Антон Антонов - Меч Заратустры
Само собой разумеется, слушатели ничего толком не запомнили и все перепутали, и когда в Городок вошел былинный витязь Мечислав со своим пешим отрядом, ему передали, что варяжскую базу пограбила Орлеанская королева из Франции, которой перед тем было видение – ангелы в женском обличье, которые занимались любовью с Варягом и его людьми.
Умные люди истолковали это, как знак скорой смерти Варяга, и все удивлялись, отчего этот бандит привиделся Орлеанской королеве в раю. И только священник безошибочно распознал в видении прелесть диавольскую, о чем и сообщил Мечиславу с напутствием истребить врагов рода человеческого под самый корень.
Но истреблять было уже некого. Валькирии, захватив на базе сухой паек на неделю вперед, скрылись в лесах, оставив Мечислава в недоумении. До сего дня он ничего не слышал про место с названием Орлеан и точно знал, что в Экумене нет никакой Франции.
Но земля полнится слухами, и быстрее, чем скакал через лес маленький отряд Жанны Девственницы, разносилась по Верхней Истре весть, что Орлеанская королева убила Варяга своим мечом в два человеческих роста, и он провалился в рай для еретиков, где крылатые бесы в женском обличье ублажают его прелестью диавольской.
Жанна узнала об этом в первом же селении, куда заглянула за водой. Милый юноша среднего переходного возраста внимательно осмотрел ее меч и пробормотал:
– И ничего он не в два человеческих роста.
А потом задал Жанне лобовой вопрос:
– Правда что в раю у еретиков можно трахаться с кем захочешь? А то наш поп говорит, что в христианском раю об этом даже думать нельзя.
Сама Жанна вычитала про любовные утехи в раю у Игоря Можейко, больше известного как Кир Булычев, в истории о скрытом имаме исмаилитов и его воинах-фидаях – убийцах, которые не страшились смерти.
Одурманенные гашишем, попадали они в дивный сад, где их ласкали нагие прелестницы под пение райских птиц и ангельских свирелей. А после пробуждались воины в мрачной крепости скрытого имама, и грозный старец горы говорил им, что они побывали в раю. Но чтобы переселиться в райский сад навечно, они должны завершить свои дела на земле и умереть за веру без страха и сомнения.
А Жанна, защищая свою девственность от бесконечных посягательств, узнала о мужчинах так много интересного, что очень хорошо представляла, чем заманить их в свою ересь. Но поскольку сама она была женщиной, и окружали ее женщины, и альбигойскую веру проповедовали тоже женщины, обойтись одними гуриями было сложно.
И появились в альбигойском раю двуполые ангелы – крылатые юноши неземной красоты и любвеобильные девы, чьи поцелуи слаще меда.
Теперь уже трудно было вспомнить, кто первый озвучил эту идею веселой ночью у таборного костра. Наверное, все понемногу, и Жанна не в последнюю очередь, ибо она хоть и берегла девственность, но не чуралась утех.
На вопрос: «Кого ты больше любишь – мальчиков или девочек?» – Жанна никогда не отвечала прямо, но девочек действительно любила и другим валькириям советовала, приводя на этот счет убийственный аргумент:
– Мне не нужны беременные бойцы и кормящие матери.
Отсюда и пошли слухи о том, что все валькирии – лесбиянки, которые ненавидят мужчин по природе своей.
Но эти слухи были далеки от истины. Нет ничего сильнее любви, и трудно даже подсчитать, сколько бойцов потерял отряд валькирий беременными и кормящими.
С контрацептивами после Катастрофы было туго. Резинотехнические изделия № 2 больше не выпускались, таблетки тем более, и даже календарный метод давал сбои. Месячные сменялись новой овуляцией так быстро, что невозможно было найти безопасное окно.
Инопланетные мутагены свое дело знали. «Плодитесь и размножайтесь!» – таков был их девиз, и проблемы людей были этим безмозглым микроорганизмам до лампочки. Они стремились как можно скорее заселить свою планету жизнью и разумом, а что думают по этому поводу люди – дело шестнадцатое.
Но люди на то и разумные существа, чтобы в любых обстоятельствах поступать по-своему. На проделки мутагенов они отвечали тем, что старательно и систематически истребляли друг друга – словно нарочно стремились свести на нет весь эффект от ускоренного размножения.
А Жанна Девственница и тут была оригинальнее всех остальных. Она советовала вообще воздерживаться от размножения, поскольку это мешает взаимоистреблению. И одновременно проповедовала всепоглощающую любовь, чем запутывала все окончательно.
