Джон Де Ченси - Невеста замка
— Ага, — равнодушно поддакнул Снеголап.
Джин остановился, немного не дойдя до гребня холма. Овцы безмятежно смотрели на него. Джин развел руками.
— Видишь? Нечего бояться. Таких миров, где по-настоящему может угрожать опасность, на самом деле очень мало. Выжить можно практически в любом, нужно только правильно себя вести.
— Ну да. — Снеголап поравнялся с Джином, оглянулся по сторонам и плюхнулся на траву. — Жарко тут. — Он громко зевнул.
Джина тоже одолела зевота.
— Да перестань!
— Спать хочу.
— И я тоже. — Джин улегся, положив голову Снеголапу на живот, и снова зевнул.
— Все спокойно, — пробормотал Снеголап.
— Конечно. Это лишний раз подтверждает, что не нужны никакие сражения… никакое оружие… и все такое прочее…
Снеголап громко всхрапнул.
— Мир и покой, — пробормотал Джин. В ответ весело защебетала птица. Вокруг жужжали пчелы. — Так не бывает. — Джин закрыл глаза.
Земля еле заметно вздрогнула.
— Что такое? — Джин открыл глаза. Земля содрогалась все сильнее. Джин сел. Снеголап тоже.
Они посмотрели друг на друга и сказали в унисон:
— Ну конечно…
И тут через хребет холма перевалили не меньше тысячи всадников; затопили равнину, словно прибой, нахлынули, словно волна — волна взмыленной конской плоти, кожи, металла, целое море суровых лиц и затянутых в кольчуги тел, лавина грохочущих копыт, из-под которых летели комья земли и пыль. И вся эта рать устремилась вниз по склону.
Джин замер, словно прикованный к месту, а Снеголап вскочил, готовый к бою, но слегка обалдевший от столь неожиданного изменения ситуации.
Послышалось жалобное блеянье. Прямо на глазах у Джина овцы были безжалостно затоптаны; пораженный ужасом, он беспомощно наблюдал за происходящим.
Рев Снеголапа заставил его отвести взгляд от зрелища жестокой расправы.
В их сторону скакал воин с кривой саблей в поднятой руке. Его лицо украшала боевая раскраска — красные и фиолетовые полосы, — но на вид он был не слишком силен.
Джин встал и отодвинулся от Снеголапа, чтобы заставить нападающего выбрать в качестве мишени кого-то одного из них. Джин стоял со стороны сабли, и тем самым левый бок всадника оказался открыт для удара бритвенно-острых когтей Снеголапа. Если бы Снеголап выбил его из седла, можно было бы захватить коня и удрать. Во всяком случае стоило попытаться. Значит, от Джина требовалось одно — увернуться от удара сабли. Он слегка присел, готовясь прыгнуть…
Внезапно резкая боль обожгла затылок.
Нахлынула тьма, и все растворилось в ней.
Глава 14
В следующей деревне ему подвернулась временная работа — подметать сапожную мастерскую. Сапожник расплатился с ним лоскутом кожи, и вырученных за него денег хватило, чтобы обратиться к натурфилософу и магистру оккультных наук. Рейне очень нуждался в помощи именно такого специалиста.
ДУБЛЮ ШКУРЫ
ЛУЖУ ПОСУДУ
ПОКУПАЮ И ПРОДАЮ РЕДКОСТИ
ПРЕДСКАЗЫВАЮ СУДЬБУ
СНИМАЮ СГЛАЗ
БЕНАРУС, СОБСТВЕННОЕ ДЕЛО
Так гласила вывеска. Внутри все было забито старой мебелью и антикварными вещами. Рейне пробрался между ними к задней двери и позвонил в маленький серебряный колокольчик.
Долгое время ничего не происходило. Потом из-за рваной занавески появился седой мужчина средних лет с крючковатым носом и уселся за прилавок.
— Чем могу служить?
— У меня проблема.
Седоволосый — Бенарус, надо полагать, — снял очки и протер их грязной белой тряпицей.
— Они есть почти у всех. И в чем же ваша?
— На меня наложено проклятие. Маленькие темные глазки широко распахнулись.
— Проклятие? Какого рода проклятие и как вы его заполучили?
— Меня всю жизнь будут преследовать несчастья. Это проклятие я получил в долине зинаитов.
Бенарус кивнул.
— О, слышал я о таких. Могу только пожелать вам удачи.
Рейне состроил гримасу.
— Это все, что вы можете мне предложить?
Бенарус прищурился.
— Вы благородного происхождения?
— Да.
Бенарус оглядел его сверху донизу.
— Похоже, проклятие работает очень даже хорошо.
— Лучше некуда.
Ученый встал.
— Давайте взглянем, что предвещают вам звезды. Может, удастся найти способ отменить проклятие. Но предупреждаю, это обойдется недешево.
— У меня очень мало денег.
Бенарус погладил бороду.
— А ваше поместье?
