Андрей Гук - Земля
Бен, как мог, отмежевался от этого дела и только в рамках «долга перед Цивилизованным Космосом», на который так упирало руководство КБР, согласился научить уже знакомого ему по нескольким визитам агента основным навыкам сельского хозяйства. Конфедерат, сменивший костюм с галстуком на широкополую шляпу и шорты, все схватывал на лету, и в скором времени из него получился отличный агроном, жаль только, узкой специализации. Как-то он взял «Журнал утопических проектов» - полистать для повышения квалификации - и каким-то странным образом умудрился вычитать между строк слово «план», по его мнению, относящееся к наркотической пшенице. И как Бен в свое время назвался «аграрием», так и агент обзавелся звучным титулом «плантатор». Огородик с лжезлаком автоматически превратился в Плантацию.
А через некоторое время секретные лабораторные исследования установили относительную безвредность зерен «пшеницы». Будучи ненамного вреднее, чем табак из пропана, зерна при незначительной величине порции вызывали неудержимые приступы здорового смеха. При увеличении количества зерен смех становился уже нездоровым, а при превышении некоего критического уровня становилось уже не до смеха - сознание сваливалось в штопор. В принципе, новоиспеченный плантатор и сам все это выяснил, в качестве подопытного кролика используя свой здоровый организм, и Бен постепенно привык видеть его в отличнейшем расположении духа.
Но попробуй, расскажи это налоговому инспектору! Землевладелец несколько минут тщетно пытался юлить и хаотично менять темы разговора, но от этого проныры отстать было практически невозможно. И аграрий сдался.
– Торговлей наркотиков! Государственная лицензия номер один.
– Понятно, - инспектор попытался сделать безразличный вид. - Ну не хотите говорить, как хотите!
И он вновь самозабвенно погрузился в изучение деловых бумаг. Бен напряженно следил за его действиями.
– Это как понимать?! - зловеще зашипел сквозь стиснутые зубы налоговый инспектор, заметив последствия" ухищрений землевладельца. - Вы хотите сказать, что в отчетном периоде вообще не получили прибыли?
– Очень высокая себестоимость, - пробормотал Бен, протягивая соответствующие моменту бумаги.
– Дайте-ка взглянуть! - выдрал инспектор у него статьи калькуляции. - Ну-с, сырье и материалы…
Инспектор запнулся, с трудом разбираясь в каракулях землевладельца.
– Се-ме-на… - с трудом прочитал он.
«Шеф, я не понимаю! - ныл директор музея три месяца назад, но Бен помнил эту истерику, как сегодня. - Вы хотите от нас избавиться? Зачем вы это делаете? Мы ведь пришлем семена бесплатно…»
«Налоговая инспекция этого не поймет! - оборвал его Бен. - Зато когда вы заломите огромную цену за семена (никто ведь не знает их настоящей цены) и будете продавать их мне мешками (никто не знает, сколько нужно семян для выращивания растений), то получившаяся сумма произведет на инспекцию впечатление. Вы там, на Земле, имеете особый статус и не платите налоги, а я коммерческая организация! Никто не знает о нашей связи…»
О связи и в самом деле никто не знал и не обращал внимания на значительные денежные накопления Ботанического музея, загадочно уходившие обратно на Арахис.
– …и у-доб-ре-ни-я! - трагически закончил инспектор. - Что это еще за гадость?
«Вещества, увеличивающие производительность моих полей, - пояснил Бен шерифу, своему соседу. - Поэтому я крайне в них нуждаюсь».
«Да, но… - шериф растерянно оглядел кучу мешков, час назад привезенных «Ежом». - Это ведь ваши мешки с удобрениями! Как я могу продавать вам ваши собственные мешки?»
«Но ведь никто, кроме нас, не знает, что это мои мешки. А если предположить, что именно вы накопали эти удобрения и продали их мне, то ваша прибыль, как муниципального работника (все законно), не облагается налогом. Затем вы, конечно, вернете большую часть моих денег…»
– Вы могли быть и чуточку поскромнее! - проворчал инспектор, разглядывая «стоимость», в какую обошлись Арахису его же собственные семена и удобрения. - Подобное количество нулей я видел только на своем юбилее!
Бен скромно потупился, мысленно отмечая свою первую победу. Без малейшего энтузиазма инспектор уставился на суммы заработной платы.
– Итак, - подытожил он. - Являясь землевладельцем этой планеты, вы наняли самого себя как главного чернорабочего для выполнения несложных поручений. А так как зарплата наемных работников облагается налогами в значительно меньшем размере, чем прибыль землевладельцев, то и понятно, что это вы решили платить себе втрое больше, включая все возможные доплаты и надбавки… Так… «Зарплата разумно-мыслящего существа Салли в размере…» Вы издеваетесь?! Назвать этого валенка «разумно-мыслящим существом»! Я понимаю, что все в рамках закона, и, согласно Кодексу антирабовладельческих планет, роботу можно выплачивать зарплату и включить его в профсоюз… Тут вы хорошо подковались… Но надо же иметь элементарную совесть и называть вещи своими именами… Постойте! А за что этому недоумку назначена еще и помощь?
