какой-то напоминающий сдобную булку, он был одет в лисий треух, меховую бекешу с собольим воротником, из-под которой выглядывали алые сапоги на меху, руки грелись в меховых рукавицах.
— Сколько лет, сколько зим! — раскрыла объятия Баба-Яга. — Помощнички вы мои дорогие! Без вас — как без рук! Спасибо, что на зов мой откликнулись!
— А то! — самодовольно отозвалось Лихо.
— Ну, гости дорогие, как насчет завтрака?
— Не стоит беспокоиться, — рассыпался в любезностях Соловей, — мы тут в системе забегаловок «Три корочки хлеба» размялись.
— Ну, раз помощнички завтракать не желают, пора и к делу приступать! — потерла руки Баба-Яга. — Помело! Ступа! К ноге! Разбойнички, по седлам! Пора на охоту!
Ворча и ругаясь, разбойники поплелись к мотоциклам и принялись их заводить. Мотоциклы кашляли, чихали, плевались дымом и копотью, взбрыкивали задними колесами, то один, то другой вставали на дыбы. Но в конце концов разбойники все же добились своего и завели свои мотоциклы, оседлали их. Баба-Яга произвела смотр своего нового «войска». И только покачала головой. Оружие у разбойников было всех времен и народов: изогнутый меч и пулемет, автомат и кремневый пистолет за поясом, револьверы и винчестер времен Дикого Запада, а рядом — новейшая автоматическая винтовка, кривая сабля и лук со стрелами дополнялись гранатометом. «Хаммер» Абу-Хасана был увенчан крупнокалиберным пулеметом.
Баба-Яга вздохнула и махнула рукой, забралась в ступу, стукнула по ней, и с боков выскочили два сиденья с подлокотниками и спинками. На сиденьях этих Лихо и Соловей устроились.
— Ну, разбойнички, держитесь за мной! — крикнула баба-Яга и взмахнула помелом. — Не отставать!
Ступа затряслась, зарычала, несколько раз подпрыгнула на месте, а затем с громким скрежетом, как у несмазанных шестеренок, взвилась в воздух. Лихо и Соловей судорожно вцепились в края ступы, чтобы их не выбросило из сидений.
Мотоциклы сорока разбойников помчались следом. А впереди них подпрыгивал на выбоинах и неровностях «хаммер» Абу-Хасана так, что Бармалея швыряло в разные стороны на заднем сиденье, он только головой о дуги прикладывался.
На поляну, где Баба-Яга намеревалась засаду устроить, они попали уже после полудня. И сначала полчаса отогревали Лихо Одноглазое и Соловья-разбойника. Эти двое на сиденьях по бокам ступы Бабы-Яги так заледенели, что ни рукой, ни ногой двинуть не могли. Отогрели Лихо и Соловья, принялись поляну осматривать. А пока суд да дело, разбойники тоже согревались как могли. И такие половецкие пляски устроили, что лес начал ходуном ходить. Баба-Яга свирепо воззрилась на них и пронзительно свистнула.
— А ну, тихо! — гаркнула она. — Тоже мне, балет Большого театра!
На поляне воцарилась тишина, и вдруг все услышали мягкий напев:
Ложкой снег мешая,
Ночь идет большая,
Что же ты, малышка, не спишь?
Спят твои соседи,
Белые медведи,
Спи скорей и ты, малыш…
Баба-Яга, Бармалей, Лихо, Соловей и сорок разбойников с Абу-Хасаном застыли в немой сцене. И увидели, как на поляну неторопливо вступили Большая Медведица и медвежонок Умка. Они остановились в недоумении, увидев столько людей. Баба-Яга расплылась в слащавой улыбке, но Абу-Хасан побежал впереди паровоза.
— A-а! Попались! — завопил он. — Хватай их, ребята!
Разбойники с гиканьем, визгом и свистом бросились на Медведицу и Умку, в их руках замелькали арканы и веревки.
— Беги, Умка! — воскликнула Большая Медведица. — Беги!
