Николай Грошев - Начало
Штык сделал с десяток шагов и вдруг остановился. Задумчиво нахмурился, пожевал губами и развернулся обратно. Обошёл здание, миновал почту и вышел на площадь. Замер у полосы ёлок, высаженных по краю здания. Задумчиво стал смотреть на маленькое здание возле дороги, с этой стороны площади. Красивое, каменное, с арками и рельефами. На куполообразной крыше, позолоченный крест. Часовня, крошечная, недавно поставленная, но в ней есть все причиндалы христианства, включая священника. Если у него не выходной сегодня. Итак. Если припомнить фильмы о вампирах — он даже на порог церкви подойти не сможет. А часовня, по идеи, тоже церковь. Ну, фишки религиозные, святая вода, то сё, кресты всякие…, хотя крест-то — очень опасная для него вещь. Тяжёлые они, кресты церковные, стационарные, если удачно замахнуться на раз башку проломит — не захочешь, а напугаешься…, стоп. По фильмам мелкие кресты тоже для вампиров опасны. Вроде как типа вот особо стойкой кислотой облитые — прикоснулся и дымишься весь, кожа слазает. Проверить может? Ну а почему нет?
Штык решительно двинулся к часовне. У порога, возле тяжёлой деревянной двери, остановился. Как бы ни вспыхнуть, едва порог переступит. Блин, страшно. Может сначала лучше религия-лайт? Штык неумело перекрестился. Замер. Так, не загорелся, даже обугливаться не начал. Вроде плохо не стало. Прислушался к ощущениям. Да кажись нормально всё. Ещё раз перекрестился, теперь решительно, аж два раза подряд. Даже ещё лучше себя почувствовал. Нормально. Ну — перёд!
Вампир глубоко вздохнул, толкнул дверь и решительно переступил порог.
Потом отпустил ручку, открыл глаза и с величайшим облегчением выдохнул — пронесло. Дверь со скрипом затворилась, вампир оказался в полумраке маленького помещения. Видно узкий проход, разделяющий два ряда стульев. На каждом ряде всего шесть кресел. Всё вместе 12. Любопытно — строители тоже смотрели 12 друзей Оушена? Клёва. Всё-таки нормальные ребята, раз уж не чураются современного искусства. А братва Оушена — искусство реальное. Лучше только фильм «Спиздили», тоже не отечественный. Нормально тут так, полумрак этот интимный — класс. Два окошка, витражные, из разноцветных стёкол. Свет от них падает точно на алтарь. Красивый, вряд ли это серебряное напыление, смотрится отлично. За алтарём здоровенный крест, на нём мужик — сын бога. Как звать, Штык позабыл, но точно помнил, что этот кент, сын Божий. И убили его евреи. Натурально к кресту прибили и жестоко копьями затыкали, а потом к своему Императору уехали, гладиаторские бои смотреть, да водку пить — он в школе читал, в детской библии. Правда, накуренный был, но это уже всё частности и детали. Главное читал, можно сказать, верующий. Во, а может потому и не вспыхнул на пороге? Он же вроде крещёный…, стоп, а он крещёный или нет?
Штык задумчиво почесал затылок. Хрен его знает. А, не важно.
Так, нужно подойти к алтарю. Подошёл. Рукой погладил. Пока никаких нехороших ощущений. Ладно, теперь крест. Аккуратно, чисто одним пальцем. Вроде не загорелся, не жгёт. Ну, давай тогда прям рукой его — оп! И ничего. Хм.
Где тут чашка со святой водой?
— Благослови тебя бог, сын мой. — Штык резко развернулся. Откуда поп появился? А это явно поп — пузо безразмерное, одет в рясу, на шее серебряный крест — бедненько как-то. Видать, недавно в часовне и другого дохода нет.
— Спасибо мужик.
— Отец.
— Чё? — Не понял Штык.
— К священнослужителю нужно обращаться либо по сану, либо отец. — Терпеливо пояснил священник, и приветливо улыбнулся. Вообще, мужик интересный. У него даже глаза сейчас улыбаются, по-доброму. Как будто он и правда ему добра желает…, а может и правда желает. Святой Отец поднял руку и перекрестил его. Штык похолодел изнутри — крестным знамением осенил не кто-то там, а священник — у них считай прямая связь с Богом! От такого крещения по идеи вспышка и всё, пепел на пол упал. И…, и ничего. Штык выдохнул, глаза снова открыл. Фух!
Чуть не обделался.
— Усёк отец. — Радостно сообщил Штык. — Я так, тупо не вкурил тему и как бы сам сечёшь, не в курсах, как у вас тут по погоняле или по имени, а то ещё как…
— Сын мой. — Священник поднял руку, останавливая немного сбивчивую речь Штыка. Видимо, он принял этот нервный лепет, за трепет религиозного смыслу. На деле — Штык только что едва не умер и чудом спасся. Ну, он сам так полагал, чувствовал так. — Ты пришёл помолиться?
