Сергей Панарин - Побег из Шапито
– Он ещё и по-украински лопочет! – вырвалось у Колючего.
– Ему вообще не важно по-каковски. Лишь бы лопотать, – отмахнулся Гуру Кен.
– Тем не менее я просить дорогих друзьёв вернуть к обсуждению наш вопрос, – подал голос Петер. – Предложений славный! Давно пора начать сказать свой зверский «нет» произволу людей. Парфюмер имел сказать красивый план. Железный лапа должен остановить зло!
– Спасибо, приятель, ты всегда придёшь на выручку силам добра и разума, – церемонно поблагодарил скунс друга.
– Кукушка хвалит петуха… – промолвила Лисёна, и тамбовчане рассмеялись.
– Что есть смешной? – рассерженно вскрикнул Петер.
– Не обращай внимания, наш гамбургский… друг, это местный фольклор, – добродушно сказал Михайло Ломоносыч. – Важно другое. Как мы прищучим коварных охотников?
– Эй, wake up everybody! [2] Я вчера подумал, сидя в засаде, что у нас есть несколько капканов, в которые нас хотели загнать как баранов, – вспомнил Эм Си. – Давайте их против хозяев поставим! С новой охотой поздравим, ноги подавим…
Медведь прервал «рэпопоток» Ман-Кея:
– Тпру, сердешный! Во-первых, уточни, сделай милость. Ты Камон Эврибадьевич или Вэйкап Эврибадьевич?
– Можно просто Эм Си, – поспешно вставил Петер.
– Хорошо. Эм Си даже удобнее, а то язык, не ровён час, сломается. А во-вторых, дорогой ты наш человекообразный гость, откуда у тебя такие прогрессивные идеи? У тебя случайно в роду людей не было?
– Ты ещё спроси у Парфюмера про людей и чувство меры, – ответил шимпанзе. – Ведь это он с ними хотел по-людски, а я лишь развил идеи, что мне близки. Вы много лет спали, ничего не предпринимали, а теперь, смотрю, испугались всего. Неужели слабо?
– Да посол ты!.. – выкрикнул Колючий. – Нам не слабо! Правда, Ломоносыч?
– Нас на слабо не взять, – наставительно сказал Михайло. – Но мы должны трезво понимать, что идеи Эм Си революционны. Знаете, друзья, чем мы отличаемся от людей?
– Мы умней, – зарифмовала Лисёна к общему удовольствию.
– Нет, Василиска, – покачал головой медведь.
– Мы быстрей! – Гуру Кен потряс кулаками.
– Выйдешь против человека с ружьём? – не без лукавства спросил Михайло.
Кенгуру насупился.
– У них есть ружья, но нет у нас, а также свет, вода и газ, – выдвинул версию Ман-Кей.
– Я же говорю, сильно ты на них смахиваешь.
– Ладно, Ломоносыч, трави уже правильный ответ, – сдался за всех волк.
– Стыдно, Серёга, – укорил серого хищника медведь. – Тебе, санитару леса, и не знать! Мы, любезные мои, берём столько, сколько нам нужно. А они – столько, сколько смогут взять и больше. Не ты ли, волчинушка, рассказывал мне про то, как нашёл мёртвого лося без ноги и рогов? Вот наше главное отличие. Уклад предков чтите?
– Угу, – подтвердили звери.
– Так вот. Предложение заморских послов заманчиво. Если всё сделать расчётливо, оно сулит полную победу над этими двумя браконьерами. Но мы рискуем зайти за флажки.
– О какой флажок иметь говорить уважаемый Михайло? – поинтересовался Петер.
– Да про совесть он, – пояснил Серёга. – Объявим охоту на людей – начнём брать больше необходимого. Мы же их есть не будем! А задрать кого-то просто так… Ну, не знаю…
– Я вам, русским, поражаюсь. – Скунс всплеснул лапками. – Волк учит нас правилам честной войны. То есть пока эти добрые люди не придут за вами, вы будете терпеть, а попав на мушку, спохватитесь, да?
– Ну, коли рассуждать с этих позиций, то да, – согласился медведь.
– А я считаю, что мы вправе поохотиться на вчерашнюю парочку, – сказала Лисёна.
Все обратили взоры на неё.
– Да, вправе. Вы все слышали крики длинного охотника. Он вернётся. И, представьте себе, не мировую подписывать. Я на всю жизнь запомнила эти бешеные глаза, оскаленные зубы и ор. Делайте выводы. Я бы рискнула побороться.
Воцарилось молчание.
Михайло встал, обошёл сидящих в кружке зверей, что-то бормоча под нос. Вернулся.
– Охоте быть. Но наша задача заключается в том, чтобы победить браконьеров бескровно. Повторяю, бескровно. Это значит, что при охоте ни один человек не должен пострадать.
– А животное? – спросил Вонючка Сэм.
– Это так очевидно, что даже не обсуждается, – твёрдо сказал медведь-губернатор.
