Татьяна Андрианова - Эльф ведьме не товарищ
– Нам хана.
– Что за упаднические настроения? – фыркнула я, оглядываясь на преследователей.
Монстры замешкались, но ненадолго. Нетерпеливо облизываясь на нагло ускользающую добычу, они решились повторить наш спуск.
– Ты еще не видел, как он по стенам лазает.
– А он это может?
– Разумеется, – подтвердил котик. – Как, по-твоему, мы попадаем в Академию?
– Как все – через дверь, – предположил следопыт.
Но тут Яшка выпустил когти и полез вверх. От этого зрелища Филипп обалдел.
– Загнибеда! У тебя такие функциональные животные! Надо бы закупить для истребителей партию. Откуда ты их взяла?
– Неправильная постановка вопроса, – нагло хихикнул Васька. – Это они ее взяли…
Я хотела было возразить, так как была в корне не согласна с обеими формулировками. Мое знакомство с обоими видами произошло случайно, скорее мы просто обрели друг друга. Но тут я потеряла равновесие, и оказалось, что я уже скольжу вниз по склону, вопя, ругаясь и поднимая тучу песка. Вместе со мной орал кот. Внизу мы оказались практически одновременно, что утешало слабо.
– Загнибеда! Зачем ты это сделала? – поинтересовался Филипп, будто я проделала все специально для собственного удовольствия.
– Хочу умереть, погребенная под телами врагов, – съехидничала я, и в моей руке возник меч.
– Теперь нам осталось только драться, – заявил Васька, выпуская когти.
– О мой герой! – умилилась я.
«Слышу речь настоящего воина», – оценил Ахурамариэль.
Первые монстры достигли дна и, не снижая темпа, кинулись на нас. Я взмахнула мечом и… промазала, как ни странно, монстры промазали тоже. Яшка успел не только спуститься вниз, но и выдернуть меня за шкирку из драки. Кот просто зацепился за штанину и взлетел паровозиком. Челюсти монстров сомкнулись на пустоте. Преследователи разочарованно взвыли. Добыча была так близка… Но Яшка шустро перебирал ногами, и мы довольно скоро оказались на середине подъема. Твари, обиженно рыча, метались на дне, видимо, спуститься для них было просто, а подняться – нет. Но и нас не минула чаша сия. Отчаянный рывок во имя моего спасения стоил коню многого – он выдохся. Мы застыли чуть выше середины подъема, являя собой сплоченную композицию «мухи на стекле». Яшка вытаращил глаза от напряга, но сдвинуться с места не мог. Все – туши свет, бросай гранату.
– Эй! – послышался сверху голос командора. – Вы скоро?
– Мы застряли! – откликнулся Филипп. – Киньте нам веревку!
– С радостью. Только у нас веревки нету! – весело воскликнул Макс.
И чему этот гад радуется? Все. Вылезу – убью собственными руками.
– Загнибеда, ты левитировать умеешь? – с надеждой поинтересовался Филипп.
– Нет. А ты?
– Тоже нет. Досадно.
Яшка чуть соскользнул вниз. Мы завопили, крепко сжимая друг друга в объятиях.
– Держись, Яшенька, – шептала я коню на ухо. – Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.
– Например, что? – ехидно поинтересовался Филипп. – Настреляем птиц и соорудим крылья, как Икар? Летать мы не можем, взбираться по отвесному склону тоже, мы же не мухи, в конце концов.
– Точно! – хлопнул себя по лбу кот, и мы дружно пришли к выводу, что пушистик не выдержал нервного напряжения и сошел с ума. – У нас есть метла!
Я бросилась целовать кота и чуть не загремела вниз, в услужливо разинутые пасти преследователей. Меня вовремя подцепили за шкирку и водрузили на место, обругав идиоткой и самоубийцей. Васька открыл сумку и нырнул внутрь. Где-то через долгую минуту из сумки сначала появилась отполированная ручка метлы, а потом вылез и сам кот, довольный до невозможности. Метла слегка вибрировала от радости. Любит она летать. Я погладила древко, успокаивая ее, и осторожно перекинула ногу через ручку. Вуаля! Не сложнее, чем обычно. Кот шустро вскарабкался на плечи. До монстров дошло, что они лишаются последней надежды на пополнение своего меню, и они окончательно взбесились. Лязгая зубами, брызжа слюной, твари устроили своеобразный конкурс по прыжкам. Надо отдать им должное, массивные челюсти, клацающие в непосредственной близости от хвоста Яшки, произвели на нас неизгладимое впечатление, что добавило седых волос в шевелюры и шерсть (в зависимости от того, что у кого было). Филипп скользнул на метлу, и мы взмыли вверх.
Наше отсутствие никак не повлияло на положение Яшки. То есть ему, конечно, стало легче, и вниз он не скользил, но и вскарабкаться наверх оказался не в состоянии.
– Подними его сюда, – попросила я командора.