— Я не умею. — Вампир пожал плечами. И огляделся — где чашка с освещённой водой? Надо тест закончить. Водичкой обрызгаться, глотнуть разок. Хотя…, нафиг, лучше не рисковать и не пить эту воду. Не факт что вспыхнет Святым, там или ещё каким огнём, но что там ещё в этой воде, не известно же. Вдруг тяжёлые металлы. Ещё отравится. Она же по любому не кипячёная. А мыли чашку, не мыли, он же не знает…, хм, а почему его стали беспокоить такие мелочи? Раньше плевать было…, впрочем, раньше он и думать путём не мог. Жил от дозы до ломки и снова до дозы.
— Если к Богу твой дух тянется, слова не важны сын мой. — Священник улыбнулся и указал на стул, поближе к алтарю. — Присядь, отдохни от мирской суеты и подумай, что ты хочешь сказать Богу. А потом просто скажи. Если в твоей душе есть свет, если сильно твоё желание к покаянию, то он услышит, что бы ты ни сказал.
— Благодарю отец. — Штык сел на указанный стул. Неудобный блин стул…, поёрзал, глубоко вздохнул и глянул на присевшего в соседний стул священника. — А тут есть святая вода?
— В купели. — Кивнул священник, с какой-то умиротворённой улыбкой глядя на здоровенный крест в алтаре. Потом указал кивком в тёмный угол слева от алтаря. Штык пригляделся — чашка. Странноватая, громадная такая, но явно чашка.
— Можно взять немного?
— Зачем тебе сын мой? — Священник так и смотрел на распятого мужика с терновым венком. Не, ну так-то правильно. Штык припомнил ещё несколько страниц детской библии — перец был реальный. Круче варёного яйца. Даже не дрался, просто в небо глянет, и папа с неба молнией каааак зарядит! Только тапочки и остаются…, или это Шторм так делала из мультика про Х-менов? Классная, кстати баба. Фигурка отпад, сама шоколадная, плащик сексуальный…, что-то не то думает. Зачем пришёл-то? А! Ну блин, точно — вода святая нужна.
— Слышал я, что она исцеляет. Ну, вода эта басявая.
— Да, ты слышал правду. — Кивнул Священник. — Целебные свойства Святой воды до сих пор поражают адептов бесовской науки, богохульников этих несчастных. Не могут объяснить они чудодейственных свойств её…, да, сын мой, бери сколько нужно. Но на благость Церкви, пожертвуй ты толику малую, дабы было прощение твое услышано и понято.
— Чё? — Штык даже запнулся и чуть в купель не нырнул. Как равновесие поймал, понял, что ещё немного и…, это ж, если она как в кино — считай он почти нырнул в чашку с серной кислотой! Штык вздрогнул всем телом. Сглотнул так громко, что священник перестал на крест смотреть.
— Тебе нездоровится сын мой?
— Не, всё путём…, а это, бабла что ли дать нужно, что бы покаяние, типа услышано было?
— Нет. — Покачал головой священник. — Твоя мысль греховна и глупа. Покаяние твое услышано будет в любом случае. Просто жертвенные деяния — это доброе дело истинного христианина и покаяние с сим деянием сопряжённое, весомее будет в глазах Бога, Господина нашего.
— Хм…, а ведь логично. — Не сумев найти подвоха в речи, был вынужден согласиться Штык. Надо бы дать бабла, так, на всякий случай. Любопытно, а если там кто есть на облачках этих, райских, вампиров они прощают? Хм, ребус тот ещё. Но лучше подстраховаться.
Штык отдал несколько купюр и окунул ладонь в воду. Холодная. Мокрая. Как любая вода в плохо отапливаемом или вовсе не отапливаемом помещении…, значит, врут всё голивудские ужастики. Для вампира она должна быть как серная кислота для человека, а на деле — даже и приятно.
— У нас есть специальные бутылочки, для Святой воды, освящённые отдельно. 100 рублей за одну.
— Не, Святой мужик, в смысле, Отец, я, пожалуй, не стану её пить. Нужно посоветоваться с врачом.
— Да-да, это очень важно. — Наставительно потрясая толстым пальцем, согласился священник. — С врачом лучше посоветоваться сын мой. В воде святой нашей, серебряных частиц много.
— Тоже дискавери ньюс смотрел? Я понакурке люблю глянуть. — И снова воду потрогал, другой рукой — вдруг это не работает с правой, а только с левой? Нет, просто вода.
Святой отец, замялся и убрал перст указующий. Пояснять ничего не стал. Благословил, перекрестил и ушёл куда-то в стену. А, там дверца есть. Жаль, клёва было бы — хрясь! И через стену прошёл. Типа Бог толику силы подкинул. Ага…, так, ну, с этой темой разобрались. Проверять про осиновый кол, Штык на себе не очень хотел, так что пора уже идти искать Чику.
Однако так он в пути задумался, что на автопилоте занюхал немножко коксика. Совсем чуть-чуть и пакетик обратно в карман положил. Вот кому мешал? Никого не трогал, не безобразничал и…
