Алексей Онищенко - Сплошное свинство
А если решился на действие — будь готов довести его до конца. Или умереть за то, во что ты веришь…
— Можно я включу радио? — спросила Катя.
— Нет! — поспешно вскрикнул мужчина, раздосадованный тем, что проститутка сбила его с мысли. Затем, придя в себя, он пояснил: — Я не люблю музыку. Ты уж потерпи, ладно?
— Нет проблем, — легко согласилась девушка, попыхивая сигареткой. — Ты здесь главный.
Через несколько минут машина остановилась на светофоре. Всполохи желтого ритмично озаряли салон. Мужчина повернулся к своей попутчице и задал очень важный для себя вопрос:
— Скажи, а ты готова на все ради… ну, ради денег?
Девушка внимательно посмотрела на мужчину. Она уловила необычность его интонации. Поняла, что от ее ответа многое зависит. Вот только она не поняла, что именно, — и в этом была ее фатальная ошибка.
Катя выбросила сигарету в окно, после чего придвинулась вплотную к мужчине. Их лица оказались совсем рядом. Ее левая рука легла на ширинку голубых джинсов.
— Да, милый. Я очень, очень люблю деньги. И если ты хорошо заплатишь, я стану твоей рабыней сегодня вечером. Я буду ползать на коленях, я буду извиваться, я сделаю для тебя все, что ты захочешь. Понимаешь, абсолютно все…
У мужчины потемнело в глазах. Податливое женское тело было совсем близко — такое жаркое, такое мягкое, такое волнующее… Пальцы девушки сделали несколько профессиональных ласкающих движений. Мужчина почувствовал, как напрягается его плоть. Он уже больше года не спал с женой: во время беременности делать этого не рекомендовала церковь, а после родов — врачи. Оральный секс они обоюдно отрицали. Полтора года голодного пайка — физическое желание властно, яростно, требовательно заявило о себе. На миг он даже почувствовал, что готов отказаться от выполнения взлелеянного долгими ночами за компьютером плана и поехать в тихий переулок, где не светят фонари и не выгуливают собак пенсионеры. И распластать на заднем сиденье эту рослую, обильно накрашенную девушку со стянутыми в пучок белыми волосами. Надеть на себя ее тело. Услышать, как она кричит. И ведь никто, никто не узнает! Он заплатит ей, и она будет молчать. А он получит удовольствие…
Мужчина тряхнул головой, стараясь прогнать наваждение. Его сердце учащенно колотилось. Ладони покрылись испариной. Он оказался на волосок от предательства. Но тут зажегся зеленый свет. Стоявшие позади машины недовольно сигналили, требуя начать движение. Мужчина нажал на газ и вцепился в руль. Катя убрала руку с его промежности и откинулась на спинку сиденья. Мужчина ударил ладонью по магнитоле. Зажегся желтый экран, дешевые колонки завибрировали позывными известной FM-радиостанции.
— Я подумал, — облизнул губы мужчина, — ты… ты хорошая девочка, верно? Так что послушай музыку. Чего ради тебе скучать?
— Спасибо, папик, — улыбнулась Катя. — Я чувствую, мы достигнем консенсуса…
— Достигнем, достигнем, — проворчал мужчина. Он весь покрылся потом, но это был уже не горячий пот возбуждения, а холодная роса трезвости. Включение радио оказалось хорошим маневром. Проститутка оставила его в покое. Предательские мысли отступили. Он снова мог связно мыслить.
Ты спрашиваешь, с чего начать? Начинать надо с себя. Точнее, с окружающих тебя людей, это одно и то же. Ты знаешь, как надо правильно жить. А они — нет. Так помоги своим ближним! Просто возьми себя в руки, выйди на улицу и помоги им.
«Шестерка» уверенно рассекала ночной город. Светофоры, огни ночных заведений, полусонные дома с светившимися кое-где абажурами на кухнях — все проносилось мимо, все приближало к цели.
Поначалу Катя не проявляла признаков беспокойства. Ей нравилась музыка, звучавшая в салоне. Ритмичное «умц-умц» под ненавязчивый женский вокал, грустящий о богатом принце. Девушка покачивала головой в такт, едва заметно двигала телом, имитируя лихорадку субботнего вечера. Она подцепила клиента, готового оплатить ее существование на пару ближайших дней. Плюс дозу — Катя уже не могла прожить без ежедневного маленького пакетика с желтым сыпучим веществом, хотя до сих пор и не хотела признавать этот факт. Жизнь прекрасна именно сегодняшним моментом. Зачем загадывать, что случиться завтра? Надо радоваться и ловить кайф.
Но вот «шестерка» выехала на кольцевую дорогу. Катя недоуменно посмотрела на мужчину:
— Послушай, сладкий, мы ведь, кажется, договаривались поехать к тебе домой, а не на шашлыки…
— Мой дом за городом, — сказал мужчина.
