Михаил Успенский - Приключения Жихаря (сборник)
Когда же они вернулись, все в Камелоте было уже устроено по–новому, так что королевский сенешаль сэр Кэй впал в совершенное отчаяние. Дамы скоро объяснили вернувшимся мужьям и возлюбленным, каковы их подлинные права и обязанности. Сколь ни пытался мудрый Мерлин изгнать из королевства злого духа Феминизма, ничего не помогало. Восторжествовало повсюду Правовое Государство.
Отньше доблестный рыцарь не только не осмеливался нанести своей даме поцелуй, но и просто подать руку без того, чтобы его не обвинили в самых низменных и позорных домогательствах и не наложили за то огромный выкуп.
Даже невинная шутка влекла за собой тяжелые последствия и поединки, первой жертвой которых пал известный сэр Дайнадэн–Шутник.
И рыцари ходили по Камелоту молча, ибо дамы наложили на них обет Политической Корректности, по которому нельзя было назвать подлеца подлецом, вора – вором, разбойника – разбойником, ведьму – ведьмой, людоеда – людоедом. И говорили про безумца: «Он неадекватен», и величали главаря разбойничьей шайки «полевым командиром», а саму шайку – «вооруженным формированием», ведьмы стали «народными целительницами», людоеды – «лицами, практикующими каннибализм». Чернолицего арапа отныне называли «афробританцем», и даже самый обычный дурак стал теперь «представителем интеллектуального большинства».
И не мог Артур развестись с супругой без веской причины, потому что адвокаты забрали в королевстве великую силу. И пришел за советом к Мерлину, и Мерлин сказал:
– Клин клином вышибают. Надобно нам найти рыцаря без страха и упрека с тем, чтобы королева в него влюбилась и учинила вам измену при свидетелях. С этим можно выходить против самого лютого адвоката!
– Но, – сказал Артур, – это же будет великою порухой моей супружеской чести! Вряд ли кто из Рыцарей Круглого Стола согласится на такое.
– Не печальтесь, рыцарь будет мнимый, – отвечает Мерлин. – Ехал к вам на службу некий сэр Ланселот Озерный, но не доехал, потому что его похитили феи. Мы воспользуемся его именем, доспехами и грамотами.
– Но, – сказал Артур, – кто же наденет эти доспехи?
И сказал ему Мерлин так:
– Сэр, возвеселитесь духом, ибо у вас нет и не будет причины к унынию. Вы сами и станете совершать все деяния под именем Ланселота. Я с помощью волшебства устрою все так, что вы сможете незримо переноситься из одних доспехов в другие, и дам вам другое лицо и другой голос.
И король Артур согласился, и это было началом конца его королевства, ибо сын его сестры Морриган, злобный выродок Мордред, под видом борьбы за честь своего дяди…
Тут Яр–Тур замолчал и закрылся рукавом. – Ну, ясно, – сказал наконец Жихарь. – На этих волшебников только положись… Поднимаемся, друзья, потопали дальше…
Больше никто ничего не сказал, даже Колобок.
Жихарь вспомнил о давней встрече с мрачной и прекрасной сестрой Яр–Тура, и его передернуло от давнего стыда и сиюминутного ужаса.
Ход сделался еще уже и ниже. Жихарь, как ни пригибался, стал все чаще задевать за своды, а потом сообразил, что движется вприпрыжку…
– Стой, – велел он. – Что–то не так…
– Легко иди, как верхом скачи, – сказал замыкающий Сочиняй.
– Земля совсем утрачивает власть над нами, скоро ее сила уравновесится с лунной, – предположил Лю Седьмой.
– Понял! – закричал Жихарь. – Помнишь, братка, как мы с тобой наелись перелет–травы и ноги более не трудили?
Через несколько шагов он почувствовал, что тело совсем утратило вес.
– Делай как я! – с этими словами богатырь нырнул вперед, оттолкнулся руками от стенок и полетел дальше.
– Осторожно! – вопил Колобок. – У тебя навыка нет!
Но Жихарь, а за ним и остальные побратимы вдруг позабыли про все на свете, превратившись в легкодумных озорников, несущихся с ледяной горки к обрыву.
Любое касание бросало тело то на пол, то на стенку, то на потолок, но правила движения выработались сами собой.
– Р–разойдись – зашибу! – предупреждал богатырь всех возможных встречных.
Колобок перебрался к нему на загривок, чтобы свет фонарика видели остальные.
– За Камелот! За добрую старую Англию! – вторил богатырю Яр–Тур.
– Вань–суй! Вань–вань–суй! – распевал Лю Седьмой.
– Ёкаргана! – визжал Сочиняй–хан. Он попытался перегнать для начала Бедного Монаха, но ход был слишком тесный.
