Кир Булычев - Гений из Гусляра (Сборник)
Лопнул пузырь воздуха.
Исчез агент, и его семья исчезла.
А девушка в белом, которая бегала вокруг пивного фонтана, закричала:
– О, мой возлюбленный! Груди мои полны страсти! Пальцы ждут прикосновения!
С другой стороны площади, так и не переодевшись снова в черный костюм, в футбольной форме мчался с распростертыми руками ее жених Вася.
– И дети наши будут учить теорию относительности, – заметил Удалов.
Они пошли обратно, на Пушкинскую.
Когда вошли во двор, Минц спросил:
– Корнелий, а что ты будешь делать с последним своим желанием?
– Надо будет какой-нибудь пустячок завести, – улыбнулся Корнелий Иванович.
– Отдай желание Ксении, – посоветовал Минц.
– Вряд ли это приведет к добру, – заметил волшебник. – Если надо что-нибудь купить или сделать, то лучше за свои деньги, в крайнем случае меня попросишь. Но к рыбкам, умоляю, не обращайся, пойми: себе дороже.
Удалов отмахнулся от слов волшебника, но не пропустил их мимо ушей. Он и сам побаивался возможных последствий. Мало ли что пожелает Ксения – чувства ее бывают необузданны.
– Лучше потрать желание на себя, – предложил Минц. – Все равно это не изменит твоей жизни.
Удалов пожал плечами. Он не мог придумать ничего достойного.
– Может, пройтись по экологии? – спросил он. – Экология у нас паршивая.
– Экология не может быть паршивой, как не может быть паршивой история или математика. Экология – это наука, а ты имеешь в виду природу.
– Хотя и природа паршивой быть не должна, – добавил волшебник.
– Ну, я имел в виду рыб в озере Копенгаген и в речке Гусь. Совсем мало осталось. Пусть вернутся крокодилы в наши водоемы.
– Вот и представь себе, – сказал волшебник, – что появятся в озере крокодилы. И первым делом сожрут всех рыб.
– Ну, уж не всех!
– Затем примутся за рыбаков.
– Устроим там заповедник. Никаких рыбаков...
– Значит, крокодилы возьмутся за купальщиков, и когда погибнут первые дети из оздоровительного лагеря, тебя, Удалов, выловит милиция.
– А потом, – добавил Минц, – твои крокодилы выберутся на берег и начнут охотиться на грибников.
– Кончайте пугать! – Удалов уже не настаивал на крокодилах.
– Найди что-нибудь безвредное, – сказал Минц.
– Знаю! Кассету с кинофильмом «Волга-Волга». Ее давно в торговой сети нет.
– Надо подумать, – сказал волшебник. – Какой может быть вред от нарушения пространства и времени... с помощью одной кассеты.
– Масса вариантов, – сказал Минц. – Неограниченное поле для локальных возмущений.
– Придумал, – воскликнул Удалов. – Я желаю, чтобы вы, рыбки, исполнили самое ценное для себя желание и немедленно отправились метать икру в Саргассово море.
– Ты отдаешь желание нам? – послышался рыбий голос.
– Этого ведь еще никто не делал? – спросил Удалов.
– Ну, вы гений! – сказал волшебник. – Даже я до такого догадаться не смог.
– И это не принесет вреда? – хитро спросил Удалов.
– Принесет, но не нам, а вернее всего, рыбьему племени.
– Помолчите, люди, – попросила рыбка. – Мы проводим телепатическое селекторное совещание.
– Ох, чего мы сейчас увидим, – с некоторым страхом в голосе прошептал Лев Христофорович.
Удалов хлопнул себя по карману.
– Ушла, – сказал он, – вместе с баночкой.
– Значит, все они ушли.
– А что же они загадали? – спросил Минц.
– Справки получите у Нептуна, – ответил Ходжа Эскалибур.
...Они еще постояли на дворе.
Город удовлетворенно затихал.
Все желания, которые можно было выполнить, уже были выполнены. Если кто чего и не успел спросить, то уже никогда и не спросит.
Некоторые пожилые люди полагают, что Великий Гусляр, как и вся Россия, стал хуже, и народ в нем испортился, и нравы никуда не годятся.
Чепуха все это!
Тридцать лет назад водки не хватало, сейчас – долларов.
Как тридцать лет назад посещение города золотыми рыбками в его жизни ничего не изменило, так и завтра ничего не изменится. Прав, пожалуй, Лев Христофорович.
Даже новый писатель Ложкин не прославится и не разбогатеет.
А вот космического шпиона Никодима с треском уволят со службы. Не ставь личное выше служебного долга!
Но это не наши проблемы.
Главное я вам забыл сказать!
Ведь Удалов пожелал золотым рыбкам самим загадать себе желание.
