Ирина Кузяева - Лесовка
Молниеносно атаковали оводы. Голодные, злые, словно пираньи, они набросились на свежую жертву. Убьешь одного, на его место налетало несколько новых, больно впиваясь в кожу. Спасение от них было только под водой.
— Некоторые сейчас в Москве в сауне парятся, а я в озере поласкаюсь. Ну, почему же так не прёт?! — огорчился Самойлов, набрав в грудь как можно больше воздуха, и нырнул в кристально прозрачное озеро, с интересом изучая дно.
В прозрачной зеленоватой воде был виден богатый подводный мир. Мягкие и гибкие стебли и листья подводных растений плавно и легко колыхались в такт течению. Маленькие рыбки разрозненной группкой бесшумно двигались в ритмичном танце. При резком испуге они разлетались в разные стороны, как разлетается хрупкая фарфоровая ваза на мелкие осколки при падении с большой высоты, и снова сбивались в общую стайку.
Внезапно он заметил мелькнувшее движение сбоку, затем почувствовал прикосновение к ноге. Самойлов неуклюже развернулся в воде. На него смотрели темно-зеленые, как водоросли, глаза, принадлежащие полуобнаженной девушке. Ее длинные светло-русые волосы плавно витали вокруг хозяйки, загадочно прикрывая наготу. У Константина стал заканчиваться воздух, он всплыл, чтобы быстро вдохнуть кислорода, и тут же нырнул обратно. Прекрасная дива ждала его на том же месте.
«Может мираж? — подумал Константин. — Но какой красивый и желанный…»
Девушка не спеша приближалась, завораживая своей нагой красотой и гибкими, плавными движениями. У Самойлова почти закончился воздух в легких, но его это мало волновало. Вот она уже близко. Он чувствовал нежное прикосновение ее холодных рук — до плеч, груди, живота… все ниже и ниже…
Ноги сковало мертвой хваткой, которая потащила Константина сильными рывками на дно. От неожиданности он выпустил последний скудный запас воздуха, начиная задыхаться, тонуть. Заметил рядом большой чешуйчатый хвост, переливающийся изумрудными бликами. Его уносило все глубже и глубже.
«Почему я не могу вырваться? Что происходит? Это конец…»
Лесовка
Надо отдать должное этому ивашке — смог выжить ночь в лесу. Кто бы мог подумать? С его-то везением. Фантастика. Ну, ничего, отсюда он живым не уйдет.
Я сладостно потирала ладошки.
— Вот и пришел твой конец, выродок цивилизации! — следила за происходящим на озере, прячась в орешнике на берегу Россы.
Купава получила утопленника, а я отомстила. Но почему же, так странно на душе?
— Да, получи, глотни лесной воды, мерзкий Ивашка! — радовался рядом осинник, что все-таки не он попал в руки Купавы.
Потом посмотрел на черную кошку, которая нервно суетилась на берегу, и загадочно произнес:
— Фимиарта только жалко, ведь это вымирающий вид. Такой экземпляр пропал, а может и последний экземпляр в своем роде.
— Что значит, пропал? — я в ужасе уставилась на Остапа.
Этого пункта в моем плане не было.
— Ну, ты и дремучий лес! Всем известно, что жизнь фимиарта обрывается с последним стуком сердца своего хозяина. Человечишка последний раз уже вздохнул, второго раза Купава ему не даст. Вот-вот и кошка окочурится.
Меня пробил озноб от такого откровения. Я так надеялась, что со смертью ивашки, кошка станет моей и только моей. А теперь оказывается, я сама виновата в гибели ни в чем неповинного существа!
Дура! К тому же сентиментальная.
Я бросилась воду. Ни секунды промедления! Доплыть. Остановить. Рывок. Еще рывок.
Глава 11. Кошка или нет?
Если радуга долго держится,
на нее перестают смотреть.
И. В. ГетеВсе закончилось также внезапно, как и началось.
Самойлов на карачках добрался до вожделенного берега и, откашливаясь, обессиленный, рухнул лицом вниз, тихо удивляясь, как ему удалось покинуть ставшую почти родной стихией воду. Тело содрогалось, словно отбойный молоток.
Кошка бросилась навстречу и стала тереться о мужскую руку, словно понимала, только что хозяин чуть не утонул. Как ни странно, ее прикосновения принесли значительный покой Константину, дрожь унялась, голова прояснилась.
— Что это было? — поинтересовался он у Ягодки. — Девушка. Хвост. Может, это смерть так выглядит?
Обдумывать происходящее не было сил. Выбрался и ладно. Самойлов схватил мокрую одежду и принялся одевать, не обращая внимания на мокрое неудобство. Застегнув последнюю пуговицу на рубашке, он заметил краем глаза движение возле воды. Пупырчатые мурашки взрывались от страха по всему телу. Рядом зашипела кошка. Самойлов медленно повернул голову и встретился взглядом со смертью.
