Ева Никольская - Достать василиска! (СИ)
— Ишь какая, с норовом, — хихикнула Клара, явно одобрив мою реакцию. — А чего ж ты, ведьма, вырядилась, как эльфийская принцесса? — продолжая довольно скалиться, поинтересовалась она.
— В честь праздника, — на ходу придумала я.
— Это ж какого? — точеные брови собеседницы вспорхнули вверх, и на гладком лбу появились тонкие морщинки.
— Личного! — сквозь зубы процедила я, лихорадочно придумывая повод поскорее распрощаться с новой знакомой. Не то, чтобы она мне сильно не понравилась. Так… чуть — чуть.
— День рождения? Поздравляю! — сделала неправильные выводы Клара.
— Спасибо, — не стала развеивать ее заблуждения я.
— С нас подарок, с тебя вечеринка, — «обрадовала» меня помощница старосты, и я тут же созналась, что родилась зимой, так что с вечеринкой придется повременить. — А какой же личный праздник тогда? — озадачилась ведьма.
— Начало новой жизни! — нашлась с ответом я. — Вот и… праздную.
— На крыше, босая и с метлой? — на этот раз поднялась только ее левая бровь.
— Именно, — хотелось добавить, что еще Учандр Урчарович был, но раз тот смотался, решила промолчать. Вместо этого спросила: — А чем ты‑то здесь занимаешься? Явно же не красотами любуешься. Амулет, заклинания…
— Домашнее задание готовлю, — перебила меня Клара, и, оценивающе осмотрев с ног до головы, задумчиво произнесла: — «Ночные страшилки» называется. Хочешь посмотреть?
Я неуверенно пожала плечами, переминаясь с ноги на ногу. Хотелось вернуться домой, если честно, ибо гулять меня уже не тянуло, но не посмотреть на работу ведьмочки было бы неправильно. Вот только что‑то внутри подсказывало — добром это не кончится. И все‑таки я кивнула. Любопытство взяло верх над интуицией и… спустя полчаса я злая, босая и с полубессознательной Кларой на носилках из двух метелок направлялась в целительский блок, понукаемая пострадавшей. Брюнетка то приходила в себя, то снова теряла сознание, и вот тогда мне по — настоящему становилось страшно.
Оно и понятно! Когда девичье горло время от времени сжимает сотканная из теней пятерня, оставляя на белой коже отпечатки вполне материальных пальцев, есть чему пугаться! Ночные страшилки, сказала она? О да — а-а, любимый детский кошмарик про черную руку у черноглазой ведьмы вышел на диво реалистичным. А еще приставучим, опасным и неподдающимся контролю!!! Я же, как единственный свидетель сотворения этого вредного ужаса, теперь была вынуждена заниматься спасением создательницы, причем по ее же требованию. Хорошо хоть туфли дома не оставила.
Нет, я бы, конечно, и так помогать бросилась, но когда меня еще и костерят на чем свет стоит, предлагая взять ноги в руки и двигаться быстрее, иначе мне эти ноги засунут… впрочем, неважно, куда! Короче, левитировала я на пределе сил, таща за собой скандалистку, которая иногда замолкала, проваливаясь в вынужденный обморок. И в эти моменты я была даже благодарна «черной руке», придушивающей ее, за минутку тишины. Когда мы добрались до целительской приемной, мне самой требовалось лекарство. Желательно успокоительное. Сильное! И много!
Эллис
— Ну и почему было не зайти через дверь? — спросила я бабушку, когда мы подлетали к раскрытому окну башни, которое, по ее заверениям, выходило на лестницу.
— Потому что вахтерша в этой общаге на редкость злопамятная баба, — пояснила родственница, пьяно хихикнув. Эх, если б я только знала, что она не мороком себе внешность подкорректировала, а натрескалась молодильных яблок, о побочных эффектах которых всякое говорят, ни за что бы не дала ей выпить с Ёжиком за встречу.
Вот уж не ожидала от своей обычно рассудительной бабули таких странных поступков. Неужто стремление снова стать молодой и красивой, причем в кратчайший срок, затмило разум опытной ведьмы? Эти проклятые фрукты, как волшебная диета! Эффект стремительный, но какой ценой! А уж в сочетании с алкоголем — пиши пропало. Так что сейчас я ощущала себя старшей в нашем тандеме, и было почему. Бабушку… хотя назвать молодую девицу «навеселе» так язык не поворачивался. Короче, Арину конкретно так плющило и, как выражалась дочь мясника, учившаяся в моей школе, — колбасило!