Полет все ускорялся, и Жихарь даже придумал, вернувшись домой, соорудить для сына с товарищами похожую забаву: надолбить из бревен желобов да пустить по желобам воду, да на эту водяную горку забираться и стремительно скользить, упадая под конец в пруд, чтобы вышло много крику и радости…
Потом все повторилось в обратном порядке – ход расширился, ноги стали потихоньку тяжелеть.
Наконец впереди показалась такая же, как на входе в землянку, дверь, только распахнутая.
В проем полезли все четверо, слегка придавив Гомункула.
Внизу лежала Луна – такого же бледно–голубого цвета, какой видится с земли.
Луна была усыпана камнями и скалами, холодными даже на вид. Побратимы глядели на нее словно с крыши терема.
– Высоковато, – сказал сплюснутый Колобок.
– Аркан имеем, – нашелся Сочиняй, снял с плеча моток сплетенной неведомо из чего веревки. Тот конец, который с петлей, он сбросил вниз, а другой пропустил в дверную скобу и привязал хитрым узлом. Потом отодвинул плечом Жихаря и начал спускаться так ловко, словно был горным, а не степным жителем. Остальные наблюдали. Сочиняй достиг каменистой проверхности, подпрыгнул выше своего роста, медленно опустился, огляделся, выбрал торчащий, словно палец, камень, обернул вокруг камня петлю, затянул и без труда опрокинул камень набок, чтобы аркан не соскользнул.
– По одной ходи! – предложил он. Наконец четверо людей и один Гомункул оказались на Луне и сразу принялись совершать огромные прыжки и даже кувыркаться.
– Дураки, ноги поломаете! – строжился Колобок.
Небо над ними было совсем черное, звезды с горошину, а вместо Луны в нем висел голубой с зеленым кубарь.
– Это наша земля, – сказал Лю Седьмой. – Странно, ведь земля квадратная, а небо круглое… Неужели совершенномудрые ошибались? Поверят ли этому ученые мужи из Отделения четырех дверей при Университете сынов отечества? Не лишат ли меня звания Мужа обширных познаний?
– Хорошо–то на Луне как! – сказал Жихарь. – Знали бы люди, как тут легко живется, так давно бы перебрались сюда…
– А вы заметили, сэр брат, что мы, совершая воистину молодецкие прыжки, не поднимаем пыли?
Богатырь удивленно поглядел под ноги. Действительно, – следы в толстом слое пыли отпечатывались явственно, а сама пыль не клубилась, лежала на месте…
– Значит, здесь нет воздуха, – упавшим голосом сказал Лю. – Значит, мы еще там, в подземном ходе, задохнулись…
– Глупости, – недовольно сказал Колобок. – Тогда бы на вас было страшно смотреть, вас бы раздуло изнутри, словно глубоководных рыб, поднятых на поверхность.
– Но законы природы… – робко начал Яр–Тур.
– Коли есть у природы закон, должен быть и произвол! – постановил Колобок.
– Вот этим произволом мы и дышим…
– Вот как худо быть ученым, – сказал Жихарь Сочиняю. – По ихним законам и задохнуться недолго… Эх! – закричал он. – Оплошали! Истоптали здесь все, как найдем следы Беломора?
– Так он же босиком был, – сказал Колобок. – Дай–ка я посмотрю…
Гомункул развязал постромки и плавно упал вниз. Ручки и ножки он втянул в себя и катился беспрепятственно, почти не оставляя следа. Катился он по всем правилам поиска, кругами, и каждый раз круг расширялся.
– Нашел! – раздался торжествующий писк. – В гору ваш Беломор идет!
– Попрыгали, – сказал Жихарь. Они быстро догнали Колобка и сами увидели следы босых ног, действительно ведших вверх по склону громадной горы.
– И еще высматривайте следы зайца! – сказал Бедный Монах.
– Боюсь, нет здесь никакого зайца, – сказал Жихарь. – Ни травы, ни деревьев, ни капусты, ни морковки…
И только сейчас понял, какая Луна мертвая, чужая, равнодушная, как беспомощен он сам и его спутники под этим черным небом… Он оглянулся назад, на место высадки. Прямо из неба спускалась веревка…
– Да найдем, найдем, по своим следам найдем, – успокоил его Колобок.
– Не понимаю я все–таки, братцы, как это мы ушли под землю, а вышли вон где, – не унимался богатырь. – Ведь это даже не чары, это что–то похуже.
– На Луну всегда так ходи, – сказал Сочиняй. Его ничем нельзя было смутить.
– Может, здешние люди там, внутри живут? – рассуждал Жихарь.
– Тогда бы и Беломор пошел куда–нибудь внутрь, – ответил Колобок.
– Ну да! Не знаешь ты старика! Он и на земле норовил держаться от людей подальше. Одно слово – неклюд!