Глава 5
Если зверь действительно захочет спрятаться от человека, то он это сделает блестяще. Охотник будет бродить, чуть ли не наступая на «добычу», но так её и не найдёт. Однако зверю частенько мешает темперамент. Затаиться и ждать – вот что самое сложное для деятельного, взрывного парня наподобие Гуру Кена!
А ведь главное в опасных прятках – выдержка. У кого крепче нервы, тот и победит… Австралиец изнывал, сидя в ольшанике. Казалось, пятки горели.
Рядом, на тропке, покоился взведённый капкан. Гуру дожидался особого сигнала – дроби в исполнении Стук Стукыча. Услышав её, кенгуру должен был пошуметь, привлекая внимание браконьеров, и бесшумно покинуть «заминированное» место.
План, разработанный под руководством Михайлы, пришлось перекраивать на ходу. Браконьеры повели себя непредсказуемо: зачем-то притащили сеть, не торопились лезть в заросли, а разделились и принялись медленно их обходить. С каждым кругом взгляды людей казались всё внимательнее, создавалось ощущение, что охотники видят сквозь кусты. Нервишки шалили.
Изредка зыркая в сторону ольшаника, Витя и Федя тщательно осматривали землю, пытались расшифровать следы, оставленные зверьми, и засечь отпечаток ноги снежного человека.
Наконец коротышке повезло: он наткнулся на чёткий след Ман-Кея. В кровь шибанул адреналин. Хоть что-то нашлось! Проснулся охотничий зуд.
– Так, не орать, – велел себе Федя. – Мало ли, спугну нашего снежного обезьянина. Спокойно дождусь Витька… Витёк, Витёк, куда же ты утёк…
Кенгуру запаниковал – браконьеры ищут Эм Си! Коротышка сказал «обезьянин»! А ещё Гуру подумал, что теперь охотники обязательно полезут в кусты, где он засел. «Надо перебежать в соседние заросли, – поставил себе задачу австралиец, – главное, выбрать правильный момент для старта. Пусть следопыт отвернётся или посмотрит вниз… Давай же, толстенький…»
Через несколько долгих секунд Федя действительно опустил взгляд.
Гуру Кен исполинскими скачками направился к соседнему кустарнику. Кенгуру надеялся, что его серо-бурая фигура сольётся с фоном. Расчёт австралийца не оправдался: браконьер-коротышка его заметил, когда до укрытия оставалась половина пути.
– Прав Витёк, пора завязывать с вином, – прошептал Федя, стягивая картуз. – Кто же это? Тушканчик-мутант?..
Какое-то шестое чувство подсказало кенгуру, что он обнаружен. Скосив взгляд, Гуру увидел ошалевшего браконьера, мнущего в руке картуз. Затем коротышка очнулся и протянул пухлую лапу к ружью.
Австралийскому спортсмену не хотелось получить пулю, от которой, как известно, не убежишь. Решение пришло само собой: кенгуру резко изменил траекторию и устремился прямо к Феде. «Выйдешь против человека с ружьём?» – всплыл в памяти Гуру Кена вопрос Ломоносыча. Вот же пророк!
Дальше всё было как в кино. Медленно-медленно браконьер начал поднимать ружьё. Плавными-плавными скачками кенгуру нёсся на стрелка. Бесконечно долго округлялись Федины глаза, а глаза спортсмена так же неспешно закрылись перед столкновением.
БАЦ!!!
Время отмерло, и Федя полетел в одну сторону, двустволка в другую, а Гуру Кен, устояв на лапах, пулей метнулся в кусты.
– Ох… – крайне расплывчато высказался горе-охотник, растянувшись на спине.
Он беспомощно зашевелил руками и ногами, напоминая перевёрнутую черепаху.
Из-за ольшаника к Феде уже бежал Витя.
Через несколько секунд он навис над поверженным подельником и возбужденно тараторил, задыхаясь:
– А! Видал? Видал? Это просто фантастика, братан! Здесь, у нас…
– Ага, тушканчик юрского периода, – сказал коротышка.
– Сам ты тушканчик, – нервно заржал Витя. – Это же кенгуру!
– Откуда тут кенгуру?!
– Откуда, откуда… Чёрт его знает. На прошлой неделе по ящику показывали, я как раз у Пахомыча был, ага… Ну да, показывали, что под Рязанью, в Оке, мужик выудил какую-то экзотическую рыбу. Думал, это пиранья. Представляешь? В Оке!
– Ну, и что за рыба оказалась?
– А, название смешное, какое-то коровье. Теляпия мозамбикская, [3] кажется.
– Что, с телёнка, что ли?
– Да нет, с мою ладонь примерно. Но выглядит совсем непохоже на наших рыб. Корреспондент сказал, аквариумисты выпустили, а она прижилась.
– Хорошо, я понял, к чему ты клонишь. А кенгуру кто выпустил? Тоже аквариумисты?
– Вот развыступался-то, – буркнул Витя. – Будто это мой кенгуру!
