Джаспер Ффорде - Неладно что-то в нашем королевстве, или Гамбит Минотавра
— И что ты хотела мне показать?
Она улыбнулась и повела меня в дальний угол мастерской. Там, рядом с вещами, спасенными ею из моей квартиры, стоял мой родной «Порше-356 спидстер», прикрытый чехлом.
— Я прогревала мотор каждый месяц и делала техосмотр. Даже пару раз брала его покататься.
Мама с торжествующим видом сняла чехол. Машина по-прежнему выглядела чуть помятой после наших многочисленных приключений, но такой она мне и нравилась. Я погладила дырки, оставшиеся от пуль Аида много лет назад, и погнутое переднее крыло, которым я въехала в реку Северн.
— Спасибо, мама, — сказала я, открывая дверь гаража. — Ты, конечно, посидишь с Пятницей?
— До четырех. Но ты должна кое-что мне пообещать.
— А именно?
— Что придешь сегодня вечером на наше собрание Анонимных утратотерпцев.
— Мам…
— Это пойдет тебе на пользу. Может, даже понравится. Может, ты познакомишься с кем-нибудь. Может, забудешь своего Линдена.
— Лондэна. Его зовут Лондэн. И я не хочу забывать его. И не нужно это мне.
— Вот в этом наша группа тебе и поможет. Кроме того, ты можешь чему-нибудь научиться. Кстати, почему бы тебе не взять с собой Гамлета? Мистер Бисмарк просто свихнулся на датчанах из-за всей этой дурацкой заварушки со Шлезвиг-Гольштейном.
Я сузила глаза. Неужто Джоффи прав?
— А Эмма? Мне и ее взять?
— Нет. А зачем?
— Да в общем, незачем.
Я взяла сына на руки и поцеловала его.
— Веди себя хорошо, Пятница. Останешься сегодня с бабулей.
Пятница посмотрел на меня, на бабушку, сунул палец в нос и сказал:
— Sunt in culpa qui official id est laborum?
Я взъерошила ему волосы, а он предложил мне извлеченную из носа козявку. Черствая мать от подарочка отказалась, вытерла ему руку платком и отправилась на поиски Гамлета. Тот обнаружился в саду перед домом, где демонстрировал Эмме и Пиквик фехтовальные приемы. Даже Алан прекратил терроризировать остальных дронтов и молча наблюдал за представлением. Я окликнула Гамлета, и он побежал ко мне.
— Извините, — выдохнул принц, когда я открыла двери гаража. — Я просто демонстрировал, как этот проклятый недоумок Лаэрт получил по заслугам.
Я показала ему, как забраться в машину, сама села за руль, завела мотор и поехала вниз, к Центру Брунела.
— Похоже, вы с Эммой неплохо поладили.
— С кем? — якобы рассеянно переспросил Гамлет.
— С леди Гамильтон.
— А, с ней. Приятная девушка. У нас много общего.
— Например?
— Ну… — Гамлет крепко задумался. — У нас обоих имеется хороший друг по имени Горацио.
Проезжая круговой поворот, я кивнула ему на новый стадион с четырьмя осветительными порталами, возвышающимися среди малоэтажной застройки.
— Это наше крокетное поле на тридцать тысяч человек. Домашняя площадка команды «Суиндонские молотки».
— Здесь, По Ту Сторону, крокет — национальный спорт?
— О да, — ответила я, имея кое-какое представление о крокете, поскольку в свое время играла сама. — Он сильно изменился за прошедшие столетия. Для начала, расширился состав команд: согласно правилам МКЛ с каждой стороны должно быть по десять человек. Мячи надо прогонять сквозь воротца как можно быстрее, поэтому игроки действуют порой весьма жестко. Случайный мяч может покалечить, а удар молотка вообще рискует оказаться смертельным. Лига настаивает на бронежилетах и плексигласовых барьерах для зрителей.
Я свернула на Манчестер-роуд и припарковалась за «Гриффин-6 лоурайдер».
— И что теперь?
— Стрижка. По-вашему, я и дальше должна изображать Жанну д'Арк?
— А! — отозвался Гамлет. — Вы некоторое время об этом не упоминали, так я и замечать перестал. Если вы не против, я останусь здесь и набросаю письмо Горацио. В слове «пират» одно «т» или два?
— Одно.
Я зашла в мамину парикмахерскую. Мастер таращилась на мои волосы в тупом обалдении, пока леди Скокки-Маус, которая наряду со своим все более эксцентричным пожилым супругом представляла собой наиболее заметную аристократию Суиндона, внезапно не показала на меня и не изрекла пронзительным голосом, так что стекла чуть не вылетели:
— Хочу такую стрижку. Нечто новенькое. В стиле ретро — чтобы вызвало сенсацию на балу в суиндонской ратуше!
Миссис Барнет, являвшаяся одновременно ведущим стилистом салона и общепризнанной главой городских сплетниц, постаралась не выдать своего ужаса и дипломатично произнесла:
— Конечно. Смею заметить, что отвага вашей милости равна вашему чувству стиля.
