Евгений Прошкин - Наши фиолетовые братья
— Пусть начальство разбирается, — буркнул лейтенант. — Развяжите их, никуда не денутся.
Пятеро охранников обошли кресла и занялись магнитными захватами.
— И оружие, — напомнил капитан.
— Ну это уж ты загнул...
— Господин лейтенант, первые потери до половины личного состава! — беспомощно вякнули из сервера.
— И оружие им верните, — приказал бородатый.
Первыми встали и унеслись капитан с Зинчуком. Спустя мгновение Матвей и Дарья поднялись и, слегка прихрамывая, выбежали вслед за ними на улицу. Шуберт нетерпеливо тряс руками, но захват все не открывался.
— Что там у вас? — недовольно произнес лейтенант.
— Виноват, — плаксиво ответил боец. — Я пароль забыл.
— У, дубина! Марш на позицию! Без тебя справимся.
Охранник выскочил за дверь, и Борисов вопросительно посмотрел на офицера. Кроме них двоих, в домике никого не осталось.
— Ну а вы что же?.. — вопросительно молвил Шуберт.
— А я с тобой разбираться буду.
Лейтенант опустил правую ладонь под стол и с пронзительным жужжанием выехал на середину комнаты. Он сидел в шарообразном кресле «Мои вторые ноги» и самостоятельно передвигаться не мог, поскольку первых, своих собственных, не имел вовсе.
— Эх, вояки... — сокрушенно вздохнул он, вынимая из бокового кармана хак-тестер. — Давай кандалы.
Борисов подтянул к животу колени, и лейтенант приложил прибор к задней панели наборного табло. Спустя секунду замок щелкнул, и Борисов с удовольствием размял затекшие ноги.
— Теперь грабли давай, — буркнул бородатый.
Шуберт протянул было руки, но передумал и, резко поднявшись, нанес сидящему в кресле единственный хорошо отработанный удар — пяткой в ухо. Высоко задирать ногу было не нужно, и удар получился преотличным. Лейтенант вылетел из кресла и, проехав на боку метра два, врезался макушкой в стену, аккурат под надписью «ДМБ 2405». Очки свалились — под ними, вместо ожидаемой оптики, оказались подернутые мутной пеленой нокаута глаза. Борисов даже слегка разочаровался. Подбежав к столу, он сорвал с сервера защитную крышку. В электронике мастер разбирался много лучше, чем в воинских искусствах, и уже через минуту из динамика послышалось ласковое:
— Да-а... это приемная корпоративного президента Геца Дауна...
— Эй! — заорал мастер. — Здесь Борисов! Борисов на связи, ответьте!
— Какой Борисов? — томно произнесла секретарша.
— Шуберт!
— Да-а? А может, Пагани...
— Заткнись, пигалица! Включи запись, на это твоих мозгов хватит, надеюсь?
— О-о-о... — неодобрительно протянула девица.
— Ну?! Включила?
— Включила, — обиженно отозвалась она.
Борисов снова выглянул в окно — сквозь пленку ни черта не было видно, и это его удовлетворило. Он машинально подобрал с пола упавший прибор для взлома наручников, затем сел на стол и, склонившись к микрофону, прошептал:
— Мастер дальней космической разведки Шуберт Борисов имеет честь доложить...
Глава 12
Обижался ли майор Калашников на судьбу, не было доподлинно известно даже самому майору. Жизнь его текла в полном соответствии уставу и принятым в Исследовательском Отделе ОВКС правилам внутреннего распорядка. С девяти до восемнадцати, шесть дней в неделю, он протирал форменные брюки на службе, вечерами пил пиво в офицерском клубе или дремал, сидя в домашней телекомнате у кромки футбольного поля. С тем же пивом в одной руке и пультом в другой. Выходные и праздничные дни Калашников посвящал общению с друзьями и родственниками. Похмелье после воскресных встреч длилось не менее двух дней, да и на третий майор чувствовал себя не самым лучшим образом. Зато потом три дня он работал с удвоенной энергией, успевая утомить своими придирками не только сотрудников отдела, но и дежурных, разбросанных по различным объектам освоенной части Галактики. Этот ритм иногда нарушали учебные тревоги и штабные авралы накануне годовых проверок, но майор относился к ним отстраненно.
Видимо, по этой причине первые идиомы полковника Бугаева начальник Исследовательского Отдела привычно пропустил мимо ушей.
— ...растопчу, как последнего гъяди! Расстреляю из твоего же личного оружия! — закончил третью или четвертую фразу полковник.