Сначала родственница возмутилась (на всю округу!), что ее поселили не в башню ведьм, а в здание, где жили представители разных видов, начиная от высокомерных вампиров и заканчивая флегматичными мавками. В МАРиС эту башню называли «зоопарк», и считалась она обителью отщепенцев, о чем сами отщепенцы, как мне кажется, вовсе не жалели. Ибо никто не гонял их на общие ведьмовские сборы, не устраивал ежеутренние тренировки боевых фей, не выводил строем размять лапы в светлый лес, как это было принято у оборотней, и не требовал присутствия на вечерах искусства в «эльфятнике». Общага смешанных рас была пристанищем местных раздолбаев, и лично мне это импонировало. Не люблю я всякие правила и идиотские обязанности.
Бабушка же, пребывая в яблочно — алкогольном неадеквате, ясен пень, возмущалась.
Сначала башней, потом вахтершей, теперь размер окна ей не угодил, так как с разворота в него оказалось сложновато вписаться. Но мы ж ведьмы, да! Легких путей не ищем. Развернувшись еще раз, бабушка с воинственным «Йо — хо — хо!» влетела‑таки в темную комнату, оказавшуюся вовсе не лестничной клеткой, а спальней вставшей не с той ноги гоблинши. Обратно из окна Арина Ильинична выпорхнула с предельной точностью, причем верхом на метле, так как в ступу вцепилась мужеподобная девица с таким внушительным маникюром, что я невольно подавилась собственным вздохом и, вжав голову в плечи, пробормотала:
— Извините, мы окном ошиблись.
Оставив памятный росчерк на летающем корыте, гоблинша гаркнула:
— Дуры пьяные, вечеринка этажом ниже! — и, захлопнув окно на случай нашего тугодумия, удалилась в кровать.
Бабушка же (черт бы побрал эти проклятые яблочки), услышав волшебное слово «вечеринка», с очередным громким воплем уже пикировала на широкий подоконник освещенного окна, из которого доносились голоса и музыка.
— Ух ты, ведьмочки! Новенькие! — расплылся в счастливой улыбке при виде нас обкуренный леший. — Чай, самогонка, дурман — трава? — предложил он, похлопав себя по карманам, в которых все это явно и хранилось.
— Воды ей! — сказала я, понимая, что без боя утянуть отсюда родственницу, помолодевшую не только телом, но и душой, мне вряд ли удастся. — Желательно, ведро. И это… — я многозначительно помахала рукой перед носом лесного мальчика, глаза которого, наблюдая за моими пальцами, съехались в кучу. — Без добавок, понял?
— А что это ты тут раскомандовалась, ведьма? — подняв голову от карточного стола, спросила всклокоченная гарпия с самокруткой в зубах. — Это моя хата, поняла? И общага наша, острошляпые цыпы тут гости нежеланные, — щуря желтые глаза, выплюнула она вместе с облачком сизого дыма.
— А мы не гости, мы новые соседи, — парировала я, стараясь вести себя миролюбиво. Врагов наживать, еще не начав обучение, не хотелось.
— Ой, картишки! — радостно взвизгнула ба… Арина и, рванув к столу, двинула бедром какого‑то парня, заявив: — Ребят, я в игре! Ставки высокие? У меня амулетик есть, дорогущий, — и помахала подаренным черной королевой браслетом. Вот же… яблочки!
— Да твою ж маковку, — взвыла я, хватая родственницу за руку. — Простите, народ, она перебрала малость…
— Й — а малость? — возмутилась бабушка.
— Ладно, много! — охотно согласилась я. — Ее бы вниз проводить, в комнату номер шесть, не поможете, а? Всем же спокойней будет, — и мило улыбнулась взиравшему на нас квартету, состоящему из одной гарпии, одного оборотня и двух лепреконов, если я верно определила расу по острым ушам, маленькому росту и характерным костюмам цвета свежей травы.
— Зачем провожать? — потер маленькие ладошки один из «зеленых». — Амулетик хорош. Ставь, ведьма! Сыграем, — и радостно оскалился, демонстрируя заостренные мелкие зубки в якобы дружелюбной улыбке.
— И ты присоединяйся, — шустро подтащив к столу еще два стула, сказал мне собрат хитроумного ушастика, позарившегося на бабушкин браслет. — У тебя тоже есть, что в общий котел бросить, — и он выразительно посмотрел на плетеную косичку, украшавшую мое запястье.
— Не продается, не проигрывается, и, не приведи боги, кому‑то попробовать ЭТО украсть! — указав на вожделенный амулет, сказала я лепреконам, и хотела добавить еще и про бабушкин, но она перебила, заявив:
— Ничего, у нас целая сумка редких зелий, ставь любое, Элька, я разрешаю! — и, усевшись на стул, спросила: — Чего сидим, кого ждем? Карты кто сдавать будет?
— Шустра — а-а девка, — одобрительно протянул оборотень, тасовавший колоду.
— Палата номер шесть, говоришь? — глянув на меня, уточнила гарпия.