— Скоро его отберут за долги.
Бенарус пожал плечами.
— Боюсь, в таком случае…
Рейне положил на потертый деревянный прилавок три серебряные монеты.
— Этого хватит, чтобы узнать, какую судьбу мне предсказывают звезды?
Бенарус сгреб деньги.
— Пока хватит. Если удастся избавить вас от проклятия и удача вернется к вам, заплатите еще. Гораздо больше.
— Не сомневайтесь, — кивнул Рейне.
— Все так говорят. Ладно, пошли.
Бенарус повел его за занавеску, в маленькую комнату, на стенах которой висели звездные карты. На столике в углу стояли странные приборы, а центр комнаты занимал второй стол, гораздо больше первого. На нем громоздились карты, схемы, книги и другие инструменты натурфилософа.
— Странно, — сказал Рейне, усаживаясь. — Неужели все связано со звездами?
— Во вселенной все взаимосвязано.
— А при чем тут натурфилософия?
— Она имеет дело с силами вселенной. Сидите тихо, я начинаю.
Расспросив Рейнса о дате рождения и обстоятельствах его появления на свет, Бенарус зарылся в книги, карты и схемы. Рейне огляделся. Всякие ученые штуки и приспособления всегда вызывали у него сложное чувство. Он считал, что занимается делом, больше подходящим мужчине, и в то же время втайне уважал ученых мужей и даже немного завидовал им.
Бенарус молча трудился, в то время как Рейне со скучающим видом разглядывал узоры на ковре.
— Потерпите еще немного. — Бенарус протер очки, снова нацепил их и, сверяясь с компасом, нашел координаты на карте. — Боги! Это невозможно. — Он вскочил.
Такая реакция встревожила Рейнса, он тоже встал.
— Что именно?
— Бегите! Немедленно!
— С какой стати?
— Прочь с дороги! — Бенарус пронесся мимо него и скрылся за занавеской.
Рейне вышел следом. И едва не опоздал.
Сначала это выглядело как звезда в небе, потом как яркая комета, а потом превратилось в огненный шар, который угодил точно в дом Бенаруса и разметал его в щепки, разлетевшиеся по всей деревне.
Бенарус встал, отряхнулся и оглядел развалины своего жилища и всего, что имел. Выругался — грязно, сочно, от души. Потом повернулся к Рейнсу:
— По всему Меридиону не счесть физиков, но тебе понадобилось притащиться именно ко мне!
— Что это такое?
— Сейчас покажу.
Они прошагали по еще дымящимся, источающим жар развалинам дома и остановились около только что образовавшейся ямы, в центре которой дымилась искореженная масса раскаленного докрасна металла.
— Вон там, видишь? Небесный камень, начиненный металлом. Пролетая сквозь атмосферу, камень разогрелся, и металл начал плавиться. — Ученый посмотрел на Рейнса. — Надеюсь, ты удовлетворен?
— Нет, не удовлетворен.
— Что касается твоего ужасного проклятия, есть только один способ, чтобы избавиться от него, — покинуть Землю! Слышишь? Покинуть Землю, навсегда!
— Ты знаешь заклинание, которое помогло бы мне в этом?
— Что?
— Заклинание, которое переправит меня в другой мир. Скажем, туда, откуда прилетел этот небесный камень. Ведь кроме нашего, существуют и другие миры, не так ли? На далеких звездах, может быть.
Бенарус поскреб затылок.
— Наверно. Точно не знаю. И ты хочешь, чтобы я отправил тебя туда… Черт побери! Из-за тебя пропали и дом мой, и лавка! Ты проклят! Убирайся отсюда!
Рейне угрожающе надвинулся на него.
— Я не отстану от тебя! Прилипну, словно дерьмо к подошве…
Ученый съежился и попятился.
— Что? Проваливай, ты, ходячая катастрофа!
— Вот именно ходячая. Я буду ходить за тобой, как собака, пока ты не поможешь мне.
— Почему я? — взвыл Бенарус. — Боги, чем я могу тебе помочь?
— Ты ученый и к тому же колдун. Пошевели мозгами, ты наверняка можешь нейтрализовать проклятие.
— Да невозможно это, пойми! Зинаиты были могущественными чародеями. Они ведь недаром писали все свои предостережения для грабителей могил, а ты, наверно, пренебрег ими.
— Я разобью лагерь прямо вот здесь. — Рейне кивнул в сторону пустого поля у дороги. — И ты мне не помешаешь. Что там у нас на очереди? Землетрясение?
Бенарус усмехнулся:
— Боже упаси! Ненавижу летающие булыжники.
— Или, может, чума?
Бенарус содрогнулся.
— Чума?
— Или саранча. Или еще что-нибудь похлеще. Тебя может спасти одно — отмени проклятие!
— Но это невозможно. Я…
— Что за нарыв у тебя на лбу?
— Что? — Бенарус ощупал лоб. — Надо же, а я и не заметил… Боги!