Но с религиями всегда так. Чем больше в вере противоречий, тем шире ее популярность, и наоборот – чем яснее и однозначнее догма, тем меньше найдется людей, готовых безоговорочно в нее поверить.
По обилию тумана и количеству разночтений альбигойская ересь в интерпретации валькирий могла поспорить с любой из мировых религий, а значит, ей светило блестящее будущее.
Бесчисленные колдуны, расплодившиеся, как грибы под теплым дождем, на почве бедствий, уже считали эту веру своей. Ересь и колдовство неразделимы, и Жанна Аржанова не зря твердила, что ее тезка из семьи д'Арк была самой настоящей ведьмой.
А юные валькирии, приходя в отряд, слышали от Жанны такие слова:
– Девственность – колдовская сила. Она уберегла Жанну д'Арк от смерти в бою, она спасла ее от костра, она воскресила ее, когда все считали Орлеанскую деву мертвой. Она убережет и нас лучше всех оберегов от бедствий и печалей, от боли и страха, от бесславной гибели и бесчестия.
Но юноше с лесного хутора Жанна рассказала о другом. Он хотел узнать про еретический рай, а она поведала ему про альбигойский ад.
– Тебе говорили про вечные муки – но нет ничего вечного под небом. Каждый грех учтен, и кара отмерена. Кто не искупил прегрешения на этом свете – получит наказание на том. За каждый грех в отдельности – болью и кровью, тоской и страхом. Все долги до последнего взыщет с тебя хозяин темных сфер и лишь тогда отпустит к вершинам света.
– Навсегда? – с надеждой спросил юноша.
– Как знать, – ответила Жанна. – Говорят, те, кому наскучил рай, вновь рождаются среди людей, чтобы пройти весь путь заново.
– Разве рай может наскучить? – удивился любознательный мальчик.
– Вечность – это очень долго… – загадочно улыбнулась валькирия и птицей взлетела в седло.
20
Нагая блондинка, которую президент Экумены Гарин притащил с алтаря черной мессы в здание университета, назвалась Алисой, но это ничего не значило. По слухам, все девушки, которых сатанисты приносили в жертву Люциферу, именовались так, и даже был специальный обряд «посвящения в Алисы», в ходе которого они меняли имя.
На этот счет Гарина просветил бывший студент славного заведения на Воробьевых горах Владимир Востоков, больше известный в широких кругах под именем Царя Востока Соломона Ксанадеви.
– У алисоманов с именами вообще сложно, – заметил он. – Первый раз они берут себе новое имя при вступлении в общину под лозунгом «Время менять имена». А потом меняют его еще не один раз в зависимости от положения в иерархии. Их лидер, кстати, зовется Константином, и никто кроме него не вправе носить это имя.
– Они сатанисты? – спросил Гарин, который слышал на этот счет разные мнения.
– Они считают, что Люцифер – это творец мира и бог свободы. У сатанистов другая точка зрения.
Кое-что об учении сатанистов Гарин уже слышал – они водились и в Белом Таборе. Но все-таки интересно было поговорить об этом с человеком, который плавал в бушующем море религий буквально как рыба в воде.
– Мой черный кардинал говорит, что рай – это страшно тоскливое место, где можно сойти с ума от нудного пения ангелов и заболеть бессонницей от того, что свет никогда не сменяется тьмой, – поведал Царь Востока. – Так стоит ли всю жизнь мучиться, отказывая себе в элементарных удовольствиях, биться головой о каменный пол церквей и выдавать свои секреты попам на исповеди, чтобы после смерти угодить в такой отстой? Не лучше ли грешить напропалую и верно служить Князю Тьмы и Повелителю Теней?
– А как же адские муки?
– Адские муки – это для тех, кто служит Богу, но не воздерживается от греха. Они верующие – им нужно. А своих слуг сатана не обижает, и они проводят вечную жизнь в пирах, балах и оргиях. И вот ведь что интересно. Бесплотные души в раю любовью не занимаются – это общеизвестно. У них и плоти для этого нет, да и место неподходящее для таких нечистых занятий. Зато в аду души грешников оттягиваются вовсю. Я все хочу спросить у кардинала, как у них там с плотью, да каждый раз забываю.
– А где сейчас твой кардинал? Здесь?
– Может, и здесь. Я не сторож брату моему. Тут сейчас все сатанисты и им сочувствующие, кроме тех, которые еще не дошли. Кто-то сказал им, что университет – это храм сатаны, и здесь должна состояться Великая Черная Месса Академиков. А академики, да будет тебе известно, – это носители высшего масонского чина посвящения. По крайней мере, так мне сообщили по пути сюда.
