Ник Поллотта - Бюро-13
— Согласна! — поддержала Джессика. — Чем дольше мы находимся в облачности, тем большую опасность для нее представляем; она должна как-то задержать наше продвижение. — Последние три слова Джесс повторила, при этом изо рта у нее выходил пар.
— Холод. Как просто! — Ричард наглухо застегнул комбинезон.
— Смотря какой точки достигнет этот холод. — Рассудительный Донахью вынул из ящика под сиденьем запасные одеяла.
Очень быстро воздух стал меняться: прохладный... неприятный... морозный... пронизывающий... Включились кварцевые обогреватели, вделанные в корпус самолета. Они пытались бороться с холодом, но вскоре нам пришлось натянуть на себя всю одежду, что у нас была, и сбиться в кучу — так теплее. Кто оказался снаружи — закутывался в одеяла.
— Ч-что т-там с Х-хассаном? — Джордж клацал зубами.
— Л-летный к-комбинезон с электронагревом... — пробормотала Джессика.
— А д-двигатели?
Минди прислушалась.
— Р-работают р-ровно.
Сильный треск заставил нас подскочить. За первым ударом последовал второй, и началась настоящая бомбардировка.
— Град величиной с бейсбольный мяч, — кратко сообщил нам пилот.
Теперь я понял, почему самолет такой тяжелый: наверняка обшит броней.
— Сначала мороз — чтобы не двигались, потом град — продырявить нас и корпус машины, — простучал зубами Джордж. — Упадем и утонем. Примитивно, но умно.
— И совершенно бесполезно против такого самолета! — с гордостью констатировал Донахью.
Надежды мои подтвердились: машина снабжена броней из стального сплава толщиной с целый дюйм, чтобы защитить нас от неистовства облачности. Я немного расправил плечи.
Вдруг левая стенка, где мы сложили палаточное оборудование, разорвалась и в образовавшееся отверстие проник кусок градины. С пронзительным свистом внутрь самолета прорывались клочья облаков. Наша кучка быстро распалась. Я сгреб одеяло, чтобы заткнуть им дырку, но тут встал Донахью и полил отверстие из огнемета, яростным огнем уничтожая последние остатки злобных испарений.
— Латайте дыру! — Своим криком он перекрыл оглушительный рев.
Минди мгновенно вырезала мечом квадратную пластинку из металлической обшивки сиденья, а Ричард, под непрерывным заградительным огнем, способом левитации послал ее на место.
Нам хватило минуты, чтобы заделать заплату с помощью небольшого ацетиленового факела, и Донахью прекратил действие своего внушительного оружия. В салоне непереносимо воняло сжиженными бензиновыми испарениями, зато все мы остались живы. Мысленно я взял на заметку: представить святого отца на повышение.
— С этим справились, даже слишком легко. — Подозрительный Ричард смахивал иней со своей гвоздики — она уже стала розовой.
— Однако потеплело, — заметила Джессика.
В самом деле, в самолете было отнюдь не холодно.
— Следующим номером — испытание жарой, — сделал вывод Джордж. — Логично. Слабые потеряют сознание, загорится дерево; может быть, даже взорвется запас топлива.
Скидывая вслед за плащом теплую куртку, Минди фыркнула:
— Вот спасибо, обрадовал!
Вскоре температура стала вполне комфортной, но ненадолго — она стремительно повышалась. Итак, предстоит новое испытание. Пока — приятное тепло... А теперь уже хоть тосты поджаривай... Ну а это уже температура кипения. Может, хватит? Мы разделись до белья, пот градом лил с наших блестящих тел. Небольшой ящичек, прикрепленный к потолку, снабжал салон прохладным воздухом; половину запаса воды мы вылили друг на друга. Зрелище полуобнаженных тел впечатляло, но, пожалуй, лучше обойтись без этаких эмоций... В одних боксерских трусах и кобуре через плечо, я стоял на вещевом мешке, чтобы защитить босые ноги от сковородки, в которую превратился пол. Вскоре пришлось избавиться и от трусов. Слава Богу, температура держалась на точке кипения. Скверно, но по сравнению с теми ощущениями, что мы испытывали, когда входили в защитный барьер облачности, — просто летний пикник.
— И это все, на что они способны? — презрительно процедил Джордж, повязывая голову.
Теперь, когда он остался в одних шортах и ботинках, под складками жира угадывалась крепкая мускулатура.
— Жалкие дилетанты! — согласилась Джесс, выливая на себя воду из фляги. — Ни тебе тяжелой радиации, ни ультразвука. Реальность не изменилась, ничто не кристаллизовалось.
