Екатерина Николаичева - Хроники Мианора
Эх! Была не была! Надел-таки я зеленую повязочку на голову. Глянул в зеркало. А-а-а! Не, ну вы видели? Это что же, у меня такие глаза?
В сочетании с зеленой повязкой глаза, обычно просто зеленые, сверкали из-под челки каким-то необъяснимым блеском, пробирая до дрожи, отчего мне внезапно вспомнился взгляд Леда. Брр! Впрочем, дроу понравится. Ну а дальше все просто. Стырить у дроу деньжат и прикупить на ближайшем базаре одежды поприличнее. Кстати, в Заарркиарелле живут не только дроу, но и множество представителей других рас, как-никак торговый город. Одежда довольно обычна: рубашка темно-зеленого цвета, с золотой вышивкой по рукавам и воротнику (в стиле заколочки), черные свободные брюки, тоже с вышивкой, пояс с кучей метательных ножей, сапоги и… гитара. Ну не флейту же брать! Хе-хе… Гитару я выбрал дорогущую, как увидел — прямо загорелся! Чем не срединный бард? Главное, чтоб не разоблачили. Я хоть и умею сочинять, так вообще же не бард. И к гильдии бардов не имею никакого отношения. Впрочем, как и к воров… Хорошо хоть, они не знают, где я. А то…
Так! Готов? Ну можно и во дворец. Как меня звать-то будут? Ну пусть Эйронкрхарт! Нет, сложновато для барда. О! Да, так пойдет…
Двери в тронный зал королевы дроу легко распахнулись, и в проеме показалась фигура барда. Дэйкрашиава нахмурилась, всматриваясь в черты парня. Высокий хвост из множества мелких косичек, черная челка, падающая на смуглое лицо, зеленая повязка срединного барда… И взгляд, пронзающий насквозь, насмехающийся над всем и вся, такой близкий, такой знакомый, но… Довольно экстравагантная одежда легко сидит на гибкой, стройной фигуре, за спиной гитара из какого-то дорогого дерева. Пояс с кинжалами… и как пропустили? Пора стражу на пенсию.
«Подучить его, и был бы превосходный воин, не слабее дроу», — отметила королева, пытаясь выяснить расу парня. То, что он не дроу, она знала точно, своих подданных королева чуяла за версту. Наконец, перестав ломать голову, Дэйкрашиава предложила ему сесть и спеть что-нибудь… необычное. Бард, назвавшийся Листом, вскинул бровь, взял в руки гитару и бесшабашно улыбнулся. Это что-то напомнило ей… но что? А потом было поздно.
Клинок заточен до конца,
И кровь бурлит и рвется в жилах,
Усмешка не слетит с лица,
В глазах — безумие застыло.
Он — вечный воин, не привыкать
Ему с небрежностью сражаться
И в каждой битве забывать
Себя, в безумие срываться…
Петь песню крови, в бой идти
И танцевать смертельной вьюгой,
Стальное лезвие летит
В руках его, а смерть — подруга.
Ему идти своей дорогой
Года, века, мгновение, вечность!
В глазах огонь горит особый,
В душе — безумная беспечность.
Он — вечный странник, воин без дома,
Зажата смерть в руке врагам,
Ему сомненья незнакомы,
И жизнь — неведомый туман.
Улыбки блеск, в глазах — усмешка,
Да хаос жизни впереди!
В душе легко. Орел иль решка?
Так выбирает он пути.
…И до конца клинок заточен.
Короткий взмах, блеск, стали свист!
Судьбу себе он не пророчит,
И жизнь его не легкий лист.
Кружатся листья в листопаде.
Огонь пылает. Ночь темна.
Он не нуждается в награде,
Он — вечный воин. Лишь луна…
Лучи поднявшейся зари
Скользнут легко по волосам…
В глазах безумие горит.
Но нет! Не верь его глазам!
Лед скрипнул зубами. Напрягся. Полиарговые браслеты, запирающие магию, потемнев, задымились.
— Не мучайся, ничего не получится, — печально заметила Лика, обмотанная цепями по самое не могу и так же, как и остальные, прикованная к стене.
Лед смерил ее мрачным взглядом. Девушка, вздрогнув, отвернулась.
Сижу за решеткой
В темнице сырой,
Без мыла, без щетки,
Голодный, босой… —
однотонно декламировал Риг, глядя в одну точку.
Под глазом у него наливался синяк — результат неосторожной шутки с одним дроу.
— Заткнись, а? — это уже Шэм, настроение которого после потери меча (их оружие выбросили еще на той полянке, где был Ил) упало до критической точки.
— А что ты мне сделаешь? — ехидно поинтересовался младший братишка, демонстративно тряхнув короткой цепью.
