Владимир Лещенко - Чародей фараона
Кроме пирамиды Хемиун курировал еще с десяток важнейших проектов вроде оросительной системы близ Иуну или ремонта Дома Снофру – огромной крепости на границе с Нубией.
А может, как раз в тихом омуте и водятся черти? Вдруг царевич завел себе в городе зазнобу из каких‑нибудь разбитных шинкарок или даже непотребных девок? Может, концы надо там поискать? А то окажется потом, что весь переполох поднят зря. Загулял себе архитектор в злачных местах, пивка перебрал. Даня озадаченно почесал нос. Как подступиться к этому вопросу, он не представлял. Хотя бы потому, что в египетских папирусах про блудниц сказано немного. Все больше про жрецов да писцов… Где тут ближайший веселый дом и как до него добраться? Проблема. Нужно будет проконсультироваться с Упуатом.
– Ах голова садовая! – хлопнул себя по лбу Даниил.
Как же это он упустил?! Нужно проверить маршрут, каким обычно пользовался Хемиун, и поспрашивать: не заметил ли кто чего.
– Уважаемый Джехсет, – обратился он к управляющему, – а не подскажешь ли, каким путем твой господин добирался на службу?
…Возле маленького храма какого‑то второстепенного бога, что находился рядом с дворцом пропавшего Хемиуна, Даниил оставил колесницу вместе с Каи, строго наказав ему и Упуату никуда не отлучаться, и пешком двинулся вдоль улицы, носившей непритязательное название Торговой.
Именно по ней обычно ходил архитектор, чтобы, выйдя к Нилу, сесть в лодку и отплыть к месту работы – «великой стройке рабовладения».
Улица как улица, хотя и отличалась от той, где стоял его собственный дом.
Жилища окружены глинобитными оградами – не хуже дуванов в Великом Афганистане. Прохожих мало, точнее почти нет.
Он уже почти разочаровался в своей затее, как вдруг увидел небольшую лавку, даже не лавку, а что‑то среднее между рыночным прилавком и киоском. Да, пожалуй, перед ним был аналог тех самых палаток со всякой мелочью, что вот уже больше века украшают улицы российских городов и которые власти все обещают убрать к чертям, да никак не могут.
За прилавком, уставленным разнообразным товаром, стоял немолодой, коротко стриженный человек. По всей видимости, хозяин.
Как уже знал Даниил, торговые точки открываются здесь чуть не с восходом солнца, а запираются с темнотой.
Ладно – приступим к допросу. Напустив на себя как можно более важный вид, парень приблизился к лавке, грозно посмотрел на обеспокоенного хозяина.
– Я хему‑нечер Великого храма Птаха, как ты, наверное, видишь, – расслабленным движением он коснулся переброшенной через плечо шкуры. – Знаешь ли ты Хемиуна, сына Его Величества, жизнь, здоровье, сила.
– Это которого демоны украли? – произнес лавочник.
«Ого! Да об исчезновении архитектора уже и простолюдины знают. А Джедефхор говорил: тайна, тайна».
– Да, да, – ответил археолог вслух, про себя отметив, что похищение приписано не разбойникам, заговорщикам или, скажем, ливийцам, а потусторонним силам.
Что там Упуат говорил про акху?
– Мне известно, что он обычно ходил именно по твоей улице на службу. Так что давай колись, – бросил Даниил.
– Это как, почтенный? – не понял египтянин.
– До самой задницы, – процедил грозный следователь.
Торговец вздрогнул, должно быть решив, что ему намекнули на некую только что изобретенную пытку.
– А что я должен рассказывать?
– Все!
– Воля ваша, херихеб, – согласился лавочник. – Имя мое Уасенеб, и я из сословия торговцев. Хоть и матушка моя была из неджесов, дочерью коровьего пастуха, да и у жены неджесы были в роду, но сам я купец, и отец мой был купец, и дед, и его отец – тоже торговцы. Так что я как есть из сословия торговцев, и дети мои будут торговцами…
– Давай ближе к делу! – прорычал Даня.
– Ах, о деле… Простите уж великодушно, херихеб, я не понял сразу. Это я завсегда готов. С детства отцу помогал, а отец мой – первый торговец в квартале, да и в городе нашем – не последний. Так что лавка моя, хоть и невелика, но народ ко мне ходит, потому что все без обмана…
Даниил почувствовал, что начинает почти понимать древних владык, казнивших своих подданных за тупость и полное отсутствие ума.
Хоть кол ему на голове теши! Хоть засунь этот кол в… продолжение спины!
Не поймет все равно.
– Товар мой, как изволите видеть, самый лучший, – бормотал скороговоркой Уасенеб. – Гребни из черного дерева – из самого Пунта. Миски вот обливные. Посуда лучшая… А как же иначе – делом‑то своим, как вы спрашиваете, я с детства занимаюсь: как семь лет сравнялось, так помогать отцу начал.