Ее мокрые трусики и лифчик сделались почти прозрачными. Внезапно я почувствовал острую необходимость отвернуться к стене и заставить себя думать о бейсболе...
— Не забывайте — это еще не главный удар! — заявил совершенно голый Ричард, сложив на бледной груди тощие руки. — Всего лишь небольшая брешь в наших физических и магических барьерах.
Перебирая в руках четки, Донахью — в одних трусах, пот градом катит по волосатому телу — мирно кивнул:
— Совершенно согласен! В незащищенном самолете мы все к этому времени превратились бы в трупы. Пока что эти потуги для нас что слону дробина.
Словно по сигналу все заряженное оружие на борту вдруг принялось одновременно палить. Пули летели в разные стороны, рикошетом отскакивая от металлических стен; пистолет в клочья разнес кресло, а огнемет поджег спальные мешки. Минди ранило в руку, мне поцарапало грудь, от сильного удара я повалился навзничь. Однако серьезных повреждений не произошло: противотанковые ракеты, подрывные заряды, атташе-кейс не заряжены.
— Слава Богу! — облегченно вздохнула Джессика.
Отец Донахью возносил молитвы.
Ричард быстро вылечил наши с Минди ранения, и мы стали ждать дальнейшего развития событий. Постепенно температура снизилась до терпимой, потом до нормальной, и мы с облегчением вновь облачились в броню и комбинезоны. Раздеваться догола, может, и забавно, но только не во время боя.
Шум реактивных двигателей понемногу снизился, их ровное дыхание сменилось пульсирующим ревом моторов пропеллера. В самолете воцарилась относительная тишина, затем окна освободились от металлических задвижек и дверь в рубку пилота распахнулась. В проеме появился встрепанный капитан Хассан со своей великолепной, сверкающей белозубой улыбкой.
— Проскочили! — радостно провозгласил он.
Вместо аплодисментов все бросились к иллюминаторам; возникла небольшая давка. Воспользовавшись привилегией командира, я уединился с Хассаном в рубке пилота и с любопытством огляделся: контрольных приборов раза в два больше, чем в обычном самолете таких габаритов, большинство мне неизвестны. Ящичек, где хранилась карта полета, почернел от огня; сиденье второго пилота вообще исчезло — очевидно, вырвано с корнем; пол усыпан гильзами от патронов. Да, славный капитан и сам поучаствовал в боевых действиях. Но всего важнее, что уникальное ветровое стекло уцелело — ни единой царапины.
Панорамный обзор цели нашего полета — острова — показал: внизу, под нами, мутное море, неимоверно загрязненное; сверху и по сторонам клубится проклятая облачность; прямо по курсу возвышается гладкий желто-коричневый утес — поднимается прямо из пенистой воды и входит в смертоносную облачность где-то высоко-высоко... Как ни напрягал я зрение, так и не углядел бухты, залива, пляжа — никакой площадки, где можно приземлиться. Хассан сдвинул фуражку и вопросительно взглянул на меня:
— Какие будут приказания?
— Делайте круги, пока не увидим пляж или залив, подходящий для приземления. Если не найдем — что ж, ведь не напрасно нам дали самолет-амфибию. Сядем на воду, подгребем к утесу и прикрепимся к нему с помощью Крючков и канатов.
— А потом?
— Потом — понятия не имею. Что-нибудь придумаем.
Хассан насмешливо улыбался, недаром он морской летчик.
— Есть одно интересное предложение.
— Что вы имеете в виду?
— Смотрите! — Он щелкнул выключателем и нажал на несколько кнопок в приборной доске.
Одна из секций сложного переплетения разнообразных контрольных приборов с датчиками ушла в сторону, и на ее месте поднялся видеоэкран. На экране постепенно проступила векторная схема острова: яркая зеленая линия обрисовала его основание — почти идеальный круг, но выемка на южной оконечности указывала на небольшой пляж и бухту. Никаких подробностей о внутренней части острова не разобрать, но все равно — и это произвело на меня глубокое впечатление.
— Не слабо! — похвалил я, хлопая его по плечу. — Что это? Какой-нибудь лазерный сканер?
— Лучше! — ответил он с гордостью. — Специальное устройство, созданное вашей Технической службой. Соединяет в себе науку и магию — особого рода суперрадар.
Наверное, в эту секунду глаза у меня вылезли из орбит.
— Что? Разве вы не слышали, о чем мы говорили?
Хассан непонимающе уставился на меня.
— Слышал, но не все, у меня было много работы. А в чем дело? Что-то не так?
— Все по местам! — гаркнул я, бросаясь в задний отсек — туда, где парашюты.
Но не успел я перемахнуть и небольшой коридор, что разделял два отсека, как меня оглушила страшная тишина.