Он смотрел прямо перед собой, фары встречных автомобилей не могли заставить его зажмуриться.
Девушка в сомнении оглянулась. Вытянула шею, прочитала надпись на дорожном указателе. Затем начала рыться в своей сумке. Мужчина заметил, как в руках проститутки блеснула панель дешевого сотового телефона.
— Не беспокойся, я заплачу тебе еще денег. Сколько надо: пятьсот, тысячу?
Катя нерешительно держала большой палец на клавиатуре телефона. Стоило нажать цифру «два» — и быстрый набор соединил бы ее с сутенером. Мерзкий, скользкий тип по прозвищу Гарик не всегда приходил на помощь, особенно когда конфликт был с милицией или крупными бандитами. Но иногда он все же выручал свою подопечную, приезжая на помятой «БМВ» и растопыривая пальцы с начищенными до блеска латунными печатками. На лохов, сорвавших шальные деньги и желавших получить за них свой кусок удовольствий, это действовало. Катя видела, что сегодняшний клиент был именно из лохов. Но, с другой стороны, он не проявлял признаков агрессии. Многие живут за городом, что здесь такого? К тому же он на нее запал — это видно и по его глазам, и по капелькам пота, стекавшим по лицу. Ждет не дождется, пока можно будет опрокинуть ее на кровать. Наверное, заставит вылизывать промежность и вставлять пальцы в задний проход. Противно, конечно, но он готов платить. А эти деньги — еще два пакетика желтой, крошащейся на фольге массы…
— Полторы тысячи, — сказала девушка, решившись. — Я ведь потрачу на тебя целую смену.
Мужчина сухо кивнул.
— У нас ведь не будет проблем? — спросила Катя.
— Разве лишние полторы тысячи — проблема?
— Ты прав, котик, — сказала девушка, успокаиваясь и убирая сотовый в сумку. — Прости, если напрягла тебя. Но мы же деловые люди, верно? А деловые люди сразу обговаривают все условия сделки.
— Обещаю, наша сделка тебя не разочарует, — заверил ее мужчина.
«Шестерка» свернула с кольцевой дороги на федеральную трассу. В салоне по-прежнему играла музыка. Катя закрыла глаза, попытавшись расслабиться. Она хотела думать о чем-нибудь нейтральном. Например, о том, что стоит наконец позвонить матери и объяснить: приглашение из Парижа пока задерживается. Чертовы бюрократы. Они где-то затеряли ее портфолио. Но еще немного, совсем немного — и ее фотографии украсят обложки журналов. Я ведь работаю, мама, честное слово, работаю…
Когда девушка открыла глаза, она поняла, что попала в серьезную передрягу. Вокруг не было ни малейшего огонька. Машина ехала по абсолютно темному лесу. Свет фар выхватывал из непроглядной тьмы грунтовую дорогу. В такой глуши не строят жилья. Во всяком случае— не люди, ездящие на подержанной «шестерке».
— Эй, котик, что-то мы далеко забрались, — обеспокоенно сказала проститутка, лихорадочно пытаясь нашарить в сумке сотовый. Но мужчина не предоставил ей возможности сделать звонок. Его правая рука метнулась к лицу девушки. Ребро ладони с хрустом опустилось на носовую перегородку. Он долго тренировался у себя в гараже, поэтому удар получился сильным и точным. Голова Кати откинулась назад, из носа брызнула кровь. Мужчина выхватил из слабеющих рук проститутки сумку, вытащил из нее сотовый телефон и сунул к себе в карман. Затем посмотрел на свою жертву. Нет, вроде все в порядке. Это только в кино люди приходят в себя после таких ударов буквально через несколько секунд. В реальности все обстоит иначе, в полном соответствии с законами анатомии. Девушка была без сознания, ее голова свесилась на грудь, капли крови расплывались на белой блузке огромными бордовыми пятнами.
Мужчина выключил радио и крепко сжал руль. Все. Назад дороги нет. Он должен сделать то, что задумал, и ничто его не остановит.
Колея становилась все уже и уже. Возле огромного старого дуба «шестерка» свернула с основной дороги на проселочную. Здесь уже давно не ездили, едва заметные следы от автомобильных колес заросли высокой травой, которая с шумом скреблась о днище машины. Через десять минут в свете фар показался остов сгоревшего дома. Когда-то это была охотничья сторожка. В советские времена в ней часто гостили средней руки партийные функционеры, любившие поохотиться и выпить вдали от столичной суеты. С приходом новой власти про сторожку забыли: для больших боссов она была слишком скромна, а люди помельче устремились в открывшиеся заграницы. Должность егеря, присматривавшего за сторожкой, упразднили. Некоторое время сюда еще ездили одиночные гости по старой памяти. После одного из таких визитов сторожка и сгорела — то ли от оставленной сигареты, то ли от удара молнии.