Сеанс гиперсвязи с базой СС-тринадцать проходил в голосовом режиме и почему-то без контроля со стороны авторедактора. Более того, разлюбезная ГлаША, Главный Штабной Анализатор, выдавала на экран вполне приличную картинку. Порядком подзабытый интерьер оперативного зала, ухмыляющийся рыжеволосый тип с нашивками техника и багровый от гнева полковник Сильвестр Бугаев — командир, гроза и гордость Десантно-штурмовой Бригады Оперативного Реагирования. После пяти лет «открыток» с бегущей строкой это воспринималось как маленькое чудо.
— Я тут... не понимаю, господин полковник, в чем дело случилось? — теряя от возмущения способность к связной речи, спросил Калашников. — Вы мне тут чего кричите? Я вам непосредственный подчиненный, что ли?!
— Ты мне никто и звать тебя, насекомое, никак! — рявкнул полковник. — Ты меня подставил, а я такого не прощаю! Можешь заказывать себе этот... длинный ящик с четырьмя ручками! — Суеверные десантники избегали прямого упоминания ритуальных услуг и атрибутов.
— Вы мне это... толком скажите... — Майора угроза не впечатлила, но тон его стал несколько мягче. — Что там стряслось?
— Это ты мне скажи, исследователь межпространственных гиперсортиров! — прорычал Бугаев. — Что за гуманоиды здесь шастают?! И куда подевался мой боевой дозор заодно с твоими дармоедами?! Выдвинулись, понимаешь, провели разведку боем и пропали! Как жабоверблюд марсианский языком слизнул! Ты что, предупредить не мог?
— О чем предупреждать-то было? — Удивление Калашникова не имело границ. — Девка от скуки умом тронулась и каких-то залетных туристов за инопланетян приняла. Обычная профилактическая зачистка...
— А ну выйди, — послышался за спиной майора негромкий, но властный голос.
Калашникову даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, кто так запросто вошел в зал спецсвязи. Людей с восьмилучевыми звездами на погонах пускали еще и не в такие секретные подвалы. Начальник Генерального штаба ОВКС генерал армии Чан остановился перед экраном Анализатора рядом с Калашниковым и уставился на изображение багрового лица полковника. О существовании руководителя ИО он, казалось, забыл мгновенно. Майор втянул голову в плечи и, выдохнув в адрес вошедшего «здравия-желаю», побрел к дверям.
— Бегом! — не оглядываясь, рявкнул «восьмилучевой», и Калашникова сдуло.
— Господин генерал армии, докладывает командир ДеШеБОР полковник Бугаев!
— Отставить доклад! — грозно сверкая угольками глаз, пророкотал генерал. — Ты почему не в кабинете, полковник?! Детство между ягодиц играет?! Решил размяться на старости лет?!
Вообще-то грозный вид и грубоватые манеры генералу Чану удавались скверно. Просто в ОВКС так было принято разговаривать с подчиненными, и этой древней традиции не нарушал никто, вплоть до командующего. В том числе — начальник Генштаба, хотя в каждой черточке лица и складке одежды Чана угадывалось академическое воспитание и долгие годы тяжелой штабной службы. Видимо, из-за последнего нюанса Бугаева начальственное рычание особо не впечатлило.
— Я боевой офицер, — неторопливо, как прицел, наводя искусственный глаз на лоб генерала, угрюмо заявил полковник. — Чего я в кабинете не видел?
— А на СС-тринадцать? — подозрительно щурясь, спросил генерал. — Почему ты решил пойти именно в этот рейд, а не на Рефлексию три, например? Там сейчас самое веселье, повстанцы контрнаступление предприняли. Целых три батальона твоих «дебоширов» там работают. Почему ты полетел именно на Солнцеподобную Систему сорок четыре? Темнишь, полковник!
— Никак нет, господин начальник Генштаба! — Бугаев поправил ворот боевого костюма, словно ему было душно. — «Следопыт», выйди вон!
Рыжий техник удивленно выпучил глаза — благодаря мультифокальным очкам казалось, что их восемь пар, — но исчез быстро и бесследно.
— Анализатор, запись — стоп, — добавил полковник. — Меня лично Семен Гаврилыч откомандировал... неформально... с инспекцией полей.
— Кто? — удивился генерал. — Командующий? — В голосе начальника Генштаба послышались нотки облегчения. — Фу-у... Это другое дело... Команда у тебя надежная?
— Мой личный взвод. — Бугаев опустил прицел сервоглаза на подбородок начальника. — Правда, они не в курсе...
— Им и не положено, — назидательно заметил Чан. — Так же, как и дежурным. А гражданским — так вообще...
— А что — гражданским? — Полковник насторожился.
— Сам знаешь, что... — Благорасположение командующего словно навесило на плечи Бугаева пару дополнительных слоев условной брони. Теперь его не мог достать даже начальник штаба. — У меня через полчаса назначена встреча. Конфиденциальная, да еще с грифом секретности в пять нулей. Знаешь, с кем? С господином Гецом Дауном!
