Ольга Шевлягина - перекрёсток
— Ну, и где твой подарок? — Виолетта прижалась к нему, чуть дрожа от холода. — Или ты просто решил меня сюда заманить?
— Нет, закрой глаза.
— Джеймс, опять? — рейвенкловка с подозрением посмотрела на него, но парень лишь улыбнулся. — Ладно.
Когда она закрыла глаза, Джеймс извлек из ниши рюкзак, достал оттуда маленький телескоп и приложил к лицу девушки.
— Открывай, — шепнул он ей на ухо, придерживая телескоп одной рукой, а второй пряча за спину подарок. — Что ты видишь?
— Небо. Звезды. Так красиво! — улыбнулась девушка.
— Нравится?
— Конечно, — Виолетта попыталась отстраниться от телескопа, но Джеймс ей этого не позволил.
— Выбирай.
— Что?
— Звезду. Которая тебе нравится больше всего?
— Джеймс…
— Выбирай, — настаивал он, улыбаясь.
— Хорошо, мне нравится вон та маленькая звездочка, она светит ярче всех, — Виолетта подняла руку, чтобы убрать волосы с лица, но тут перед телескопом, в который она смотрела, появилась рука Джеймса. Он будто пытался дотянуться до неба. А потом в его руке откуда-то взялась звезда — сияющая голубоватым светом, с сиреневыми буквами «Ви» на ней.
— Это тебе. Прости, до луны не дотянулся, — он, наконец, убрал от ее лица телескоп и отдал сияющую, словно изнутри, ледяную звезду, которая уютно устроилась на ее ладони.
— Спасибо, какая красота, — она смотрела на звезду, потом обняла Джеймса и поцеловала. — У меня тоже есть для тебя подарок…
— Правда? Это удивительно, — рассмеялся гриффиндорец, смиряя любопытство. — Итак?
— Наша староста уехала домой еще вчера, у ее отца день рождения, — с легкой улыбкой объяснила Виолетта, беря его за руку и увлекая с Башни. — Она сказала мне пароль от своей комнаты… Как тебе такой подарок?
— Мне очень нравится, — рассмеялся Поттер, — а вот у Фауста Рождество отменяется.
Глава 8. Перемены
— Слушай, мы побили собственный рекорд, — Джеймс поднял голову от пергамента, на который лениво переносил буквы.
— Какой это? Молчать более пятнадцати минут? — Скорпиус дернул уголком губ, не отрываясь от своих записей.
— Нет. Три недели без наказаний, — хмыкнул Поттер, почесывая пером за ухом. — Удивительное достижение, надо на него указать Розе…
— Ага, а она тебе скажет, что некоторые люди годами обходятся без наказаний и живут не хуже, — слизеринец взглянул на часы.
— Что-то МакГонагалл подобрела в этой году: назначить нам наказание до ужина, а не после него, оставив шанс еще что-нибудь натворить… Может быть, она чувствует угрызения совести после того, как позволила Фаусту мучить меня целый месяц в прошлом семестре? — предположил Джеймс.
— Не думаю, что по этому поводу хоть у кого-то из профессоров проснется совесть. Просто сегодня после ужина совет старост, и МакГонагалл с другими профессорами должна там быть, — заметил Скорпиус. — Поверь: взрослые, наказав, редко думают о том, что наказание можно было бы смягчить…
— По своему опыту знаешь? — Поттер насторожился. — Тебя отец на каникулах мучил?
— Меня? Хотел бы я на это посмотреть, — ухмыльнулся Малфой, вообще прекращая писать. — Мы с ним пару раз вежливо поговорили, а потом мы с Донгом провели незабываемые часы в моей комнате.
— В шахматы играли?
— Донг — да, я — нет, — Скорпиус откинулся на стуле. — Понимаешь, Поттер, мой отец совсем разучился командовать эльфами. Когда он говорит «Донг, двадцать пять партий, все записывай!», то упускает одну маленькую деталь — он напрямую не указывает эльфу, что в шахматы он должен играть со мной…
Джеймс рассмеялся и чуть не рухнул со стула, на котором качался.
— Когда-нибудь ты своего папочку в могилу сживешь.
— Еще чего, — фыркнул Скорпиус.
— Он, наверное, с ужасом ждет, когда тебе семнадцать исполнится… — со смешком заметил Поттер.
— Ну, про это мы не говорили, — пожал плечами Малфой. — Кстати, я собираюсь устроить вечеринку по этому судьбоносному случаю. Приглашу лишь избранных.
— И кого же?
— Тебя.
Они замолчали, услышав шаги за дверями и голоса.
— Профессор, мне кажется, что…
Парни переглянулись, узнав голос Фауста.