А сама она поднялась на задние лапы и зарычала. Вот тут-то разбойники и поняли, что говорила Баба-Яга о лапах Медведицы. От ее оплеух разбойники взвивались в воздух как пушинки, не хуже чем римляне от Астерикса и Обеликса. Не прошло и минуты, как два десятка разбойников уже висели без всяких чувств на ветвях окружающих елей и сосен и только покачивались из стороны в сторону.
Но пока Большая Медведица раздавала оплеухи разбойникам, опомнились Баба-Яга, Бармалей, Лихо Одноглазое и Соловей-разбойник. Они схватили сеть и помчались вслед за Умкой. Медвежонок улепетывал изо всех сил, но Соловей-разбойник оглушительно свистнул, так что у Умки ноги заплелись. А затем Баба-Яга со ступы на него сеть набросила. Подоспели Бармалей и Лихо, и медвежонок оказался весь опутанный сетью.
— Мама! — отчаянно закричал Умка.
Большая Медведица бросилась на зов своего сына. Но тут же взвились в воздух арканы оставшихся разбойников. Они захлестнули голову, шею, лапы Медведицы, свалили ее с ног. Разбойники с воплями набросились на нее, стянули веревками лапы, обмотали пасть.
— Попались, голубчики! — удовлетворенно отряхнула руки Баба-Яга. — Тащи их к избушке…
Она осеклась, когда увидела физиономии разбойников, не удержалась и расхохоталась. И было от чего. Сорок разбойников были красавцами хоть куда. Большая Медведица не поскупилась на оплеухи, одарила с щедростью. И те, кто не сумел увернуться от ее лап, позволяли прочитать все на своих физиономиях. Опухшие уши, носы и губы, синяки под глазами. Баба-Яга хохотала долго и с наслаждением.
А Лихо Одноглазое, с наслаждением покуражившись над Умкой, решило и с Большой Медведицей такой же фокус повторить. Но хоть Медведица и была связана, задними лапами все же двигать могла. И она извернулась и от всей души приложилась задними лапами Лиху пониже спины. Лихо взвилось в воздух и затерялось где-то в лесной дали. Искали его часа четыре, так и не нашли. Баба-Яга плюнула и приказала тащить Большую Медведицу и Умку к своей избушке.
Бармалей от избытка чувств даже начал песню горланить:
Дед Мороз с Снегурочкой гуляют без опаски,
Что им Бармалей, все выдумки да сказки!
Только я сейчас сижу в засаде,
Близко подкрадусь, наброшусь сзади!
Бармалей-ей-ей, Бармалей!
Бармалей-ей-ей, Бармалей!
Я на них мешок, большой мешок наброшу!
В лес уволоку, какой я нехороший,
Будут слезы лить они сегодня,
Я испорчу праздник новогодний!
— Эй, Бармалеюшка, не говори «гоп», пока не перепрыгнул! — строго осадила его Баба-Яга. — Мы еще Деда Мороза не заполучили!
Катя, Игорь и Старичок-лесовичок ошеломленно огляделись по сторонам и прислушались. Откуда-то доносилась музыка, что-то в ритме «диско» — мелодичное и ритмичное.
— Где мы? — обрел наконец дар речи Игорь.
— Похоже, опять сглаз мне помешал, — сокрушенно развел руками старичок. — Хорошо, если в Чародейском Мире. Музыка вроде как знакомая. Подойдем посмотрим…
Они направились в направлении, откуда доносилась музыка. И вскоре оказались на опушке леса. Перед ними расстилалось заснеженное поле и виднелась излучина речушки. Неподалеку возвышался невысокий холм, рядом с которым стоял симпатичный дом. От этого дома и неслась музыка.
Когда Старичок-лесовичок и ребята приблизились к домику, у Игоря и Кати ноги буквально приросли к земле. На площадке перед домиком танцевали… козлята. Шесть козликов и козочек выделывали замысловатые движения какого-то быстрого танца, причем все они стояли на задних, ногах, словно люди. Причем, судя по всему, ходить на задних ногах было для них совершенно обыденным и привычным делом. К тому же все козлята были в одежде, как люди. Но окончательно добило Катю и Игоря другое: на скамеечке стоял… музыкальный центр!
Козлята тоже заметили гостей и их мордочки расплылись в улыбках.
— Привет, Лесовичок! — радостно вскричал один из козлят. — Кого на этот раз повстречал?