С воплями «помогите, убивают!» ринулся подальше от озера, не разбирая дороги. Да и какая дорога, если кругом лес, кусты, чащоба. Константин несся так, словно за ним гнались все демоны ада.
Лес встретил не более гостеприимно, чем в прошлый раз. В глаза лезли ветки, кусты кололись, крапива обжигала. Земля под ногами кончилась внезапно. Просто раз — и Константин махал в пустоте руками наподобие колибри, в тщетной попытке научиться летать. Он взвыл и кубарем полетел в овраг, по пути пребольно ударился коленкой о неудачно упавшее дерево и врезался в неглубокий ручеек.
Он лежал, широко раскинув руки-ноги в позе морской звезды, любуясь зелеными кронами деревьев, и буквально цистернами вдыхал кислород. Мир перевернулся с ног на голову. Во что же верить? Когда пульс медленно пришел в норму, и дыхание восстановилось, решил позвонить Федору. Достал телефон. Хоть в чем-то повезло, связь была — одинокая хиленькая палочка обнадеживала, не смотря на то, что иногда пропадала с экрана телефона. К счастью, после вызова абонента, раздались гудки.
— Жбанов, тут такое творится! Ты не поверишь! Еле жив остался! — орал Самойлов в трубку, вылезая из оврага и углубляясь в лес, лишь бы подальше от озера-полтергейста.
— Что? Что случилось? На тебя кто-то напал? Ты цел? — беспокоился друг, услышав встревоженный голос.
— Я только, что был на озере, так там…
— Как на озере? Мы как раз к озеру Росса вышли. Ребята, все сюда, он где-то рядом, кинологов зови, — крикнул Федор волонтерам и дальше продолжил, обращаясь к Косте:
— Где ты сейчас?
— Леший знает! Я с озера убежал, до сих пор бегу и буду бежать дальше.
— Зачем? — удивленно орал Жбанов. — Остановись быстро! Отдышись и расскажи, что случилось.
— Я вышел к озеру и решил привести себя в порядок и искупаться, нырнул, а там она: полурыба, полуженщина, — начал сбивчивый рассказ Константин.
— Русалка что ли?
— Да, точно. Она как начала меня вниз тянуть, все глубже и глубже, думал все, утону, чудом выбрался на сушу. Оделся, а она на берегу сидит, звонко хохочет и рукой так машет, подзывает, а сама прозрачная, как из воды, и рябью идет…
— Костя! Соберись, мужик! — испугался за психику друга Жбанов. — Тебе нужно сейчас развернуться и вернуться к озеру. Мы будем громко шуметь и кричать в мегафон, чтобы тебе было проще сориентироваться. У нас есть еда, вода, теплая и сухая одежда. Главное, не волнуйся. Скоро все будет хорошо.
— Думаешь, я сошел с ума, Жбанов?
— Нет, ты просто устал, истощен, испуган. Ты сам себя послушай. С нами есть психолог, он поможет.
— Ладно, наверное, ты прав. Только я забыл, с какой стороны пришел.
— Мы начнем сейчас шуметь, иди на звук.
Действительно, в отдаление раздался шум. Пришлось возвращаться, переборов страх.
— Не стоит туда ходить, погибнешь! — раздался сзади женский голос.
У Константина внутри все похолодело.
«Все-таки догнала, смерть», — Самойлов завертелся волчком в поисках того, кому принадлежал голос. — «Опять мерещится. Все. Нужно срочно возвращаться к цивилизации».
Он продолжил идти на громкие звуки в отдалении.
— Я еще раз предупреждаю, в этом направлении идти не стоит! — строго произнес тот же загадочный голос.
— Кто здесь? — спросил невидимую собеседницу Константин, поднимая с земли увесистый дрын. — А ну, выходи.
— На честный бой что ли? — хихикнул голосок. — Ты палку-то убери, а то зашибешься ненароком. Почто ты мне инвалидом сдался?
— Да где ты есть? — нервно оборачиваясь вокруг себя, вопрошал Константин, покрепче сжимая сук.
— Здесь я, — при этих словах Самойлов бросил свой сук, в неизвестном направлении, чуть не огрев кошку.
— Вот и помогай после этого людям, — огорченно вздохнул голос, — вниз глазки-то опусти.
Внизу сидела только кошка, Константин от безысходности обратился к ней:
— Ты не видела тут карлика?
— Нет, не видела, — зашевелила кошка, произнося слова человеческим голосом.
Константин так и рухнул на землю, широко раскрыв глаза. Удивиться сильнее можно, но дальше уже некуда.
— Обалдеть! Говорящий кот!
— Не надо на меня так страшно глазки выпячивать. Я пугаюсь! — скромно потупилась кошка, смущенно ковыряясь лапкой в траве. — К тому же я кошка!