Леди Скокки-Маус вернулась к чтению «КРОТкой мисс», прикинувшись, будто не узнает меня. Вполне объяснимое поведение, если учесть, что в момент моего последнего визита в Скокки-Тауэрс адская тварь из глубин подсознания разнесла им весь вестибюль.
— Привет, Четверг, — сказала миссис Барнет, с профессиональной улыбкой закутывая меня в простыню. — Давненько мы тебя не видели.
— Я отсутствовала.
— Сидела?
— Нет. Просто уезжала.
— А-а. Как тебе это понравится? Могу с уверенностью обещать, что стиль «Жанна д'Арк» будет очень популярен этим летом.
— Вы же знаете, Глэдис, что я не модница. Просто уберите эту дурацкую стрижку.
— Как мадам пожелает. — Она что-то промурлыкала себе под нос, а затем спросила: — В отпуск-то в этом году ходила?
Вернувшись к машине полчаса спустя, я увидела Гамлета, болтающего с дежурной по парковке. Девица настолько увлеклась его россказнями, что даже не выписала мне квитанцию.
— Вот тогда-то, — он сделал выпад рукой, — я и закричал «крыса, крыса!» и заколол старика. Привет, Четверг… Господи, а не слишком коротко?
— Так лучше, чем было. Поехали, я хочу вернуть себе работу.
— Работу? — переспросил Гамлет, когда мы отъехали, оставив служащую парковки в крайнем возмущении, ибо ей так и не довелось услышать окончание истории.
— Да. Здесь нужны деньги, чтобы жить.
— У меня их много, — щедро сказал Гамлет. — Берите, не стесняйтесь.
— Мне почему-то не кажется, что вымышленная крона неустановленного века приведет «Голиаф» в восторг… Оставьте череп в покое. Здесь, По Ту Сторону, черепа не считаются модным аксессуаром.
— Там, откуда я прибыл, все на них просто помешаны.
— А у нас нет. Положите его в пакет «Теско».
— СТОП!
Я затормозила, взвизгнув покрышками.
— Что такое?
— Вон там, смотрите! Это же я!
Не успела я рта раскрыть, как Гамлет выскочил из машины и ринулся через дорогу к устройству на углу улицы. Я припарковала «спидстер» и подошла к принцу. Он с восторгом разглядывал простую коробку с застекленным верхом. Внутри находился соответствующим образом наряженный поясной манекен.
— Это «Говорящий Уилл», — сказала я, протягивая ему пакет. — Положите сюда череп, как я просила.
— Что он делает?
— Официально эта штука называется автоматом по продаже шекспировских монологов, — объяснила я. — Опускаете в щелку два шиллинга — и получаете отрывок из Шекспира.
— Обо мне?
— Да, — сказала я. — О вас.
Естественно, ведь это был гамлетовский «Говорящий Уилл», и манекен Гамлета тупо пялился на Гамлета из плоти и крови, стоявшего рядом со мной.
— А можно немножко послушать? — возбужденно спросил Гамлет.
— Ну, если хотите.
Я нашарила в кармане монетку и опустила ее в прорезь. Послышалось урчание, щелчок, и кукла ожила.
— Быть иль не быть, — начал манекен гулким металлическим голосом. Машинку сделали в тридцатых годах, и она уже изрядно поизносилась. — Вот в чем вопрос. Что благородней — духом…
Гамлет был просто очарован, словно ребенок, который впервые слушает запись собственного голоса.
— Это правда я? — спросил он.
— Слова ваши. Но у актеров получается куда лучше.
— …иль, ополчась на море смут, сразить их…
— Актеры?
— Да. Актеры, играющие Гамлета.
Принц явно растерялся.
— …наследье плоти…
— Не понимаю.
— Ну, — начала я, зыркая по сторонам, дабы убедиться, что никто не подслушивает, — вы понимаете, что вы Гамлет из шекспировского «Гамлета»?
— Да?
— …Умереть, уснуть… И видеть сны, быть может…
— Это пьеса, и здесь, По Ту Сторону, люди эту пьесу разыгрывают.
— Со мной?
— О вас. Делают вид, что они — вы.
— Но ведь я — настоящий я?
— …Кто бы плелся с ношей…
— Можно сказать.
— А-а-а, — протянул он после краткого, но глубокого раздумья. — Я понял. Это вроде «Убийства Гонзаго».[27] А я-то гадал, как оно все получается. Может, как-нибудь сходим и посмотрим?
— Думаю, можно, — занервничала я. — А вы правда хотите?
— …откуда нет возврата земным скитальцам…
— Конечно! Я слышал, кое-кто По Ту Сторону считает меня слабонервным рохлей, неспособным принять решение, а вовсе не деятельным вождем народа, и эти описанные вами «спектакли» докажут мне, так оно или нет.