— Начну рассказывать свои стихи.
Рыжий заткнулся.
— Как? Как же этот пройдоха это делал? — бормотала Мэй.
В отличие от остальных ее приковали только за запястья, что явно было ошибкой. Ошибка в том, что…
Щелк! В руке наемницы глухо хрустнуло, и вот она свободно вытаскивает руку из оков. Ставит сустав на место. Короче, еще пару мгновений — и Мэйрона свободна! Одна.
Тут дверь распахнулась, и в темницу влетел связанный за руки и ноги и с кляпом во рту человек… Э, нет, простите, эльф. Светлый эльф. В землях темных! Дверь захлопнулась, и Мэй поспешила избавить новоприбывшего от пут. На вид тому было около двадцати, но вы же знаете этих эльфов! Сей субъект окинул мрачным взглядом окружающих.
— Нет, это надо так глупо вляпаться! — Хриплый голос его не отличался красотой, однако отчего-то проникал в душу и там оставался.
Хм. Внешность у эльфика была не примечательна, но притягивала внимание. Одет он был довольно просто. Серые брюки и такая же серая рубашка на крепком, мускулистом теле. Было странно, что его связали веревкой. Кожа у эльфа смуглая-смуглая от загара, обветренное лицо заядлого путешественника. Волосы каштановые. Карие глаза со смешинкой.
А взлохмаченную прическу легко перехватывала черная повязка… Повязка высшего барда.
Я пнул золотую решетку. Она что, издевается?! Нет слов. Сплошные эмоции.
— Понимаешь, Лист… — У-у-у! Какой вкрадчивый голос, королева! — Я тут решила собрать коллекцию бардов… — Знакомая песня, в прошлый раз это были воры. — Скучно стало! — Да вам, эльфам, всегда скучно! — Вот, высшего уже поймала. — А-а-а! Надеюсь, я с ним не увижусь! Если меня разоблачат… — Чего же ты не поешь? Пой, птичка, пой!
Это она мне. Вот тварь. Ладно, сейчас по порядку. Значится, спел я свою песенку (во дурак, нашел что петь!). А ей, этой извращенке, понравилось. Очень. Иначе зачем было предлагать мне остаться у нее навсегда, а когда я отказался, заключать в клетку прямо здесь, в тронном зале?
…Значит, птичка?
Спою…
Во поле береза стояла, —
начал я, как обычно. Песенка всем известная, так что…
Во поле кудрявая стояла!
И тут же сделал мощнейший скачок, безбожно завывая и фальшивя почти во всю мощь своих легких:
А дайте мне водицы напиться,
Дабы смог я в ней утопиться!
А на небе звезды мерцают,
Как алмазы ярко сияют…
Упс, чегой-то я сбился.
Дайте в руки флейту — сыграю
Лучше, чем сейчас завываю! —
зафальшивил пуще прежнего.
Стекла в окнах звякнули. Дроу, слыша мой «прекрасный» голос, хватались за уши, а я продолжал…
Далеко-далеко, в самом центре
Мианора, в императорском дворце
Бал. Среди этого бала несомненная и первейшая красавица — Анадель. Легко танцует с Валентином. Но вот пара утомилась и ушла на балкон.
— Знаете, уважаемая императрица Анадель…
— Знаете, уважаемый император Валентин! Давайте без церемоний!
— Гм?
— Зовите меня просто Дель!
— А?
— А я, так уж и быть, буду звать вас Валентом. И замуж я согласна.
И сладкая парочка поспешила выразить друг другу признательность. Без церемоний. Над миром всходила луна, ярко зажигались звезды. Короче, пока влюбленные целовались, перевалило за полночь…
Степь
Хозяин нервно сжимает в руке кольцо. Тонкий металл не выдерживает и рассыпается.
— Все готово, господин! — сообщение одного из служащих ему некромантов.
— Вперед.
Одно мгновение — и мага на прежнем месте уже нет…
Приграничная крепость Ранд
Все было как обычно. Обычная ночь, обычное небо, обычные звезды. Обычные часовые, спящие стоя. Обычные крепостные ворота, крепко-накрепко запертые и запечатанные в незапамятные времена каким-то могучим магом.
Но вот подул какой-то непривычный в этих местах ветерок, и на стене возле самих ворот из воздуха появилась темная фигура, ну никак не вписывающаяся в эту обычную мирную картину. Фигура мгновение постояла неподвижно, затем вскинула левую руку (в другой был посох), и в некогда надежные ворота ударила с невероятной силой Черная Молния. Миг — и все пробудилось, зашевелилось, бросилось с места.
— Тревога! К бою! — разнеслось над крепостью.
