Надежда Федотова - Гончая. Тень короля
— Придется поверить, — Ивар невесело усмехнулся и посмотрел в лицо О`Нейллу-младшему:- Жизнь — не всегда праздник… Держите себя в руках. Я знаю, вы любите брата. Но он сделал свой выбор.
— И…
— И ответит за это, — в голосе королевской ищейки скользнуло искреннее сожаление. — Не думайте, что меня это радует. Я многое бы отдал, чтоб ошибиться, подобно вашему батюшке… Но все сложилось не так, как мы рассчитывали.
— Значит, Энгуса казнят? — глухо спросил Эрик.
— Это будет решать вождь. И не надо смотреть на меня таким волком, молодой человек. Я предупреждал Дейдре, что правда может ей не понравиться.
— Да кому она нужна, такая правда?!
— Как минимум вам и вашему отцу, — ровно ответил Ивар. — И Дуану МакГрату, чудом не повторившему судьбу Энгуса. Еще — мужу вашей сестры, и ей самой, возможно, тоже. И, наконец, Аргиалле, которую едва не утопили в крови. Этого мало?..
Эрик не ответил. Кара О`Нейлл, погладив сына по руке, взглянула на лорда МакЛайона:
— Спасибо. За всё.
— Не за что, — сумрачно отозвался тот. — Ваша золовка ожидала от меня совсем не этого. Она хотела защитить сына. А я его, выходит, погубил. Мда. Мерзко все это, леди…
В комнате повисло молчание. Правда, ненадолго.
— Ивар! — в коридоре торопливо зашуршали юбки, и на пороге столовой возникла запыхавшаяся леди МакЛайон. — Ивар, скорее!.. Там… такое!
— Что случилось?! — резко выпрямился он. Кара и Эрик повернули головы.
— Оборотни! — воскликнула девушка. — В подвале… Оба мертвые! А охранники спят! Их, наверное, чем-то опоили… Я не знаю! Глава дружины срочно просил тебя…
— Ах ты, ч-черт! — свирепо выдохнул королевский советник, срываясь с места. — Нэрис, побудь с госпожой О`Нейлл! Эрик, вам тоже лучше остаться. Ловить, я так понимаю, все равно уже некого…
Лорд развернулся на каблуках и торопливо покинул столовую. О`Нейлл младший дернулся было следом, но, натолкнувшись на испуганный взгляд матери, со вздохом плюхнулся в кресло. И правда, чем он может теперь помочь?.. И кому? "Энгус, Энгус!.. — едва не плача, подумал юноша. — Зачем же ты влез во все это? Разве плохо тебе жилось?" Эрик снова вздохнул и тоскливо уставился в холодный камин. Лорд МакЛайон был прав — ему, Эрику, никогда не понять, что на самом деле чувствовал братец. Одно утешает — уж лучше такой конец, чем прилюдная казнь!..
Кара медленно подняла глаза на Нэрис:
— Это правда? Они…
— Убиты. Я сама видела, стрела прямо в сердце — каждому. Меня ваш Грихар выгнал, но… — она запнулась, бросив взгляд на Эрика, и тихо добавила:- Не терзайтесь так. Он умер мгновенно. Даже не мучился.
— Наконечники… — словно в забытьи, пробормотала госпожа О`Нейлл, — стрела — каждому… Ох, Господи!..
— Мэдок, — хмуро сказал Ивар, вертя в пальцах длинную стрелу с черным опереньем. — Надо было догадаться. Ласера он и королю бы не простил… Грихар, да не суетись ты. Сто к одному — парень уже на пути в родной Уэльс. Может, он и чувствительный слишком, но что не идиот — точно!..
— Я все ж проверю, — мрачный, как туча, глава дружины пнул ногой распахнутую дверь подвала и вышел. Лорд МакЛайон опустился на корточки перед двумя бездыханными телами.
— М-да… — пробормотал он себе под нос. — Промахнуться тут было сложно… Хорошо, хоть допросить успели!
Он прищурился. Первым, судя по всему, умер Энгус. Оно и понятно, если вспомнить, кто был виновен в смерти Ласера. Адэйру досталась вторая стрела: лицо у него, в отличии от лица приятеля, не столь безмятежное… Да, они получили по заслугам. Но убивать связанного и безоружного — мало чести. "Впрочем, Мэдоку на это было начхать, — подумал советник, поднимаясь. — Дружба — дело такое… Вот так и задумаешься — стоит ли на нож лезть! Если ж, к примеру, Творимира вот так-то накроет — он и гарнизон положить может". Ивар покачал головой, сделал себе мысленную зарубку — провести с русичем обстоятельный разговор (так, на будущее) и вышел из темной клети подвала. В узком коридорчике, отделяющем подвал от лестницы наверх, сном праведников спала охрана. Пираты — у стеночки, прямо на полу, брат Патрик — на лавке, запрокинув голову. Ему на плечо склонилась голова отца Мэлдуина. Тут же рядом, приоткрыв рот, посапывал Годфри. Лорд хмыкнул. И, уложив служителей господа поудобнее, остановился возле послушника.