– Не о мисках речь. – Археолог решил воздержаться от немедленного разгрома лавчонки с битьем замечательных фаянсовых мисок. – Скажи лучше, ты принца Хемиуна тут часто видел?
– Говорю же, он каждое утро, почитай, ходит… то есть ходил. Я еще удивился тогда. Смотрю: время уже прошло, а его все нет…
– Так ты говоришь, в тот день, то есть седмицу назад, ты его не видел? – напрягся Данька.
– Так про то и речь, я удивился даже: почитай год всякий день видел, даже в праздники, – закивал лавочник. – А вот пропал. Точно демоны украли…
– А не врешь? – грозно уставился на него «хему‑нечер».
– Клянусь детьми и Великой Девяткой! – истово заявил купец.
– Ну, добро…
Похоже, больше тут ловить было, что называется, нечего.
По крайней мере установлено, что Хемиун пропал между дворцом и лавкой этого, как его, Уасенеба.
Даниил собрался уходить, но хозяин остановил его.
– Дозволено ли мне будет спросить, милостивый херихеб? – низко склонившись, молвил торговец, кажется, так и не понявший, что избежал крупных неприятностей.
– Ну, спрашивай, – пожал Даниил плечами. Может, еще что умное скажет, хотя вряд ли.
– Такой важный господин, как вы, наверное, часто бывает во дворце самого фараона, жизнь, здоровье, сила?
– Ну, не сказать, что слишком часто, но случается, – ответил археолог, как ни странно, польщенный подобострастным любопытством простолюдина.
– Тогда скажите, правда ли, что у царя появился новый советник, великий чародей по имени Джеди?
Только призвав всю силу воли, Даниил удержался, чтобы не расхохотаться.
– Говорят, – продолжал меж тем торговец, – что этот Джеди прожил сто десять лет, хотя выглядит лишь на сорок; что он может соединить отрезанную голову с туловищем и вдохнуть жизнь в мертвое тело; что за ним всюду следует лев, покорный, словно собака. И теперь он будет назначен чати и накормит народ, и у каждого неджеса будет золотая посуда…
– И кто же это говорит? – по‑прежнему сдерживая смех, осведомился Горовой.
– Ну, об этом говорили вчера в харчевне. Аму‑горшечник и Сериб‑ткач: люди почтенные и к болтовне не склонные, – несколько обеспокоенно ответил лавочник. – А что, это тайна, и о ней нельзя говорить?
– Да, это тайна, и лучше о ней не болтать, – важно ответил археолог. – Джеди действительно могучий колдун и может услышать, как его имя треплют языком все кому не лень.
Повернувшись и еще раз про себя ругнув туповатого (или ловко прикидывающегося таковым) торговца, Даниил двинулся было к оставленной у храма колеснице.
Тут внезапная мысль, как можно славно пошутить над этим типом, посетила Даньку. Лавочник интересовался чародеем Джеди? Ну, будет ему чародей!
Парень вновь подошел к лавчонке, хозяин которой так же подобострастно уставился на него.
– А знаешь ли ты, с кем го… – начал было Даня.
Но тут лицо торговца округлилось в боязливом удивлении, а потом за спиной археолога раздался сухой треск и грохот.
Молодой человек обернулся. В том месте, где должен был находиться Данька, не вернись он назад, клубилась глинистая пыль. Целый участок добротной стены из сырцового кирпича длиной локтей под двадцать и толщиной почти в локоть рухнул, словно выбитый ударом невидимого тарана.
«Вот те раз…» – промелькнуло в голове у парня.
Со столь же громким треском обрушился остаток стены, и к ногам Горового подкатился увесистый акациевый столб, из числа поддерживавших сооружение.
«Вот те два…»
– О, мощная Сохмет! – послышался жалобный вопль. – Да что ж это творится, люди добрые?! Из клубов оседающей пыли выскочил хозяин дома, лысый, в годах мужик, чьи чресла были прикрыты лишь несвежей тряпкой. – Да только две луны назад подновляли стену! Да плачено же было двум строителям!! Да… Тут он увидел парня, так и застывшего в опасной близости от места аварии. – О, господин, с вами ничего не случилось? – столь же жалобно запричитал хозяин, испуганно оглядывая его. И тот понял его испуг. В самом деле, случись что с таким важным человеком, владельцу стены не поздоровилось бы. Можно было бы устроить скандал, но археолог оставил бедного домовладельца скорбеть над поврежденной недвижимостью, торопливо зашагав к выехавшей из‑за поворота колеснице. Обеспокоенный шумом, Каи соскочил на землю и кинулся ему навстречу.
Да, пожалуй, он имел все шансы привезти Джедефхору изувеченный труп своего «начальника», не приди в голову Даньке вроде бы дурацкая мысль – похвастаться перед простолюдином своей значимостью.