Вот этого делать не следовало!
Представляете, что эти мерзавки загадали?..
На этом рукопись обрывается.
ГЕНИЙ ИЗ ГУСЛЯРА
Таланты, независимо от названия и масштаба, не имеют никакой связи с человеческими качествами и уж тем более с умом. Мы же заблуждаемся, полагая, что если человек талантлив в перестановке с места на место шахматных фигурок, то он уже вправе судить об истории, хотя никогда ее прежде не изучал, зато отлично умеет складывать два и два в любой степени. Но мы должны верить его предположению, что Гомера не существовало, потому что в то время русский князь Навуходоносор завоевывал столицу государства ацтеков в северной Антарктиде. У меня был знакомый трубач, который так и не смог одолеть средней школы, отчего ни ему, ни школе хуже не стало.
Мой школьный товарищ как-то сказал мне доверительно: ты у нас талантливый, но не умный. Сначала я хотел обидеться, полагая, что эти явления как-то связаны между собой, как некие сосуды, и я оказался рабом неизбежности: если в сосуде ума прибавляется, то в сосуде таланта убавляется. А потом пожил еще немного и догадался, что в высказывании товарища есть лишнее противопоставление. Можно быть талантливым и умным, что случается, а можно стать умным, но бесталанным. Или талантливым и глупым (именно этого мне и хотелось).
Если продолжить мое открытие дальше, то нетрудно прийти к выводу, что гений и злодейство совместимы. Еще как! И гений в теле злодея – это явление опасное для всего человечества. Впрочем, не надо замахиваться на Ленина или Сальери. Достаточно представить себе талантливого, но бессовестного художника, который, допустим, полагает, что может скупить на корню столичную элиту и она ему даст не бесплатное право уставить город своими чугунными и бетонными чудовищами.
Всеобщая совместимость несовместимых, казалось бы, качеств дает возможность гениям, которые не наделены другими выдающимися качествами, вести незаметный образ жизни и делать свои дела или делишки совершенно незаметно для окружающего мира.
Так случилось с Алешей Куплингом, существом совершенно бесцветным и даже робким. Подобно покорителю австралийской пустыни Людвигу Лейхардту, он был близорук, страдал запущенной формой дисклексии, то есть путал трамвай с троллейбусом, правое и левое, мужчин и женщин. В школе он учился средне, потому что все время думал. Учителя в школе, как вы знаете, не приветствуют работу мысли. Им кажется, что если ребенок думает, значит, катится в моральную пропасть. О хорошем думать не будешь. То есть, опять же, в поисках несуществующих связей между явлениями они сочетали мышление с обязательным развратом. Сами не мыслили и в других не допускали.
А Леша изобретал. Не то чтобы сознательно изобретал, но мысленно ставил вещи рядом и смотрел, как они функционируют.
Порой Леша изобретал что-нибудь особенное и сам того пугался, так как у него была развита интуиция, а интуиция ему говорила: не спеши высовываться, у тебя отнимут твою игрушку. Будут думать, как на тебе заработать. Люди завистливы и жестоки.
Это ему, кстати, всегда говорила мать, женщина простая, одинокая и некрасивая, но многодетная.
Все мужики сволочи, говорила она, но бабы не лучше, потому что на каждого паршивого мужика найдется баба еще паршивее. Мужик еще на человека похож, может пропить что ни попадя, а баба экономит, в копилку прячет, ни с кем не делится. Я сама такая, вот и мучаюсь. Мужики со мной на все идут, но не до конца, не до честного гражданского брака.
Когда Леша окончил техникум, он стал работать водопроводчиком, неплохим, скажу вам, был специалистом. Потом легко перешел на починку телевизоров. И хоть изобретательская фантазия в нем била ключом, житейски он был совершенно лишен воображения. Поэтому он был очень популярен среди клиентов. Понимаете, почему? Верно. Если он знал, что цена сломавшейся детали четырнадцать копеек, то никогда не говорил клиенту неправду.
– Как же так! – удивлялся клиент. – Вчера у меня был настоящий мастер из ателье и сказал, что полетел координатор тонкой настройки и его можно достать только за тридцать два доллара.
– Ваш мастер дурак или подлец, – отвечал Леша.
Постепенно среди его коллег накапливались гроздья гнева. Они выразились в жестоком нападении на Лешу как-то поздним вечером, когда он возвращался очень довольный собой, потому что был у старухи Монаковой и не только починил ей безнадежный «Рекорд», но и сделал его цветным, так, между делом, бесплатно. Старуха осталась благодарно плакать, а Леша шел переулком Ильича, когда из-за угла выросли мастера телевизионных дел числом четыре человека и сделали из Леши распухшую котлету.