— Фридрих, перестаньте цепляться за старые порядки. Я уверена, что переход на двухлетний стаж старост школы позволит существенно улучшить работу студентов…
— Но, директор, вспомните, как мы ввели отдельные комнаты для старост: вы говорили, что это позволит старостам хотя бы иногда бывать в тишине и делать домашнее задание, когда их никто не дергает. Но я вам докладывал не раз, что…
— Я все помню, Фридрих, на память еще не жалуюсь, — в голосе директора послышалось раздражение. — Вопрос о новом сроке назначения старост школы я сегодня подниму на совете…
Джеймс и Скорпиус переглянулись и тут же сделали вид, что старательно переписывают очередной талмуд, когда открылась дверь и в нее стремительно вошла МакГонагалл. Она взглянула на наказанных студентов.
— Можете идти, и попробуйте только еще хоть раз отвлекаться на моих занятиях, — бросила она им и тут же отвернулась, что-то ища на своем столе.
Парни поспешно отложили перья, взяли сумки и покинули кабинет.
— На ужин?
— Да, наверное. Тогда я после еды переоденусь, — Поттер поправил галстук и улыбнулся проходившим мимо девчонкам с Хаффлпаффа. — У меня тренировка.
Малфой чуть не упал с лестницы, услышав подобное заявление.
— Уильямс стукнулся головой о пол? На улице январь!
— Я ему то же самое сказал, — пожал плечами Джеймс, направляясь в Большой Зал. — Но знаешь, по-моему, упорство Розы в учебе заразно…
Скорпиус хмыкнул и направился за свой стол, проводив друга взглядом. Поттер уселся между рыжей сестрицей и Паттерсон, кинув взгляд в сторону стола Рейвенкло.
— Лили… — начал Джеймс, но сестра тут же его оборвала:
— Я нормально ем, так что отстань!
Он хмыкнул:
— Я вообще-то хотел тебе сказать, что у тебя шнурок на ботинке развязался…
Сестра нахмурилась и нагнулась, чтобы проверить ботинок, а Джеймс в это время быстро добавил ей в тарелку картофеля.
— Ты невыносим, — Лили толкнула его в бок, качая головой. — Займись кем-нибудь другим, оставь меня в покое!
— Как скажешь, — ухмыльнулся Джеймс, поворачиваясь к Сюзанне. — Привет, я Поттер, Джеймс. Бросай своего Граффа и пойдем со мной…
— А как же твоя девушка? — Паттерсон улыбнулась и показала головой на стол Рейвенкло.
— Ну, сил во мне много, и на троих хватит, — рассмеялся Джеймс, взглянув на Виолетту, которая о чем-то шепталась с Конни.
— Вы поссорились? — с сочувствием спросила Сюзанна.
— Когда? — насторожился Джеймс. — С чего ты взяла?
— Ну, я все чаще вижу тебя с Малфоем, а не с ней…
Парень лишь пожал плечами и принялся за еду. Уже давно он чувствовал вот это. Только что это было, он не знал. Просто все стало прежним, как было до Виолетты. Может, им не стоило проводить вместе каникулы? Или же совсем не в этом дело?
Напротив приземлились Роза с Ченгом и Уильямсом. Майкл уже был в форме, с шарфом и перчатками.
— Рози, если я отморожу себе что-нибудь важное, ты знаешь, кто в этом повинен, — Джеймс улыбнулся кузине, налегая на запеканку.
— Поттер, мы начнем тренироваться самыми первыми, это залог будущей победы, — проговорил Майкл.
— У вас тренировка? — Сюзанна даже вилку уронила. — Новый вид квиддича — снежный?
— Нет, это новый вид капитанов — чокнутые, — фыркнул Джеймс и поднялся, на ходу допивая сок. — Я пошел упаковываться, скоро буду.
Поттер привычно посмотрел на Скорпиуса и махнул ему, надеясь, что тот придет на поле забрать его замерзшие останки. Малфой кивнул и проследил за тем, как Джеймс подошел к Виолетте и о чем-то ей сказал.
— Вот так потухает огонь, — проговорила сидевшая рядом Хелена.
— А ты философ, однако, — дернул уголком губ Скорпиус. Девушка послала ему смешливый взгляд. — Пойдешь со мной на поле?
— Холодно же.
— Я тебя согрею, — пообещал Малфой, глядя, как Поттер поспешно покидает Зал. — Если бы мне кто-нибудь предложил потренироваться в конце января, я бы этого кого-нибудь упек в больницу Святого Мунго до весны.
— Гриффиндорцы, что с них взять? — Хелена поднялась из-за стола. — Встретимся в гостиной.
Малфой кивнул, тут же забывая об Эйвери и переводя взгляд на Мюррей, которая о чем-то весело болтала с Бэгшот. Девушка поймала его взгляд и кивнула, тут же став серьезной. Все понятно.
Скорпиус ушел из Зала одним из последних, совершенно не собираясь спешить на улицу, в сугробы. Тем более что лопаты, чтобы откопать гриффиндорского ловца, у него все равно нет.
В гостиной почти никого не было, лишь первокурсники пытались играть в настольный квиддич, но у них не очень-то получалось, да Фриц Забини и Эмили Дьюлис притихли в углу.