— Опоили, значит? — с легкой усмешкой сказал он вполголоса. — Ну-ну… Клан Ножей всем составом со смеху бы помер!.. Впрочем, дело ваше, а своё я уже сделал… Аббату от меня — низкий поклон. Ну, и вам удачи, Годфри!..
Он развернулся и зашагал вверх по лестнице, не оглядываясь. Наверху его ждала долгожданная свобода. И еще кое-кто — не менее долгожданный. "Ведь всего на четверть часа без присмотра ее оставил! — думал Ивар, скользя рукой по перилам. — А она уже и здесь отметилась. Нет, с этим надо что-то делать… Вот прямо сейчас и начну!"
Он ускорил шаг.
А когда на лестнице все стихло, Годфри, ухмыльнувшись, приоткрыл глаза.
— Недаром ваша голова столько стоит, лорд, — насмешливо пробормотал он. И потянулся, чутко прислушиваясь к доносящемуся сверху топоту. От вынужденного сидения в неудобной позе слегка ломило спину. Отвык. Но придется потерпеть. — Надеюсь, гончих мне больше не встретится. Каждый раз — так хоть что-нибудь, да не слава Богу!.. А поклон передам. На исповеди…
Над головой послушника загрохотали тяжелые подошвы сапог. Вниз спускался глава дружины, и с ним еще несколько человек. Годфри поспешно откинулся затылком на холодную стену и, смежив веки, выровнял дыхание. Раскаянием он не мучился — туда нелюдям и дорога! А вот мальчишку-лучника было жаль. Нет, возмездие за расправу ему, конечно, не грозило: уже не догонят, да, по совести, и догонять-то навряд ли захотят… "Но от себя не убежишь, — подумал послушник. — Даже если уверен, что прав был. Сладость мести сильно преувеличена, дружище!.. Она не вернет утраченного. И всю жизнь будет камнем висеть на твоей шее, мешая забыть то, о чем так хочется забыть. Простить и смириться куда как легче! Но понимаешь это обычно тогда, когда поздно уже что-то менять…"
Ивар затянул горловину походного мешка и обернулся к окну:
— Ну как? Видеть он будет?
— Думаю, да, — Нэрис, склонившись над лицом Творимира, внимательно разглядывала вспухшее веко и мутный, налитый кровью глаз русича. — Но повязку надо обязательно… Зря вы так рано перекинулись, сударь. Не царапина, все-таки, такими вещами не шутят.
— Эх, — проскрипел болящий, щурясь от солнечного света. Поврежденный глаз нестерпимо жгло, но воевода молча терпел. Это было не первое его ранение, и чутье подсказывало Творимиру, что самое страшное — позади. Поболит да отпустит.
— Дайте-ка и я взгляну поближе, — лорд бросил мешок и подошел к другу. — Уй, ну и видок!.. Тебе б еще подлечиться, честное слово. Может, погодим с отъездом?
— Эх! — отрезал Творимир. Несмотря на паршивое самочувствие и частичную слепоту, ему, так же, как и командиру, не терпелось убраться из Ирландии. Ноги-руки целы, второй глаз видит прекрасно… Сколько еще им тут валандаться?! Главное — приказ королевский выполнили, а уж "подлечиться" и по дороге можно. Одна ночка в запертой каюте… Русич, скорчив страдальческую гримасу, высвободил голову из цепких пальчиков леди МакЛайон и отвернулся от окошка, смаргивая выступившие слезы. Лучше бы в нос вцепился тогда, гаденыш!.. Больнее, но и заживает легче… Нэрис сочувственно покачала головой:
— Плохо, да? Вы посидите тут, я сейчас!.. У вождя в спальне склянка с болеутоляющим… Ему, если что, жена еще приготовит. А нам нужнее!
— Нэрис, только туда — и обратно! Знаю я тебя… — советник отвлекся на стук в дверь. — Входите!.. О… Дейдре?
— Я не очень помешала? — женщина посторонилась, пропуская шмыгнувшую в коридор Нэрис, и остановилась на пороге. В руках у нее был какой-то объемистый сверток. Ивар учтиво подвинул даме стул, но она этот жест даже не заметила. — Я на минутку… Вы ведь возвращаетесь в Шотландию, лорд МакЛайон?
— Да, — кивнул он, внутренне ужаснувшись виду гостьи. Красота госпожи Мак Кана поблекла в одну ночь: красные, опухшие веки, синие тени под глазами, скорбная складка у губ, непонятно откуда взявшаяся сетка морщин… Даже в блестящих черных волосах прорезались тонкие серебряные нити. "Счастье стирает прожитые годы, горе — прибавляет с довеском! — невольно подумалось ему. — Жаль. Такая красивая женщина… И куда вдруг все девалось?" Поняв, что упоминать о причине пугающей метаморфозы сейчас не стоит, лорд снова подвинул сестре вождя стул и сказал:
— Лошади уже оседланы. По пути мне будет нужно кое-куда заглянуть, но мы надеемся отплыть еще до вечера. Не хотите поехать с нами, Дейдре? Государь ждет вас, вы ему дороги.
— Нет, — сказала она бесцветным голосом. — И Кеннету, и мне — нам остались только воспоминания… Мне нечего делать в Шотландии. И здесь тоже. Я уже все решила, лорд… И брат Патрик любезно согласился подождать, пока я соберу вещи.