– Травма. Он потерял левую руку…
– Ну и амортизация, конечно, всего имеющегося на планете имущества! - закончил изучать калькуляцию налитыми кровью глазами налоговый инспектор.
Индустриальные братья скорее даже обрадовались, когда узнали, что Бен собирается им заплатить за «Ежа», «Плот», «Троглодит» и все остальное оборудование, поставленное на Арахис, но радость их чуть поутихла, когда выяснилось, что деньги подлежат нелегальному возврату. Переложив бремя налоговых платежей с этих денег на братьев, Бен особо не печалился - у бывших пиратов была отработана особая методика ликвидации налоговых платежей, к сожалению, на Арахисе неприменимая.
– А что это еще за «рекламные расходы»? - пробормотал инспектор, чувствуя медленный приход мигрени.
– Я ставлю на корабли, изготавливаемые индустриальной планетой Киод, маяки с координатами Арахиса. Ужасно дорого, но очень хорошая реклама.
– Ну что ж, - вяло выдавил инспектор, возвращая бумаги. - Налоговый спутник разберется с обязательными сборами, а нам пора приступить к обеду.
И уже за обедом, возвратив себе часть былого хладнокровия, фискал заметил:
– А мне нравится, как вы ведете свои дела, милейший! Конечно, некоторые пункты несколько надуманны, но все в рамках закона и сгодится для непридирчивой проверки. Очень даже неплохо.
– И вы совсем не расстроились? - улыбнулся Бен, до этого вяло ковырявший вилкой в тарелке.
– Нет, что вы! - налоговый инспектор сладко потянулся и стал похож на рэкетира. - Было несколько неприятных моментов, но я примерно догадывался, какими будут ваши ходы, поэтому заранее и перенастроил местный налоговый спутник на высший уровень вероломности.
– Что?!
– Высший уровень вероломности. Спутник незаметно подсоединился ко всем вашим счетам, включая тайные, пробил лазейки во все ваши организации, даже получил доступ к вашим карманным деньгам и, обладая полной информацией, облагал ваши торговые операции не только стандартными, но и годичными налогами, еще до того, как вы все спрятали за высокой себестоимостью и убытками. А еще он изымал каждый раз страховые семь процентов на случай, если бы вы умудрились выдумать» еще что-нибудь эдакое, экстравагантное и совсем уж непредсказуемое.
– Да, но…
– Все нормально! Фискальная система Конфедерации Цивилизованного Космоса - это честная организация. И никто вас не собирается обманывать… ну, скажем, не так сильно, как вы нас… Лишние изъятые средства, милейший, вам, конечно, не вернут, зато учтут в следующих налоговых периодах… - инспектор поднялся. - Спасибо за обед! Хотелось бы остаться и поболтать еще, но надо обойти четырнадцать парсеков… Работа!
Бен проводил его налитыми кровью глазами. Год изощренных финансовых ухищрений кончился грандиозным фиаско… Это просто несправедливо!
Одиннадцатое несчастье. Предложение
На дворе стояло лето, когда на Арахис подоспела следующая партия заказанных Беном деревьев. Аграрий уже испытал первые саженцы и эксплуатировал их по полной программе, выращивая груши, яблоки и бананы. На далекой Земле эти плоды стали настоящим культурным шоком и раскупались мгновенно. Недовольные, не успевшие приобрести себе экзотических плодов, слонялись вблизи музея, и директор опасался, как бы они не начали бить стекла и штурмовать вверенное ему государственное учреждение. Страсти постепенно накалялись. Начальник полиции Земли, в детстве много слышавший про таинственные пищевые бунты, но абсолютно не представлявший, как это выглядит, заинтригованно следил за развитием событий.
Саженцы Бен аккуратно высаживал на недавно открывшемся самом большом, четвертом поле, вскоре получившем особый статус и переведенном по служебной агрономической лестнице до почетного звания «сад». Саженцы только назвались саженцами, на самом деле они уже были полноценными деревьями трехметровой высоты и только ждали момента посадки и начала подвода воды и питательных веществ. Ботанический музей вкупе с Проблемным институтом каким-то образом смогли выяснить, что выращивать деревья из семян слишком долго и нерентабельно - процесс может затянуться на десятки лет, - и разработали новую клонирующую установку, весьма значительных размеров и не менее значительной стоимости. Она клонировала готовые к эксплуатации образцы плодовых деревьев и обещала окупиться лет эдак через сорок. Отчисляя деньги на ее постройку, Бен чувствовал себя настоящим альтруистом, но аппендикс чревовещал о правильности выбранного пути.