– Я не могу, – покачал головой тот.
– То есть как? Я же видела, как ты извлек из болота лошадь.
– Да. Но тогда я не дрался с тварями и лошадь надо было поднять до кочки, а не на берег оврага.
Я не могла смириться с потерей коня. Он спас мне жизнь, да и, если на то пошло, жизнь Филиппа тоже.
– У нас есть веревка? – спросила я у Васьки.
– Не знаю, но могу поискать, – с готовностью отозвался тот и нырнул в сумку.
Зная запасливость котика, я не удивлюсь, если в сумке окажется лебедка. Я в сотый раз заглянула в овраг. Яшка все так же висел, судорожно вцепившись когтями и вытаращив глаза от страха. Тихо опустившаяся на плечо рука заставила меня взвизгнуть и взвиться вверх. Я чуть было не свалилась за край, и командор (а это был именно он) узнал о себе много нового, но пропустил ругань мимо ушей.
– Не вини себя. Здесь уже ничего не поделаешь, а нам надо двигаться дальше. Скоро стемнеет.
– Какая заботливость! – фыркнула я со всей иронией, на какую была способна. – Я вас не держу. Можете проваливать.
– Виктория, ты же не останешься здесь одна?
– Почему одна? – искренне удивилась я. – Со мной останутся Васька, Яшка и Волчок тоже.
Командор набрал в легкие воздуха для достойного ответа, но из сумки вылетела скрученная кольцом веревка и стукнула командора прямо в глаз.
– Ну, Загнибеда… – процедил он сквозь зубы, разворачиваясь на каблуках.
А я-то тут при чем? Я искренне удивилась. Нет. Ну правда. При чем тут я?
Из сумки вылез сияющий, как новый рубль, Васька, и я привычно поцеловала его в лоб.
– Мы уходим, – заявил командор. – Ты точно не пойдешь с нами?
В ответ я только покачала головой.
– Это же чистой воды самоубийство, – уговаривал Макс. – Да что мы ее слушаем? Давайте свяжем ее, и все.
Услышав подобное, Волчок зарычал, показывая истребителям внушительные клыки. Освидетельствовав предъявленный аргумент, народ пришел к выводу, что самоубийство – дело сугубо личное, можно сказать интимное, и в свидетелях не нуждается. Народ скрылся в лесу, обсуждая мой идиотизм. Я пожала плечами. В конце концов, мнение окружающих не самое главное в этой жизни. И когда в последний раз оно меня интересовало?
Я оседлала метлу, Васька скользнул на плечи, крепко сжимая в пушистых лапках веревку. Яшка призывно заржал, завидев наше приближение. Я гладила его морду, пока юркий котик обматывал вокруг коня веревку. Волчок с интересом следил за действом сверху. Наконец, когда последний узел был завязан, я еще раз потрепала Яшку по холке:
– Мы попробуем вытащить тебя отсюда. Понимаешь?
Конь фыркнул. Не знаю, что это значит, но я истолковала это как согласие спасаемого.
– Мы станем тянуть, а ты постарайся помочь нам. Знаю, тебе трудно, ты очень устал. Но постарайся.
Волчку вручили другой конец веревки. Так что тянули все, включая кота. Пот струился градом, ноги скользили, вырывая пожухлую траву и комья земли, но мы упрямо тянули. Когти коня впились в край оврага как раз тогда, когда мы уже окончательно выбились из сил и практически рухнули на землю. Спасаемый выглядел не менее измочаленным, чем спасители. Все дружно лежали вповалку, высунув языки. О дальнейшем продвижении не могло идти и речи. Отдых. Нам необходим отдых. Васька с трудом поднялся и принялся устанавливать палатку. Мне стало стыдно. Если маленький пушистик, превозмогая усталость, возводит крышу над головой, то я тоже могу внести лепту в общее дело.
Героическим усилием воли попыталась подняться на ноги. Не вышло. На таких трясущихся конечностях стоять невозможно. Но ведь котик может! Почему же я не могу? Я внимательно посмотрела в сторону суетящегося кота, словно на картинку, в которой предложили найти десять отличий. Точно! У него же четыре лапы, а у меня, строго говоря, ни одной. Но конечности тоже есть, и их, как ни странно, четыре. Я похвалила себя за сообразительность и поднялась на четвереньки. В этом положении передвигаться было трудно, но возможно. Так что и в этот раз я нарушила основные каноны магии. Обычно магический круг обходят, а я оползала, чертя почему-то зигзагообразную линию отчаянно ругающимся мечом. Его ругань и заявления типа «я не для этого кован», «да как ты смеешь проделывать такое с таким оружием, как я!» наглой ведьмой банально игнорировались. Так что круг я очертила, ямки, символизирующие стороны света и природные стихии выкопала. Круг засиял чистым голубым светом, – по крайней мере, так я его видела, когда закрывала глаза. Вуаля! Надеюсь, местной нечисти он не по зубам.
